Подняться на носочках: как бизнесвумен из Алматы строит носочный бизнес
Майя Минамова, начав бизнес в 1990-е с продажи носков из Турции и Китая, сегодня развивает производство в Казахстане
Скепсис окружающих и даже коллег из бизнес-сообщества Майя Минамова, основательница бренда Passo Chantal, видит постоянно: «Бизнес на носках? Серьезно?». Многие не верят, что на производстве и продаже такого неприметного, казалось бы, предмета гардероба можно построить большую компанию. Но Майя занимается этим делом уже 28 лет. «Я как тот воин, который страшен не тем, что знает много приемов, а тем, что бьет в одну точку», — шутит она о себе.
Пять долларов в кармане
Когда распался Советский Союз, Майя только окончила школу. «Папа рано ушел из жизни, мы жили с мамой и братишкой. Нужно было зарабатывать деньги, поэтому я, первокурсница КазГАСА, решила поехать в Китай за товаром. Для этого нужна была валюта. До сих пор помню, как покупала у каких-то людей на уазиках пять долларов и даже не знала, настоящие это деньги или нет», — вспоминает Майя.
Носочный бизнес начался чуть позже. На тот момент Майя уже была замужем. Как-то раз мама привезла из Турции детские носочки на продажу. «Они были такие красивые, пушистые, с бантиками — вызывали всеобщий восторг. Я видела, как цепляет людей красота и тепло. И поняла: хочу заниматься носками», — вспоминает Майя. Роль сыграло и то, что начать продавать носки можно с минимальными вложениями, а прибыль при этом получать хорошую. Плюс сезонность у этого товара не столь выраженная, как у другой одежды, и оборачиваемость высокая.
Семейный подряд работал так: мама привозила товар, Майя с супругом продавали его на алматинской барахолке. «Зарабатывали в те времена очень легко: $100 в день — без проблем. Просто вайб такой был — «купи-продай». У нас был небольшой прилавок. Контейнер — мечта, он же стоил как квартира, — улыбается собеседница. — Я записывала каждую заработанную копейку, какую-то часть оставляла на жизнь, все остальное вкладывала в бизнес».
Как «построить» производителей
Семь лет семья Майи продавала турецкие носки, потом перешла на made in China. «Поначалу производители в КНР вообще ничего не знали о наших вкусах, цветовых предпочтениях и размерах. Например, нам пытались продать маломерки, которые для наших покупателей не подходят. Постепенно мы обучали местных «носочников», объясняли им все, вплоть до того, какая этикетка нужна», — говорит бизнесвумен. Товар брали в Урумчи. Там в основном небольшие цеха и магазины. Большие фабрики, где товар лучше и есть возможность размещать собственные заказы, — они на юге Китая. Но попасть туда в то время казалось немыслимой задачей: дорога непонятная, а партнеры из Урумчи не горели желанием показывать путь.
И все же казахстанка добралась до юга Поднебесной. Выход на местных производителей дал другие объемы, другую цену и другое качество. У Майи к тому времени уже было достаточно опыта, самостоятельности и денег, чтобы диктовать южным фабрикантам свои условия. «Я говорила, что мне нужно, и, если там отказывали или если товар не соответствовал требованиям, просто не работала с такими партнерами. Я знаю, каков расход нити, могу все просчитать (сама смотрю по весам). Меня сложно «раскрутить» на лишнее. Например, вот такой экземпляр, — Майя берет укороченные носочки, — требует 30 граммов нити, на длинные носки нужно 35–40. Я могу отличить хлопковую нить от синтетической, могу на ощупь понять, качественный носок или нет. Китайские партнеры уже знают: обмануть меня не получится».
Производство едет в Казахстан
Поначалу Майя продавала продукцию на базарах (на барахолке в Алматы у нее до сих пор есть большой собственный торговый павильон). В какой-то момент поняла: пора расширять границы. И отправилась в ретейл-сети. В 2013-м носки Passo Chantal появились на полках Magnum. Тогда впервые пришло понимание, что пора начинать собственное производство в Казахстане. Это означало работу с НДС и выход компании на новый уровень.
В 2015 году в Шымкенте открылась большая фабрика — «Алем-БТ», с 200 станками. Майя начала отшивать там часть партий под своим брендом (часть продолжала отшивать в Китае). «Но это была история с переменным успехом: мы то отшиваем на этой фабрике, то делаем перерыв», — вспоминает собеседница.
В 2023-м случилось неожиданное для носочного бизнеса: открылся безвизовый режим с Китаем, и в Казахстан «заехали» чуть ли не все фабриканты из Поднебесной. «Китайское правительство очень хорошо поддерживает своих производителей: им платят за экспорт, поэтому продавать носки они могут по себестоимости, — поясняет Минамова. — Китайские производители начали демпинговать на нашем рынке и переманивать наших дистрибьюторов, предлагая им под консигнацию безлимитные поставки на крупные суммы — 10–20 млн тенге. Наши продажи тогда упали на 50 %».
Бороться с конкурентами Майя и ее команда решили через бренд: его предстояло сделать «еще более казахстанским». Это означало собственное постоянное производство внутри страны. В 2024 году компания подписала договор с другой шымкентской фабрикой Balabi Textile, арендовала у нее 200 из 500 высокотехнологичных станков. На таком оборудовании шов на мыске можно не сшивать, а провязывать по итальянской бесшовной технологии. Это снижает себестоимость, потому что сшивать шов вручную дорого, примерно 35 тенге на одну пару. В 2025 году Passo Chantal отшила на этой фабрике 500 тыс. пар носков. Но в какой-то момент партнерам понадобились станки под собственные нужды, договор пришлось расторгнуть, остальной объем — временно «перекинуть» на производство в Китай.
Погоня за дизайном
Passo Chantal начиналась как дистрибьютор, стала производителем, а сейчас позиционирует себя сервисной компанией. Маржинальность — 18 %. «Как правило, бизнесу нужно не меньше 20 %. В носочном деле история другая: мы берем объемом. Нас маржинальность 18 %, в принципе, устраивает, потому что хотим сделать носок более доступным, и не за счет повышения стоимости или увеличения прибыли. Наоборот. Наша цель — выйти на уровень цены китайского носка, но при этом остаться на своем уровне качества», — говорит собеседница.
На вопрос, сколько же в таком случае нужно продать пар, чтобы не потерять прибыльность, Минамова отвечает так: сейчас Passo Chantal продает 1 млн пар носков в месяц, работает в основном в В2В-сегменте — с дистрибьюторами, для которых упаковала бизнес в «коробку», но также и в В2С. Динамику продаж владелица иллюстрирует данными В2В-клиентов. Например, у крупного алматинского дистрибьютора в 2021 году оборот был 542 млн тенге, в 2023-м — уже 742 млн тенге. Или, например, шымкентский клиент начинал с 14 млн в 2021-м, в 2023-м у него 45 млн тенге оборота.
Дистрибьюторам компания, конечно, подсказывает цену, но контролировать финальный ценник не может. «Обычно наши носки продаются в среднем сегменте — в диапазоне 400–500 тенге за пару — и более высоком сегменте. Но в ТРЦ могут и по 5 тыс. тенге выставлять, оптовики же отдают по 350 за пару. В общем кому на что смелости хватит», — комментирует Майя.
Кстати, сама компания может зарабатывать на носке не дольше трех месяцев. Потом дизайн воруют, подделывают, а потребитель не всегда это понимает. Поэтому дизайн носков приходится обновлять очень часто.
От дистрибьюторов — к носкоматам
Часть объема Passo Chantal отдает в ретейл. Договоры заключены с сетями, работающими на западе Казахстана, — «Анвар» и Dina market. Пока поставляли туда пробные партии — от 8 млн тенге (это примерно 30 тыс. пар носков). Сейчас идут переговоры с FixPrice. Кроме того, Passo Chantal пробует продажи и через маркетплейсы — Kaspi, Teez, Flip, Wildberries, Avito.
Еще одна идея, которую в компании уже начали тестировать, — продажа носков через вендинговые аппараты, эдакие носкоматы. Один уже установлен. Его купил постоянный дистрибьютор для своего сына: тот захотел сам заниматься продажами и поставил аппарат в вузе в Астане. Пока идет тестирование, но компания уже заказала пять устройств — Майя лично ездила за ними в Китай. Один вендинговый аппарат стоит 600 тыс. тенге, без транспортных расходов. Выбрали стандартный вариант — на случай, если идея не пойдет, и можно было бы их продать.
Свой «носочный заводик»
Производство внутри Казахстана, безусловно, выгоднее заказов на китайских фабриках, продолжает Майя, потому что позволяет сэкономить на логистике и таможенной очистке товара. Но без трудностей не обходится. В Китае, говорит Майя, можно, условно, выйти на улицу и купить иглы, если те сломались. В Казахстане — нет, нужно завозить сразу партию иголок. В Китае или в Турции можно выбрать цвет нити, в Казахстане приходится использовать только готовую цветную нить: фабрики красить не хотят, это ведь лишняя «операционка» для них.
Нить, кстати, — это самое дорогое в носке, она занимает примерно 70 % в себестоимости, которая в среднем составляет 170 тенге на пару. Нить покупается в основном у узбекских производителей — Osborn Textile и «Узтекс». Казахстанский хлопок, который выращивают на юге страны, по словам Минамовой, не годится для производства текстиля, из которого получились бы качественные носки. В казахстанском климате хлопок просто не успевает вызреть до нужной кондиции, и его в принципе мало. Полиамидную, лайкровую нить завозят в основном из Китая, также из Турции.
Ну и «классика жанра» — в Казахстане не хватает специалистов в легкой промышленности. «Поэтому носочным бизнесом у нас занимаются только те, кто «болеет» этой темой. Я общаюсь с такими. Это идейные люди», — улыбается бизнесвумен.
Такой формат производства — аренда станков — все же вносит элемент нестабильности в бизнес, поэтому Майя вплотную занялась проектом собственной производственной площадки и уже делает расчеты с финансистами и технологами. «Я хочу отшивать носок здесь, в Казахстане, платить налоги здесь», — поясняет она.
Вариантов два: либо приобрести готовую площадку, либо строить площадку с нуля. Первый «хромает»: в Алматы Майе предлагают выгодно купить готовый бизнес, ее же останавливает то, что там устаревшие станки. «В носочном бизнесе от станков зависит очень многое. На станке, в котором 156 игл, связать носок можно, но он будет рыхлым и потеряет форму очень быстро, хотя, пока новый, он и кажется нормальным. Мы используем только 200-игольчатые станки, и я склоняюсь к покупке таких, а значит, к строительству своего производства», — рассуждает собеседница.
В качестве локации она рассматривает одну из специальных территорий — индустриальную зону Алматы, СЭЗ «Хоргос», СЭЗ «Алатау». «В СЭЗ «Алатау» было бы удобно, — говорит бизнесвумен, — но там коммуникации еще не подведены…» На собственный «носочный заводик» понадобится примерно $1 млн инвестиций. «Мы все же рассчитываем на преференции и финансирование со стороны государства. Может, будем привлекать инвесторов», — делится планами Майя.
Дети — в бизнес
Компанию Майя строит с детьми. Когда сын и дочь выросли и выучились, мать, желая передать им свое дело, предложила заниматься носочным бизнесом вместе с ней. Они тогда отказались, хотели «идти своим путем». Но прошла буквально пара лет — и все же приняли предложение. «Работали у меня в найме — дочь с зятем с 2018 года, сын, он младше, — с 2021-го. Я им официальную зарплату платила, — смеется бизнесвумен. — В этом году поняла, что готова ввести их в партнерство: они уже наработали для этого достаточные скиллы для управления. Дала им долю прибыли, сейчас они мои партнеры».
Собеседница рассказывает, что партнерскую программу компания разработала вместе с зарубежным специалистом. Система выстроена так, что можно «играть» процентами — выкупать, вкладывать средства еще. Ее внедрили пару месяцев назад, в сентябре 2025-го, и пока только тестируют. Но, уверена Майя, идея сработает и это позволит Passo Chantal развиваться дальше.
