Зачем слепому торшер?

Дурной тон – выносить на всеобщее обсуждение проблемы, которые никого особо не трогают и мало кому понятны. Проще говоря: зачем слепому торшер?      

Высказываться насчет уровня нашего образования - все равно что сетовать на скверную погоду. Она существует, никого устраивает, но исправить ее никто не берется.

Недавно я наткнулся на любопытную информацию. Серьезные люди давали пресс-конференцию. В перечне обсуждаемых тем занятной показалась постановка вопроса: какой из вузов наиболее коррумпированный?

Оказывается, есть уже некий барометр, которым можно определить масштабы болезни. Выяснилось: где-то зашкаливает, а где-то еще держится в пределах нормы. Следовательно, существуют определенные нормы?

Получается тот вуз, который оказался в хвосте списка, должен вызывать у нас большее доверие, чем тот, что оказался  лидером, то есть чемпионом по части коррумпированности. Если следовать этой перевернутой логике, по существу определялось – кто из учителей-взяточников искуснее. Выходит, можно проводить конкурсы: кто из судей продажнее, кто из гаишников тупее, кто из ментов поганее, кто из политиков фальшивее...

У Старшего брата все уже подсчитано.

Средний размер взятки в образовательных учреждениях России за прошлый год вырос на 392 процента. А вообще за счет взяток учатся примерно 70 процентов студентов. Ежегодно продается 500 тысяч поддельных дипломов о высшем образовании. В 2011 году в сфере образования и науки было возбуждено около 2000 уголовных дел.

А что у нас?

У нас тоже любой студент запросто ответит на вопросы по прейскуранту: сколько стоит «развести» сессию? В подавляющем большинстве вузов давно действуют твердые расценки. Система крепко выстроена и имеет строгую иерархию. Завтра все эти выпускники с «разведенными» дипломами придут (или уже пришли)  в наши больницы, поликлиники, школы и суды…

Они будут лечить нас сообразно купленным дипломам, они будут судить сообразно своему знанию законов, они будут сочинять эти законы …

Возникает вопрос: куда девать детей после школы? В какой вуз?

И потом, даже если они закончат этот прогнивший сверху донизу вуз, смогут ли они найти работу по специальности? Как правило, половина людей у нас учатся одному, а работать идут  в другую сферу. В любую.

Профессию постигают возле операционных столов, в банковских кабинетах, в диспетчерских аэропортов…

Но и это еще не все. Министр образования недавно публично признал, что качество школьных учебников, по которым все эти годы учились наши детки, недопустимо низкого качества. Следовательно, школа знаний не дает. Возникает вопрос: что же это за поколение выросло за торжественные двадцать лет? А поезд же идет…

Бывает: садишься к таксисту и по ходу объясняешь, как проехать на ту или иную улицу. Но как ты объяснишь хирургу, что с тобой делать после надреза?

Теперь мы торопимся. Мы бежим. Не слишком, правда, понимая: наступаем мы или отступаем, догоняем или отстаем. Торопливость наша слегка напоминает бессмысленную карусель, но иллюзия движения так велика! Ведь мы – движемся. Нам подбрасывают новые идейки, которые не объединяют, а больше разделяют. Разводят по интересам и тендерам.

Приходит на память высказывание, что оптимист - это просто плохо информированный пессимист. Чтобы мы окончательно не впали в уныние, нам приводят примеры стран, где царят мракобесие и преступность. Понятно, что у нас лучше, чем в Сьерра-Леоне. Зато у нас хуже, чем в Швейцарии. И еще в сотне стран мира… И это не у них, а у нас  серьезные люди проводят пресс-конференции, на которой обсуждается уровень падения страны. Глубина пропасти, как я понимаю, пока не поддается измерениям.

Наверное, страшно заглядывать.

С другой стороны, я знаю массу талантливых молодых людей, которые вынашивают идеи учебы за границей и дальнейшей там зацепки. То есть наиболее перспективное будущее страны обдумывает планы безвозвратной эмиграции (по стопам Аль-Фараби). Что ж, это объяснимо: они хотят жить и работать под другими знаменами, поскольку в сознании своем они давно опередили уровень своей отчизны. Они понимают, что в противном случае здесь им придется принимать сложившиеся правила игры, где их знания, таланты и способности могут быть востребованы лишь при определенном стечении обстоятельств. А это уже – лотерея.

К этому есть что добавить.

Я часто бываю за границей. Везде встречаю своих бывших соотечественников. Тех, кто постарше. Они уехали раньше, так и не найдя применения своим силам: ученые, медики, инженеры, программисты.

Они просто переросли свою страну. В большинстве своем они не говорят на казахском, но млеют, когда слышат казахскую речь. На Рождество готовят бешбармак из индюшатины, и я вижу, что они намного искреннее наших доморощенных нацпатов, которые свою любовь к отечеству превратили в промысел и зарабатывают дивиденды на демонстрации своей слюнообильной любви. (Давно замечено: родину громко не любят, тем более так – напоказ).

Запад любит и умеет развивать чужие дарования. Нобелевскими лауреатами  становятся индусы и филиппинцы из американских лабораторий. У остального мира это умение обращать всё себе на пользу вызывает зависть и раздражение. Это следует признать, как и то, что обамовцы умеют располагать к себе. Их этому учили.           

Что же нас ждет? Умные уедут, а ушлые останутся. Завтра они пойдут рулить страной. По какой шкале мы будем определять уровень этой страны, которая сделает следующий шаг в своем развитии? И, главное, в какую сторону устремится это развитие?

По сути, все эти неудобные вопросы имеют на сегодня стратегическое значение. Фактически это вопросы выживания. Если интеллектуальная, морально-нравственная составляющая общества не на должном уровне, оно беззащитно перед внешней интервенцией, духовным порабощением и навязыванием чужих ориентиров. Через все эти бреши в воспитании и образовании в наш культурный обиход уже проникли леди гаги и саши бароны, петросяны и собчаки, малаховы и волочковы. Мы не смогли от них защититься, поскольку нам нечего было им противопоставить. Мы впитали в себя весь этот яд и продолжаем впитывать его ежедневно в непомерных дозах. Мы находимся под прессом продуктов информационного ширпотреба.

Нам подсовывают мошенничество вместо искусства, тотальный стеб вместо вдумчивого созидания. Примитивизм стал главным заполнителем пустот, заурядность – точкой отсчета. Культурный распад охватил все сферы общественной жизни – от политики до человеческих отношений. Говоря образно, мы живем в пыли, какую поднял пронесшийся мимо паровоз глобализма. Если не говорить об этом сейчас,  очень скоро проблема заявит о себе по-другому. И нам придется думать уже не о том, как спасать страну, а о том – как спастись от нее.

Другие посты автора:

Ценность личности определяется калькулятором, 21 ноября 2012.

Мой многоликий аул, 20 ноября 2012.

Гольф придумали казахи, 17 ноября 2012.