Как G20 может возглавить борьбу с глобальным неравенством
Более 40% богатства, накопленного с начала века, досталось 1% самых богатых
НЬЮ-ДЕЛИ — Саммит G20, прошедший в этом месяце в Йоханнесбурге, ознаменовался несколькими историческими событиями. Прежде всего, это был первый в истории саммит группы в Африке, и первый, в котором Африканский союз стал полноправным членом. Он также создал менее обнадеживающие прецеденты: это была первая встреча, которую бойкотировал один из ключевых членов-основателей — Соединенные Штаты — по надуманным основаниям, и первая, на которой эта же страна пыталась помешать принимающей стороне выпустить итоговую декларацию. Столь же беспрецедентным было решение Южной Африки проигнорировать американскую угрозу и выпустить декларацию в любом случае.
Будучи президентом G20, Южная Африка пригласила делегации из Африки и других частей света принять участие в качестве гостей, подчеркнув тем самым неизменную важность многостороннего диалога и сотрудничества. Опираясь на импульс, приданный прошлогодним саммитом в Бразилии, группа также расширила свою повестку дня, включив в нее вопросы, имеющие особое значение для Африки и всего развивающегося мира.
Инклюзивный подход Южной Африки подготовил почву для еще одного знакового момента: впервые лидеры G20 официально затронули проблему глобального неравенства. Толчком к этому послужил недавний доклад Чрезвычайного комитета независимых экспертов по глобальному неравенству. Возглавляемый лауреатом Нобелевской премии экономистом Джозефом Стиглицем, комитет (в состав которого входил и я) обобщил большой объем исследований и провел консультации с 80 известными учеными, чтобы представить всеобъемлющую картину экономического неравенства в мире.
Выводы вряд ли можно назвать обнадеживающими: хотя с начала 2000-х годов глобальное неравенство снизилось, это произошло в основном благодаря росту доходов в Китае. В целом по миру неравенство остается упрямо высоким и вновь начало расти. Хотя неравенство между странами сократилось, пропасть между самыми богатыми и самыми бедными странами остается неприемлемо большой. Девять из десяти человек сегодня живут в странах с высоким уровнем неравенства — даже по относительно консервативным стандартам Всемирного банка.
Распределение доходов внутри стран также искажено. За последние несколько десятилетий в большинстве стран доля заработной платы в национальном доходе снизилась, в то время как доходы от капитала становятся все более концентрированными. Основная часть корпоративных прибылей теперь приходится на крупные фирмы, причем львиная доля — на транснациональные корпорации.
Эти изменения отражают более широкую тенденцию: концентрацию доходов и богатства на самом верху. Богатство распределяется гораздо более неравномерно, поскольку его взрывной рост в последние десятилетия был в значительной степени ориентирован на тех, кто уже был богат. Более 40% богатства, накопленного с начала века, досталось 1% самых богатых, в то время как нижняя половина населения Земли получила лишь 1%.
Даже в пределах 1% самых богатых, прирост богатства в основном достался сверхбогатым людям — это, пожалуй, самая экстремальная концентрация богатства в истории человечества. В результате сформировался класс глобальных плутократов, чьи беспрецедентные ресурсы позволяют им определять законы, институты и политику, влиять на общественное мнение через контроль над СМИ и склонять судебные системы в свою пользу.
Угроза, которую этот олигархический класс представляет для демократического управления, усугубляется растущей неуверенностью и разочарованием трудящихся, чьи средства к существованию становятся все более ненадежными из-за отсутствия гарантий занятости, стагнации заработной платы и ослабления социальной защиты. Эти факторы уже привели к политической поляризации, преследованию мигрантов и меньшинств и углублению гендерного неравенства.
Вопреки утверждениям неолиберальных экономистов, высокое неравенство не стимулирует экономический рост, а подавляет его. По мере того как снижается массовое потребление, уменьшаются и преимущества эффекта масштаба. Когда унаследованному богатству отдается предпочтение перед заработанным доходом, стимулы к инновациям сокращаются. А поскольку модели потребления и инвестиций сверхбогатых людей гораздо более углеродоемки и истощают ресурсы, крайнее неравенство также подрывает экологическую устойчивость и борьбу с изменением климата.
Как мы утверждаем в нашем докладе, неравенство стало чрезвычайной ситуацией, которую необходимо решать с той же срочностью, что и проблему изменения климата. Как и климатический кризис, кризис неравенства можно отчасти объяснить наследием колониализма, а также давно сложившимися социально-культурными структурами. Но прежде всего он отражает правовые, институциональные, нормативные и политические решения, которые позволили немногим обогащаться за счет всех остальных.
В примерах нет недостатка. Финансовая либерализация и неоднократные государственные спасения защитили богатство верхушки. Жесткие режимы интеллектуальной собственности создали монополии на знания. Приватизация основных общественных товаров и услуг еще больше укрепила неравенство. А устаревшие налоговые системы позволили крупным транснациональным компаниям и богатым людям избежать уплаты своей доли.
В совокупности эти меры резко изменили баланс между государственным и частным богатством. По мере того как правительства приватизировали активы и накапливали долги — часто для того, чтобы субсидировать или гарантировать частный капитал, — государственные балансы ухудшались, а состояние частных компаний росло.
Хорошая новость заключается в том, что, поскольку эти тенденции являются результатом политического выбора, их можно обратить вспять. Но для этого необходимо более четко понимать суть проблемы. Несмотря на бурный рост исследований и появление многообещающих аналитических методов, остаются серьезные «слепые пятна», затрудняющие разработку эффективной политики, направленной на сдерживание неравенства.
Это главная мысль нашего доклада. Хотя в нем содержится множество рекомендаций, наиболее актуальным и практичным предложением является создание международной группы экспертов по неравенству. Этот небольшой независимый орган будет отслеживать неравенство в различных областях, объединять и оценивать данные, разрабатывать надежные показатели, координировать исследования, выявлять глубинные причины и оценивать эффективность государственной политики.
По образцу Межправительственной группы экспертов по изменению климата, предлагаемая группа будет опираться на добровольные взносы исследователей со всего мира и служить авторитетным и доступным источником информации для правительств и общественности. Такие знания помогут политикам, искренне стремящимся к сокращению неравенства. Возможно, что еще важнее, это позволит гражданам требовать изменения политики и проведения реформ, необходимых для построения справедливых и равноправных обществ.