Когда наука теряет доверие: почему миру нужен новый договор с учёными
Это особенно актуально, когда речь идет о работе над проблемами изменения климата, искусственного интеллекта и синтетической биологии
В 1945 году, когда мир выходил из глобальной войны, продемонстрировавшей стратегическую важность научных открытий и технологических инноваций, Ванневар Буш, руководитель американского Управления научных исследований и разработок военного времени, опубликовал эпохальный текст. В книге «Наука — бесконечный рубеж» он утверждал, что правительство должно вкладывать значительные средства в фундаментальные исследования, будучи уверенным, что научные прорывы приведут к экономическому росту, улучшению здоровья и мировому господству.
Это видение было полностью реализовано в Соединенных Штатах, положив начало золотому веку открытий. Американский исследовательский университет стал основой прогресса США в науке, и этот прогресс утвердил страну в качестве мирового лидера в области инноваций.
Но еще до того, как вторая администрация президента Дональда Трампа начала полномасштабное наступление на американские университеты и научные исследования, 80-летняя модель Буша начала подавать признаки возраста. Эта модель всегда основывалась на трех предположениях: что существует линейный путь от фундаментальной науки к общественно полезным прикладным технологиям; что ученые, в значительной степени свободные от регулирования, будут естественным образом генерировать результаты в интересах общества; и что на правительство можно положиться в вопросе финансирования фундаментальных исследований. Ни одно из этих утверждений до сих пор полностью не соответствует действительности.
Редко когда научное предприятие было одновременно столь важным и столь уязвимым, как сейчас. Изменение климата требует срочных инноваций в области чистой энергии. ИИ обещает открыть как революционные возможности, так и серьезные риски. Биотехнологии способны излечить множество болезней, однако они также поднимают острые этические вопросы. Более того, эти области развиваются в то время, когда доверие общества к науке подорвано, федеральное финансирование сократилось, а грань между фундаментальными и прикладными исследованиями стала более размытой с появлением предпринимательских лабораторий и междисциплинарных исследовательских групп.
Эта проблема стала еще более актуальной сейчас, когда администрация Трампа намерена сократить финансирование научных исследований, усилить полномочия по предоставлению федеральных грантов и предъявить непомерные требования к университетам, которые она не одобряет (по каким бы то ни было идиосинкразическим причинам). Ситуация требует нового социального договора для науки, который бы признавал политические и промышленные реалии XXI века и заново представлял отношения между исследованиями и обществом.
Уязвимость ученых-исследователей перед капризами популистских политических лидеров и движений показывает, что мы должны создать более надежные формы поддержки. Это особенно актуально, когда речь идет о работе над проблемами изменения климата, искусственного интеллекта и синтетической биологии. Новые подходы к биомедицинским исследованиям приводят к появлению новых методов лечения рака, инфекционных заболеваний и ряда других проблем, стоящих перед нашим личным и общественным здоровьем; но эти достижения могут быть растрачены без постоянной поддержки.
Более того, сегодняшняя политическая обстановка заставляет нас признать, что утрату доверия к науке можно обратить вспять, лишь подчеркнув роль науки как гражданского предприятия. Знания — это не только собственность правительств, исследователей, университетов или корпораций; это общественный ресурс. Исследования должны подчиняться институциональным механизмам подотчетности не только для обеспечения технической точности, но и для контроля и управления их этическими, экологическими и социальными последствиями. Если передовыми достижениями в области ИИ управляют исключительно технологические компании, какая у нас может быть уверенность в том, что они будут служить общественному благу? Чтобы наука вновь завоевала доверие общества, она должна наглядно продемонстрировать, что служит не только интересам акционеров.
Наука также должна быть лучше объединена в сеть и распределена. Открытия происходят не только в элитных университетах или федеральных лабораториях, но и в частной промышленности, а также благодаря международному сотрудничеству, гражданским научным инициативам и цифровым платформам. Новый социальный договор для науки должен учитывать это разнообразие.
Хотя промышленность и частная филантропия должны наладить более продуктивные отношения с инициативами, поддерживаемыми правительством, нам также необходимо больше открытой науки, общей инфраструктуры и совместимых данных. Это не роскошь; они необходимы для ускорения открытий, обеспечения прозрачности, содействия более широкому участию и использования талантов и ресурсов всего мира.
Кроме того, мы должны инвестировать в людей, а не только в программы. Нынешний режим финансирования слишком часто маргинализирует начинающих ученых и поощряет постепенные достижения, а не смелые, новаторские идеи. Общество, серьезно относящееся к открытиям, должно быть готово делать рискованные ставки на следующее поколение. Это означает, что ученые должны иметь возможность получать мобильное финансирование, более гибкий карьерный рост и свободу в решении амбициозных вопросов. Мы не можем позволить себе растрачивать талант, загоняя его в бюрократические циклы или затягивая постдоковскую прекарность, и должны быть более терпимы к неудачам.
В то же время наука должна стать более междисциплинарной. Как в таких областях, как искусственный интеллект, где требуется усиление этического контроля и учет социально-научных аспектов, так и в некоторых биологических исследованиях, где фокус может быть слишком узким, существует очевидная потребность в более широком интеллектуальном участии. Наука обладает уникальной способностью помочь нам лучше понять сложную природу социального и физического мира, но только если мы позволим ей это сделать.
По своей сути наука должна быть межсекторальной. Старой «тройной спирали» из правительства, университетов и промышленности уже недостаточно. Гражданские институты, отдельные сообщества и другие люди со всего мира должны участвовать в процессе формирования и создания научных программ. Ученые должны научиться слушать, чтобы взаимодействовать с сообществами не как с субъектами или бенефициарами, а как с партнерами в разработке и направлении исследований. Пандемия COVID-19 стала мощным уроком необходимости раннего и частого вовлечения сообществ. В противном случае научная информация больше не будет пользоваться доверием и вниманием.
Стоящие перед нами проблемы — будь то пандемии, изменение климата или разрушительные технологии — носят не только научный, но и социальный, политический и этический характер. Видение Буша помогло завоевать мир и построить процветание после Второй мировой войны. Сегодня наша задача — разработать видение для еще более нестабильного мира. Нам нужен новый общественный договор, чтобы наука оставалась общим фронтиром, свободным от политического влияния, открытым для всех, подотчетным обществу и нацеленным на процветание как человечества, так и планеты.
Николас Диркс — президент и генеральный директор Нью-Йоркской академии наук.
