Как дизайнеры решили лёгкую промышленность Казахстана возродить

11589

XXI век – это время креативной и интеллектуальной экономики, когда важно не где и сколько произведено, а где и кем придумано и воплощено в жизнь. Наиболее яркий пример такого рода креативной отрасли – индустрия моды

Фото: © Depositphotos.com/olly18

Опытный носитель

Для любой индустрии, для любого рынка важны крепкая база и комфортные условия для развития. Казахстанский дизайнерский рынок вынужден развиваться в условиях почти полного отсутствия таких важных составляющих, как легкая промышленность, профессиональные кадры, соответствующее мировым стандартам образование. И тем не менее казахстанские дизайнеры делают, можно сказать, невозможное – они творят.

Дизайнерскую моду можно сравнить с авторским кино. Ей присущи оригинальный, необычный, прорывной, концептуальный дизайн, обработка, новизна технологических и эстетических решений. «В противовес коммерческой моде дизайнерская – для людей с развитым эстетическим вкусом и высокими требованиями к неповторимости, дифференцированности дизайна и концепта, стоящего за ним», – дает определение основатель бренда Aika Alemi Аяжан Жаксыбай.

В Казахстане немного дизайнеров, образующих этот рынок. Действительно серьезных игроков, которые не первый год заявляют о себе как на родине, так и на европейских рынках, можно насчитать около пяти десятков. Почти все они работают в среднем ценовом сегменте. Лишь единицы отваживаются осваивать люксовый сегмент, генерируя уникальный дизайн и воплощая его посредством сложных технологий.

Немногие в нашей стране носят дизайнерскую одежду. По предположениям Аяжан, в разных странах доля такой одежды колеблется от 5 до 25% от всего объема рынка моды. При этом в развитых странах с историей и традициями моды этот процент выше. «По Казахстану данных нет. Но, скорее всего, не более 5% населения», – предполагает дизайнер.

По мнению одного из основателей бренда Pentatonica Киры Майшевой, отечественной дизайнерской одежде приходится ломать стереотипы, сложившиеся в обществе, такие как: одежда казахстанских дизайнеров слишком дорогая, она не стоит тех денег, она не может быть интереснее иностранных брендов.

Фото: Андрей Лунин

Это мнение поддерживает и Аяжан Жаксыбай: «Есть проблема с восприятием казахстанской моды. Чтобы оправдать высокую цену покупки, наш покупатель нуждается в громком имени, в громком бренде. Мало кто у нас может купить вещь за ее высокий дизайн, потому что люди просто не разбираются в этом».

Как считает основатель Aika Alemi, для того чтобы носить дизайнерскую одежду, у потребителя должен сформироваться определенный опыт. «Дизайнерские вещи потребитель начинает покупать, как правило, когда у него накапливается опыт ношения одежды. Сначала люди носят коммерческие, более «приглаженные», спокойные марки, которые почти всегда используют, копируют, цитируют наработки дизайнерских брендов и упрощают их, адаптируют для покупателя с более коммерческим, мейнстрим-вкусом», – комментирует она.

Однако в последние пару лет мы можем наблюдать, что вокруг нас увеличивается число людей, отдающих предпочтение именно этой категории одежды. Положительную динамику подтверждает и Кира Майшева. «Я думаю, что за последнее время вырос процент людей, которые отдают предпочтение дизайнерской одежде, сделанной в Казахстане. Рост обусловлен в какой-то степени тем, что у потребителей постепенно меняются вкусы. Им хочется не просто носить одежду, а быть индивидуальными. Индивидуальность можно проявить с помощью эксклюзивной одежды», – констатирует она.

Не шоу, а индустрия

Если есть те, кто производит продукт, и те, кто его потребляет, значит, есть и сам рынок. Но каков он? По мнению байера онлайн-магазина Sprezzatura Симы Розиковой, в глобальном значении понятия дизайнерского рынка в Казахстане нет. Есть отдельно взятые люди, которые что-то создают и пытаются развиваться в имеющихся условиях.

«Чтобы этот рынок появился, дизайнеры и государство должны сотрудничать. В том случае, если у государства есть возможность, а у дизайнеров есть уникальные идеи, в которые есть смысл вкладываться. В мире достаточно примеров того, насколько успешен был союз дизайнеров и государства. Италия – за их тканями и мастерством стоят очереди из дизайнеров со всего мира. Южная Корея сейчас серьезно представлена на международном рынке и со своими дизайнерами, и с производством, где цена дружит с качеством. В Великобритании созданы одни из лучших в мире школ дизайнеров. И все это при серьезном участии государства. Другой вопрос – есть ли у нашего государства такие возможности и интерес в развитии индустрии? Сейчас у казахстанских дизайнеров практически нет условий для развития внутри страны. Да и чтобы иметь право по-настоящему называться дизайнером, нам надо начать с образования. Чтобы выдавать качественный продукт для международного рынка, нужна серьезная образовательная база и немало инвестиций в эту среду», – такую позицию озвучивает Розикова.

Как утверждает Аяжан Жаксыбай, казахстанский рынок находится на стадии насыщения, заполнения ниш, формирования всех частей индустрии моды, обучения покупателей и профессиональной среды, развития рынка в целом. Однако для полноценного развития ему нужен фундамент в виде развитых сопутствующих отраслей обработки сырья, производства тканей и фурнитуры достойного качества, способного конкурировать, например, с Турцией и Китаем или хотя бы с соседними Киргизией и Узбекистаном.

«Покуда мы зависим от привозного сырья, говорить об интенсивном развитии рынка не приходится, – подчеркивает Кира Майшева. – Поэтому ставку мы делаем именно на то, что можем дать клиенту, какие эмоции подарить, как подчеркнуть его индивидуальность».

Конечно, начинают появляться в Казахстане свои производители тканей и фурнитуры. Однако не стоит ожидать того, что дизайнеры станут движущей силой в развитии отечественной легкой промышленности. Например, Жаксыбай убеждена, что это не является задачей и ответственностью дизайнеров. «Не дело казахстанских дизайнеров возрождать все части вертикали модной индустрии, то есть производство нитей, тканей, фурнитуры и готовой продукции, отраслевых выставок, оптовых покупателей, розницы, недель моды, медиа в сфере моды, учебных заведений в сфере моды, дизайна, профессионально-технического образования, а также фотографов, стилистов, модельных агентств, всех смежных профессий, являющихся частью индустрии моды. Только все игроки рынка смогут сдвинуть развитие индустрии моды с мертвой точки», – настаивает она.

Она не отрицает, что дизайнеры могут стать катализаторами такого процесса, так как мы живем в век креативной и интеллектуальной экономики. «Но, к сожалению, в нашей стране эту новую парадигму так и не приняли, так как в момент, когда она пришла в развитые страны, мы были заняты либерализацией экономики и переходным периодом, – отмечает собеседник. – Надо наконец увидеть, что весь мир движется в сторону дизайнеров, и поддерживать именно их, так как на этом государство может зарабытывать в десятки раз больше, чем на физическом производстве».

Кира Майшева также убеждена, что без серьезной государственной поддержки, без интереса со стороны государственных институтов ощутимого сдвига не будет. «Еще весной несколько казахстанских брендов, включая Pentatonica, объединились и вышли к правительству Казахстана с программой возрождения и развития отечественной легкой промышленности. Все представители госорганов отнеслись с большим энтузиазмом. Но после августа 2015 (когда обменный курс тенге был отпущен в свободное плавание и произошло резкое обесценивание национальной валюты. – F.) реализация программы пошла на спад. Нынешняя ситуация оптимизма не внушает», – с сожалением замечает она.

По мнению дизайнеров, сейчас не так важно, где сделано, важно, где придумано. Нужно понять, что мода – это не шоу и развлечение для элиты, это индустрия и ее надо строить и развивать. «У нас вообще ко всем креативным индустриям отношение как к развлечению. Это заблуждение и близорукость. Пора менять такой подход и начать получать прибыль от нашего интеллектуального капитала», – отмечает Аяжан Жаксыбай.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить