Досым Сатпаев: Саммит «C5+США» — свидание или брак по расчету?
Казахстанский политолог подводит итоги встречи центральноазиатских лидеров с президентом США в Белом доме
В 2023 году в Нью-Йорке прошел первый саммит C5+США с участием президента Джона Байдена. Хотя этот формат существовал с 2015 года, до 2023 года нерегулярные встречи проводились лишь только между министрами иностранных дел ЦА и госсекретарями США.
Если формат «Центральная Азия — США» при демократах шел с привязкой к войне в Украине, где страны ЦА просили не участвовать в сером импорте и обходе антироссийских санкций, то при Дональде Трампе регион уже рассматривается как часть игры, которую ведут США с Китаем. И это создает определенные риски для стран ЦА. В первую очередь из-за нестабильных отношений между США и Китаем, которые напоминают американские горки в рамках торговых войн и борьбы за мировое лидерство. В принципе Трамп этого не скрывал, заявив перед саммитом, что «Центральная Азия — это огромный рынок и источник ресурсов. Мы не хотим, чтобы Китай или Россия монополизировали его. Это будет выгодная сделка для всех — fair trade, strong alliances».
Кстати, возникает такое ощущение, что решение Дональда Трампа провести саммит «Центральная Азия + США» если и висело в воздухе какое-то время, то дополнительным толчком, чтобы всё это перешло в практическую плоскость, было решение Казахстана и Узбекистана сделать пусть и небольшие по меркам американской экономики, но подарки президенту США, подписав соглашение о покупке американской продукции на крупную по меркам региона сумму. На постсоветском пространстве в этом году это одни из крупных контрактов с США.
Напомню, тогда Казахстан заключил сделку на $4,2 млрд на поставку и производство грузовых локомотивов. Узбекистан подписал контракт на покупку у Boeing самолетов на $8,5 млрд.
Реверансы Казахстана и Узбекистана в сторону Дональда Трампа не остались незамеченными в Белом Доме, так как после этого именно эти два государства недавно посетили специальный посланник США по Южной и Центральной Азии Серджио Гор и заместитель госсекретаря Кристофер Ландау, четко определив Астану и Ташкент в качестве ключевых партнеров США в регионе, где у Штатов есть несколько задач.
Во-первых, США интересуют редкоземельные металлы и критические материалы в ЦА. Это любимая тема Трампа. Глобальная конкуренция с Китаем, который контролирует чуть ли не 80% мировой добычи и 90% переработки редкоземельных металлов и критических материалов, сильно напрягают Вашингтон и Брюссель, которые пытаются нагнать Пекин в этой гонке. Как отмечают эксперты, Геологическая служба США считает группу из примерно 50 видов минерального сырья стратегически важными для национальной и экономической безопасности Штатов. Большинство из них присутствует в Центральной Азии.
Поэтому неудивительно, что одним из итогов данного саммита был допуск американской компании Cove Kaz Capital Group к разработке одного из крупнейших в мире месторождений вольфрама в Казахстане. Стоимость сделки оценивается в $1,1 миллиарда. При этом генеральный директор Cove Kaz Capital Group Пини Альтхаус лично поблагодарил Дональда Трампа и министра торговли США Говарда Латника за то, что они помогли договориться о сделке и не допустили к разработке месторождения китайские компании.
Кстати, в ходе недавнего азиатского турне Трампа, который пытается сформировать вокруг США коалицию лояльных азиатских государств, также основной акцент делался на заключении соглашений о поставках в США полезных ископаемых из Австралии, Малайзиии, Таиланда. То есть саммит «C5+США» скорее является продолжением этого азиатского турне. И американские компании уже работают или будут работать не только в Казахстане, но в других странах ЦА в сфере разработки и добычи редкоземельных материалов и критических материалов, что для стран ЦА также является инструментом закрепления своих точечных контактов с США, чтобы поддерживать геоэкономический баланс по отношению к России и Китаю.
Еще один альянс Дональд Трамп формирует в рамках Авраамовых соглашений, которые администрация Белого дома еще при первом президентском сроке нынешнего американского лидера разработала в качестве механизма для налаживания отношений между Израилем и мусульманским миром. Это соглашение в 2020 году уже подписали ОАЭ, Бахрейн и Марокко. К этому соглашению Трамп подтягивает Саудовскую Аравию, которая вначале собиралась, а потом отказалась это делать. Но в ходе запланированного визита в Вашингтон наследного принца Мухаммеда бин Салмана эта тема снова поднимется. По итогам саммита «C5+США» к этому соглашению также присоединился Казахстан, который когда-то был председателем Организации исламского сотрудничества и в целом имеет хорошие отношения со многими странами исламского мира. Для Астаны это был больше дипломатический реверанс в сторону президента США, чтобы ему понравилось, что в принципе тот не преминул отметить у себя в социальных сетях.
Во-вторых, если вспомнить уже упомянутые слова Дональда Трампа о Центральной Азии не только как об источнике сырья, но также как о рынке сбыта, то по итогам саммита были заключены контракты и в других сферах. «Агромаш» и John Deere запустят проект по выпуску сельхозтехники на $2,5 млрд. Национальный банк подписал Меморандум о сотрудничестве с глобальной платежной системой Visa. Было заключено соглашение об интеграции услуг провайдера спутникового интернета Starlink с мобильными операторами в Казахстане. Другие страны ЦА также рассматривают вопрос покупки самолетов Boeing.
При этом для Казахстана также важно наконец отменить действие торговой поправки Джексона — Вэника, которая была введена против СССР еще в 1974 году и устанавливала торговые барьеры для стран с нерыночной экономикой, ограничивающих эмиграцию. Но Союза уже давно нет, а поправка почему-то продолжала действовать по отношению к Казахстану. При этом пока неясно, будет ли также снята 25-процентная таможенная пошлина, которую Трамп недавно ввел против Казахстана.
В-третьих, на постсоветском пространстве осталось только два региона чей геополитический и экономический вес увеличился после начала войны в Украине. Это Центральная Азия и Кавказский регион, в первую очередь Азербайджан, который превратился в регионального лидера после военных побед и подписания мирного соглашения с Арменией. И эти два региона также связывает стратегически важный Транскаспийский международный транспортный маршрут, который интересен США, так как для Вашингтона важно не только получить доступ к редкоземельным металлам и критическим материалам, но также иметь стабильную сухопутную транспортно-логистическую инфраструктуру для их доставки.
С другой стороны, саммит «C5+США» для стран Центральной Азии укладывается в их многовекторную политику с целью поддержания геополитического баланса, так как с 2022 года регион стал напоминать невесту, вокруг которой кружится большое количество женихов. И значительное количество саммитов в регионе в формате «C5+1», которые прошли с начала войны в Украине, являются тому наглядным подтверждением.
Страны ЦА избегают прямого стратегического сближения с Вашингтоном, так как хотят использовать точечный интерес США к региону лишь как геополитический и геоэкономический противовес России и Китаю. Для них отношения с США носят балансирующий характер с целью усилить переговорные позиции перед Москвой и Пекином. Они не рассчитывают на прочные брачные отношения с Вашингтоном, скорее, их устраивает более долгий конфетно-букетный формат.
Тем более что у Трампа пока не получается разбить альянс между Москвой и Пекином. С началом войны в Украине Россия усилила свою экономическую и политическую зависимость от Китая. А для Пекина, как правильно отмечают некоторые эксперты, Россия должна быть достаточно сильной, чтобы противостоять Западу, но достаточно слабой, чтобы оставаться в орбите Китая. При этом, усиливая политическое или торговое давление на разные страны, администрация Белого дома лишь укрепляет сам Китай. Результат этой политики был хорошо виден на недавнем саммите ШОС в Китае, на котором собрались главы более 20 стран мира. В том числе премьер-министр Индии.
Но ключевая проблема для ЦА состоит в том, что в условиях геополитического хаоса, кризиса старых политических ценностей, новых торговых войн, появления новых альянсов и роста военной напряженности безопасность и перспективы Центральной Азии зависят теперь не от международного права, которое исчезает, а от хрупкого геополитического баланса, который в любой момент может также разрушиться.
В то же самое время обращает на себя внимание интересное выступление 23 сентября 2025 года президента Узбекистана Шавката Мирзиёева на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, где он заявил о том, что начался процесс формирования «новой Центральной Азии». Как он заявил: «Благодаря своей сплоченности, стабильности и растущей региональной идентичности она занимает всё более прочное место в системе международных отношений как самостоятельный субъект».
Но если мы хотим действительно стать самостоятельным субъектом в мировой политике, то нам также необходимо ускорение более тесного регионального сотрудничества между странами Центральной Азии, в том числе с целью разработки собственной региональной повестки по разным направлениям без участия третьих стран. Нам надо наращивать свою экономическую и военную мощь на основе долгосрочной политической и региональной стабильности, чтобы все крупные геополитические игроки видели в нас партнеров, а не сателлитов.
