Тавро качества

5270

Как работа Ербосына Мельдибекова попала в финал большого международного художественного проекта

Фото: VINCENT NGHAI

В марте прошлого года мне пришло письмо с предложением номинировать трех художников из Средней Азии для участия в конкурсе под названием триеннале APB Foundation Signature Art Prize, подписанное куратором Музея современного искусства Сингапура (SAM) Луисом Хо.

Для мировой художественной сцены довольно обычная практика, когда организатор того или иного события просит местного куратора-искусствоведа рекомендовать кого-то для участия. Отличие данного предложения было в географии: как правило, эпицентры подобных проектов находятся либо в Европе, либо в США – регионах, где культура исторически поддерживается не только государством, но и бизнес-сообществом.

Вместе с тем последние пару десятилетий наблюдается все более возрастающий интерес к современному искусству в странах Азии – открываются музеи, организовываются конференции и биеннале в Индии, Китае, Южной Корее, сотрудничающие с относительно старыми институциями в более адаптированных к современной культуре Японии, Австралии, Гонконге. К последним можно отнести и SAM, существующий с 1996 года, располагающийся в бывшей мужской католической школе и пользующийся поддержкой государства и местного бизнеса.

Коллекция музея фокусируется не только на современном искусстве Юго-Восточной Азии, но охватывает более широкий регион – Китай, Индию, Корею и Японию, чтобы обеспечить более широкий культурный контекст своей основной коллекции. Работы, представленные в постоянной экспозиции SAM, – это более широкий спектр медиа: от инсталляций до видео, фотографии, живописи, скульптуры и др. Благодаря программе постоянного пополнения коллекции музей включает в себя многочисленные культовые произведения современного искусства ЮВА.

Предложение номинировать работы художников из Средней Азии означало расширение географического охвата SAM и признание нашего современного искусства как состоявшегося явления для включения его в сферу научного, выставочного и коммерческого интереса всего Азиатского региона. Письмо предполагало в случае прохождения конкурсной экспертизы участие в выставке, намеченной почти через полтора года после его написания, в июне – сентябре 2018-го, с вручением денежных призов победителям. В нем также содержалась информация об истории, содержании, процедуре и спонсоре конкурса: «Триеннале APB Foundation Signature Art Prize, впервые организованное в 2008 году Фондом Азиатско-Тихоокеанского пивоваренного союза (APB) и Сингапурским художественным музеем, в четвертый раз состоится в 2018 году. Приглашая к участию выдающиеся образцы современного искусства, созданные художниками за предыдущие три года, конкурс и выставка соберут самые важные, убедительные и сложные произведения Азиатско-Тихоокеанского региона. Впервые за всю историю конкурса к участию приглашен регион Центральной Азии. Премия APB Foundation Signature Art Prize в сумме составляет 100 000 SGD, при этом 60 000 SGD присуждаются победителю, выигравшему Гран-при. Кроме того, по 15 000 SGD будет вручено двум лауреатам по выбору жюри (Jurors’s Choice Award). И четвертый приз – People’s Choice в размере 10 000 SGD – будет отдан работе, которая получит наибольшее количество голосов посетителей выставки».

Фото: Singapore Art Museum

Состав жюри, определявшего как финалистов конкурса, так и его победителей, был очень солидным: Мами Катаока, главный куратор знаменитого Мори музея в Токио; Босе Кришнамачари, президент фонда биеннале в Кочи (Индия); Герард Вуган, директор Национальной галереи Австралии; Джойс Те, главный куратор Сингапурского музея; художник Вонг Хой Чеонг из Малайзии. Процедура конкурса предполагала несколько этапов: назначение номинаторов от всех регионов; выдвижение ими произведений художников, созданных в период с 2014-го по 2017 год; отбор жюри работ-финалистов; организацию выставки; издание каталога; церемонию награждения. (Выступившая на ней министр культуры Сингапура отметила, что посещаемость музея в ходе проведения конкурса выросла на 52%. Кстати, вход на церемонию был абсолютно свободным для обычных посетителей.)В марте, ровно через год после первого контакта с SAM и бурной переписки, наконец пришло сообщение, что из 113 номинированных работ из 43 стран жюри отобрало 15 финалистов, которые будут показаны на выставке. В числе произведений из Малайзии, Южной Кореи, Австралии, Тайваня, Индии, Гонконга, Новой Зеландии, Вьетнама, Сингапура, Таиланда, Японии, Индонезии упоминался проект художника из Казахстана под названием «Тавро».

Надо отдать должное профессионализму жюри: автор «Тавро» – один из самых прославленных художников региона, мирового уровня. Брюссель, Милан, Лондон, Брисбен, Венеция, Вена, Берлин, Мумбай, Гонконг, Страсбург, Дубай, Мехико, Варшава, Москва, Антверпен, Рига, Кванджу, Тбилиси, Джокьякарта, Турин, Шарджа, Прато, Милуоки, Болонья, Катманду – легче перечислить города, где он не выставлялся. Правда, нюанс заключался в том, что в конкурсе участвовал не сам художник, а его проект, созданный в последние три года. Номинатор, работающий в непосредственной близости к художнику, вполне мог ошибиться, поддавшись очарованию его славы или в силу личных отношений. Но жюри, состоящее из специалистов разных стран, здесь выступило беспристрастным судьей.

Ербосын Мельдибеков – скульптор по образованию, но работает во всех техниках: видео, инсталляция, фото, скульптура, объект, перформанс. Его рабочий процесс достаточно долог, иногда растягивается на годы – создав первый вариант, художник дорабатывает его, делает новые версии, часто возвращается к ранним работам – порой уточняя, а иногда полностью перерабатывая. Эта ритмичность художественного и мыслительного процесса повторяется и в работах – большинство из них построено на повторах, единообразном ритме, рефренах, формируя мысль, которую художник настойчиво пытается внушить зрителю. Размышления о природе насилия – ключевая идея его искусства.

Первоначальным импульсом работ Мельдибекова чаще всего являются локальные мифы, ситуации, новостные скандалы и даже городские сплетни. В поиске точного образа художник часто ищет для них параллели в мировой истории и культуре и посредством скупых и лаконичных средств добивается поразительно ясного, чистого высказывания о проблеме, перерастающей свою локальность и трансформирующейся в общечеловеческую.

«Тавро» – это то, что увидел художник на фабрике по переработке шкур крупного рогатого скота и что потом заставил увидеть зрителя, используя исключительно экспозиционные приемы. Собственно, это реди-мейд, просто татуированные шкуры яков, которые художник натянул на подрамник. Разного размера панели он располагает по возрастанию цифрового значения клейм, словно цитируя Ремарка: «Одна смерть – трагедия, смерть миллионов – статистика». Еще более мучительно читаются пропуски в нарастании цифр, как, например, 845 и 7225 – умолчания о тех, кто не попал даже в статистику. Отсылка к нацистским лагерям очевидна. Цвет и формат панелей унифицирован, и, в принципе, структура «Тавро» прекрасно ложится в сталинско-гитлеровскую концепцию нивелировки личности. Однако исключением является естественная разность размеров этих шкур, что все-таки уточняет некую субъектность безликого объекта. Второе исключение вновь достигается посредством экспозиционного приема – развески панелей по оси, на которую нанизаны цифры. В результате цикл приобретает скачущий ритм и разрушает монотонность статистики, транслируя открытую, шокирующую трагедийность работы.

Фото: Singapore Art Museum

Все необходимые условия экспонирования «Тавро» были скрупулезно выполнены, и работа была выставлена в Национальном музее Сингапура – огромная выставка не смогла уместиться в сравнительно небольших залах SAM. Вернисаж состоялся 28 июня, а через месяц мы с Мельдибековым прибыли в город-государство на церемонию. За время пребывания там провели три экскурсии – для сотрудников и коллег-­участников из стран региона, для представителей минкульта и спонсоров, а также для экскурсоводов, готовившихся просвещать посетителей. Я прочла двухчасовую лекцию об искусстве Казахстана, мы дали интервью нескольким местным и международным изданиям и… не выиграли ни одного приза. Гран-при был присужден художнику из Вьетнама Phan Thao Nguen, по 15 000 SGD получили сингапурец Shubigi Rao и Thasnai Sethaseree из Таиланда. Симпатии народа достались художнику из Индонезии Gede Mahedra Yasa.

Зато… «Вы такой красивый – похожи на борца сумо!» – говорили Ербосыну искусствоведы из Японии. «Первый казах, у которого удалось взять интервью», – радовалась журналистка из Малайзии. «Мы должны дружить, наши работы висят рядом!» – настаивали коллеги из Тайваня. «APB Foundation Signature Art Prize расширил свой охват до Средней Азии. И в первый раз художник из Казахстана Ербосын Мельдибеков попал в число 15 финалистов со своей типично иронической и политически наполненной работой «Тавро», – написал в большом материале «Пять художественных тенденций региона» вьетнамский ресурс Vietcetera. Эти высказывания собрал Алексей Юсупов из Фонда Фридриха Эберта, ранее работавший в Казахстане, а ныне являющийся главой офиса в Мьянме. Он специально приехал в Сингапур посмотреть выставку Мельдибекова, поскольку высоко ценит его творчество и считает одним из самых значительных художников современности.

Наконец, на заключительном приеме к нам подошел главный куратор проекта Луис Хо и сообщил, что собирается сделать предложение дирекции музея о закупе работы Ербосына. Таким образом, после музея MuHKA в Антверпене, Devi Art Foundation в Дели, Русского музея в Санкт-Петербурге, Центра современного искусства Yarat в Баку и Projetto107 в Турине, не считая многочисленных частных коллекций, Музей современного искусства Сингапура может стать шестой крупной публичной институцией, которая будет иметь работу знаменитого казахстанца в своем собрании.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить