Казахстанская земля: в розыск объявлен хозяин

12816

Массовая приватизация сельскохозяйственных земель должна запустить формирование в стране рынка земли. Между тем, он не состоится без зрелого прозрачного аграрного рынка

Фото: Вадим Борейко
Жаланашская долина. Алматинская область. Наша Земля.

Волна за волной

Не успела толком развернуться вторая волна приватизации, как объявлена третья – земель сельскохозяйственного значения. Это будет одним из «100 шагов», призванных модернизировать страну. Правда, решение об этом продиктовано не тем, чтобы снизить присутствие государства в экономике, а необходимостью улучшить эффективность использования земли.

«Недавняя инвентаризация показала, что у нас 9 миллионов гектаров земель не используется, просто пустует. Во всем мире ищут, как производить продовольствие, а у нас 9 миллионов гектаров земли выведены из оборота. У нас существует два вида собственности – аренда и реальная приватизация. Крупные землепользователи берут землю в аренду, а потом никто не следит, как он землю использует, плодородие сохраняется или нет, продуктивность земли большая или нет», - посетовал глава государства на расширенном заседании правительства.

Таким образом, ключевой вопрос не столько в собственности, сколько в эффективности. Поэтому объявленная приватизация, можно сказать, вынужденная.  Но способно ли само по себе изменение правового статуса повысить хозяйственную эффективность? На этот счет есть разные мнения, хотя все эксперты сходятся в одном – полноценного рынка сельскохозяйственных земель в Казахстане не существует. И крайне низкая доля земли в частной собственности является тому первопричиной.

В то же время предполагаемая приватизация нацелена не столько на формирование рыночного оборота, сколько, напротив, в сведение его к минимуму, чтобы земля имела одного хозяина. «Приватизировать может тот, кто умеет работать, имеет профессию, опыт, деньги, технику и будет приносить пользу этой земле, а не просто кто попало. И оговорить надо, что если он не сможет использовать эту землю по назначению, он лишится этого права. То есть надо сделать так, чтобы у земли был конкретный хозяин. Это – стимул для ее эффективного использования», - пояснил президент.

В зоне рискованного земледелия

В то же время сама по себе приватизация необходима, но явно недостаточна, чтобы изменить отношение к земле как к активу. Для начала правительству предстоит разобраться с причинами, из-за которых земля не приобретается в собственность.

В первую очередь - это закрытость информации о земельных участках.

Во-вторых, высокие риски, связанные с тем, что меняется система налогообложения, а также существует механизм изъятия земель для госнужд. В законе он вроде бы урегулирован, но на практике применяется госорганами совершенно произвольно, особенно в части оценки и выплаты компенсаций. Наконец, следует учесть и сложность доступа к длинным недорогим кредитным ресурсам. При отсутствии средств не может быть ни выкупа в собственность, ни инвестиций со стороны собственника в улучшение земли.

В таких условиях право землепользования выглядит гораздо удобнее, чем право собственности.

Нельзя не назвать и первопричину – невысокая и нестабильная доходность агропроизводства в целом. Не видя четких перспектив устойчивой прибыли, предприятие не будет тратиться на то, чтобы приобретать землю в собственность. Если Казахстан называют зоной рискованного земледелия, то растениеводство все еще остается рискованным бизнесом. По сути, в наших реалиях оно может существовать лишь «в упряжке» с другими бизнесами.

Опыт многих государств показывает, что нет прямой взаимосвязи между правовым статусом земельного участка и эффективностью его использования. В развитых странах доля арендованных земель в сельскохозяйственном обороте достигает от 50% до 80%. И это совершенно не означает, что земля используется плохо. Просто там действуют эффективные механизмы контроля со стороны собственника – как государства, так и частника.

Латифундисты в полном смысле слова

Безусловно, у Казахстана нет другого пути, как двигаться к формированию развитого рынка земли сельскохозяйственного назначения. Другое дело, что форсирование этого процесса через массовую приватизацию не принесет прямого эффекта в силу объективной причины – у нас нет сейчас массового слоя инвесторов, которые бы одновременно обладали и стремлением серьезно работать на земле, и деньгами для этого.

Средства в настоящее время в дефиците даже у крупных сельхозпроизводителей, которые обратились к государству за поддержкой в реструктуризации долгового бремени. Впрочем, у малых производителей ситуация еще острее, поскольку у них меньше возможностей поддержки со стороны государства.

Сейчас в Казахстане землепользование отличается высокой концентрацией – большая часть сельхозпроизводства приходится на небольшое число корпораций. В результате приватизации такая же степень концентрации воспроизведется и в сфере земельной собственности. И тогда латифундисты де-факто станут таковыми де-юре.

Поэтому, приступая к массовой приватизации, следует иметь в виду ряд важных факторов.

Во-первых, землепользование все равно останется главной формой, по крайней мере, в обозримом будущем. Институт частной собственности на сельхозземли будет развиваться  на протяжении долгого времени – должны смениться поколения.

Во-вторых, процесс расширения доли частной собственности будет сопровождаться дальнейшим укрупнением сельхозпредприятий, как и во всех странах, взявших курс на развитие земельного рынка. Небольшим производителям будет оставаться все меньше места. И это нужно учесть, в том числе при планировании социальной политики на селе, чтобы не столкнуться с повальной безработицей.

В-третьих, сама по себе частная собственность не способна обеспечить качественного улучшения в использовании земли. Для этого требуется коренное изменение инвестиционного климата, который пока благоволит к тем, кто полагается на административный ресурс, а не на собственное трудолюбие.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить