Почему новый взгляд США на Китай ошибочен

Фото: Depositphotoscom/koydesign

Ещё несколько недель назад Китай представлялся как грозный и «равный конкурент» Америки на мировой арене. А теперь нам говорят, что это раненый дракон. Если раньше он создавал угрозу своим неуклонным ростом, то теперь он угрожает, потому что находится в упадке.

Президент США Джо Байден задал тон для этих новых идей. Согласно репортажу Майкла Шира в газете The New York Times, Белый дом сейчас обеспокоен тем, что «Китай столкнулся с трудностями из-за высокой безработицы и старения рабочей силы, и это превращает страну в «бомбу замедленного действия» прямо в сердце мировой экономики». Байден предупреждает: «когда у плохих ребят возникают проблемы, они начинают делать плохие вещи». Он, впрочем, не объяснил, как именно безработица и старение населения в Китае превращают эту страну в угрозу.

Со своей стороны, Шир приводит ещё одну причину новоявленного упадка Китая: «президент активно занимается сдерживанием подъёма Китая и ограничивает его возможности получения военных выгод от использования технологий, которые были разработаны в США». «А также невоенных выгод», мог бы добавить Шир, учитывая масштабы новых ограничений Байдена, касающиеся полупроводников.

Юань на минимумах 2008 года: почему китайская валюта дешевеет

Курс китайской валюты опустился до 7,3 юаня за доллар — это самый низкий ур... →

Тем временем Питер Гудмен, экономический корреспондент газеты, указывает на «массу событий», которые поддерживают новый взгляд на Китай. В их числе спад объёмов китайского экспорта и импорта, падение цен «на целый ряд товаров – от продовольствия до квартир», кризис на рынке жилья, а также дефолт в секторе недвижимости, который привёл к убыткам на $7,6 млрд (это не маленькая сумма, но очень далёкая от типичной стоимости спасения банка в США). Как пишет Гудмен, пытаясь отреагировать, «китайские власти ограничены в своём выборе… учитывая нарастающий долг, который сейчас оценивается в 282% национального ВВП».

По мнению Гудмена (и многих экономистов, в том числе в Китае), трудности страны объясняются более глубинными проблемами, например, высоким уровнем сбережений, огромными депозитами в банковской системе, настороженным отношением к сектору недвижимости и, соответственно, усиливающейся необходимостью в «стимулировании внутреннего спроса». Гудмен и его источники считают, что надлежащим лекарством является «стимулирование», то есть увеличение потребления и сокращение инвестиций.

Гудмен цитирует экономиста Массачусетского технологического института Яшэна Хуана, который отмечает, что в сумме экспорт и импорт в Китае составляют 40% ВВП (значительная часть которого образуется финальной сборкой и реэкспортом импортируемых компонентов). Но хотя Хуан явно создал у Гудмена впечатление, будто сокращение этой «транзитной» торговли произведёт большой эффект, в реальности этот эффект будет довольно маленьким, поскольку импорт вычитается из ВВП. Китай просто теряет добавочную стоимость, а это небольшая доля в общей стоимости продукции.

Экономист: Выдавливать Китай из экономики США – это как переставлять кресла на «Титанике»

Объём двусторонней торговли между США и Китаем в 2022 году достиг рекордног... →

Наконец, нобелевский лауреат Пол Кругман обобщил освещение газетой китайской «запинки», предложив «системный взгляд» экономиста. По мнению Кругмана, Китай ранее в основном рос, «пытаясь догнать западные технологии», однако теперь страна столкнулась с проблемой избыточных сбережений, избыточных инвестиций и слишком маленьких объёмов потребления. Соответственно, ей нужны «фундаментальные реформы» с целью «дать больше доходов семьям, с тем чтобы рост потребления смог заменить неустойчивые инвестиции».

В реальности в ключевой идее Кругмана по поводу сбережений нет ничего нового. Западные экономисты уже проталкивали её 30 лет назад, когда я стал (на четыре года) главным техническим советником по макроэкономическим реформам в Государственной плановой комиссии Китая. «Инвестировать меньше! Потреблять больше!». Эта мантра казалась мне бессмысленной тогда и остаётся такой сегодня. Можно лишь гадать, что она вообще значит. У Китая должно быть больше машин, но при этом дороги должны быть хуже, а бензоколонок меньше (не говоря уже о метро и высокоскоростных поездах)? Ему нужно больше телевизоров, но меньше квартир, в которых их можно поставить? Населению нужно больше еды и одежды, хотя оно в основном уже было хорошо накормлено и прилично одето ещё тридцать лет назад?

Да, китайские семьи сберегают очень много денег – на образование, здравоохранение и пенсию. Но у них есть для этого возможность, потому что у них есть доходы. А эти доходы они в основном получают, работая в государственных и частных инвестиционных отраслях. Китайским рабочим платят за строительство заводов, домов, железных дорог, шоссе и других государственных объектов, которые преобразовали Китай на глазах нашего поколения. Вопреки Кругману, у типичной (среднестатистической) китайской семьи нет проблемы сильно ограниченных доходов. Если бы это было так, тогда она бы не смогла сберегать так много денег.

Почему США могут проиграть в «войне» за рынок телекоммуникаций Китаю

По прогнозам, развертывание 5G в следующем десятилетии позволит увеличить В... →

Если у Китая закончатся инвестиционные проекты, тогда доходы населения упадут, темпы роста сбережений замедлятся, а потребление в виде доли от доходов неизбежно увеличится. Однако такой спад сбережений сделает экономическое положение китайских семей более уязвимым, что усугубит нынешнее замедление экономики. Неудивительно, что правительство изо всех сил старается сохранять инвестиционные потоки с помощью крупных программ, например, инициативы «Пояс и путь» (BRI). Даже когда Китай будет полностью застроен (или даже избыточно застроен), у него всё ещё останется много дел в Центральной Азии, Африке и Латинской Америке. В этих регионах инвестиции Китая приветствуют, рассуждая примерно так: «Когда мы работаем с китайцами, мы получаем аэропорт. А когда мы работаем с вами [американцами], мы получаем лекции».

Да, темпы роста китайской экономики замедляются. Трудно найти масштабные проекты, которые бы сравнились со строительством городов и транспортных сетей, которые уже существуют, или с недавней кампанией по ликвидации крайней нищеты. Главные задачи Китая теперь связаны с другими направлениями: с образованием и здравоохранением, с приведением профессиональных навыков в соответствие с требованиями новых рабочих мест, с обеспечением престарелых, с ограничением загрязнений и выбросов углекислого газа. Нет гарантии, что эта работа окажется успешной, но, по крайней мере, эти задачи стоят на повестке дня у Китая. А это значит, что они будут решаться в китайской манере: шаг за шагом, постепенно.

Итак, в чём же реальный смысл этих новых рассуждений о Китае? Их смысл касается не столько Китая, сколько Запада. Речь идёт о нашем превосходстве в технологиях, нашей рыночной системе, нашей способности демонстрировать силу и удерживать всех конкурентов под контролем. Смысл в укреплении идей, в которые любят верить жители Запада: неизбежный триумф капитализма и демократии. Но в первую очередь, это рассуждение об американских лидерах, которые побеждают «плохих ребят», способных на «плохие вещи». Это рассуждения, заточенные под избирательную кампанию 2024 года.

© Project Syndicate 1995-2023