Оглянуться вокруг

9473

Как перемены в китайской экономике могут помочь развитию Казахстана

Фото: Андрей Лунин

Прошедший в конце сентября в отеле Ritz-Carlton Almaty ежегодный Kazakhstan Growth Forum, как обычно, собрал отечественных предпринимателей и чиновников, а также зарубежных гостей. Среди последних были, в частности, Рави Абделал, профессор Гарвардской школы бизнеса, доктор Кай Чан, советник Совета по конкурентоспособности ОАЭ, и Михаил Романов, партнер EY.

В прошлом году форум проходил буквально через месяц после перехода к плавающему курсу тенге и была заметна некоторая нервозность делегатов от бизнеса. А приглашенные консультанты в основном советовали государству и предпринимателям системно подходить к решению тогда еще только обозначившихся вызовов, связанных с низкими ценами на нефть, новой курсовой политикой Нацбанка и снижением покупательской способности населения.

В этот раз никаких советов не было. Спикеры рассказали уже, надо признать, довольно затертую success story Дубая, поведали о бурном развитии технологий и о том, что мы стоим на пороге четвертой промышленной революции, а также сообщили о глобальных трендах мировой экономики.

Выступление доктора Чана представляло собой своеобразный benchmark того, как должно осуществляться госуправление и как, правильно распорядившись имеющимися ресурсами, можно построить что-то даже в пустыне и вывести страну в лидеры по уровню жизни и другим показателям. В связи с этим хочется заметить, что живые примеры – это, конечно, хорошо. Однако насколько Казахстан готов повторить путь ОАЭ, Сингапура или Финляндии – это совсем другой вопрос.

Гораздо больший интерес аудитории вызвал доклад профессора Абделала, который тот назвал «Состояние мира». Особое внимание было вызвано не только картиной макроизменений в целом, но, в частности, большой ролью, которая была отведена в них нашему ближайшему соседу Китаю.

Абделал начал свою речь с анализа мирового ВВП за 60-летний период, с 1950-го по 2010 год, и вклада в него отдельных стран в процентном выражении. Из представленного графика было видно, что роль США как единоличного лидера в мировой экономике на протяжении этого времени постоянно снижалась, в то время как вклад Китая увеличивался начиная примерно с 1980 года. По мнению профессора, уже при нашей жизни глобальная экономика будет иметь двух равноценных лидеров – США и Китай.

Также спикер продемонстрировал графическое отображение изменения торговых балансов США и Китая в период с 1995-го по 2014 год. Визуально корреляция последних близка к коэффициенту минус один (идеальная негативная корреляция, при которой значение у снижается настолько же, насколько повышается значение х).

Объясняется это тем, что в США доля личного потребления домохозяйств составляет порядка 70 % в структуре ВВП – одно из самых высоких значений в мире. Они потребляют практически все, зачастую не имея на это достаточно средств, – в кредит, в том числе товары китайского производства. По словам Абделала, одной из самых быстрорастущих индустрий в это время стало предоставление услуг физическим лицам по хранению и складированию разного добра. Представьте себе складские комплексы, где американцы арендуют площади, потому что у них дома больше не хватает места для хранения всего, что они накупили. Потребительский бум привел к тому, что общая площадь таких складов увеличилась в 3 раза за 10 лет! Но теперь, по словам профессора, этот бум подходит к концу, о чем, в частности, говорит снижение дефицита счета текущих операций.

С другой стороны, модель роста Китая была в немалой степени основана на американских потребителях. Доля сбережения у американцев в этот период была равна нулю, то есть они тратили все. В Поднебесной картина была противоположной. Доля потребления домохозяйств была на уровне 33 %, а доля сбережения – 48 %. Таким образом, Китай, который не потреблял ничего, а все сберегал, который много производил, при этом не покупая, а продавая в США, очень хорошо вырос. Но расти дальше с этой же моделью становится невозможно. Потому правительство КНР пытается увеличить долю потребления китайских домохозяйств и снизить долю сбережения, что может стать довольно сложной задачей и занять какое-то время.

Другой глобальный тренд, касающийся нашего восточного соседа, о котором рассказал Абделал, это прямые иностранные инвестиции в Китай и из него. Согласно представленной таблице, охватывающей период последних девяти лет, видно, что ПИИ в Китай росли и были значительными, с пиком в $331,6 млрд в 2011 году. В то же время ПИИ из Китая были сравнительно невелики, с пиком в том же 2011 году в размере $99,9 млрд, не считая 2015 года, когда их размер составил $167,1 млрд. Не то чтобы тренд развернулся, однако он изменился. И мы видим, что производство уходит из Китая и направляется в Юго-Восточную Азию. ПИИ из Китая идут в Центральную Азию и Африку. Профессор считает, что в ближайшие год-два мы увидим, как приток прямых инвестиций в Поднебесную и их отток сравняются. После этого Китай уже не будет основным мировым производителем, а станет одним из основных мировых инвесторов. А это изменит многое.

В данном контексте формирование списка из 51 казахстанско-китайского проекта, которые планируют реализовать до 2020 года, выглядит неплохо. Потому как сами мы заводы строим так, будто они нам и не нужны вовсе. А здесь – совсем другое дело. То же, что эти проекты в основном направлены на агропромышленный сектор, это еще лучше, потому что немного, но поможет с вопросом занятости на селе и в перспективе снизит долю продуктового импорта. Экономист Алмас Чукин заметил по этому поводу: «Сейчас по большинству продуктовых направлений ситуация просто аховая. Можно с умом и целенаправленно подтянуть многие позиции (по продуктам питания), но при этом надо четко понимать два ограничения: не надо гигантомании и не надо пытаться заниматься всем».

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить