Политика изобилия США: красивая идея без практического содержания
Любое мировоззрение, игнорирующее ограниченность, вряд ли будет успешным
В то время как президент США Дональд Трамп пытается «сделать Америку снова великой», проводя политику, которая наносит прямой ущерб американцам с низкими и средними доходами, голосовавшим за него, демократы США пытаются разработать альтернативное видение, которое могло бы понравиться рабочим. Некоторые считают, что ответ кроется в идее «изобилия».
Отчасти это отражает выход в начале этого года одноименной книги, написанной обозревателем New York Times Эзрой Кляйном и сотрудником журнала The Atlantic Дереком Томпсоном. Хотя Кляйн входит в число моих любимых колумнистов и подкастеров, я не решаюсь согласиться с утверждениями о том, что книга представляет собой «раз в поколение меняющее парадигму» откровение. И я не уверен, что термин «изобилие» можно превратить в эффективную политическую стратегию.
Конечно, изобилие отвечает некоторым критериям выбора убедительного политического лозунга. Это слово достаточно распространено, чтобы быть узнаваемым, но не настолько, чтобы не выделяться. Его коннотации позитивны и широко привлекательны, особенно в то время, когда затягивание поясов стало нормой. И оно достаточно лаконично, чтобы уместиться на наклейке для бампера. Принятие демократами изобилия может даже служить своего рода признанием прошлых ошибок, что необходимо для любой надежной стратегии на данном этапе.
Более того, основной аргумент книги Кляйна и Томпсона — то, что Соединенные Штаты утратили способность создавать вещи, которые нужны и востребованы людьми, — вполне обоснован. Абсурдно, что крупные общественно полезные проекты, от возобновляемых источников энергии до строительства жилья, в США реализуются десятилетиями. В Калифорнии за 17 лет было потрачено около 14,4 миллиарда долларов на строительство системы высокоскоростных железных дорог, а построено всего 60 миль путей. За тот же период, отмечают авторы, в Китае было построено более 23 000 миль высокоскоростных железных дорог.
Отчасти проблема кроется в затянувшихся процессах получения разрешений. Как отмечают Кляйн и Томпсон, вина за это частично лежит на прогрессистах, которые часто выступали за громоздкие, пусть и с благими намерениями, нормативные акты. Это был знак времени, когда 10 октября губернатор Калифорнии Гэвин Ньюсом подписал законопроект, упрощающий получение разрешений на строительство жилья высокой плотности в радиусе полумили (800 метров) от крупной железнодорожной станции.
Конечно, некоторые ограничения необходимы. Например, большинство американцев поддерживают защиту национальных парков. Муниципальные законы о зонировании не позволяют возводить фабрики или высотные здания рядом с существующими домами — это законное требование домовладельцев.
И не стоит оправдываться, говоря, что «эти люди из NIMBY (не на моем заднем дворе) просто заинтересованы в рыночной стоимости своих домов». Не должно иметь значения, хочет ли семья сохранить вид из окна для собственного удовольствия или это будущая семья, которой в конечном итоге будет продан дом, потеряет выгоду, если по соседству будет построено чудовище.
Но меры по решению проблем местных жителей не должны быть разработаны таким образом, чтобы эти проблемы фактически превратились в абсолютное вето. Также не следует делать главным инструментом достижения компромисса десятилетние судебные тяжбы, от которых не выигрывает никто, кроме адвокатов.
В этом Кляйн и Томпсон правы: маятник слишком сильно качнулся в сторону процедурного тупика. И эта проблема выходит за рамки строительства. Подобные патологии характерны для авиаперевозок, медицинскогострахования, прав наводу, банковского дела и финансов, а также для бесчисленного множества других вопросов микроэкономическойполитики. Зачастую существуют правила и институты, которые могли бы лучше удовлетворить конкурирующие интересы, чем существующие, но они не используются. Вместо этого регулирование и судебные процессы препятствуют своевременному предоставлению важнейших общественных благ.
Задача США состоит в том, чтобы эффективно сбалансировать конкурирующие цели. Для ее решения необходимо определить не только объем регулирования, но и то, какой вид регулирования позволит исправить провалы рынка, избежав при этом провалов государства. Другими словами, вместо того чтобы стремиться просто убрать регулирование, мы должны разработать более совершенное.
Любое мировоззрение, игнорирующее ограниченность, вряд ли будет успешным. Количество земли ограничено, и в некоторых районах США она уже плотно заселена. Но изобилие — это противоположность дефициту. Вместо того чтобы притворяться, что земли много, мы должны проделать тяжелую работу, чтобы понять, как лучше ее использовать. Парк или завод? Односемейные дома или высотки? Это вопросы, на которые не могут ответить громкие лозунги и выдача желаемого за действительное, но могут ответить учебники экономики.
Кляйн и Томпсон выступают за «компетентный потенциал»: США, которые могут эффективно планировать, утверждать и реализовывать проекты. Это достойная цель, но «изобилие» — риторически возвышенное, но аналитически неточное понятие — вероятно, не самый четкий способ ее донести, не говоря уже о наиболее эффективных средствах ее достижения.
Не случайно во многих учебниках экономика определяется как изучение поведения в условиях дефицита. Экономические системы, прежде всего, оптимизируют системы для достижения целей при определенных ограничениях — выявляют компромиссы, устанавливают цены на внешние эффекты и разрабатывают институты, которые выравнивают стимулы, а не подавляют их. Учебник экономики никогда не станет мощным призывом к действию, но с его упором на четкое понимание альтернативных издержек, эффективности и благосостояния он остается лучшим компасом для выработки политики.
Экономический прогресс зависит от примирения конкурирующих интересов с помощью разумных правил и предсказуемого управления. Кляйн и Томпсон правы в том, что Америка утратила способность добиваться успеха на этом фронте. Но вместо того чтобы гнаться за фантазией под названием «изобилие», мы должны научиться справляться с дефицитом и восстановить институциональную компетентность — руководствуясь взвешенными доводами устоявшейся экономической мудрости.
Сохаиб Насим подготовил этот комментарий.
