Кто куда, а я в Америку!

– Роза Абдыхамитовна, позвольте сразу задать вот такой вопрос. В Казахстане нет министерства туризма, а есть лишь Комитет индустрии и туризма при Министерстве индустрии и новых технологий. Может, это препятствует развитию туризма в стране? 

– Нет, не обязательно для успешного туризма нужно министерство. Для решения туристических проблем не нужна огромная государственная машина, нужно работать локально. Тут можно привести в пример Америку, где есть Convention and Visitors bureau, которое есть в каждом городе и регионе. Оно является частным, но получает заказ от государства и работает над тем, чтобы гостиницы были полностью заняты. То есть занимается мощным промоушеном. А как это делать? Для этого нужно быть в курсе всех мероприятий и переманить организаторов к себе в город или регион. Бюджет такого бюро $18–20 млн на город с населением в 600 тыс. человек. Деньги появляются за счет налогов, которые платят гостиницы, турфирмы, транспорт, места общественного питания, выставки и др. Мы тоже хотим перенять этот опыт, пока хотя бы в Алматы и Астане в рамках Проекта Постановления по утверждению Концепции туризма до 2020 года. Надеемся, что это будет реализовано. 

– У нас все очень дорого. Самим казахстанцам порой дешевле поехать отдыхать в другую страну, чем съездить в Боровое или на Алаколь. С этим как-то можно бороться?

– Высокие цены – это болезнь стран, где земля богата полезными ископаемыми. Покуда есть нефть, развит деловой туризм. К нам приезжают состоятельные люди за нефтью, газом, металлами, а они готовы платить немалые деньги за два-три дня комфорта. Для них и строят пятизвездочные отели. К нам не приезжают отдыхать обычные люди из Европы или из соседних стран. К тому же в Европе, например, очень короткие отпуска, и им нет смысла терять дни в пути, чтобы приезжать сюда, а в соседних странах достаточно других мест, где они могут отдохнуть. Что касается внутреннего туризма, мне тоже хочется, чтобы наши люди отдыхали у себя на родине, чтобы деньги оставались в стране. Но для этого нужно как минимум улучшить инфраструктуру, чем мы и займемся после принятия Концепции плана развития туризма. Пока же за прош­лый год платежный баланс по статье поездок составил отрицательное сальдо на $420 млн. Это означает, что за границу было вывезено на $420 млн больше, чем ввезено в страну туристами. Остается утешаться положительным моментом – наши люди, в отличие от населения других стран Центральной Азии, могут позволить себе путешествовать. 

– В 2013 году были бурные обсуждения казахстанского туризма, был разработан системный план развития пяти туристических кластеров. Кто сейчас этим занимается и как продвигаются дела в этом направлении?

– Этим занимаются Комитет индустрии туризма и регионы. Сейчас ждем одобрения Концепции плана развития туризма, и как только это произойдет, будет утвержден план мероприятий для развития туризма в Казахстане. 

 – Однажды вы сказали, что туризм – это не просто пальмы, море и шезлонги, это сложная работа, отнимающая много времени и сил. Можно ли назвать данный вид деятельности сложным для женщин? 

– Я даже не задумывалась над этим вопросом. Но это факт – женщин здесь больше. Именно в Казахстане. Наверное, потому, что женщина более терпелива. В той же Америке, например, в этой сфере работает много мужчин. 

– С кем вам легче вести переговоры и договариваться – с мужчиной или женщиной?

– С мужчинами проще. Женщины могут обидеться, могут что-то домыслить за тебя. 

– Есть ли у вас сейчас проекты вне КТА? 

– В ассоциации я президент, сейчас это моя основная общественная деятельность, которой я занимаюсь вот уже 15 лет. В настоящее время мы разрабатываем мастер-план развития туризма и туристификации города Астаны с учетом проведения международной выставки «ЭКСПО-2017». Я также участвую в разработке планов и концепций развития туризма, в программах по обмену опытом и многими другими вещами.

– Чтобы 15 лет работать в такой сложной отрасли, как казахстанский туризм, нужны целеустремленность, усидчивость, терпение. Это есть в вас благодаря генам, воспитанию? Или самодисциплине? 

– Это, скорее всего, и гены и воспитание. Мы жили в деревне, а в деревне ленивый не выживет. Мой отец не любил тунеядцев. Нам приходилось рано вставать и работать с самого детства. Уже с детства я знала: чтобы чего-то добиться, нужно изрядно потрудиться. И за это спасибо родителям. А со временем это все уже просто оттачивалось. Мне всю жизнь приходилось добиваться всего самой. Временами было очень тяжело. Но и здесь спасибо моему отцу – он любил и поддерживал всех своих детей, но меня почему-то всегда выделял. Может, это дало мне некоторый толчок, его поддержка всегда вселяла в меня веру. Я с юности училась все успевать. Поступила в Политехнический институт, училась очно, тогда же вышла замуж, на втором курсе родила первенца. Представляете, какая насыщенная жизнь была?

– Бывало ли, что вам приходилось жертвовать одним ради другого?

– Да. Я оставила очень большую должность в Министерстве здравоохранения, где у меня был авторитет, и ушла в какое-то непонятное американское представительство. Мне долго не хотели подписывать заявление об увольнении, мой начальник убеждал, что я буду сожалеть об этом решении. Тогда, в 90-х годах, все американское еще воспринимали негативно. Тем более что представительство открыли только на бумаге, даже офиса не было. Но я поменяла стабильность на перспективы.

– А что стало причиной такого риска? 

– Дефицит. Все нужно было доставать, выжидать километровые очереди, покупать втридорога. Был запрет на все иностранное – от музыки до одежды. А тут появились американцы, которые предложили стать представителем в их организации и обещали командировки в страны Нового Света. 

– Тогда и началась ваша новая карьера в туризме? 

– Да, можно сказать и так. Я сошла с большого корабля на маленький челнок, который могло унести бурей куда угодно. Он мог разбиться вдребезги о большой корабль – государственную машину. Но вот до сих пор я на плаву, и, знаете, мне это нравится.