Как США используют технологическое доминирование в торговых войнах
Ограничения в области интеллектуальной собственности и доступа к технологиям угрожают экономикам стран Глобального юга
НЬЮ-ДЕЛИ. Тарифная политика президента США Дональда Трампа вызвала глобальные экономические потрясения и волну протекционистских мер. Хотя многие из его постоянно меняющихся тарифов, вероятно, окажутся недолговечными, их использование в качестве геополитического оружия обещает изменить международную торговлю на годы вперед.
Однако нынешняя сосредоточенность на тарифах Трампа отвлекает внимание от более масштабной цели: США используют свою экономическую мощь для продвижения либерализации рынков и получения преференциального доступа для американских компаний, зачастую в ущерб перспективам развития стран с низким уровнем дохода.
Противостояние между США и Китаем сегодня — яркий пример этого подхода. Враждебная политика Вашингтона в отношении Пекина, проводимая как при Трампе, так и при бывшем президенте Джо Байдене, никогда не сводилась лишь к торговле. Речь идет о стратегической задаче — сохранить технологическое лидерство США, не допуская того, чтобы Китай догнал их в ключевых отраслях.
Эта стратегия стала частью более широкой кампании по ограничению доступа к передовым технологиям для развивающихся стран. Главным инструментом здесь выступает ужесточение норм в области интеллектуальной собственности (ИС), которые направлены на приватизацию знаний через патенты, авторские права и промышленные образцы.
Это во многом объясняет, почему торговое соглашение с Индонезией включает положения, ограничивающие возможности страны продвигаться по цепочке добавленной стоимости и развивать наукоемкие отрасли. Показательно, что Индонезия согласилась отменить 99% тарифов на американскую промышленную, продовольственную и сельскохозяйственную продукцию, тогда как ее экспорт в США будет облагаться средним тарифом в 19%.
Наиболее ощутимый краткосрочный удар придется по индонезийским фермерам, которым теперь предстоит конкурировать с субсидируемой продукцией США. Но долгосрочные риски кроются в демонтаже нетарифных барьеров, что может существенно ограничить способность Индонезии диверсифицировать экономику и получить доступ к важнейшим технологиям.
Согласно совместному заявлению о сделке, американские компании получат широкий спектр привилегий. Индонезия откажется от требований по локализации для американских товаров и признает стандарты безопасности и выбросов США для автомобилей, которые гораздо мягче местных. Она также обязана признавать одобрения Управления по контролю за продуктами и лекарствами США (FDA) для медицинских изделий и фармацевтики, освободить американский импорт продовольствия и сельхозпродукции от местных лицензий и принимать американские сертификаты для мяса, молочной и птицеводческой продукции.
Кроме того, Индонезия согласилась отменить тарифы на нематериальные товары и поддержать глобальный мораторий на цифровые таможенные пошлины — вопросы, которые вызывают ожесточенные споры в ВТО. Еще более тревожными выглядят положения об интеллектуальной собственности: соглашение обязывает Индонезию урегулировать ключевые вопросы, связанные с традиционными знаниями, генетическими ресурсами и принудительными лицензиями. По сути, это упростит американским компаниям эксплуатацию традиционных знаний без согласия или компенсации, а также позволит обходить механизмы борьбы с монополистическими практиками.
США не одиноки в продвижении такой повестки. И если уступки Индонезии вызывают недоумение, то недавнее торговое соглашение Индии с Великобританией вызывает еще больше вопросов. Несмотря на то что переговоры велись годами, экономический эффект от сделки незначителен: двусторонняя торговля составляет менее 2,5% экспорта каждой из стран. Тем не менее оба правительства называют соглашение «прорывным».
Медиа в основном акцентируют внимание на снижении тарифов: 92% британского экспорта в Индию получат полное или частичное освобождение от пошлин, а до 99% индийского экспорта в Великобританию будет беспошлинным. Прогнозы оптимистов предполагают удвоение объемов торговли в некоторых секторах: текстиль, одежда и ювелирные изделия для Индии; алкогольные напитки и автомобили — для Великобритании.
Но, как и в случае с американо-индонезийской сделкой, ключевым элементом соглашения являются положения об интеллектуальной собственности, которые смещают регуляторный баланс в пользу западных правообладателей. Уделяя приоритетное внимание интересам крупных фармкомпаний в ущерб гражданам Индии и местным производителям, соглашение создает серьезную угрозу индийской фармацевтической отрасли и здравоохранению.
Так, в документе продвигается концепция «добровольных лицензий» вместо принудительных, что может снизить стимулы для будущего снижения цен. Еще один пункт поддерживает унификацию стандартов патентования, открывая путь к «вечным патентам» — их продлению за счет незначительных изменений в составе существующих препаратов.
Особенно разрушительным может стать положение, увеличивающее срок раскрытия информации об использовании запатентованного продукта в Индии с одного года до трех. Это затруднит или сделает невозможным доказательство неудовлетворенного спроса — ключевого условия для применения принудительного лицензирования.
Тревожно, что индийское правительство пошло на такие уступки, которые ставят под угрозу не только будущее фармацевтики в стране, но и глобальные поставки доступных лекарств. Индия также может ограничить доступ к зеленым технологиям, что затормозит переход к экономике с низким уровнем выбросов.
Готовность Индии делать такие уступки ослабленной бывшей колониальной державе — при том что Великобритания уже не является для нее значимым торговым партнером — делает еще более тревожными перспективы ее переговоров с ЕС и США. Чтобы защитить экономическое будущее страны, премьер-министр Нарендра Моди должен прекратить репрессии против внутренней оппозиции и начать отстаивать интересы Индии на мировой арене.