Почему затягивается процесс перехода к «зелёной» энергетике
Тема «энергетического перехода» от углеводородов к возобновляемым источникам энергии и полной электрификации – одна из главных в сегодняшних политических дебатах
Однако, как показали события последних 18 месяцев, эта затея оказалась труднее и сложнее, чем можно было бы подумать, анализируя разные графики, которые появляются в многочисленных сценариях будущего. Даже в США и Европе, где предпринимаются крупные инициативы, в частности, закон «О снижении инфляции» и программа RePowerEU, с целью ускорить движение в этом направлении, только с течением времени можно будет окончательно определить ход разработки, внедрения и масштабирования новых технологий, от которых в конечном счете зависит судьба этого перехода.
Термин «энергопереход» предполагает, что мы просто совершаем еще один шаг на пути, открытому Промышленной революцией несколько столетий назад. Но работая над книгой «Новая карта», я проанализировал прежние энергопереходы и был поражен, насколько сильно отличается от них нынешний переход. Если раньше роль мотора в этом процессе играли технологии и экономические выгоды, то сегодня в качестве важнейшего фактора выступает государственная политика.
Кроме того, предыдущие энергопереходы длились сто лет или даже больше, и они не приводили к полному вытеснению прежних технологий. В 1960-е годы нефть заменила уголь в качестве главного мирового энергоресурса, но сегодня мы потребляем в три раза больше угля, чем тогда, а в 2022 году объемы мирового потребления угля установили рекорд.
Напротив, нынешний переход, как предполагается, должен произойти менее чем за четверть века, и он не будет носить факультативно-дополнительный характер. Учитывая масштабы задуманного, уже высказывается беспокойство по поводу недостаточного внимания, которое уделяется макроэкономическому анализу в процессе политического планирования. В статье, написанной в 2021 году для Института мировой экономики имени Петерсона, французский экономист Жан Пизани-Ферри отмечает, что слишком быстрое движение к нетто-нулевым выбросам парниковых газов может привести к «негативному шоку на стороне предложения – очень похожему на шоки 1970-х годов». Он предупреждает, что резкий переход «вряд ли окажется очень благоприятным, а власти должны быть готовы к трудному выбору».
Развитие событий с момента ужесточения ситуации на рынках энергоносителей в конце лета 2021 года указывает на четыре основные проблемы, на которые следует обратить особое внимание. Во-первых, энергобезопасность вновь стала одним из главным приоритетов, что в основном объясняется сбоями, вызванными российской войной против Украины. Для того чтобы лампочки продолжали светить, а заводы работать, в большинстве случаев по-прежнему требуются углеводороды, поэтому энергобезопасность предполагает обеспечение адекватных поставок по разумной цене, а также защиту от геополитических рисков и экономических лишений.
Как заинтересовать частных инвесторов вкладывать средства в борьбу с изменением климата
Атмосфера в конце прошедшей конференции ООН по изменению климата (COP27) в ... →
Да, изменение климата остается в центре внимания, но несмотря на это, администрация президента США Джо Байдена призвала американские компании увеличить добычу нефти, а также использовала запасы из Стратегического нефтяного резерва в намного больших объемах, чем любая прежняя администрация. А в Германии партия зеленых, входящая в правящую коалицию, возглавила работу по сооружению мощностей для импорта сжиженного природного газа (сокращенно СПГ), при этом первые поставки СПГ из США прибыли в эту страну уже в январе благодаря инфраструктуре, построенной менее чем за 200 дней. В предстоящие годы вопрос энергобезопасности нельзя будет с легкостью игнорировать.
Вторая проблема касается масштабов. В современной мировой экономике (ее размеры составляют $100 трлн) более 80% потребляемых энергоресурсов приходится на углеводороды, а с легкостью преобразовать что-либо столь же огромное и сложное, как глобальная энергетическая система, невозможно. В важной новой книге «Как реально работает мир» известный ученый, специалист по энергетике Вацлав Смил утверждает, что четырьмя важнейшими «основами современной цивилизации» являются цемент, сталь, пластик и аммиак (для удобрений), и каждая из этих основ крайне зависима от существующих энергетических систем.
При таких стартовых условиях помогут ли нам такие решения, как, например, веганство? Смил указывает, что в существующей системе в каждом помидоре, доставленном с полей Испании (включая необходимые удобрения) на обеденный стол в Лондоне, присутствует пять столовых ложек нефти. Да, можно повышать энергоэффективность. Однако основные результаты этого повышения будут проявляться в развитых странах, а не в развивающемся мире, где проживает 80% всего населения и где рост доходов будет толкать вверх спрос на энергоресурсы.
Почему борьба за биоразнообразие так же важна, как и меры против глобального потепления
Мегапроблемы, навалившиеся сегодня на мир (от Covid-19 до изменения климата... →
И здесь мы подходим к третьей проблеме: новый раскол по линии Север – Юг. На Глобальном Севере (в основном это Западная Европа и Северная Америка) изменение климата – важнейший вопрос политической повестки. Однако на Глобальном Юге этот приоритет сосуществует с другими крайне важными приоритетами, например, повышение темпов роста экономики, сокращение бедности, улучшение здоровья населения с помощью мер, препятствующих загрязнению воздуха внутри помещений из-за сжигания древесины и разных отходов. В развивающемся мире для многих «энергопереход» означает переход от сжигания древесины и отходов к использованию сжиженного нефтяного газа (пропан и бутан).
Этот раскол был ярко проиллюстрирован в прошлом году, когда Европарламент принял резолюцию с осуждением проектируемого нефтепровода из Уганды через Танзанию к берегу Индийского океана. Евродепутаты выступили против этого проекта, потому что он негативно повлияет на климат, окружающую среду и «права человека». Но они голосовали в органе власти, который проводит свои заседания во Франции и Бельгии, а в этих странах подушевой доход (в текущих долларах США) в 50 и 60 раз, соответственно, выше, чем в Уганде, где этот трубопровод считают фундаментом экономического развития. Резолюция Европарламента спровоцировала гневную реакцию. Вице-спикер парламента Уганды осудил европейцев за демонстрацию «высшего уровня неоколониализма и империализма против суверенитета Уганды и Танзании».
Четвёртая проблема касается материальных условий энергоперехода. Я представляю эту проблему как переход от «Большой нефти» к «Большим экскаваторам», то есть как переход от бурения ради добычи нефти и газа к горнорудным работам ради добычи полезных ископаемых, спрос на которые невероятно увеличится в мире с растущим уровнем электрификации.
В новом исследовании S&P «Будущее меди» мы опубликовали расчеты, что поставки «этого металла электрификации» должны будут удвоиться для выполнения климатических целей мира на период до 2050 года. А целый ряд авторитетных органов, в том числе правительства США и Японии, Евросоюз, Всемирный банк, Международный валютный фонд и Международное энергетическое агентство, недавно опубликовали полные тревог доклады об ожидаемом экспоненциальном росте спроса на такие минералы, как литий и кобальт.
Между тем высказывание этих опасений само по себе не откроет новых крупных месторождений, поскольку этот процесс, согласно оценкам, занимает 16–25 лет, и на его пути возникают всё более сложные требования к лицензированию по всему миру. В некоторых ключевых странах, обладающих подобными ресурсами, правительства открыто враждебно относятся к добыче полезных ископаемых.
Итак, хотя общее направление энергоперехода понятно, власти и общество обязаны осознать все связанные с ним проблемы. Более глубокое и реалистичное понимание сложных проблем, которые предстоит решить, абсолютно необходимо на фоне набирающих оборот усилий, направленных на достижение целей этого перехода.
Дэниел Ергин, вице-председатель S&P Global, автор книги «Новая карта: энергетика, климат и столкновение наций» (издательство Penguin, 2021)
