Лувр без титанов

13981

Еще месяц в Алматы можно будет увидеть французское искусство от Возрождения до современности

Фото: Андрей Лунин

Король франции Людовик XIII работы Франческо Бордони. (Париж, Лувр, отдел скульптуры)Эта, без сомнения, беспрецедентная для Казахстана выставка в русскоязычных афишах и пресс-буклетах называется «Жемчужины Франции». Но точный перевод Plaisirs de France – «Удовольствия Франции». Русскоязычное название вкупе с перечнем обладателей экспонатов – Лувр, Версаль, музей Д’Орси, Центр Помпиду – формируют завышенные ожидания, отчего послевкусие от первого посещения (второе, поверьте, его смягчит) остается не совсем то, на которое мог рассчитывать куратор выставки, директор Дворца Феш (музей корсиканского города Аяччо) Филипп Костаманья. Лучше всего это смутное чувство неполной удовлетворенности сформулировал для Forbes Kazakhstan режиссер и бывший директор «Казахфильма» Сергей Азимов: «Очень нужная, конечно, вещь, но чего-то не хватило. Я ждал работ, которые вызвали бы трепет…».

PLAISIRS БЕЗ ИМПРЕССИОНИСТОВ

Священного трепета не случилось (у тех, кто пришел именно за ним). Но в целом над празднично разодетой (по причине торжественного открытия с участием экс-министра культуры Франции Фредерика Миттерана и главы Фонда Первого Президента РК Дариги Назарбаевой) публикой витали почти физически ощутимая эйфория и чувство сопричастности Событию – «сюда, в Кастеевку, прямо из Трианона!». Что касается самой экспозиции, то, несмотря на четыре сотни произведений искусства, она получилась совсем не громоздкой, а, напротив, уравновешенно-гармоничной, концептуальной, остроумной (я бы даже сказала, веселой) и очень-очень стильной – то есть истинно французской. Филипп Костаманья на вопрос, почему основной темой были выбраны именно рlaisirs, сказал, что удовольствие и свобода – те две идеи, которые Франция, на его взгляд, должна экспортировать в остальной мир. Добавив, однако, что каждый музей старался выбрать для выставки что-то шедевральное, но «то, что для нас шедевр, для людей с другой культурой и воспитанием может и не быть шедевром».

Портрет госпожи де борм в образе сборщицы винограда, 1736 год (Прованс, музей Гране)

В доказательство намерений привезти в Алматы что-то действительно значительное Филипп Костаманья указал на экспонаты Лувра – картину «французского Рафаэля» Николя Пуссена «Младенец Моисей попирает корону фараона» и портрет маркизы Помпадур Жоржа Буше (не тот хрестоматийный, в зеленом атласе, но столь же точно передающий французский вкус эпохи рококо). «Картину «Мост Маре» я выбрал потому, что там много света, и она дает представление о французской глубинке, а Центр Помпиду выдал «Эйфелеву башню» и «14 июля 1914 года», очень эмблематичные, на мой взгляд, вещи», – объяснил он.

Представлены на выставке и хрестоматийные имена – Делакруа, Давид, Ватто, Роден. А вот на импрессионистов – что может быть более французского и более свободного? – организаторы и музеи оказались слишком уж скупы. Афиша от Тулуз-Лотрека, единственный Ренуар с малоизвестной, хоть и характерной «Женщиной с зеркалом» из руанского музея, от Дега – две бронзовые скульптурки, отлитые по восковым оригиналам лишь после его смерти. О Сезанне, Моне, Мане, Гогене остается лишь вздыхать.

По здравом размышлении, однако, понимаешь, что «Портрет Жанны Самари» или «Женщины в саду» не возятся по миру с четырьмя сотнями других экспонатов. Импрессионисты, в конце концов, стоят отдельной поездки в парижский музей д’Орси (именно там, а не в Лувре после Великой французской революции собирается все значительное, написанное или изваянное позже 1948 года), а «Голубые танцовщицы» Дега вообще находятся в московском Пушкинском музее, в пределах Таможенного, можно сказать, союза. Да что там Москва – в саму-то Кастеевку посмотреть на Коровина или Калмыкова ходит не так уж много народа. Интересно, стояли бы нынешние алматинцы возле Кастеевского музея ночами в очереди на Моне или Мане, как 25 лет назад, например, на Третьяковскую галерею?

Для любителей же европейского прикладного искусства, в частности гобелена и гравюры, Plaisirs de France – генератор исключительно положительных эмоций. Среди экспонатов Национальной библиотеки Франции – гравюры Шарля Гутенберга. Парижское собрание государственного имущества и национальной мануфактуры отправило в Казахстан шелково-шерстяную кибелу, сотканную для Генриха II, и непостижимых размеров и сложности рисунка «Визит Людовика IV на мануфактуру Гобеленов» (Гобелен пишется с большой буквы, потому что это вообще-то имя хозяина ткацкой и красильной мастерской, выкупленной в свое время Генрихом Наваррским для создания Национальной мануфактуры при Лувре).

КТО ЗАКАЗЫВАЛ МУЗЫКУ

В целом организация обошлась казахстанской стороне, включая перевоз экспонатов и обеспечение их сохранности, примерно в 1 млн евро, поведал Forbes Kazakhstan генеральный консул Франции Гийом Нар­жоле, но в основном это спонсорские деньги. Фредерик Миттеран неоднократно на презентации называл основных спонсоров – Фонд Первого Президента во главе с Даригой Назарбаевой, «Астану-Моторс» и французскую «Тоталь», работающую в Казахстане, добавив, что впервые за всю историю Франции такое огромное количество ценных экспонатов вывозится из страны. Около 40 млн тенге выделено бюджетом, но эти деньги останутся в стране – в Государственном музее искусств им. Кастеева не было ни нормальной сигнализации, ни видеонаблюдения, ни лифтов, а без этого французы отказывались привозить свои сокровища. «Деньги на это, конечно, со временем и так выделили бы, планировали, но получилось так удачно, что выставка ускорила этот процесс», – делится с Forbes Kazakhstan министр культуры РК Дархан Мынбай. Теперь, радуется он, все приведено в соответствие с мировыми стандартами и Музей
им. Кастеева может принимать выставки любого уровня.

ДАЙ БОГ НЕ ПОСЛЕДНЯЯ

Гийом Наржоле напомнил, что «Жемчужины Франции» на самом деле ответный шаг, поскольку в прошлом году Казахстан проводил во французском музее Гимэ (Музей азиатского искусства в Париже) выставку «Искусство степи». Французские музеи охотно пошли навстречу: «Этот проект решался на уровне Фредерика Миттерана и Дариги Назарбаевой. Когда на такой высоте уже есть договоренность, все музеи с удовольствием и охотно одолжили свои экспонаты».

И вообще, культурные связи будут только крепнуть – 2013 год в Казахстане будет Годом Франции, а 2014-й – Годом Казахстана во Франции. Что может заинтересовать французов из казахского искусства? Дархан Мынбай сказал, что концепция пока только разрабатывается, основой экспозиций, видимо, станут сакское золото и другие археологические находки, а также современное искусство, имеющее неплохую публику на Западе. Гийом Наржоле считает, что казахстанцы недооценивают свою способность удивить и заинтересовать мир: «Очень часто и даже слишком часто я слышу от своих местных друзей: «Ах, у вас во Франции такая культура, а у нас ничего нет». Но это неправда! Покажите французам, что это такое – дух народа, который постоянно кочевал, что эти люди делали своими руками. Покажите это прикладное искусство – украшения, золотые изделия, резьбу, наскальные рисунки. Культурный обмен – это двустороннее движение, мы должны обогащать друг друга».

Фото: Андрей Лунин
У работ Коко Шанель, Кристиана Диора и Ива Сен-Лорана

Французский консул целиком удовлетворен тем, что получилось, казахстанская публика тоже в целом впечатлена. «В прошлом году были в Лувре, но не успели все посмотреть, а теперь они сами приехали», – довольны политолог Досым Сатпаев и его супруга. Впрочем, экспонатов Лувра и Версаля на выставке меньше 5%, а многие ли казахстанцы посещают другие музеи Франции? Ну, может, еще Центр Помпиду из обязательной программы, до провинциальных музеев, как правило, дело не доходит. А тут – целый срез «искусства жить», включая костюмы Коко Шанель и Ива Сен-Лорана, отрывки из опер и французский шансон.

«Французское искусство настолько многообразно и обширно, что ожидать чего-то всеобъемлющего просто неоправданно, – резюмировала Forbes Kazakhstan на постпрезентационном фуршете директор Национальной библиотеки (бывшая библиотека им. Пушкина) и искусствовед по образованию Гулиса Балабекова. – Очень достойная выставка, даже сохранность этих вещей просто поражает воображение. Разделенная по периодам, она дает понимание процесса».

Вместо эпилога

Фото: Андрей Лунин
Куратор выставки Филипп Костаманья у работы неизвестного художника конца xvi века «Дама за туалетом» (Дижон, музей изящных искусств)

По результатам экспресс-интервью, проведенных автором, неожиданно яркое впечатление на публику производит натюрморт «Корзина со стаканами» (Страсбург, Музей сокровищ Богоматери) кисти Себастьяна Штоскопфа. Автор – эльзасский немец, не получивший «вида на жительство» во Франкфурте-на-Майне, в связи с чем вынужденный уехать на долгие годы в Париж. Потом он все же вернулся в родной Страсбург и теперь считается одним из крупнейших немецких мастеров натюрморта начала XVII века.

Стекло разбитых и целых фужеров, коричневое тепло корзины выписаны с таким кропотливым постижением красоты реальности, что невольно вспомнилось позапрошлогоднее (когда еще вторая волна кризиса казалась выдумкой аналитиков) высказывание менеджера швейцарского банка UBS по поводу того, что количество кредитов физлицам в Европе не растет только в Германии: «Ну, немцы никогда не умели радоваться жизни».

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить