Конференция сирийской оппозиции в Астане: зачем нам это нужно?

20627

В воскресенье, 4 октября, в Астане завершился вторая конференция по сирийскому урегулированию. В отличие от первой, майской встречи, нынешняя привлекла куда больше внимания, поскольку в конфликт напрямую вмешалась Россия, военный партнёр Казахстана по ОДКБ

Фото: РИА Новости

«Вежливые пилоты»

Естественно, что изменение геополитической ситуации в регионе в связи с появлением российских «вежливых пилотов», наносящих авиаудары по позициям ИГИЛ (ДАИШ) в Сирии, также обсуждалось на встрече. Но в итоговую Астанинскую декларацию оценку военной операции России в Сирии решили не включать.

Казахстанским властям явно не улыбалось попасть в деликатную ситуацию, если бы на этой встрече Россию обвинили в том, что она бомбит не только террористов, но и сирийскую демократическую оппозицию, которая борется против Башара Асада. В Астане явно не хотели кидать камень в огород своего партнёра по ОДКБ и ЕАЭС.

Кстати, если перед майской встречей сирийской оппозиции в Астане говорилось о том, что она собирается обсудить развитие Сирии без Башара Асада, то на сей раз один из участников этой встречи, директор центра политических и внешних отношений Франции Фабьен Буссар заявил: конференция не направлена против действующего сирийского режима. А принимающая сторона всеми силами пыталась избежать обвинений в попытке встать на чью-либо сторону в этом конфликте, называя участников астанинских посиделок «умеренной оппозицией».  

Афганское дежа вю

Как и в мае, в этот раз в конференции не участвовали представители сирийских властей. Поэтому можно констатировать, что в Астане прошли не столько переговоры конфликтующих сторон, сколько тусовка разношёрстной сирийской оппозиции. На которой была принята никого ни к чему не обязывающая декларация с призывами  провести парламентские выборы в Сирии в 2016 под международным наблюдением, организовать реформу вооружённых сил страны, создать объединенный фронт борьбы с терроризмом и вывести из страны всех иностранных наемников. Хотя об этом уже говорилось и на первой встрече.

По всем этим пунктам у основных участников сирийского конфликта, будь то США, Саудовская Аравия, Иран, Россия или Турция, обязательно были бы свои замечания. Ведь даже идея создания объединённого фронта борьбы с терроризмом уже столкнулась с тем, что Россия отказалась войти в международную антитеррористическую коалицию, предпочтя вести свою партию. В это же время часть сирийской оппозиции уже запросила у США переносные зенитно-ракетные комплексы для борьбы против российской авиации, которая, по мнению этих сил, наносит удары не только по ДАИШ, но и по другим противникам Башара Асада. Как сообщила Washington Post, с такой просьбой к Вашингтону обратились группировки «Таджаму аль-Изза» и «Сукур Аль-Джабаль».

Кстати, это напоминает афганскую военную кампанию конца 80-х годов, когда моджахеды, поддерживаемые США, Пакистаном и рядом арабских стран, также получили американские «стингеры» для борьбы с советской авиацией, что покачнуло военный баланс сил в их пользу.   

Сирийская оппозиция: who is who?  

Кого же включает в себя сегодня «сирийская оппозиция» и какие именно силы приезжали в Астану?

Незадолго до начала авиаударов по ИГИЛ российский президент заявил: после его переговоров с сирийским руководством достигнута договорённость о том, что президент Башар Асад готов сесть за стол переговоров с конструктивной частью оппозиции. Однако давняя проблема заключается в том, что «сирийская оппозиция» состоит из разных противоборствующих группировок, которые базируются на разных идеологических платформах и имеют разных спонсоров.

Самой крупной оппозиционной силой является «Сирийский национальный совет», созданный в 2011 и получивший определенную международную легитимность - в первую очередь, со стороны западных стран. В то же время Лига арабских государств предпочитает работать с «Национальной коалицией сирийских революционных и оппозиционных сил». Эти две группы выступают за свержение режима Башара Асада. При этом оппозиция, поддерживаемая арабскими странами, изначально заявляла, что не собирается вступать ни в какие переговоры с сирийскими властями. Неудивительно, что ни «Сирийский национальный совет», ни «Национальная коалиция» не участвовали в переговорах, которые прошли в апреле этого года в Москве. Хотя отличием московской встречи от астанинских конференций является то, что в Россию все-таки приезжали официальные представители Дамаска.

Есть в Сирии и другие оппозиционные силы, такие как «Национальный координационный комитет за демократические перемены», куда входят в основном светские, левые и националистические группы.

К оппозиции можно отнести и различные курдские организации, например, «Высший курдский совет».

Однако в оппозиционном лагере бал правят не те силы, которые готовы вести переговоры, а более влиятельные террористические структуры, как ИГИЛ или фронт «Ан-Нусра».

Что касается состава участников астанинской конференции, то вряд ли основные участники сирийского конфликта смогут назвать его репрезентативным и легитимным. Инициаторами двух встреч в Астане стали представители так называемого «Движения за плюралистическое общество» и ещё нескольких оппозиционных групп, а также независимые оппозиционеры, каковых в Сирии и за её пределами немало.

Интересно, что некоторые официальные российские лица с самого начала вполне публично поставили крест на астанинских встречах, не скрывая своего раздражения тем, что Казахстан пытается снова выступить в роли модератора. В преддверии майских переговоров по сирийской проблеме заместитель главы МИД РФ Михаил Богданов заявил: «Такое впечатление, что это ограничится просто встречей довольно узкой группы сирийских оппозиционеров, которые приедут в основном из Европы». И, по его словам, встреча в Астане отличается от московских переговоров меньшей репрезентативностью участников.

А посол Сирии в Москве Рияд Хаддад поставил астанинские встречи в один ряд с аналогичными встречами в Каире и Стамбуле, в которых также не участвовали многие представители крупных оппозиционных сил.

Возникает ощущение, что в разношерстной сирийской оппозиции появилось чересчур много игроков. Одни стремятся получить признание и легитимность через участие в международных мероприятиях, тогда как другие пытаются достичь тех же целей, но на полях сражений.   

Дипломатические дивиденды и риски Казахстана

Конечно, сам факт проведения хоть каких-нибудь встреч с участием сирийской оппозиции в Астане – бонус для имиджа Казахстана как посредника в разрешении международных конфликтов.

(Впрочем, возникает парадоксальная ситуация. Власти Казахстана охотно предоставляют площадку оппозиционным деятелям других стран, при этом практически зачистив оппозиционное поле внутри страны).

Эта конференция частично компенсирует провал Астаны в её желании участвовать в переговорном процессе по украинскому кризису, когда Минску удалось перетянуть одеяло на себя и стать модератором этих переговоров. Похоже, для Акорды здесь важна не столько весовая категория участников, сколько сам процесс. И, в конечном счёте, Астана добилась главного. Участники сирийской оппозиции заявили, что намерены обратиться к президенту Казахстана с просьбой выступить в роли модератора в разрешении сирийского кризиса.

Но проблема в том, что любимая казахстанская формула: «Ребята, давайте жить дружно!» - в этом конфликте работать не будет. Это тот случай, когда столкновения противоборствующих сил в Сирии уже давно переросли в конфликт с нулевой суммой, где победа одних возможна только при абсолютном проигрыше других. И за каждым участником этого кровавого спарринга стоят разные внешние силы. Прямое военное вмешательство России в сирийский конфликт также создаёт сложности для Казахстана, так как наши тесные партнёрские связи с этой страной в рамках ОДКБ или ЕАЭС изначально представляют Астану российским сателлитом в глазах прозападной, проарабской и радикальной части сирийской оппозиции. Иначе говоря, понравиться всем в этом «замесе» у нас уже не получится.

Более того, в ходе переговоров в Астане было принято решение создать некий специальный комитет для посещения северных регионов Сирии, которые контролируются курдами. Но вряд ли такая инициатива понравится Турции, которая бомбит позиции не только ИГИЛ, но и курдских военизированных организаций.

А тезис о выводе из страны всех иностранных боевиков, включенный в Астанинскую декларацию, касается в том числе и бойцов движения «Хезболла», поддерживаемых Ираном и осуществляющих военную помощь сирийской армии. Но это уже противоречит тренду на создание в Сирии тройственного союза «Россия – Иран - Башар Асад», который лишь закрепит присутствие иностранных военных в стране.

Что творится на заднем дворе?

Как бы ни тешили наше дипломатическое самолюбие подобные конференции, всё же, на мой взгляд, Астане стоит меньше увлекаться конфликтами в отдалённых регионах мира и больше обращать внимание на проблемы, которые уже существуют или могут возникнуть у нас на «заднем дворе».

Во-первых, российское участие в сирийском конфликте способно вызвать новую волну терактов в РФ. Не следует забывать, что на Северном Кавказе осталось террористическое подполье. А радикальные структуры уже оказывали своё негативное влияние с российской территории на западные области Казахстана.

Во-вторых, продолжается рекрутинг граждан Казахстана и других стран Центральной Азии в ДАИШ. И всё ещё сохраняется угроза возвращения части бойцов ИГИЛ на родину.

В-третьих, Казахстану надо тщательнее наблюдать за ухудшающейся ситуацией в Афганистане: это для нас большая, в силу географической близости, угроза, чем Сирия или Ирак. А, судя по событиям в Кундузе, «Талибан» усиливает свою активность. При этом граница Афганистана с Таджикистаном и Туркменией – слабое звено в системе региональной безопасности. Ведь гипотетический прорыв террористических группировок, например, через туркмено-афганскую границу, при слабости местных вооружённых сил, несёт опасность для всего Каспийского региона и прямую угрозу казахстанской энергетической и в целом национальной безопасности. 

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить