Кофе-брейк с Айданом Карибжановым

11379

Председатель Совета директоров VISOR Holding – финансовому аналитику Forbes.kz: «Все понимают, что ENRC будет делистингована»

Фото: Роман Суханов
Айдан Карибжанов: "Когда и куда приехал с первым историческим визитом в Казахстан британский премьер? В Атырау - накануне начала коммерческой добычи нефти на Кашагане! А уж потом заехал и в Астану... "

Спустя неделю после того, как Независимый комитет Совета директоров компании ENRC отклонил повторное предложение консорциума ее крупных акционеров по выкупу акций у других владельцев, сложилась довольно неопределенная ситуация вокруг этой сделки.

Напомним, что первоначальная оферта консорциума была сделана 16 мая по цене акции ENRC в 175 пенсов наличными за штуку плюс 0,231 акции Kazakhmys, что составило бы в сумме 253 пенса. Эта предложение не устроило Независимый комитет, так как существенно недооценивало стоимость компании, и консорциуму было предложено внести улучшенные условия 3 июня. Затем этот срок был передвинут до 24 июня, когда стало известно, что консорциум предлагает за акцию в сумме 234,3 пенса, то есть теперь оценивает ENRC еще дешевле. Kazakhmys, один из ключевых акционеров ENRC, не вошедший в состав консорциума, в своем заявлении констатировал, что «перспективы на получение более выгодных условий по предложению отсутствуют», и поддержал повторную оферту как наилучшую альтернативу для всех держателей акций ENRC.

Поскольку после оглашения повторного предложения консорциума о каких-либо подвижках с разных сторон ожидаемой сделки не было слышно, финансовый аналитик Forbes.kz Тулеген Аскаров обратился к известному финансисту, председателю Совета директоров VISOR Holding Айдану Карибжанову с предложением обсудить за чашкой кофе возможные варианты развития событий вокруг ENRC.

«Долги в современном мире никуда не пропадают!»

F: Наиболее вероятен сейчас вариант делистинга акций ENRC с Лондонской фондовой биржи (LSE) с изменением структуры ее собственников и превращением в непубличную компанию. Какова в таком случае может быть реакция ее кредиторов?

- Когда происходит большая сделка, подобная делистингу компании или изменению структуры ее собственников, то это и называется ковенантами. То есть это какое-то большое событие, которое - согласно кредитному договору или другим соглашениям - является поводом для требования досрочного погашения долга. Условно говоря, я занимал деньги компании, где собственником были вы, а вы компанию продали или продаете другому собственнику. Допустим, я не очень доверяю новым собственникам, поэтому и говорю: верните мне деньги, а потом уже продавайте компанию. Или же, как в случае с ENRC, деньги занимали публичной компании, а она становится непубличной, и мне это как кредитору создает определенный дискомфорт.

F: А все ли кредиторы в случае нарушения ковенантов автоматически предъявляют свои права? Или же кто-то из них говорит: ничего страшного, я верю этим ребятам, пусть дальше работают?

- Как правило, кредиторы исходят из здравого смысла. Они смотрят, ухудшает ли нарушение ковенантов ситуацию в компании или, наоборот, улучшает ее, более квалифицирован новый собственник или менее. Но часто пользуются этим поводом, чтобы востребовать долги. Как правило, это вопрос переговорный. Кредитор, конечно, грозит ковенантами, прописанными в договоре, но при этом остается достаточно гибким, чтобы подходить к этим вещам с точки зрения здравого смысла.

В случае с ENRC по рынку прошли слухи, что ковенанты вроде бы «стрельнули» (как говорят на финансовом жаргоне), хотя в то же время утверждалось, что и не «стрельнули». С другой стороны, Андрей Костин, президент российского ВТБ, одного из ключевых кредиторов ENRC,провел недавно встречу в Боровом с президентом Казахстана. И, насколько я понимаю, что даже если будет досрочное погашение долга ENRC, то этот кредитор скорее всего пойдет на рефинансирование обязательств компании, и с ним вопрос не стоит столь актуально.

F: А как со Сбербанком, другим крупным кредитором ENRC, - аналогичный вариант?

- Я думаю, что да. То ли ВТБ должен будет дать деньги Сбербанку в качестве рефинансирования, то ли Сбербанк сам пойдет на такой шаг - это не столь большой вопрос.

F: С ковенантами понятно. А как быть с долгом ENRC канадской First Quantum в $500 млн за активы в Демократической Республике Конго? После делистинга новая компания сможет не исполнять такие обязательства?

- Долги в современном мире никуда не пропадают!

«Для акционеров ENRC это большая историческая драма»

F: Ну, а какова по сути процедура делистинга? Это невыносимое долгое мучение, связанное с выплатой огромных штрафов и неустоек, либо простое и быстрое техническое оформление завершения деловых отношений с биржей?

- По конкретным процедурам, конечно же, лучше скажут юристы или банкиры, конкретно занимающиеся такими процессами. А в целом это вопрос философский, если вспомнить, для чего вообще нужен листинг как таковой. Эта ситуация, в которой акционер берет на себя обязательства по прозрачности, надлежащему корпоративному управлению, справедливому распределению дивидендов с новыми акционерами. При этом последние платят премию старому акционеру, оценивая его актив дороже, чем он достался ему исторически. Таким образом, с точки зрения этого исторического акционера речь идет о способности, не продавая саму компанию, так как он в ней остается, привлечь новые деньги, в то время как его собственный пакет будет оцениваться достаточно высоко.

F: Значит, в случае вывода ENRC с LSE ее исторические крупные акционеры все же смогут сохранить акционерную форму собственности компании и даже рассчитывать на высокую цену своих пакетов?

- Для них это все же большая историческая драма. Одно дело, когда их вложения в компанию оценивались, скажем, в Х миллиардов долларов, и вдруг в результате известных событий они стоят гораздо меньше. Пусть это была стоимость на бумаге, нереализованная, но, тем не менее, всегда неприятно, когда то, что стоило, скажем, 5, в итоге падает в цене до 1. Правда, еще больнее тем акционерам, которые приобрели акции ENRC на пике их стоимости, а сейчас вынуждены продавать их совсем дешево. Как правило, в таких ситуациях появляются специальные фонды, которые могут и шантажировать, и торговаться, и идти в суд, и вести туда крупных акционеров. В общем, это бизнес, это торговля, которую сложно оценивать, когда она завершится - в этом месяце или осенью. В основном все понимают, что ENRC будет делистингована. А дешево или дорого, с «кровью», то есть за большие деньги, или без оной - компания все равно будет выкуплена.

Другой вопрос, что будет происходить после этого, буквально на следующий день. Я так понимаю, что в новой компании, помимо трех известных физических лиц, связанных с Казахстаном достаточно сильно, намного большую роль будет играть наше государство. Кроме того, кроме казахстанских активов, у компании останутся активы в Африке и Южной Америке, которые для государства являются нелогичными с точки зрения географии, логистики и отсутствия достаточно большого опыта колониальной работы для той же Африки. Да и по Южной Америке у нас наверняка мало специалистов в стране. Поэтому придется компанию делить снова, избавляясь от непрофильных африканских и южноамериканских активов.

Второй момент заключается в том, что прежде ENRC имела достаточный иммунитет от хороших и плохих веяний в нашей экономике типа «казахстанского содержания» и т.д. Не думаю, что ее переименуют в «Самрук-Металлургию» или нечто подобное. Но в любом случае компания теперь будет более восприимчивой к казахстанским тенденциям. Ее активы, безусловно, хорошие, и рынок в целом хороший. Замечательным application выступает хром, сложнее рынок алюминия и глинозема или железной руды. Конечно, в мире сейчас для металлургов цикл довольно сложный.

«Будущее таких компаний связано не с государством»

F: Но может ли делистингованная ENRC стать полностью государственной? Ведь не только в развивающихся, даже в развитых странах были такие случаи!

- В нашей жизни я ничему не удивляюсь! Но думаю, что будущее подобных компаний связано не с государством, а с глобальными лидерами в этой отрасли типа Rio Tinto с капитализацией выше $50 млрд, профессиональным опытом работы по всему миру. Полагаю, что конечная точка маршрута этого «троллейбуса», как, впрочем, и Kazakhmys, примерно та же, куда уже приехал «Казцинк» (в октябре 2012 швейцарский сырьевой трейдер Glencore International plc завершил сделку по приобретению 18,91% доли в казахстанской металлургической корпорации «Казцинк», тем самым увеличив свою долю в компании до 69,61%.F).

F: Кстати, о Kazakhmys. В этой сделке, если она состоится, Kazakhmys выглядит практически единственным выигравшим участником, так как получит от государства значительный пакет акций, уменьшив его долю, а также немало наличных. Вопрос теперь в том, что практически освободившийся от государственного контроля Kazakhmys в какой-то момент может вообще уйти в свободное частное плавание!

- Государственная доля в бизнесе воспринимается инвесторами двояко. Это мы привыкли воспринимать участие государства как абсолютное зло.

F: Да, похоже, поголовно все рыночники у нас и либералы!

- С другой стороны, большая доля государства подразумевает возможность этого акционера придти на помощь компании в трудный момент, по крайней мере, так это воспринимается рынком. А если оно так воспринимается, то будем считать, что так оно и есть! Читал мнение одного эксперта по поводу уменьшения доли государства в Kazakhmys: мол, компания становится лакомой мишенью для враждебного поглощения. Не очень верю, что такое может произойти внутри Казахстана. Но учитывая, что у Kazakhmys возникла определенная волатильность со структурой акционеров, то для тех, кто готов рискнуть и потратить несколько миллиардов, - приз достаточно большой. У государства, безусловно, есть возможности защитить Kazakhmys от такого поглощения, но уязвимость компании налицо.

F: А почему бы не поступить очень просто - пригласить основных потребителей сырья, поставляемого ENRC и Kazakhmys: китайцев, россиян и других - и предложить им стать совладельцами этих компаний, поскольку сами казахстанцы их продукцию не потребляют? Пусть Kazakhmys становится китайским, как ряд нефтяных компаний, а ENRC – российско-швейцарской! Зачем вообще нужны биржи, акции, листинги и делистинги? Проще жить ведь всегда лучше!

- Политически это вряд ли возможно, если учесть состав основных потребителей их продукции. Я больше верю в публичные западные компании, которым по силам это сделать. Взять, к примеру, тот же Кашаган. Ведь с точки зрения государства, если отбросить трескучую популистскую шелуху типа «сами разработаем», то понятно, что во многом и по размерности, и по пониманию больших проектов, и по устойчивости крупнейшие международные компании больше подходят для задач, где очень много политики завязано.

F: Ясно – «невидимая» рука рынка и сегодня лучше работает видимых рук чиновников! А государство наше достаточно умное, чтобы понимать эту истину и следовать ей.

- И не только наше! Когда и куда приехал с первым историческим визитом [в Казахстан] британский премьер? В Атырау - накануне начала коммерческой добычи нефти на Кашагане, а уж потом заехал и в Астану!

F: И в заключение еще вариант. Возможна ли ситуация, когда ENRC останется в листинге LSE, а ее акционеры – крупные и миноритарные – вновь придут к согласию и, взявшись за руки, пойдут дальше по пути к своему капиталистическому счастью?

- Все возможно! Сейчас, конечно, настроение враждебности довольно сильное, но бизнес ведь такая вещь, что всякое бывает. Но мое ощущение, что скорее будет делистинг, а происходящее сейчас – это элементарная торговля, когда люди с обеих сторон достаточно профессионально торгуются. 

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить