Воспитывать зрителя: как молодой режиссёр возглавил театр в Караганде
И почему вошёл в рейтинг «30 до 30» Forbes Kazakhstan
Режиссер театра Рача Махатаев, художественный руководитель Карагандинского русского драматического театра имени Станиславского и участник рейтинга «30 до 30», с детства увлекался сценой.
В Семее, где прошло детство Рачи, он участвовал в школьных спектаклях, играл в КВН. Сегодня Рача — один из ведущих театральных режиссеров страны: его постановки с успехом идут во многих казахстанских театрах. Что касается Карагандинского театра Станиславского, то он с приходом Рачи на должность худрука в 2023 году обрел новую жизнь. Так, по крайней мере, считают критики.
30-летнего Рачу называют вдумчивым, непростым режиссером, который в своих постановках переосмысливает классику. В прошлом театральном сезоне у Рачи состоялось целых пять премьер, среди которых «Вишневый сад» в астанинском драмтеатре имени Горького, «Калека с острова Инишмаан» в Кокшетау, «Моцарт и Сальери» в Семее, «Доходное место» Островского в родном Карагандинском театре Станиславского.
Рача действительно не просто излагает классиков — он с ними взаимодействует. Иногда даже спорит. Он не видит ничего зазорного в том, чтобы не согласиться с автором по поводу, например, финала той или иной истории. «Так было с «Доходным местом», — вспоминает Рача. — В оригинале финальная фраза звучит так: «Я буду ждать того времени, когда взяточник будет бояться суда общественного больше, чем уголовного». А мы, когда делали эту постановку, заменили эту фразу на: «Я буду ждать того времени, когда взяточник будет бояться суда божественного больше, чем уголовного». Да, вроде бы поменяли одно слово, но в итоге изменилась вся конструкция».
«Доходное место», к слову, Карагандинский театр Станиславского этой осенью привез в Астану, где был на гастролях. Кроме пьесы Островского карагандинцы показали астанчанам музыкальную пародию в двух действиях «Ханума, или Что угодно» по классической пьесе грузинского драматурга Авксентия Цагарели и постановку «Ночевала тучка золотая» по мотивам одноименной повести советского и российского писателя Анатолия Приставкина. Столичные театралы знают Рачу Махатаева по его постановкам в астанинском театре имени Горького, поэтому приняли его, да и всю труппу карагандинского театра Станиславского, тепло.
Эксперименты на сцене
Гастроли, однако, не способны отвлечь Рачу от новых постановок. Сейчас он работает над спектаклем «Любовь к трем апельсинам» советского актера и драматурга Леонида Филатова. Эту пьесу Филатов написал в 1997 году по мотивам одноименной пьесы итальянского драматурга Карло Гоцци в форме комедии масок, также известной как комедия дель арте. Этот вид театрального искусства подразумевает участие актеров, одетых в маски. «Любовь к трем апельсинам» — непростая постановка, особенно по сравнению с такой классической пьесой, как «Доходное место». «После классического психологического театра мы прыгнули в другую сторону и занялись театром масок, — рассказывает Рача. — Это сложная, но безумно интересная история». Репетиции идут с августа, а премьера постановки в театре Станиславского состоится 10 ноября. «Все это время мы пытаемся проникнуть в эстетику, философию театра масок», — говорит режиссер.
Комедия дель арте — незнакомый для Рачи жанр. Эксперименты на сцене его в принципе вдохновляют. По собственному признанию, он регулярно пробует себя в новых направлениях. «Если ты идешь по знакомой отработанной дорожке, то с тобой что-то не так. Я опасаюсь за свое профессиональное здоровье. Как только становится все легко и понятно, стараюсь себя как-то выкрутить, поставить в какую-то неудобную позицию, в сложную ситуацию и в ней работать». На вопрос, не жалуются ли на такой подход к работе артисты, Рача отвечает: «Я на самом деле и не спрашиваю актеров, как они воспринимают мои идеи. Если слушать тех, кто жалуется, то лучше уходить из театра».
Такой разный театр
В качестве худрука Рача работает и с приглашенными режиссерами — к ним, конечно, он прислушивается. В творческий процесс лезть нельзя, уверен Рача: режиссерам необходимо пространство, чтобы реализовать свои замыслы и стать одной командой с актерами. При этом у Рачи есть привилегия выбирать тех режиссеров, с которыми он работает. Отталкивается он в этом вопросе не столько от своих личных предпочтений, сколько от представления о том, что полезно для театра, которым он руководит. «Беда всех провинциальных театров в том, что приглашенные режиссеры приезжают заработать, особо не думая о спектакле. Тяп-ляп — и готово. Для меня очень важно, чтобы этого не было», — говорит Рача.
Он понимает, что лучше отталкиваться от предложений самих режиссеров, а не навязывать им постановки. «Если режиссер предлагает что-то поставить, значит, у него это в голове, в сердце. Значит, он уже в процессе создания и анализа материала. К сожалению, желания режиссеров не всегда совпадают с интересами театра, поэтому приходится находить нечто среднее», — рассуждает Рача, отмечая: театр, которым он руководит, — госучреждение, у которого есть определенная повестка.
«Нам необходимо освещать определенные темы: борьба с коррупцией, межэтническое согласие, безопасность детей», — рассказывает он. Рача не видит в этом проблемы: театр должен воспитывать зрителя, считает он. «Есть зритель, который с радостью идет за тобой и за актерами, пытаясь ответить на сложные, иногда неразрешимые вопросы. Но есть люди, которые думают, что театр — это место для развлечений. Мне кажется, это не совсем верно, — рассуждает он. — Театр все-таки должен брать на себя другую ответственность, у него другие задачи, и очень опасно уходить в развлекуху».
При этом Рача обеими руками за мультижанровость в театре. Как худрук театра Станиславского, каждый сезон он стремится ставить хотя бы один экспериментальный спектакль. В прошлом апреле на сцене театра состоялась премьера документального спектакля «7» в постановке Софии Капилевич. В спектакле прозвучали семь рассказов о резонансных преступлениях, совершенных женщинами из разных стран, а зрители могли решить, кого из героинь они готовы были помиловать, а кого — изолировать от общества. Это был первый опыт документальной постановки в театре Станиславского. «Очень важно, чтобы зритель имел возможность увидеть разное. Для актеров же разные жанры — это возможность потренировать свои «актерские мышцы», что тоже важно», — рассуждает Рача.
Поделиться взглядом
Сам Рача прошел хорошую актерскую школу: в 2018 году он окончил Российский государственный институт сценических искусств (РГИСИ). Он считает, что ему повезло: учился в мастерской известного театрального режиссера Анатолия Праудина, который «влюбил студентов в свое понимание театра». Подопечных у Праудина было немного: всего 12 человек, и каждый получил возможность раскрыть свою индивидуальность. «Философия нашего мастера следующая: в режиссуру — через актерское мастерство и пространственную композицию. Мы, как художники, делали подробные макеты, нас учили работать с пространством, мы сами играли спектакли и сами делали сценографию», — вспоминает Рача.
Рача так увлекся учебой, что и забыл: поступать на режиссерский изначально он не собирался — хотел выучиться на актера. Выпускник Республиканского эстрадно-циркового колледжа в Алматы, Рача до поступления в РГИСИ в 2013 году успел поработать в Театре для детей и юношества имени Сац. Почему решил уехать в Россию, чтобы продолжить учиться? «В какой-то момент (Рача тогда работал в ТЮЗе имени Сац. — Прим. авт.) стало понятно, что театр, о котором ты прочел в книгах Станиславского, Михаила Чехова, Брехта, не совсем соответствует тому, что ты видишь перед собой. И как-то стало не по себе от этого и захотелось получить школу, посерьезнее погрузиться в профессию, — вспоминает он. — Праудин и его педагогическая команда так влюбили меня в свою философию театра, что я уже не стал перепоступать на актера, а получил профессию режиссера».
Своими знаниями и опытом Рача охотно делится с другими: с этого года он и его однокурсник по РГИСИ Ренат Кияков ведут курс для будущих режиссеров и артистов в Кемеровском филиале РГИСИ. Идея вести собственный курс у ребят зрела давно, были даже попытки открыть мастерскую в Академии искусств имени Жургенова. В Алматы, к сожалению, этого сделать не удалось, а в Кемерово идеи ребят приняли охотно. «Когда Ренату предложили вести там курс, он позвонил мне, — рассказывает Рача. — Мастер на курс обычно один, но мы с Ренатом так много работаем, что все время находиться в Кемерово не сможем, поэтому нас двое на один курс». Он, по обыкновению, уверен в своих единомышленниках. «У нас с Ренатом много общих принципов, идей, и мы друг другу полностью доверяем, поэтому и взялись за эту историю», — улыбается Рача.
Ему нравится работать со студентами — людьми без «профессиональных травм». К сожалению, впоследствии, по мнению Рачи, у многих театральных работников появляется «нарост скептицизма к профессии» — страшная вещь, убивающая творческий процесс. Возможно, чтобы не обрасти этой корочкой, Рача и держит себя в хорошей режиссерской форме, регулярно ставя перед собой новые задачи. Одна из недавних его идей — поставить «Слова назидания» Абая. Вещь вроде бы хрестоматийная, широко известная. Рача однако уверен: в произведении Абая еще много нераскрытого, актуального. «Я недавно его перечитал и понял: это нужно сделать. Вот доделаю «Любовь к трем апельсинам» и всеми силами брошусь на Абая», — говорит Рача. «Слова назидания» он считает вовсе не назиданием, а попыткой осмыслить происходящее. Рача убежден: Абай в этом произведении смог не только трезво проанализировать действительность, но и честно взглянуть на самого себя.
Подобную глубину Рача ищет и у современных авторов, хотя больше тяготеет к классике, на которой воспитан. Из современников Раче близок британский режиссер и драматург Мартин Макдонах. Его «Калеку с острова Инишмаан» Рача ставил в Акмолинском драматическом театре, а «Сиротливый запад» — в Семейском театре имени Достоевского. Из русскоязычных драматургов Рача выделяет Асю Волошину и Ивана Вырыпаева. «Я еще не совсем созрел до современных авторов, но я только в начале режиссерского пути. Так что скоро, совсем скоро», — улыбается Рача.
