Досым Сатпаев: феномен ЧВК, псы войны и риски для Казахстана
Использование Пригожиным своей частной военной компании «Вагнер» как силового инструмента во внутриэлитной схватке в очередной раз обращает внимание на феномен ЧВК, а также на политические перспективы России после Путина
Рынок услуг ЧВК
По оценке экспертов, традиционно первую скрипку на глобальном рынке частных военных компаний объемом в $100 млрд играли США, Великобритания, Израиль. Наиболее известными являются американские ЧВК «Academi» (бывшая «Blackwater») и «DynCorp», британская «G4S» (бывшая «Group 4 Securicor», работает в 125 странах мира), израильские «ICTS International» и «Микуд». C 2004 года стала появляться информация о деятельности некоторых китайских ЧВК в разных странах мира, в их числе «Shandong Huawei Security Group», «Alfa-Angel» («Beijing Co») и «Beijing General Security Service». Интересно, что в 2017 году некоторые китайские СМИ сообщили о том, что частная военная компания «Frontier Services Group» (FSG), которая принадлежит основателю «Blackwater» Эрику Принсу, собиралась даже открыть тренировочные центры в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая, а также в провинции Юньнань. Заявлялось, что это делается для охраны инфраструктуры, связанной с реализацией китайской инициативы «Экономический пояс Шелкового пути».
Долгое время многие ЧВК работали в теневой зоне. Они не только оказывали услуги охраны стратегических объектов в разных странах, военной экспертизы и обучения, но также принимали участие в боевых действиях, что стирало грань между их деятельностью и активностью простых «наемников». Хотя было несколько попыток взять их деятельность под контроль в рамках международного права. Например, в 1989 году была принята «Международная конвенция о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников»; в 2008 году появился так называемый «Документ Монтре», а в 2010 году - «Международный кодекс поведения частных военных компаний». В «Документе Монтре» ЧВК определяют, как: «частные предпринимательские субъекты, которые оказывают военные и/или охранные услуги, независимо от того, как они себя характеризуют. Военные и охранные услуги включают, в частности, вооруженную охрану и защиту людей и объектов, например транспортных колонн, зданий и других мест; техобслуживание и эксплуатацию боевых комплексов; содержание под стражей заключенных; консультирование или подготовку местных военнослужащих и охранников».
Проблема всех этих документов заключалась в том, что они, во-первых, имели рекомендательный характер. Во-вторых, тяжело регулировать деятельность ЧВК — многие из них связаны с военными структурами и спецслужбами разных стран, которые нередко используют ЧВК для проведения разного рода военных операций, где требуется анонимность и отсутствие прямой идентификации с деятельностью тех или иных государств в различных зонах боевых действий.
Для многих стран это риск: сегодня никто не даст гарантий, что частная военная компания, имеющая легальный доступ к боевому оружию и состоящая из профессионалов, завтра вдруг не трансформируется в «пятую колонну» и диверсионную группу в интересах другого государства. То есть гипотетически «зеленые человечки» и «вежливые люди» в военной форме без опознавательных знаков могут появиться в любой стране под видом борьбы с терроризмом, защиты от мифической или реальной внешней агрессии, а также для охраны каких-то объектов инфраструктуры и граждан других стран.
ЧВК как гибридная угроза
Появление современных гибридных угроз, а также асимметричных конфликтов стало провоцировать разные государства чаще использовать ЧВК в своих целях, также делая их частью гибридных войн. Как показал украинский конфликт, Кремль вполне успешно применил разные методы гибридной войны во время и после аннексии Крыма, а также при создании ДНР и ЛНР, используя своих «зеленых человечков». Кстати, многие из тех, кто потом оказался в рядах ЧВК «Вагнер», также принимали участие в военных действиях на территории Украины в рядах сепаратистов.
Между молотом и наковальней: как РК пытается не попасть под санкции и привыкнуть к шокам
На первый взгляд, экономика Казахстана не так уж плохо пережила «идеальный ... →
В конце 2016 года в России были приняты поправки в закон «О воинской обязанности и военной службе», согласно которым все граждане, которые прошли срочную службу и формально находятся в резерве, считаются исполняющими обязанности военнослужащих, если участвуют в деятельности по «пресечению международной террористической деятельности за пределами территории Российской Федерации». Уже тогда некоторые эксперты усмотрели в этом легализацию деятельности российских наемников в разных регионах мира. И в России создание ЧВК стали рассматривать как часть теневого инструмента в реализации геополитических целей в разных уголках мира. Так ЧВК «Вагнер» стала монополистом на российском рынке военных услуг для иностранных режимов, лояльных к Кремлю, в том числе в Ливии, Сирии и некоторых государствах Латинской Америки. По сути, речь шла не только о создании военизированных спецгрупп для решения разных боевых задач вне официальной системы обеспечения безопасности, но также и о формировании теневой бизнес-империи вокруг них.
Дошло до того, что несколько лет тому назад министр иностранных дел России Сергей Лавров даже заявил о необходимости защиты интересов российских граждан, которые участвуют в деятельности ЧВК за рубежом. Интересно то, что это заявление прозвучало после инцидента с ЧВК «Вагнер» в Сирии, когда вагнеровцы понесли существенные человеческие потери в ходе столкновения с силами сирийской оппозиции при военной поддержке США. Тогда же в Государственную думу РФ уже собирались внести не первый по счету законопроект, который должен был легализовать деятельность частных военных компаний, уже засвеченных в той же Сирии, где еще до ЧВК «Вагнер» действовал некий «Славянский корпус». И вполне возможно, что главным лоббистом этого законопроекта был Евгений Пригожин. Но не случилось.
В феврале 2023 года правительство России отказалось поддержать проект закона о легализации частных военных компаний. Это было реакцией на разрастающийся конфликт между Пригожиным и руководством Министерства обороны РФ, в результате которого было принято решение передать ЧВК под контроль Минобороны (что теряло смысл в идее легализации ЧВК) и стало тревожным знаком для самого Пригожина, который мог увидеть в этом признаки ослабления своих позиций.
Демонополизация насилия
Вооруженный мятеж Евгения Пригожина 24 июня 2023 года был как раз следствием того, что сам Владимир Путин запустил механизм демонополизации насилия, передав часть государственных функций обеспечения национальной безопасности одному из своих приближенных. А амбиции Пригожина и желание быть на первых ролях в окружении Путина затем сыграли роль бумеранга, который ударил по российскому президенту. Проиграв битву во внутридворцовых войнах и почувствовав угрозу своей безопасности, Пригожин решил пойти ва-банк и провести демонстрацию силы, чтобы обратить на себя внимание президента. И это у него получилось.
Казахстанские перевозчики: релоканты из России и Беларуси отбирают наш хлеб
В Союзе международных автомобильных перевозчиков Казахстана (КазАТО) уверен... →
Несмотря на то что Пригожин договорился с Путиным через Лукашенко и остановил свой марш на Москву, эти события нанесли серьезный удар по репутации Путина, так как показали не только серьезный раскол в российской политической элите, но также и то, что президент РФ стал плохо контролировать ситуацию. Большинство авторитарных систем держатся на трех китах - силовиках, олигархах и номенклатуре, а также на двух взаимосвязанных инструментах контроля - страхе и лояльности. И силовой демарш Пригожина впервые за все годы президентства Путина внес сумятицу среди «китов» и поставил под сомнение традиционные инструменты контроля правящих кругов.
У «безопасников» есть такая разновидность - «пентестеры». Это белые хакеры, которые за деньги проверяют уязвимость информационных систем у различных компаний и государственных структур. Вот Пригожин как раз стал таким пентестером, который, в том числе боясь потерять свою теневую бизнес-империю, вскрыл все уязвимые места созданной Путиным политической системы. Уничтожение открытости и оппозиции привело к тому, что главную роль в российской политике стали играть не партии, а кулуарные игроки, постоянно устраивающие схватки бульдогов под ковром. Более того, в авторитарных системах даже силовые структуры часто являются инструментами внутриэлитных схваток, находясь под контролем тех или иных группировок. Такая ситуация долгое время наблюдалась и в Казахстане, где постоянное сталкивание лбами разных группировок из окружения первого президента позволяло ему поддерживать некий баланс внутри правящих кругов, чтобы препятствовать появлению любой объединенной фронды, способной бросить вызов главному центру принятия решения. Но вся эта схема какое-то время работает только в условиях отсутствия серьезных внутренних или внешних кризисов, которые и проверяют на прочность любую систему.
Война в Украине не только показала всему миру слабость России как «военной державы», но и зыбкость долгосрочного сохранения внутриэлитного баланса во время войны, что рано или поздно потребовало поиска виновных за все провалы на фронтах. Коррупция, очковтирательство, коллективная безответственность и синдром временщика - родимые пятна многих авторитарных систем - рано или поздно представляют угрозу этим системам, особенно во время войны, которая тут же вскрывает все провалы и разрушает многие официальные мифы.
Принцип Аль Капоне
Сам факт того, что даже при живом Путине часть его окружения взялась за оружие, чтобы бороться за власть и влияние, говорит о том, что непонятно, как будут развиваться события в России в случае ухода Путина с президентского поста и кто придет к власти в стране с ядерным оружием. Кто-то, например, говорит о риске гражданской войны. Но для ее возникновения необходимо по крайне мере три детонатора. Во-первых, серьезный идеологический, этнический, социальный и (или) религиозный раскол в обществе. Во-вторых, несколько конфликтующих вооруженных центров, которые контролируют часть национальной территории, активно используют эти общественные расколы и обладают ресурсами для ведения боевых действий. В-третьих, группы вооруженных единомышленников, которые готовы страдать и умирать за идею, а не по приказу.
Нұрлан Сақуов: Отандық бизнестегі басты мәселе – еңбек өнімділігінің және іскерлік тәжірибе мәдениетінің төмендігі
«Атамекен» Ұлттық кәсіпкерлер палатасы былтыр қаңтарда жария еткен түбегейл... →
После вооруженного демарша Пригожина в России на официальном уровне тему угрозы гражданской войны тоже стали поднимать. Скорее всего, это будет поводом, чтобы начать еще сильнее закручивать гайки в попытках взять ситуацию под контроль. Вопрос, при каких обстоятельствах резьба будет сорвана и к чему это приведет?
Другим риском называют потенциальный конфликт между центром и национальными регионами по мере ослабления влияния центра в случае ожесточенной борьбы за власть в Кремле. И он более вероятен, так как после Путина в России могут начаться новые расколы и конфликты между разными властными группировками, которые также могут иметь свои ЧВК или частные армии. Тот же Евгений Пригожин в потоке своей информационной атаки на Министерство обороны незадолго до вооруженного демарша, упомянул «Газпром», заявив о наличии у концерна частной военной компании «Факел», чьи бойцы вроде тоже воюют в Украине.
Те структуры, которые не имели свою ЧВК, начнут их активно создавать, несмотря на то что после демарша Пригожина Кремль будет теперь настороженно относиться к потере своей монополии на насилие, не отдавая кому-то на аутсорсинг обеспечение государственной безопасности. Хотя именно прецедент с Пригожиным показал, кто в окружении российского президента бежать не собирается и готов за власть бороться. А наличие нескольких тысяч профессиональных наемников может быть важным козырем в любой внутриэлитной битве. Как говорил Аль Капоне, «с помощью слов и пистолета вы можете добиться гораздо большего, чем только одним словом». И многое будет зависеть от того, сколько будет таких «пистолетов», кто первый выстрелит и какую цепную реакцию это вызовет по всей стране. Все это указывает на то, что Казахстан, имея протяженную границу с Россией, должен готовиться к разным негативным сценариям развития ситуации у северного соседа с ядерным оружием, так как всегда есть угроза «экспорта хаоса».
