Андрей Звягинцев: Мне очень трудно произнести слово «иммигрант» применительно к себе
Кинорежиссёр дал откровенное интервью главному редактору Forbes.kz
24 апреля 2023 года в Алматы приехал кинорежиссер и сценарист Андрей Звягинцев – на закрытый показ своей картины «Левиафан» и для выступления перед участниками Forbes Club. Перед этим с ним встретился главный редактор Forbes.kz Виктор Бурдин. В интервью для YouTube-канала Forbes Kazakhstan Андрей (режиссер просил называть себя по имени, без отчества) рассказал о тяжело перенесенном ковиде, чуде, которое спасло его от пересадки легких, и помощи бизнесменов. Собеседники говорили о восприятии войны России в Украине, эмиграции и жизни во Франции, о показах ретроспективных фильмов и подготовке к новому кинопроекту.
Война и как к ней относиться
Соглашаясь на интервью, Андрей Звягинцев не попросил список вопросов: готовиться заранее для него, как он сам потом объяснит, неорганично, это лишает разговор элемента спонтанности. Поэтому в начале беседы Виктор Бурдин спросил своего гостя, на какие темы ему некомфортно говорить. «Нет таких тем. Есть темы, трудные для понимания и оценки и для того, чтобы верно и никого не обидев сформулировать свою позицию. Но дело в том, что сама позиция тоже очень трудно приходит и формулируется», – ответил режиссер. Такая тема для него – война в Украине. Он называет ее катастрофой и мощным потрясением для всех людей – «не только в Украине живущих, но и в России живущих». Его позиция в этом вопросе однозначна, и эта тема для него «самая трепещущая». «Мне 59 лет, я всю жизнь прожил в России. И поэтому для меня это болевая точка», – поясняет собеседник.
Позже в интервью он расскажет о том, что не поддается влиянию пропаганды («Никакие пропагандисты никакими аргументами не убедят меня в том, что это спецоперация, а не война»). Будет говорить о горечи от того, что «не узнает свою страну» – ту страну, которую он себе представлял. «Мне мнилось – именно мнилось – что другие ценности живут в нас. (…) Для меня это какая-то другая страна», – так опишет свои чувства собеседник. И расскажет, что подобное он уже испытывал однажды – когда «Левиафана» «слили» в Сеть и «пошла реакция российского зрителя – анонимного, разного». «Мне мнился какой-то другой зритель, тот самый, который близок мне по духу и по моим представлениям о прекрасном. Но, оказывается, это узкий круг людей», – скажет собеседник и добавит, что это стало для него «колоссальным открытием», которое «подтвердилось войной и реакцией на нее».
Полный «букет тотального ужаса»
Виктор Бурдин заметил, что когда год назад Андрей Звягинцев говорил о своем отношении к войне в интервью журналисту и кинокритику Антону Долину, действие происходило в Германии и сам Андрей находился в инвалидной коляске. Ведущий поинтересовался: «Как вы чувствуете себя сейчас?» На это собеседник рассказал историю своей болезни и воскрешения.
В начале июля 2021 года режиссер оказался в больнице из-за коронавируса, через несколько дней после этого – в реанимации. «Из Москвы меня транспортировали самолетом в Германию, где я снова попал в реанимацию, причем в состоянии комы. Меня ввели в искусственную кому, в которой я пробыл 40 дней. Это не могло не отразиться на периферической нервной системе, кома имеет такие последствия. Кроме того, у меня была легочная эмболия. Я собрал полный «букет тотального ужаса», реально умирал и воскресал – дважды как минимум. Врачи считали: всё, этот парень не жилец, – вспоминает Андрей. – Совершенно невозможно вылезти из этого без последствий. Последствиями для меня и стало то, что вы наблюдали: в апреле прошлого года я был в инвалидной коляске. Не мог ходить. Руки, слава богу, уже лучше себя чувствовали, и я мог сам себя перемещать в коляске».
Собеседник рассказал, что примерно восемь месяцев назад еще пользовался инвалидной коляской, пять месяцев назад стал вставать: ноги, нервы начали помаленьку «пробуждаться». В последние два с половиной – три месяца уже ходит самостоятельно и ноги уже более крепко стоят «на почве». «Но реабилитация – это длинный путь. Когда долго находишься в горизонтальном положении, в организме происходит много изменений, часто необратимых. В моем случае, слава богу, как-то все встало на место, – говорит собеседник. – Мне доктор сказал: если вы год лежали, считайте, что минимум год, а то и два вам потребуется для восстановления. А два года [для меня] будут только следующей весной».
Бактериофаги воскрешают
Сейчас Звягинцев живет во Франции: туда его привезли из Германии в июне 2022 года. Месяц или полтора он лечился в парижской клинике, потом перешел на амбулаторное лечение. Проходил реабилитацию. Ходить на занятия с физиотерапевтами нужно было ежедневно и тренироваться по три-четыре часа в день. В таком режиме он жил примерно до зимы 2022-го.
«А в России вы когда в последний раз были?» – спросил ведущий. «В 2021 году», – ответил Андрей Звягинцев. Он помнит точную дату – 17 августа 2021 года; в тот день его самолетом отправили в Германию на пересадку легких и больше в Россию режиссер не возвращался. Из-за развившегося сепсиса легкие были поражены на 92%, дышать можно было только с помощью аппарата. Врачи говорили о необходимости пересадки легких.
В Германии режиссер оказался в клинике при институте. Очень скоро стало ясно, что его организм не реагирует ни на один антибиотик (в списке предложенных было больше 20). Спасло чудо. «В группе моих врачей оказался парень из России, который очень серьезно был в теме бактериофагов (вирусов, поражающих бактерии - F). Он предложил использовать этот метод. Низкий поклон и ему, и людям, которые занимаются бактериофагами в Тбилиси (там есть целый институт, который производит эту «штуку»). Врач, лечившая меня, совершила, по сути, подвиг: в Германии врач должен строго следовать протоколу лечения; она же поступилась этим принципом и сказала: давайте попробуем», – рассказывает режиссер. Лечение бактериофагами дало результат: легкие справились с проблемой. Обычно тем, кто прошел трансплантацию, и орган прижился, врачи отпускают не больше пяти лет.
Об эмиграции и ощущениях
«Вы сейчас живете в Европе не только потому, что проходите там реабилитацию, но и по своим жизненным ощущениям?» – спросил главный редактор Forbes.kz. Получив утвердительный ответ собеседника, он продолжил: «Вас можно назвать иммигрантом?».
«Трудно сказать, можно ли так себя назвать. И вообще очень тяжело маркером каким-то отметить свое состояние в таких сложных обстоятельствах, в которых ты находишься. И которые со стороны можно было бы с легкостью именовать эмиграцией», – поделился Андрей Звягинцев. Он сказал, что не может ощутить себя вырванным из «российского контекста». Не в смысле государства, а в смысле языка, связей, друзей, ритмов (которыми «жил всю жизнь»), своего дела (оно «спорилось и всегда, что называется, питалось почвой, о которой ты все знаешь»).
Собеседник рассказал, что пока не понял, насколько во Франции, благополучной в социальном плане, сильна бюрократия, но то, что в этой стране благоприятная для кино среда, – очевидно: Франция – Мекка кинематографа, и там, в отличие, например, от США главной фигурой остается автор, а не продюсер. В России же цензура «приобрела колоссальные масштабы», а для художника, автора, человека искусства это, «мягко говоря, неблагоприятная среда».
«Поэтому мне очень трудно сейчас произнести это слово – «иммигрант» – применительно к себе. Я бы не хотел себя таким образом ощущать. Я не разорвал все связи. Я русский человек, я русский режиссер, я русский автор. И таким буду ощущать себя до конца дней. Вот так я думаю. Никогда мне не стать французским режиссером. Ну вот так мне кажется на сегодняшний день. А там поглядим, как дело пойдет», – размышляет собеседник.
Бизнесмены и благотворители
«Поскольку мы Forbes, не могу не поговорить с вами про деньги. Ваш последний фильм – «Нелюбовь» – вышел шесть лет назад. У вас была тяжелая болезнь и долгий период реабилитации. Все это стоит немалых денег. Чем вы зарабатываете сейчас, на что живете?» – задал очередной вопрос Виктор Бурдин.
Андрей Звягинцев рассказал, что как раз на своем последнем фильме понял, что ему как автору «в российских реалиях, в российском бизнесе абсолютно бессмысленно уповать на роялти». В Европе совершенно другое отношение к делу: Звягинцев стал членом авторского общества во Франции, причем его к этому пригласили. В 2015-2016 годах, когда был заключен договор на создание этого фильма, кинорежиссер отказался от роялти и попросил вместо этого «серьезный, большой» гонорар. На эти деньги он мог существовать какое-то время.
Но когда случилась болезнь, «вмешались сильные мира сего». «Мне помогал [Роман] Абрамович. Мне помогал [Владимир] Евтушенков, он взял на себя все расходы по транспортировке меня в Германию и лечению там, а потом еще помог с реабилитацией и пребыванием в медицинских учреждениях во Франции. Есть еще один очень богатый человек. Я просто не думал, что мы дойдем до этой темы, и не задал вопрос его посредникам, могу ли произносить его имя, поэтому, может быть, когда-нибудь я это сделаю. Он мне очень сильно помог. То есть если бы не это вмешательство со стороны, я бы никогда не справился с этим, и за это моя огромная благодарность людям, которые мне помогли», – поделился Андрей Звягинцев. Поддержал его и его семью и французский благотворительный фонд – жильем и деньгами.
Ретроспектива и новый фильм
Сейчас Андрей Звягинцев начал «пока незначительную деятельность по продвижению своей ретроспективы». Показ фильмов прошел во Франции, объявлен в Бельгии. В Алматы будет закрытый показ. «Кроме этого, пишу сценарии и нашел какой-то ответ и желание сотрудничества с французской стороны, и вот они меня сейчас тоже поддерживают в этих моих начинаниях», – рассказал собеседник.
Главное событие, которое сейчас ждет режиссер, – это запуск остановленного в 2019 году проекта. «Сейчас мы его реанимируем, хотим вернуть к жизни. Британский и французские продюсеры в кооперации ищут пути, как это сделать. Мяч пока на их стороне. Я жду, когда они все согласуют. Съемки планируем в 2023 году. Этот проект был задуман в России, но предполагалось, что все съемки будут в Европе. Поэтому все складывается», – говорит режиссер. Это история про отношения между людьми, уточняет он. В основе сценарий останется прежним, но война все же наложит на него отпечаток. «Нельзя не заметить это событие. Жизнь изменилась радикально», – поясняет Андрей Звягинцев.
Об этом и многом другом смотрите в интервью на YouTube-канале Forbes Kazakhstan.
