В чём Вьетнам может быть примером для Казахстана

В последнее время популярным направлением отдыха для казахстанцев становится Вьетнам. Из Казахстана летают авиарейсы на южный остров Фукуок, а также в курортный Нячанг. Как считает известный журналист и дипломат Ерлан Байжанов, это является наглядным доказательством экономических успехов страны Юго-Восточной Азии. Байжанов был послом Казахстана во Вьетнаме в 2019–2023 годах, и в своей статье он рассуждает о том, чем интересен вьетнамский путь модернизации.

Перестройка по-вьетнамски

Середина 1980-х годов — переломное время для мира социализма. В Советском Союзе началась перестройка, а Вьетнам тогда же приступил к политике обновления «Дой Мой». Сегодня мы знаем, чем всё завершилось. Для нас — распадом СССР, отказом от социализма, «шоковой терапией», обнищанием населения. Для Вьетнама — прагматичной политикой последовательных реформ, внедрением рыночных механизмов в условиях политической стабильности, формированием экономики, восприимчивой к инновациям, постепенным ростом благосостояния населения. Как Вьетнаму это удалось? Ответ на этот вопрос становится понятен, когда знаешь, что один из основных принципов идеологии Хо Ши Мина (президента Демократической Республики Вьетнам в 1946–1969 годах. — F) звучит так: «Неизменностью реагировать на десять тысяч изменений».

Среди стран, которые демонстрируют впечатляющий экономический рост в последние десятилетия, Вьетнам отличается не только быстрыми темпами, но и постоянством роста. На протяжении этого периода показатели Вьетнама идут вровень с Китаем, и даже пандемия не смогла оказать стагнирующего влияния на обе эти страны.

Эти два государства в значительной степени схожи между собой, причем очевидно, что Вьетнам без стеснения копирует успешный опыт, опробованный в Китае. Вьетнамские коммунисты приняли программу «Дой Мой» в 1986 году, когда убедились, что реформы Дэн Сяопина (руководитель Китая в 1980-х годах. — F) уже стали положительно сказываться на экономическом развитии северного соседа, не внося при этом политической смуты.

За этот период возникла новая многоукладная экономика, ВВП страны с $6,3 млрд в 1985 году увеличился до $430 млрд в 2023 году. ВВП на душу населения за этот период увеличился со $159 до $4350. Цифры говорят сами за себя.

Данные по росту ВВП в мире за 1992–2022 годы

Как видно из диаграммы, с начала 1990-х годов наивысшие темпы роста экономики демонстрируют две страны — Китай и Вьетнам, во главе которых находятся коммунистические режимы. И это очень характерно. Эти государства не погнались за демократическим изменениями, предпочли не отождествлять демократию и республиканский строй, всячески укрепляя последний — то есть «общее дело» в его коллективистском, а не либеральном понимании.

Стабильность не мешает росту

Вьетнам продолжает оставаться самым стабильным в политическом и экономическом плане государством в Юго-Восточной Азии. Учтя крах горбачевской перестройки и изучая опыт Китая, Компартия Вьетнама научилась сохранять контроль над общественно-политической ситуацией, обеспечивая поступательность экономического развития. По некоторым позициям вьетнамские товарищи стоят насмерть, не допуская, например, создания других политических партий и независимых СМИ. Но выдвигая лозунги роста благосостояния народа, они поощряют деловую активность на всех уровнях — от мелких домохозяйств до крупных корпораций.

В политической сфере Вьетнам следует принципу «четырех опор», под которым понимаются главные руководящие посты в государстве: генерального секретаря ЦК, президента, премьер-министра и председателя Национального собрания. Но значение этого принципа не следует преувеличивать, поскольку основным центром принятия решений остается руководимое генеральным секретарем Политбюро ЦК, куда входят все «четыре опоры».

Важной проблемой, с которой активно борется партийное руководство, является коррупция. Следует понимать, что культура мелких подношений сформировалась в этих краях исстари и стала частью вьетнамской ментальности. Тем не менее коррупция признана системной проблемой, непосредственно затрагивающей многие стороны социально-экономической и общественно-политической жизни вьетнамского государства. Периодически появляются новости о разоблачениях высокопоставленных лиц. Не так давно были арестованы глава Нацбанка, министр здравоохранения, мэр Ханоя, заместитель министра иностранных дел (последний за коррупцию при организации вывозных рейсов в период пандемии).

Похоже, коррупция также используется как инструмент борьбы в верхах. В 2023 году был смещен весьма авторитетный глава правительства (2016–2021) и президент страны (2021–2023) Нгуен Суан Фук, а в 2024-м — президент Во Ван Тхыонг, самый молодой из высших руководителей, которому припомнили какие-то прегрешения молодости, когда он еще работал в партийном комитете города Хошимина. Однако борьба с коррупцией, судя по всему, будет иметь затяжной характер, поскольку международные и национальные профильные ведомства продолжают фиксировать высокий уровень коррупции в современном Вьетнаме.

В партийных документах продолжает встречаться формулировка «марксизм-ленинизм», однако это всё больше напоминает ритуальные заклинания. Когда прошедшим летом скончался генсек Компартии Нгуен Фу Чонг, мой вьетнамский знакомый в качестве эпитафии сказал, что «умер последний вьетнамский коммунист». Проявлений диктатуры пролетариата или классовой борьбы здесь вы не найдете. Но идеологические аспекты проводимой политики налицо: правящая партия уделяет особое внимание борьбе с бедностью и безработицей, здоровью народа, образованию, а главное — смягчению дисбаланса в доходах населения.

Справедливый Вьетнам

В основе вьетнамского экономического успеха лежит много аспектов. Один из них, представляющий особый интерес для нашей страны, — налоговая политика, существенно отличающаяся от казахстанской, при этом эффективно стимулирующая экспорт и развитие малого и среднего бизнеса. Ключевых отличия два: более низкие ставки основных налогов и наличие прогрессивной шкалы подоходного налога с физических лиц.

Вьетнамские ставки подоходного налога с граждан прогрессируют от 5 до 35% в соответствии с годовым доходом. Учитывая, что размер средней зарплаты во Вьетнаме составляет $250–300 в месяц (что прилично на фоне местных потребительских цен), подавляющее число работников платит подоходный налог по минимальным ставкам. В целом прогрессивное налогообложение, конечно же, соответствует вьетнамским представлениям о социальной справедливости и общественной солидарности.

Низкие налоги стимулируют индивидуальную предпринимательскую активность: согласно статистике, во Вьетнаме насчитывается более 5 миллионов так называемых деловых домохозяйств. При этом налоговое законодательство Вьетнама предусматривает ряд специальных налоговых льгот поддержки для предприятий малого и среднего бизнеса, создаваемых путем перехода из категории деловых домохозяйств.

Среди них — освобождение от патентного сбора в течение трех лет, освобождение от корпоративного подоходного налога (или его сокращение), а также от платы за пользование землей. Практикуются бесплатные консультации и рекомендации в вопросах налогового администрирования и ведения бухгалтерского учета в течение трех лет, обеспечивается равный доступ к ресурсам, правовая защита. Есть интересные налоговые нормы, нацеленные на поддержку женщин-предпринимателей, а также предприятий и бизнесменов, привлекающих женщин-работников.

Идеологический подход к налогам ярко проявляется в акцизах — богатым и обеспеченным следует делиться с народом. Повышенными ставками от 35 до 75% от стоимости облагаются иностранные легковые автомобили, яхты и частные самолеты, табак и алкоголь, золото и драгоценности, а также бензин, увеселительный, игральный и лотерейный бизнес. Например, гольф облагается акцизом «по полной» — включая членские карточки и билеты на вход. Несмотря на это, по улицам Ханоя и Хошимина в изобилии разъезжают «бентли» и «роллс-ройсы».

В целом налоговая политика отражает то, что сегодня во Вьетнаме признается ведущая роль малых и средних предприятий в обеспечении социальной стабильности и гармоничном развитии общества, в национальном экономическом развитии, повышении конкурентоспособности вьетнамской экономики на международных рынках. В связи с этим принимаются специальные программы, способствующие преодолению трудностей в развитии малого бизнеса. В результате уровень бедности домохозяйств упал до менее 3% в 2024 году в сравнении с 10% в 2015-м. Согласно данным из открытых источников, уровень безработицы в 2024 году составил 2,26%.

Власти придают большое значение стабильности курса вьетнамской валюты. Искусственную девальвацию в угоду сырьевым олигархам и в ущерб населению здесь представить невозможно. Начиная с 2016 года курс непоколебимо стоит близко к отметке 24 тыс. донгов за один доллар, что способствует сохранению покупательской способности донга и в целом финансовой стабильности (хотя инфляция всё же происходит, но главным образом под влиянием внешних факторов: например, в 2022 году почти в три раза выросли розничные цены на бензин). Кроме того, макроэкономическая стабильность открывает перед Вьетнамом новые перспективы для привлечения иностранных инвестиций.

Магнит для инвестиций

Сегодня 101-миллионный Вьетнам — это растущий региональный лидер, имеющий самодостаточную экономику. ВВП Вьетнама больше, чем ВВП Казахстана, и растет более быстрыми темпами. Вьетнамским партнерам удалось главное — с помощью внешних инвестиций создать высокотехнологичный сектор, производящий широкую номенклатуру потребительских товаров.

Даже крупные транснациональные компании, располагавшие свои производства в КНР, пришли к мнению, что выгоднее осуществить перенос своих мощностей во Вьетнам, где условия ведения производства ничем не уступают китайским, а стоимость рабочей силы существенно ниже, чем в Китае. Самый красноречивый пример — Samsung открыл здесь уже третий крупный завод по производству смартфонов и комплектующих к ним.

Основная товарная продукция генерируется сборочными производствами электронной техники, компьютеров и мобильных телефонов, предприятиями швейной и обувной промышленности, производством морепродуктов, предприятиями по переработке древесины, продукции тропического земледелия (рис, натуральный каучук, кофе, чай, орехи), добывающей промышленностью (сырая нефть, полезные ископаемые). Быстрорастущие сферы: связь, интернет, электронная торговля, текстильная, обувная, швейная продукция, туризм, рыбное хозяйство.

Концепция резидентства не используется во Вьетнаме. Иностранные компании или физические лица, которые действуют во Вьетнаме, считаются иностранными подрядчиками и подлежат отдельному налогообложению — Foreign Contractor Tax (FCT). FCT обычно состоит из корпоративного подоходного налога и налога на добавленную стоимость. Некоторые компании, особенно занимающиеся нефтегазовыми операциями и отраслью природных ресурсов, могут подпадать под конкретный режим, и их прибыль будет облагаться налогом от 32 до 50% в зависимости от конкретного проекта.

Молодое, энергичное, технически подкованное поколение Вьетнама (40% населения моложе 25 лет) может превратить страну в полноценную цифровую экономику. Во Вьетнаме 78,5 млн пользователей интернета. По этим причинам исследователи оценивают Вьетнам как наиболее привлекательный развивающийся рынок для финтеха. В настоящее время во Вьетнаме действует свыше 51 тысячи компаний в области информационных технологий. На экспорт вьетнамских ИТ-сервисов пришлось 30% от общего стоимостного объема экспорта страны и 3% глобального ИТ-рынка.

Вьетнамцы активно пользуются мобильными приложениями и онлайн-магазинами. В то же время более половины всего населения Вьетнама не имеет доступа к традиционным банковским услугам. Это означает огромные темпы роста для вьетнамских финтехстартапов, работающих в сфере P2P-кредитования и инвестиций.

Вьетнамское правительство повсеместно организует парки высоких технологий. К примеру, Сайгонский парк высоких технологий площадью 913 гектаров создан в 2002 году и является крупнейшим из действующих во Вьетнаме. Особая зона создана для проведения исследований, развития и применения новых технологий, а также как бизнес-инкубатор для высокотехнологичных предприятий, подготовки кадров и производства высокотехнологичных товаров.

На территории SHTP ведут работу такие крупные высокотехнологичные корпорации, как Intel (США), Samsung (Южная Корея), Nidec (Япония), Sanofi (Франция), Datalogic (Италия), Microchip (США), Sonion (Дания) и др. Всего реализуется более 160 проектов по разным направлениям: микроэлектроника, информационные технологии, автоматика, нанотехнологии, биотехнологии и ряд других. Общее количество работников в парке составляет более 45 тыс. По итогам 2023 года совокупный экспорт товаров и услуг от резидентов парка составил $26 млрд. На территории парка функционирует научно-исследовательский центр, который ведет сотрудничество с ведущими мировыми университетами.

Вьетнам как инвестор

Вьетнам не поощряет отток капитала и поэтому лимитирует инвестиции за рубеж. Порядок инвестирования за рубеж регулируется законом об инвестициях от 2015 года. Согласно этому закону, государство поощряет вьетнамских инвесторов совершать инвестиции за рубеж, если это соответствует целям национального социально-экономического развития. Как правило, инвестиции поощряются в трех случаях:

1. Инвестиции в Лаос и Камбоджу, где Вьетнам старается конкурировать с Китаем.

2. Инвестиции в западные страны, обеспечивающие трансферт передовых технологий.

3. Инвестиции в разработку сырьевых ресурсов, остро необходимых для ключевых отраслей вьетнамской экономики.

Регулирующим органом по инвестициям является министерство планирования и инвестиций. Для инвестиций в зарубежные страны вьетнамским компаниям необходимо получить инвестиционный сертификат, если сумма инвестиционного проекта составляет $850 тыс. и более. Крупные инвестиционные проекты выносятся на рассмотрение премьер-министра (свыше $85 млн) и Национального собрания (свыше $850 млн).

На деле у вьетнамских компаний при работе с сертификационными и другими регулирующими и надзорными органами зачастую возникают бюрократические трудности. Поэтому выстраивать инвестиционное сотрудничество с Вьетнамом сложно без соответствующей глубины политических отношений, что весьма важно для вьетнамского менталитета и миропонимания. В этой связи Казахстан — как часть бывшего СССР — имеет определенный задел, поскольку старшее поколение вьетнамцев еще помнит о солидарности советских республик в годы войны против американской агрессии. Однако ценность данного фактора практически нивелируется откровенным прагматизмом Вьетнама в выборе внешних партнеров и внешнеполитических приоритетов. Как и Казахстан, эта страна проводит многовекторную внешнюю политику, сохраняя баланс между основными мировыми акторами.

В экономическом плане приоритет отдается взаимодействию внутри АСЕАН, поскольку этот союз благодаря своей коллективной мощи обеспечивает своим членам более благоприятные условия внешней торговли, чем это может быть достигнуто даже на двусторонней основе. В региональном сотрудничестве прагматичные страны АСЕАН целиком сосредоточены на экономике и торговле. Уникальная политическая пестрота этого объединения (четыре монархии, два коммунистических режима, одна военная диктатура, три демократии восточного типа) нисколько этому не мешает. Регион является самым быстрорастущим в мире.

И эта тенденция будет только усиливаться за счет инвестиций и технологического перевооружения со стороны транснациональных компаний Японии, Южной Кореи, США и Европы, тесного сотрудничества с Китаем, эффективной региональной кооперации. В связи с ростом производственных затрат, динамикой мирового спроса, страхом перед торговой войной между США и Китаем многие крупные ТНК, располагающие свои производства в КНР, начали осуществлять перенос своих мощностей в близлежащие государства ЮВА, где условия ведения производства ничем не уступают китайским.

Среди внешних инвесторов Вьетнам отдает предпочтение прежде всего высокотехнологичным компаниям Японии, Южной Кореи, западных стран. Вьетнам стремится строго следить за экономическим проникновением Китая, однако это не всегда удается благодаря близости и огромному размеру китайского рынка.

Следует полагать, что интерес Вьетнама к инвестиционному сотрудничеству с Казахстаном может быть обусловлен тем фактором, что растущая экономика этой страны нуждается в продукции базовых и сырьевых отраслей, развитых в Казахстане. По мнению вьетнамских официальных лиц, обе стороны должны сосредоточиться на задаче увеличения взаимной торговли двух стран, «используя их сильные стороны и учитывая их важнейшие потребности». В этом контексте Вьетнам готов к приоритетному развитию отношений с Казахстаном, склонен рассматривать нашу страну как ключевого партнера в регионе. В свою очередь Вьетнам способен выполнить для Казахстана роль моста для вхождения на рынок АСЕАН.

Рай для туристов

Конечно, условия для развития туризма здесь комфортные: береговая линия протяженностью пару тысяч километров, естественные пляжи, лето почти круглый год, буйство вечнозеленой растительности, живописные горные массивы, изобилие тропических фруктов и деликатесных морских продуктов, а также многочисленные памятники древности.

Но одними только природными и культурными факторами не объяснить взлет туристической индустрии Вьетнама. В нее вкладываются огромные средства. И местных, и иностранных инвесторов. Мировые туристические бренды уже прочно обосновались здесь.

В свою очередь правительство ежегодно увеличивает выделение бюджетных средств на развитие транспортной инфраструктуры для объектов туризма, строит морские порты и терминалы вдоль рек для круизов, развивает железнодорожные услуги для туристов. Ослаблен визовый режим (для Казахстана — без визы 30 дней). Действуют льготные налоговые ставки на землю. Тарифы на электроэнергию, применимые к объектам туристической отрасли, снижены до уровня тарифов промышленных предприятий. Применяются и другие меры, стимулирующие привлечение инвесторов в туристический сектор, особенно в отдаленные районы с неиспользованным потенциалом и уникальной природой.

В планах вьетнамского правительства — увеличить количество туристов почти до 100 миллионов (82 млн внутренних и 17 млн иностранных туристов). И почти нет сомнений, что к 2030 году — как запланировано — доля туриндустрии в ВВП достигнет 10%, а доход отрасли вырастет до $60–70. Эта цифра уже сопоставима со стоимостью добываемых в Казахстане углеводородов.

Отрасль развивается не только с эпическим размахом, но и с поразительно точным экономическим расчетом. Пример — туристический центр Grand World, построенный на севере острова Фукуок консорциумом вьетнамских инвесторов во главе с компанией Crystal Bay. Краткие характеристики этого проекта: капитальные вложения $1 млрд 337 млн, построено 495 тыс. квадратных метров недвижимости (включая пятизвездочные и мини-отели), где проживает 25 тыс. жителей и основано свыше 1100 субъектов малого бизнеса.

Отрадно, что, будучи крупнейшим туроператором во Вьетнаме, Crystal Bay открыла свой офис в Казахстане, чтобы делом поддержать это важное направление двустороннего экономического сотрудничества. Сервис постепенно налаживается, поток наших туристов постоянно растет. Их доставляют во Вьетнам две казахстанские и одна вьетнамская авиакомпании. В будущем году запланировано открытие еще одного направления — полеты в приморский город Дананг.

Посол Вьетнама в Казахстане госпожа Фам Тхай Ньы Май посетовала в разговоре со мной, что на этих бортах почти нет граждан Вьетнама. Пока вьетнамцы — кстати, обожающие лошадей как символ красоты, силы и богатства, — активно посещают Монголию. Исправление этого дисбаланса, конечно же, является задачей для наших туристических властей.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции. Факты, изложенные в статье, основаны на данных автора.