Дело Арсена: как программист из Якутии вырастил единорога и перевёз его в Казахстан
И собирается изменить мир
Меньше всего 50-летний Арсен Томский похож на владельца миллиардного ride-hailing-бизнеса (сервис онлайн-заказа такси) с тысячами работников на четырех континентах в почти полусотне стран.
Скорее – на университетского преподавателя или положительного технократа из Sсi-Fi-фильма, не чуждого гуманитарных ценностей и забот об общественном благе. Рубашка поверх водолазки, заметное заикание… Приезд на встречу самолично за рулем служебной машины дополняет образ. Говорит, что уже лет семь не имеет в собственности ни дома, ни автомобиля (обходится арендой), что самое дорогое имущество – «яблочный» компьютер (по образованию Томский программист, на родине СМИ называли его «якутским Цукербергом»).
Впрочем, это в наших широтах успешный бизнесмен выглядит странновато без особняка в верхней части города и автомобиля класса люкс с водителем. Последние годы Томский жил в Калифорнии, переведя в 2018-м штаб-квартиру своей компании inDrive в Кремниевую долину. «Успех измеряется не деньгами, а степенью твоего влияния на мир», – говорит он и, судя по всему, твердо намерен добиться изменения этого мира и царящего в нем принципа гиперпотребления в сторону большей разумности. Временами это производит впечатление идеалистического мессианства, но собеседника это не смущает.
Трудное детство
Родители Томского принадлежали к когорте позднесоветской якутской интеллектуальной элиты. Отец – Григорий Томский, профессор Якутского госуниверситета, известный в Республике Саха и в СССР доктор физико-математических наук, специалист в сфере параметрических дифференциальных игр, один из создателей аксиоматической теории динамических игр (сейчас живет во Франции). Мама, тоже ученый, занималась социопсихологией. Однако безоблачного детства со спецшколами и спецраспределителями не случилось – когда Арсену было девять, отец ушел из семьи. «Он создал новую семью, там тоже родились дети, и отца после этого я не видел 15 лет. Человек он был авторитарный, иногда даже жестокий. Через некоторое время у мамы начались серьезные проблемы с психикой, она подолгу лежала в больнице, я оставался на попечении бабушки. Учился в обычной школе 80-х, с устоявшейся культурой насилия, плюс я сильно заикаюсь, что тоже добавляло трудностей. В общем, детство было тяжелое, я прошел жесткую закалку», – вспоминает Томский.
Жизнь пошла совсем по-другому, когда Арсен в 14 лет поступил в республиканскую физико-математическую школу (аналог нашей РФМШ). Причем всеми организационными вопросами перевода из предыдущего заведения подросток занимался сам. Способности к точным наукам передались от отца, оценки по алгебре и геометрии были отличными, так что в итоге его все-таки перевели, несмотря на то что учебный год уже начался (ну и все-таки он был сыном местного математического светила, который к тому времени стал экспертом ЮНЕСКО). Скоро Арсена включили в олимпиадную школьную команду, а через месяц они стали чемпионами Якутии по математике. «Учителя там сильно отличались от тех, что были в моей прежней школе, – были доброжелательны, нацелены не на наказание, а на поддержку, давали свободу. В общем, все стало просто супер. Новая школа здорово повлияла на меня, я до сих пор ей страшно благодарен и всячески стараюсь помочь», – рассказывает бизнесмен.
После выпуска он легко, несмотря на бешеный конкурс, поступил на факультет автоматики и вычислительной техники знаменитого тогда Рижского института гражданской авиации – автоматом, после первого экзамена по математике. Однако через два года, когда Латвия вышла из состава СССР, пришлось вернуться в Якутск. «Перестали платить стипендию студентам из других республик, и я остался без средств к существованию. Предпринял попытку заняться коммерцией – не понравилось. Дома без денег сидели мама и старая бабушка. Так что в 1992-м я продолжил учебу на матфаке Якутского госуниверситета. Бывали дни, когда думал только о том, где взять денег на продукты. К счастью, вскоре устроился на полставки в один из первых коммерческих банков программистом. При этом продолжал учиться на дневном отделении и еще работал на полставке в вычислительном центре при ЯГУ», – вспоминает Томский.
Первые разработки
А потом молодой сотрудник написал для банка аналитическую систему, которая помогала оптимизировать внутренние финансы, и понял, что может ее продавать и другим банкам. «Тогда в небольшом Якутске (сейчас население города составляет 360 тыс. человек, а в начале 1990-х не достигало и 200 тыс. – Прим. авт.) было целых 28 коммерческих банков. Продавал я достаточно дерзко: заходил в приемную и говорил: «Я к вашему руководителю, у меня есть гениальная компьютерная разработка, которая поможет вашему банку», – смеется Томский. – В половине случаев меня тут же выставляли за порог, но в половине выслушивали и заключали договор – к тому же я предлагал заплатить лишь при условии достижения финансового результата. И я многим помог оптимизироваться, у них освобождались значительные суммы. Платили наличными, и внезапно я стал, кажется, самым богатым студентом университета». В итоге после выпуска он оказался единственным из всего потока, кто заплатил за учебу. «Остальные принесли настоящие и фиктивные договоры о трудоустройстве, что освобождало их от оплаты. Но я решил, что честнее будет заплатить».
Так выяснилось, что программирование не только интересно, но и неплохо кормит. Правда, следующий кейс оказался не столь успешен, хотя с технологической точки зрения был вполне себе прорывом. По заказу Министерства финансов Томский разработал систему, которая могла отслеживать расходование бюджетных средств на местах. Республика Саха территориально огромна, почти как Индия (3103,2 тыс. кв. км против 3287,3 тыс. кв. км), больше Аргентины и Казахстана. А живет на этой территории не больше миллиона человек (997 565 в 2023 году, по данным Росстата), плотность населения – 0,32 человека на квадратный километр, не в каждый уголок имеется круглогодичное наземное сообщение. Автоматизированная система Томского работала по принципу знакомой бухгалтерам 1С. Но была предназначена для бюджетных организаций. И если на отправленные для ремонта школы средства директор покупал джип, то в райфинотделе это становилось видно буквально на следующий день.
Разработка оказалась настолько эффективной, что немедленно подверглась полному бойкоту – никто ни в столице, ни в глубинке не хотел, чтобы она прижилась. «Пришлось ее переработать в сторону меньшей автоматизации, и в таком виде она была внедрена. Это был важный урок того, что не всегда в действительности хотят того, что декларируют», – усмехается собеседник.
Портал и технопарк
Свое первое малое предприятие Томский создал через год после окончания университета, в 1996 году. Работало в нем всего два сотрудника – он и еще один программист. Тем не менее дела шли неплохо, банки охотно оптимизировали расходы. Но наступил 1998 год, Россия объявила дефолт, и клиенты закончились.
«Тогда я решил пойти в сферу, которая приносила мне удовольствие, – интернет – и создать нечто вроде локального Yahoo. Так возник портал Ykt.ru. Мы стартовали в 1999 году, и к 2015 году 86 % людей, заходивших в Якутии в интернет, так или иначе использовали нас», – рассказывает Томский. На портале можно было разместить объявление, поискать работу, услугу или жилье, что-то купить-продать, пообсуждать животрепещущие темы на форумах, узнать новости Якутии (Ykt.ru быстро стал самым влиятельным независимым СМИ в республике). То есть это, как если бы в Казахстане объединились «Крыша», «Колеса», Chocolife и «Караван» 1990-х, а внутри этого еще сидели бы программисты и занимались IT-разработками.
Программой-максимум было создание в Якутии IT-парка. «Я решил, что лучшее, что могу сделать для своей родины, – создать интеллектуальную индустрию, которая давала бы ей больше, чем добыча сырья», – объясняет Томский. Он договорился с ЯГУ, что технопарк будет на его базе. Университет взамен попросил написать IT-часть заявки на федеральный конкурс «Инновационный вуз». «На успех особо никто не рассчитывал – ЯГУ был совершенно не инновационным вузом, они уже делали попытку и заняли позорное последнее место, – говорит Томский. – Мы за год с лишним подготовили очень сильную заявку. В конкурсе участвовало 267 вузов со всей России, и мы вошли в топ-20. Представляете, МГИМО стоял на строчку ниже! ЯГУ получил статус инновационного вуза и $20 млн на развитие. Через три года им это помогло стать одним из восьми федеральных университетов во всей России, они сейчас называются СФВУ, Северо-Восточный федеральный университет».
Но встречную часть договора – выделение под IT-парк помещения площадью не менее 500 кв. м и необходимых штатных единиц – университет не выполнил. Вернее, выполнил частично, выделив 120 кв. м без зарплат для сотрудников. Пришлось Томскому взять расходы на себя. Получился небольшой инкубатор для стартапов. «Тогда во всем Якутске было, наверное, штук пять IT-стартапов. Из одного из тех, что был в нашем инкубаторе, выросла потом большая компания. Это не наша заслуга, но все равно интересный факт», – рассказывает бизнесмен.
Проект технопарка в итоге пал жертвой внутриуниверситетской борьбы за ресурсы – когда заявка выиграла и начался дележ поступивших средств, нашлись гораздо более важные направления. «Это было так тупо… Ведь проект делался и для них тоже! Это настолько меня задело, что я решил никогда больше ни от кого не зависеть. И у меня впервые появилось желание создать большой бизнес», – говорит Томский.
Выход из кризиса
К тому моменту в Sinet Group, в которую были объединены бизнесы, возникшие вокруг портала, уже сформировалась команда, с которой было не страшно выходить в «большой мир», хотя сам Томский, по его словам, оставался «айтишником и социофобом»: «Я не сильно «светился», не любил общаться с незнакомыми людьми, выступать перед аудиторией. С командой, конечно, общался вживую, но и там старался перенести акцент в чаты и электронную почту».
Начали с попытки масштабировать опыт портала на другие регионы России – неудачно. Был уже конец нулевых, соцсети уверенно завоевывали планету, и никого региональные порталы не интересовали. Ykt.ru, впрочем, продолжал себя хорошо чувствовать. В отличие от своего создателя, которого две подряд неудачи, совпавшие с личной драмой (у Томского были две маленькие дочери, но семья распалась) вогнали в клиническую депрессию. «Я потерял смысл всего. И примерно на год вообще перестал работать. Просто лежал и смотрел в потолок. Было очень больно», – вспоминает Томский.
Он начал изучать психологию и дошел до московского филиала Эриксоновского института (методы его создательницы Мэрилин Аткинсон вызывают определенную критику в научной среде, но ее бизнес-тренинги пользуются успехом в десятках стран мира). «Выяснилось, что нужно для начала понять, кто ты такой и для чего в этом мире. Я осознавал это постепенно, шаг за шагом, соединяя точки того, что я делал до этого, что доставляло удовольствие, что мне действительно важно. И в итоге понял, что я развиватор. Это несуществующее слово, но именно оно определяет мою суть – человека, который счастлив только тогда, когда развивает то, что для него имеет значение, и при этом развивается сам. Я эту идентификацию перенес на всю компанию. Мы – команда развиваторов, и мы развиваем мир», – торжествующе заключает Томский, и, кажется, это заявление не кажется ему слишком пафосным.
Так программист стал сертифицированным коучем по мотивационной психологии. В период «раскрепощения» лет 10 назад ошеломленные посетители алматинской «Меги» могли видеть взъерошенного субъекта в отельном халате, надетом задом наперед, взобравшегося на стул в центре фудкорта и распевающего оперную арию. (Вероятно, дополнительного шарма добавляло соседство ТРЦ с городской психиатрической клиникой на улице Каблукова.)
Как бы там ни было, это помогло Томскому выбраться из кризиса. «Раньше моя коммуникабельность по 10-балльной шкале была максимум полтора. Сейчас это уже твердые семь баллов. Я уже способен получать удовольствие от общения, выступать перед многотысячной аудиторией», – улыбается собеседник.
Казахстанский импульс
Проект, который впоследствии стал единорогом, начался в 2013 году как один из бизнесов портала Ykt.ru. О том, как в Якутске случилась необычайно холодная даже для тамошних мест зима, а таксисты сговорились и взвинтили цены, в противовес чему студенты создали в соцсети сообщество независимых водителей, Томский рассказывал неоднократно в своих выступлениях и интервью. Решение создать из социального феномена технологическую компанию вполне укладывалось в миссию «развиваторства». При этом водитель и пассажир договариваются напрямую, цена не назначается сервисом, и оба вправе отказаться от поездки. Проект назвали InDriver – сокращенное от independent driver. Мобильное приложение подходило для этого гораздо больше, чем соцсети или интернет-портал, и было разработано довольно быстро (подробно весь процесс Томский описывает в своей книге «Невероятная история создания компании InDrive в самом холодном городе мира», дополненное издание которой было недавно переведено на казахский язык).
«В Якутске это заработало прекрасно, и мы начали делать старты в других городах Восточной Сибири и Дальнего Востока. Честно сказать, делали это совершенно наобум, без всякого маркетинга. Но два из девяти стартов взлетели – во Владивостоке и Южно-Сахалинске. Это было просто отлично и доказывало, что успех сервиса в Якутске не какой-то местечковый феномен», – говорит Томский.
Первой заграницей для нового сервиса стала Астана, в декабре 2014 года. Поначалу команда рассматривала для захода Алматы, но не хватило ресурсов. «У нас всегда был очень сильный дефицит ресурсов – сложно привлечь инвестиции, если ты из Якутска, доступ к венчурным инвестициям у нас тогда практически отсутствовал. Нам предлагали абсолютно кабальные условия. Например, хотели за небольшую сумму получить значительную долю, да еще и с правом в любой момент сменить CEO», – объясняет бизнесмен.
В Астане все пошло хорошо (по словам Томского, их доля в столице Казахстана тогда дошла до 50 % совершаемых на такси поездок), и в течение 2015 года InDriver зашел еще в 17 городов страны. Но в 2016-м новичков заметили. «Сначала чиновники из комитета по транспорту захотели, чтобы мы заставили своих водителей проходить технический и медицинский осмотр в их «точках». А потом в Москве со мной пообщался солидный такой человек. Сказал, что имеет отношение к самым первым лицам Казахстана, чуть ли не к премьер-министру, и дал понять, что мы должны создать с ними СП 50 на 50, если хотим продолжить работу», – рассказывает Томский, сразу оговариваясь, что слова насчет премьера (на тот момент этот пост занимал Карим Масимов) могли быть и блефом. Отказ «солидный человек» получил в довольно категоричной форме: «Естественно, я сказал, что не дам ни 50 %, ни 15 %, ни 5 %, и вообще шли бы они к черту. Что буду писать в прокуратуру. Мы создали в Якутске портал, который стал ведущим независимым СМИ, одна из основных задач которого было противостояние коррупции – а тут будем взятки давать?»
Неизвестно, кто именно был в этом замешан, но буквально через пару недель, в апреле 2016-го, InDriver, по словам Томского, был помещен в черный список. «В Казахстане – один большой интернет-канал (по примеру Китая, где это называется «Великая Китайская стена»), и легко сделать некий фильтр. И вот наши IP-адреса внесли туда просто на основе министерского приказа, при полном противоречии с текущим законодательством. И у нас все упало в один день. Казахстан к тому моменту давал 70 % выручки проекта, а стало ноль, – рассказывает Томский. – Но они не знали, с кем связались. Мы начали ожесточенно сопротивляться. Стали менять IP, разослали 2 млн SMS со ссылками на VPN, через который нашим приложением можно было продолжать пользоваться. Попытались раздуть шум в СМИ, но многие побаивались, и я очень благодарен Tengrinews, которые дали нам возможность все обнародовать. Мы подали иски в суд и в Антимонопольный комитет, обратились даже в НПП «Атамекен», они написали поддерживающее письмо. Еще сделали такую программистскую штуку, что, когда в правительственном квартале вводили наши IP, казалось, что сервис перестал работать, а вне этого квартала все отлично работало». Так, по словам собеседника, продолжалось два-три месяца, а потом «им это надоело»: «Никто не шел к ним торговаться, типа «давайте не 50, а 25 процентов», шум нарастал, и постепенно они снизили давление. А мы через полгода все объемы восстановили».
В Алматы, кстати, у InDriver не особенно сложилось. «Мы сделали все как обычно, но здесь, в отличие от Астаны и Атырау, не взлетело. Однако возникло нечто совершенно новое для нас – люди стали использовать наше приложение для того, чтобы уехать на длинную дистанцию с попутчиком и по очень сниженной цене. То есть, чтобы забрал тот, кто все равно едет в твою сторону. Я такого больше нигде не видел, это у нас единственный такой кейс, – удивляется Томский. – И еще в Алматы мы больше популярны в нижней части города, там, где люди ценят каждый тенге».
Официально блокировка была снята только спустя два года, через Антимонопольный комитет. Эта история сильно наэлектризовала и мотивировала как команду, так и самого Томского. «Знаете, это будто твоего ребенка обидели, – поясняет он. – До этого InDriver был просто одним из младших бизнесов портала, я ему не очень много времени уделял, а тут на нем только и сосредоточился. И с 2016 года развитие проекта резко ускорилось. Примерно за год мы сделали пересборку всего, я сам во все лез. Мы значительно улучшили технологию и успешно стартовали в Москве и Санкт-Петербурге».
После этого компания стала федеральной и подняла первый инвестиционный раунд – $5 млн от венчурного фонда Leta Capital. Через год этот фонд вложился повторно, в раунде на $10 млн.
Американские горки
Настоящая международная экспансия, вне постсоветского пространства, началась весной 2018 года с 800-тысячного города Сальтильо на северо-востоке Мексики. В каждой стране InDriver стартует с городов попроще, поскольку это требует меньших сил и средств. Так, старт в Сальтильо обошелся примерно в $100 тыс.
«Уже через пару недель стало видно, что пошло. И это был знак, что мы действительно сможем создать международную компанию. Но если ты хочешь сделать это из такого неочевидного места, как Якутск, то должен действовать не так, как все, иначе лоб в лоб столкнешься с конкурентами в лице компаний-гигантов, – говорит Томский. – Мы сделали ставку на две вещи. Первая, психологическая, – надо, чтобы для всех, кто со мной работает, и для меня лично это было невероятно важно сделать. Второе – делать старты с максимально возможным темпом. Большие компании начинают с самого большого города и ставят цель завоевать как можно более значительную долю, а потом идут в города поменьше. Мы делали старты сразу везде и быстро-быстро: стартанули – пошли дальше. Рекорд за месяц – более 20 новых городов. Это невероятно высокие темпы, особенно для небольшой компании. Мы не пытались завоевать как можно большую долю рынка или создать идеальный сервис. Например, делали часто только оплату наличными, потому что, если хочешь, чтобы люди начали прикреплять банковские карты, надо создавать отдельное юрлицо, открывать счет в банке – а это время».
Но сегодня, когда InDriver уже зашел практически во все большие развивающиеся страны, пора идти в развитые. А там старты следует готовить очень тщательно и поддерживать высокие темпы невозможно. История провала в развитой стране у Томского есть. В том же 2018 году InDriver стартовал в Нью-Йорке, да еще и умудрился получить лицензию от муниципальной комиссии за две недели вместо обычных трех месяцев. «Но через пару недель работы мы начали получать первые charge back’и – оказалось, что значительная доля поездок оплачивается с краденых карт, купленных в даркнете. Кто-то начал делать на нас бизнес, привязывая эти карты к нашим аккаунтам и потом их продавая. Тогда у нас не было достаточной экспертизы в безналичных платежах и защиты от такого вида киберпреступности. Еще две-три недели мы пытались что-то сделать, но потом стало очевидно, что нас вот-вот внесут в черный список основных американских банков, и мы все остановили. По сути, получился тестовый старт», – резюмирует бизнесмен.
Он говорит, что его эта история расстроила, но привела к важному выводу: «Если делать фокус на путь, а не на цель, то у тебя всегда есть несгораемый остаток. Сейчас мы сделали запуск в США, в Майами, имея намного большую команду и намного более сильную экспертизу». По выражению Томского, чтобы добиться успеха на американском рынке, надо иметь «двойной черный пояс»: «Это очень сложный рынок, там очень высокая конкуренция. Все очень дорого, плюс серьезные юридические риски, то есть надо очень внимательно все делать. Но это очень интересный, большой рынок, и нас там ждут. Потому что там сложилась несправедливая ситуация в сфере ride-hailing из-за фактической монополии Uber и Lyft. А там, где есть явная несправедливость, появляемся мы».
Рождение единорога
Официальная штаб-квартира InDriver была переведена из Якутска в США (Маунтин-Вью, Калифорния) сразу после захода в Мексику. Сам Томский тоже переехал с дочерями туда. «Я это сделал потому, что, как только мы начали международную экспансию, стало очевидно, что на это нужны совсем другие деньги. Я съездил в Нью-Йорк и в Долину, пообщался с некоторыми венчурными инвесторами и понял, что денег нам не дадут. Потому что мы из Якутска, а они не знают, где это вообще и как нас потом искать. И сам я для них был какой-то непонятный – вроде китаец, но почему-то говорю с акцентом русской мафии: Give me millions of dollars… – смеется бизнесмен. – Надо было стать для них более «своим». И я решил жить там же, где они. Чтобы мои дети пошли в те же школы и университеты, где учатся их дети, чтобы было, о чем вести small talks, для них это имеет большое значение. Я поступил в Стэнфорд. А еще перевел на английский свою книгу, изданную в России. И это сыграло решающую роль – прочитав подаренную книгу, буквально второй потенциальный инвестор предложил отличный инвестиционный оффер. Это был фонд Bond из топ-20. Они в нас инвестировали $70 млн».
Перед этим, по словам собеседника, два участника фонда прилетели в Якутск посмотреть, как идут дела на месте. Причем без приглашения, в декабре. «Было очень смешно видеть, как два забавно одетых калифорнийца ходят по Якутску в минус 45. Но они остались в восторге, наша оценка выросла до $472 млн с предыдущих $75 млн», – опять смеется Томский.
В сентябре 2019-го он продал Ykt.ru ветеранам и топ-менеджерам компании Sinet Group, оставив себе 1 % в качестве блокирующего пакета, чтобы «исключить в будущем попадание в руки властей или людей, которые могут захотеть использовать портал в своих интересах». В официальном заявлении говорилось, что ему и команде inDriver нужно сфокусироваться на международном масштабировании и внедрении новых бизнес-вертикалей в сеть inDriver, которая охватывает уже почти 300 городов в 26 странах Европы, Азии, Латинской Америки и Африки.
После того как инвестором компании стал Bond, дела пошли веселее. В 2021 году стартап стал единорогом по итогам раунда с участием фондов Insight Partners, General Catalyst и Bond Capital. Инвесторы вложили в компанию $150 млн при ее оценке в $1,23 млрд. По словам Томского, ежегодная выручка компании (теперь уже InDrive, сокращенно от Inner Drive), в период с января 2021-го по январь 2024 года выросла в 4,9 раза. Валовой доход в 2022 году вырос на 88 %, и в феврале 2023-го компания получила инвестиции в $150 млн от General Catalyst, прибегнув к инструменту, который связывает возвращение денег с результатами работы. В апреле 2024-го фонд вновь профинансировал компанию на такую же сумму (предыдущая была возвращена).
В ноябре прошлого года InDrive запустил собственный венчурный фонд New Ventures с фокусом на стартапы Ближнего Востока, Африки и Азии. Сегодня наибольшую долю выручки и прибыли компании дает Мексика. Казахстан – в топ-7 из 46 стран. Наилучшие темпы роста по количеству поездок – в странах Латинской Америки.
В 2024 году Томский закрыл штаб-квартиру в США. «Там остался небольшой административный офис. Официальной штаб-квартиры у нас теперь нет, есть key-hubs, ключевые офисы – в Алматы, Лимассоле (Кипр) и, с недавних пор, в Лондоне. Сам я тоже уехал из США после того, как младшая дочь окончила школу – оттуда очень неудобно работать и летать, даже делать Zoоm-сall», – объясняет Томский.
Война и релокация
Начало войны в Украине застало Томского в Якутске, в один из приездов из Калифорнии. «Были шок и чувство потери фундамента в виде Родины», – признается он. Тогда бизнесмен написал у себя в аккаунте, что до войны верил в теорию малых дел: «Что мы будем и дальше делать все больший вклад, развивая родину через бизнес и некоммерческие проекты. Все это в один день разлетелось на мелкие осколки, которые уже не собрать… Я не знаю, что стране делать… Все варианты один хуже другого. И, конечно, очень больно за людей в Украине».
В марте 2022 года Томский воспользовался своим блокпакетом и закрыл портал Ykt.ru. «Стало ясно, что портал как независимая площадка не проработает долгое время. С нас требуют закрывать комментарии к новостям, не затрагивать определенные темы и личности. Журналистам грозят уголовным преследованием и сроками заключения до 15 лет – это очень серьезный риск. Мы не будем высказывать свое очевидное мнение, правильно это или нет, в интересах страны это или нет, но мы никогда не позволим Ykt.Ru превратиться в провластный, цензурируемый ресурс», – цитировало заявление Томского одно из якутских СМИ.
Якутский офис InDrive был релоцирован в Казахстан тогда же, в марте 2022-го. «Мы почти сразу приняли решение, что inDrive должен полностью покинуть Россию. Во-первых, было небезопасно оставлять сотрудников в воюющей стране – в любой момент могли объявить мобилизацию, запретить выезд мужчин за границу или перекрыть интернет. С учетом того что более половины команды находилось в России, это создавало экзистенциальный риск для компании. Во-вторых, санкции делали наличие команды в России серьезным препятствием для дальнейшего развития inDrive, работы с ведущими банками, аудиторскими и юридическими компаниями, другими партнерами, – объясняет собеседник. – Действовать нужно было быстро, и вариантов было немного, с учетом визовых, логистических, юридических и налоговых моментов. Мы выбрали Казахстан и Кипр. Внутри Казахстана фокус был сделан на Алматы с учетом климата и наличия большего выбора по жилью для сотрудников и офисным помещениям. Очень благодарны Багдату Мусину и Магжану Мадиеву (министр цифрового развития и генеральный директор технопарка Astana Hub. – Прим. ред.) за всяческую поддержку».
От налоговых льгот через МФЦА компания отказалась. «Мы не стали рассматривать это предложение, потому что я считаю, что для такой крупной компании, как наша, это не очень правильно. При этом, думаю, это хорошая мера для поддержки локальных и привлечения внешних IT-компаний в страну», – комментирует бизнесмен.
В конце 2023 года Арсен Томский стал гражданином Казахстана. За год до этого, после пленарного заседания Digital Bridge в Астане, где он выступал в качестве спикера, его пригласили на встречу с президентом Токаевым. Пообщались, бизнесмен подарил свою книгу на казахском. А через несколько месяцев на него вышли из правительства и поинтересовались, не хочет ли он принять казахстанское гражданство. «Это было для меня неожиданно, я не думал раньше об этом. И я попросил время на обдумывание. Останавливала мысль о том, как это воспримут в Якутии. И в то же время текущие ценности России мне совершенно не подходят. В итоге решил, что это абсолютно логично – отсюда мы ведем дела, здесь нас очень гостеприимно приняли, за что мы невероятно благодарны. Я давно знаком с Казахстаном, я его люблю, чувствую себя здесь как дома, Алматы для меня – большой теплый Якутск. И все здесь как будто свои. Именно в Казахстане случился наш первый большой зарубежный успех. Кроме того, Казахстан – относительно нейтральная страна. И я принял положительное решение, о котором совершенно не жалею», – говорит Томский.
Отношение к его уходу из Якутии, если судить по комментариям в тамошних пабликах, разное – от очень осторожной и тщательно завуалированной поддержки до настоящих проклятий. «Мне нечего стыдиться, мы никогда ничего плохого Якутии не делали и не сделаем. Да, нам пришлось снизить активность там, потому что стало просто невозможно завести туда деньги. Но я продолжаю спонсировать там некоторые некоммерческие проекты, в частности программу «СтарТим» по обучению талантливых детей в лучших зарубежных вузах за свой счет. К негативу в свой адрес я отношусь спокойно, потому что рано или поздно Россия снова встанет на путь мирного развития, и тогда я с намного большими ресурсами снова начну что-то делать на родине. Я думаю, мы сделаем там совершенно ошеломительные вещи. Не потому, что я такой белый и пушистый или какой-то особенный патриот. А потому, что я развиватор и становлюсь счастливее только тогда, когда делаю что-то такое», – заявляет бизнесмен.
Инкубация ценностей
Томский пока не выбрал локацию для ПМЖ, но эту зиму провел в Алматы. «Здесь у нас самый большой из всех офисов, и мне было удобно поработать с ними вживую. Второе – мы запускаем несколько важных некоммерческих инициатив, а для этого нужна база. Раньше такой базой была Якутия, сейчас это невозможно, и мы решили сделать базой Казахстан – здесь все для нас знакомое, нет языкового и культурного барьера, – объясняет собеседник. – Здесь мы запустили кинопремию «Альтернатива», в декабре была церемония награждения. Сейчас запускаем наш первый некоммерческий университет, идет процесс покупки здания».
Целью университета бизнесмен видит обучение будущих лидеров, нацеленных на то, «чтобы больше отдавать, чем забирать». «Это шанс повлиять на траекторию развития капитализма, потому что, на мой взгляд, он сейчас слишком материалистический. На СЕО больших компаний давят, чтобы они делали как можно больше денег. Иногда это подталкивает делать бизнес неэтично. Это становится опасным, потому что влияние ведущих технологических компаний стало просто колоссальным. Например, Meta в июле прошлого года достигла месячной аудитории в 3 млрд человек. Я верю в силу позитивного лидерства. И этому мы будем учить», – говорит он.
По плану, в университете будет четыре факультета – IT, медиа, искусств и policymaking. Срок обучения – четыре года, набор – до 100 человек в год, преподавание в основном на английском языке, частично – на казахском и русском. «Плюс мы дадим молодым людям сильные жизненные ценности, что, на мой взгляд, сейчас недооценивается, дают лишь soft skills и hard skills, иногда совершенно неэффективно», – добавляет Томский. Обучение будет бесплатным – бизнесмен намерен спонсировать вуз из собственных средств. «Не все, но кто-то из них лет через 20 достигнет влияния и сможет изменить жизнь своего общества. Это ставка на много лет вперед, – мечтает Томский, считающий, что это гораздо лучше, чем отсылать самых способных в ведущие университеты: – Львиная их доля останется там жить. Самые лучшие, самые пассионарные высасываются США. Это, на мой взгляд, некий вид неоколониализма, и это стоит притормозить».
Прожитая в Алматы зима подвигла Томского добавить к девяти некоммерческим инициативам (подробно описаны на сайте InDrive, частично финансируются компанией, частично самим бизнесменом, примерно на $3–4 млн в год) десятую. Он, конечно, и раньше слышал об алматинском смоге, но то, что увидел, повергло его в шок. «Я стал вникать в тему глубже и узнал, что только за прошедший год на 24 % выросло количество аутоиммунных заболеваний. Это ужасно! Такое ощущение, что не хватает общественной инициативы. Экоактивисты есть, но их будто не слышат! – эмоционален бизнесмен. – Вот мы и решили запустить вместе с Кайратом Ахметовым из компании «Сергек» отдельный проект по выявлению болевых точек городской экологии и тестированию вариантов их решения».
Пока навскидку это, по его мнению, большое количество автомобилей со спиленными катализаторами и сжигание автопокрышек в частном секторе. «Как только выставляешь автомобиль на продажу, тебе звонят из СТО и предлагают деньги за катализатор, вместо него ставят заглушку. А автомобиль без катализатора дает в 10 раз более токсичный выхлоп! Кроме того, множество машин вообще никаким стандартам не соответствуют. Мы сможем все это выявить, есть технологии. Но это ударит по социально незащищенным слоям, поэтому у нас есть с десяток идей, как это минимизировать, надо тестировать. Нужна поддержка общества и людей на уровне принятия решений», – объясняет Томский.
Сам он выделяет на проект $600 тыс., Ахметов – $200 тыс., планируется за счет привлечения новых участников довести финансирование до нескольких миллионов долларов. Бизнесмен уверен, что уже через пару лет можно будет говорить о первых результатах.
