«Тарковский из Майкудука»: как молодой режиссёр вплетает киноклассику в сериалы
Модные и эффектные фильмы Диаса Бертиса пронизаны психологизмом
Режиссера прогремевшего в 2023 году сериала «Черный двор», участника рейтинга «30 до 30» Диаса Бертиса отличает свежий кинематографический взгляд на избитые, казалось бы, темы.
Зрители это ценят: «Черный двор» собирает миллионы просмотров на YouTube (только первую серию на момент написания материала посмотрели более 15 млн раз). Стриминговые платформы тоже не остаются в стороне: творение казахстанца показывают на таких крупных сервисах, как ivi и START.
«Черный двор» — не первый шаг 30-летнего режиссера в сериальном жанре. В 2022-м на экраны вышел остросюжетный сериал «Игрок» — трагическая история об алматинском лудомане по имени Данияр. Так же, как и «Черный двор», «Игрок» полюбился миллионам зрителей.
Модные и эффектные, сериалы Диаса пронизаны психологизмом. Так считает и он сам. «В последних работах я очень глубоко ныряю в психологию, — говорит собеседник. — Чтобы понять того или иного персонажа, мне нужно понять его бэкграунд, детство, какие у него были психотравмы». Режиссер уверенно использует специфическую терминологию: он давно, еще с подростковых лет, увлекается психологией. Даже знаком с нейролингвистическим программированием (НЛП) — неоднозначной концепцией, заимствующей элементы разных наук. «В НЛП есть понятие «перезагрузка сознания», — рассказывает Диас. — Она происходит, когда открывается подсознание человека. Этого можно добиться с помощью разных техник. В кино это инструмент. Ты доводишь зрителя до эмоционального пика, он переживает большой спектр эмоций, и в этот момент ты ему «закидываешь» мысли».
Какие же мысли внушает Диас своим зрителям? По словам режиссера, он подходит к этой задаче крайне ответственно. Весной на казахстанские, кыргызстанские и российские экраны вышла его первая полнометражная лента — криминальная драма об иссык-кульских подростках «Приговор» (картина, к слову, собрала в прокате более 800 млн тенге — порядка $1,7 млн). Над сценарием работал сам Диас — в соавторстве с Аленом Рахметалиевым и Жанышем Дадабаевым, фильм дидактичен. В финальной сцене на экране появляются строки из Корана: «Воздаяние за зло — равноценное зло. Но если кто простит и установит мир, то его награда будет за Аллахом. Воистину, Он не любит беззаконников». «Месседж на самом деле простой, — признает Диас. — Это прописные истины. Но чтобы эту мысль донести, ты должен создать форму, понятную для зрителя».
Крепкий фундамент
Любовь к книжным истинам у Диаса с детства. Он рос в известном своей криминальностью карагандинском районе Майкудук, куда его родители переехали из Семея, но хорошо учился и много читал. По совету тети родители отдали мальчика в школу для одаренных детей «Мурагер», где царила совершенно иная, чем на улице, среда. «В школе мы усиленно изучали французский, английский, — вспоминает Диас. — Шекспира читали, монологи Гамлета. To be, or not to be, that is the question». Он считает, что именно школа привила ему тягу к знаниям — важную для режиссера черту. «В нашей профессии нужно быть исследователем», — замечает собеседник.
Тем не менее специфику дворовой культуры Диас хорошо знал и до сих пор прекрасно понимает. Ему повезло: дворовые ребята относились к нему уважительно, даже бережно. «Такого, что сломало бы мою психику, к счастью, не было», — говорит режиссер. Жизни его во дворе учили, но в меру. Возможно, спасла репутация умника. «Я был немного книжным червем, — смеется Диас. — Торчал в библиотеке, участвовал в олимпиадах по истории, поглощал исторические романы. В шестом классе прочитал трилогию Ильяса Есенберлина «Кочевники».
«Кочевники», а точнее, экранизация второй части этой трилогии, вышедшая на экраны в 2006 году, заставила Диаса задуматься о том, чтобы стать режиссером. Картина показалась ему… настолько плохой, что он загорелся мечтой сделать собственную экранизацию культового романа Есенберлина. «Эта мысль сначала просто мелькнула, а потом уже стала обретать конкретные черты», — рассказывает собеседник. Подтолкнули в нужном направлении и родители, подсказав, куда нужно поступать: в алматинскую Академию искусств им. Жургенова на специальность «режиссура кино».
К поступлению Диас готовился долго, и не зря: он так впечатлил приемную комиссию познаниями в области литературы, что был принят в мастерскую ныне покойного мэтра казахского кино Сатыбалды Нарымбетова. «К последнему курсу он считал меня своим лучшим учеником», — до сих пор с гордостью вспоминает Диас. Тогдашнее свое представление о профессии режиссера собеседник называет детским. Оно менялось в ходе обучения, во многом под влиянием вкусов Нарымбетова, любившего Тарковского, Антониони, Бергмана.
«Это классика. Погружаясь в нее, задаешься какими-то экзистенциальными вопросами», — рассуждает Диас. Классику кино он считает фундаментом, на котором строится режиссерский успех. В Жургеновке мы очень много смотрели и читали, — говорит режиссер. — Всю эту классику я использую в мейнстриме, в том же «Черном дворе». Там очень много отсылок к Тарковскому, к «Летят журавли» Калатозова, к Матье Кассовицу. Я эти вещи аккуратно вплетаю в органику массового продукта. Кто-то это видит, кто-то нет, но за счет этого кино обретает форму».
Кроме знания классики для режиссера важен собственный жизненный опыт, считает Диас. По его мнению, таковой дает кино «эмоциональную наполненность», благодаря которой в нем становится «больше правды».
Выложиться по полной
Еще учась в вузе, Диас снял свой первый фильм — короткометражку «Аялдама» («Остановка»). Дебют оказался успешным: картина даже поучаствовала в ряде международных кинофестивалей. По окончании Академии искусств в 2018 году Диас, однако, не пошел сразу в кино, а устроился на телевидение: нужно было зарабатывать. Снимал для «Хабара», «Седьмого канала». Работа не приносила особого удовольствия, но возможность уйти в кино все никак не представлялась: идеи юноши долго не находили отклика у продюсеров.
Переломить ситуацию удалось в 2020-м, когда медиакомпания Salem Social Media объявила конкурс для режиссеров, победителю которого доверяли работу над сериалом «Игрок». Диас этот конкурс выиграл. На производство сериала ушло почти два года, но результат всем понравился. «Игрок» стал для меня определенной школой, — рассуждает собеседник. — Все это мне пригодилось, когда я работал над «Черным двором».
Идея «Черного двора», режиссером которого Диас стал по приглашению кыргызских коллег, принадлежит бишкекскому продюсеру и участнику известной команды КВН «Азия MIX» Ростиславу Ященко. История навеяна воспоминаниями о бишкекском дворе, в котором рос Ростислав. Сценарий сериала был уже написан (авторы — Ященко, Равшан Шехов и Шамиль Фаттахов), а съемки запланированы, когда прежний режиссер проекта вдруг заболел. Создатели «Черного двора» были в растерянности, и тут им на помощь пришел Диас.
«Ребята посмотрели мои работы, и мы нашли общий язык. В результате я отправился в Кыргызстан, где в общей сложности провел пять месяцев», — рассказывает собеседник. Предварительно он провел кастинг в Алматы, в результате которого были отобраны исполнители главных ролей в сериале.
Уже на этапе монтажа Диас понял, что «Черный двор» может стать «чем-то большим». Материал ему показался интересным, хотя он и представить себе не мог, что сериал «выстрелит» не только в Казахстане и Кыргызстане, но и в России, и будет номинирован на звание лучшего сериала Азии 2023 года на Международном кинофестивале в Пусане. «Мы пытались максимально выложиться — так, чтобы творческой команде самой нравился результат. А реакция зрителей и критиков — это вне нашего контроля, главное — делать все по максимуму», — рассуждает режиссер.
Что, по мнению Диаса, отличает «Черный двор» от множества аналогичных сериалов? «В первую очередь — то, что в сериале показаны абсолютно обычные дети со двора, которые вляпались в ужасную историю. Это не может не вызывать сопереживания, — говорит он. — Когда писался сценарий (Диас принял участие в его доработке. — Прим. авт.), мы старались раскрыть каждого героя, показать, как воспитывали этих мальчиков родители. Это тоже сыграло свою роль».
Сериал вызвал зрительский интерес и благодаря необычным локациям. «У нас ведь все кино снимается в Алматы, — поясняет Диас. — А тут — свежие локации, другая фактура. Мы старались передать характер Бишкека, найти аутентичные места. Для казахстанского зрителя это, конечно, было чем-то новым».
Многих зрителей сериал шокировал своей жестокостью, признается режиссер. При этом он уверен: в работе есть та самая глубина, которая отличает настоящее кино и к которой он так стремится.
Новая тема
«Черный двор» отнял у Диаса много сил: съемки проходили в сжатые сроки, смены длились по 18–19 часов. «После «Черного двора» мне ничего не страшно», — смеется режиссер. При этом в сериальном жанре, учитывая ограниченные, как правило, сроки и бюджеты, он пока не очень хочет продолжать работать. Тем более что опыт съемок «Приговора», первой полнометражки Диаса, оказался удачным: при небольшом бюджете картина показала очень неплохие сборы. В основу сценария легла реальная история о захвате подростками здания РОВД в небольшом городке на берегу Иссык-Куля в конце 2000-х. Собеседник считает, что его картина — не о криминале, а о детском протесте против несправедливости мира, который иногда приобретает искаженные черты.
Подробно исследовав подростковый мир в двух своих последних работах, Диас готов идти дальше. В июне 2024 года он представил свой новый проект в Государственном центре поддержки национального кино и надеется получить финансирование. Всех деталей проекта он не раскрывает — останавливается лишь на теме планируемого фильма. «Все, что я до этого снимал, это довольно мужское кино. Теперь мне интересна тема женщин, — поясняет режиссер. — В казахском кино женщина — это либо тень главного героя, либо жертва бытового насилия. Ни в коем случае не хочу это обесценивать, но мне интересен феномен сильной женщины, которая сама всех душит, воспитывая инфантильных мужчин. Такие героини, как правило, изображаются в комедийном ключе, а вот драматической подачи я не припомню». Сценарий новой ленты уже готов, осталось дождаться результатов питчинга.
Диас чувствует, что готов к экспериментам в кино. При этом он убежден: кино без зрителя — мертвое кино. «Мне кажется, я до сих пор на этапе какого-то становления, формирования, но у меня уже есть за плечами опыт. Теперь хотелось бы снять немного авторское кино, о котором я мечтаю со студенчества, — улыбается собеседник, вспоминая слова своего учителя Сатыбалды Нарымбетова. — Он говорил: три профессии в мире опасны для здоровья — шахтер, летчик-испытатель и режиссер. Нам все приходится пропускать через себя, а это непросто».
