Как будет выглядеть расплата за долги США?

ВАШИНГТОН, округ Колумбия — В настоящее время государственный долг Соединенных Штатов составляет 99% ВВП. По прогнозам Бюджетного управления Конгресса США (CBO), к 2029 году он достигнет 107% ВВП, превысив рекорд, установленный в конце Второй мировой войны, и будет расти дальше. Но до каких пор? Герберт Стайн, занимавший пост председателя Совета экономических консультантов при президенте Ричарде Никсоне, знаменито заметил: «Если что-то не может продолжаться вечно, оно останавливается». Но как будет выглядеть это «прекращение»?

Более быстрый экономический рост — это, конечно, самый привлекательный вариант. По крайней мере со времен Рональда Рейгана кандидаты в президенты США обещали обеспечить его, увеличив тем самым налоговые поступления и сократив бюджетный дефицит при одновременном снижении налогов. Но эти радужные сценарии редко материализуются. И сегодня существенное ускорение роста выглядит еще менее вероятным, чем в прошлом.

Рабочая сила в США сокращается. Бэби-бумеры уходят с рынка труда, молодые семьи рожают меньше детей, иммиграция сокращается, а депортация усиливается. Это приведет к замедлению роста ВВП. Хотя ИИ может частично компенсировать сокращение, вероятное влияние этого сектора на рост остается далеко не ясным, особенно учитывая динамику биржевого пузыря вокруг ИИ-компаний, который формируется в настоящее время. В любом случае, если CBO прогнозирует долгосрочный рост США на уровне всего 1,6%, то даже чудо ИИ вряд ли поднимет его выше 2%.

Столь же маловероятно и существенное снижение процентных ставок. Еще в 2021 году ежегодные процентные расходы Казначейства США составляли всего 1,5% ВВП. Но очень низкие процентные ставки той эпохи никогда не были постоянными. Уже сейчас федеральное правительство тратит на выплату процентов больше, чем на оборону или дискреционные расходы, не связанные с обороной. По оценкам, в 2026 году эти расходы составят 3,2% ВВП. Только Medicare и Social Security обходятся дороже.

Уже сейчас кредитные рейтинговые агентства понизили рейтинг США — отчасти в ответ на политический тупик в стране — и сомнения в статусе казначейских бумаг как безопасного актива усиливаются. В этом смысле реакция рынка на тарифы Трампа, принятые в апреле 2025 года в «День освобождения», могла стать предвестником новой эры, в которой могущественные США столкнутся с ограничениями, с которыми давно сталкиваются другие страны-должники. И вопреки впечатлению, произведенному Трампом — самопровозглашенным «королем долга» с длинной историей корпоративных банкротств, — дефолт не будет привлекательным решением, что объясняет растущее политическое давление на Федеральную резервную систему с целью сохранения низких процентных ставок.

Кроме того, печатание долларов — это не та карта, которую некоторые считают выходом из тюрьмы. Это равносильно раздуванию реальной стоимости государственного долга, как это сделал Континентальный конгресс, не имевший права взимать налоги, во время Американской революции. Но инфляция будет так же плоха для федерального правительства, как и явный дефолт.

Следующий возможный сценарий — финансовая репрессия — использование жесткого финансового регулирования, чтобы заставить национальные банки поглощать государственные облигации по искусственно заниженным процентным ставкам. Страны со слабым финансовым сектором, особенно развивающиеся, регулярно прибегают к финансовым репрессиям, иногда наряду с контролем за движением капитала, чтобы предотвратить утечку денег из страны. США с их глобальным финансовым доминированием в обычное время не стали бы рассматривать такой шаг.

Остается одна возможность: жесткая экономия бюджетных средств. Первичный дефицит бюджета США (без учета процентных платежей) в настоящее время составляет более 3% ВВП с учетом недавно принятого Трампом закона о постоянном продлении срока действия налоговых льгот 2017 года, которые должны были истечь. При номинальном росте в 5% (реальный рост 2% при инфляции 3% — оптимистичный сценарий) и долгосрочной процентной ставке в 5%, чтобы вывести долг США на устойчивый путь, правительству потребуется полностью ликвидировать первичный дефицит. Такая жесткая экономия политически трудна даже в лучшие времена. Для примера, это потребует отмены почти всех расходов на оборону или почти всех дискреционных расходов на необоронные нужды.

Было время, когда казалось, что приемлемое двухпартийное решение финансовых проблем Америки находится в пределах политической досягаемости. Но оно так и не было найдено. Президенту США Биллу Клинтону удалось восстановить профицит бюджета в 1998–2001 годах без помощи республиканцев в Конгрессе, используя стратегию, которой придерживался президент Джордж Буш в 1990 году: небольшое повышение налогов, замедление роста расходов и положение PAYGO (Pay As You Go). Однако преемник Клинтона, Джордж Буш-младший, немедленно растратил унаследованный им профицит на сокращение налогов и увеличение расходов на оборону, вернув США на неприемлемый долговой путь.

Сейчас и в обозримом будущем, даже если они вернутся к власти, политики-демократы будут неохотно жертвовать расходами на ценные программы, зная, что это может позволить преемникам-республиканцам снова отдать сэкономленные средства богатым в виде новых налоговых сокращений, обратив вспять с таким трудом достигнутую фискальную консолидацию.

В конце концов, в непредсказуемом будущем жесткая экономия может стать наиболее вероятным из шести возможных исходов. К сожалению, это произойдет, скорее всего, только после серьезного финансового кризиса. Чем дольше будет длиться расплата, тем более радикальными должны быть корректировки.