Что угрожает науке?

7392

Научные знания и технологические инновации, как подчёркивает Юваль Ной Харари в своей книге «Сапиенс: Краткая история человечества», являются одной из ключевых движущих сил экономического прогресса. И тем не менее на сегодняшний день довольно редко встречаются рассуждения на тему состояния науки, несмотря на наличие значительных проблем в связи с глобализацией, оцифровкой знаний и растущим числом учёных

Фото: pixabay.com

На первый взгляд, все это кажется положительными тенденциями. Глобализация объединяет учёных всего мира, позволяя им избегать дублирования и содействуя разработке универсальных стандартов и передовых практик. Создание цифровых баз данных поддерживает регулярные научные изыскания, а также предлагает более широкую основу для новых опытов. А рост количества учёных говорит об увеличении масштаба исследований, что в свою очередь ускоряет прогресс.

Но это только одна сторона медали. Чтобы разобраться в минусах данных тенденций, нам сперва нужно понять, что наука является экосистемой. Как и любая другая экосистема, она характеризуется конкуренцией. Университеты конкурируют за повышение исследовательских рейтингов, научные журналы – за публикацию наиболее актуальных статей. Организаторы конференций соревнуются за самых выдающихся докладчиков, журналисты – за сенсации о самых важных прорывах. Финансисты конкурируют за выявление и поддержку исследований, которые приведут к самым значительным достижениям с точки зрения социального воздействия, безопасности или прибыльности.

Как и в живой природе, эта сложная конкуренция позволяет экосистеме производить «товары» и «услуги». Товары, которые производит наша природа – это сырье, а к услугам можно отнести поддержание уровня кислорода в атмосфере, опыление растений, очистку воздуха и воды и даже наделение нас красотой и вдохновением.

Товарами нашей научной экосистемы являются независимые, дистиллированные, проверенные экспертами знания, продвигающие наши общества и экономики вперед. Среди услуг можно выделить лучшее понимание нашего мира и научной парадигмы, которые оптимальным образом поддерживают прогресс, позволяя нам внедрять инновации и решать проблемы.

Научная экосистема открывает нам также более сложные для формулировки грани – ментальные и эмоциональные: восхищение красотой математики, веру в неотъемлемые ценности образования и важность транснациональных интеллектуальных сообществ, а также интерес к научной дискуссии.

Однако финансирующие организации и правительства недооценили эти основные услуги экосистемы. А три упомянутые выше тенденции – глобализация, оцифровка знаний и растущие ряды учёных – усугубляют существующую проблему.

Поскольку глобализация усиливает конкуренцию, она также усиливает определенные устоявшиеся концепции, в том числе те, с помощью которых определяются исследовательские области, заслуживающие наибольшего финансирования. Я не раз сталкивался с этим во время своих встреч с правительственными чиновниками по всему миру. Они трубят о важности науки для будущего своих стран, а затем определяют сферы, в которых они занимают «уникальную» лидирующую позицию. И это, как правило, одни и те же области.

Так же, как «популярные» темы в СМИ оттягивают на себя внимание общественности, так и популярные исследовательские сферы привлекают львиную долю средств. Поддержка параллельных исследований в одних и тех же областях снижает эффективность каждого из вложений, а такое стадное поведение со стороны доноров в некоторых случаях может даже препятствовать серьезным открытиям и достижениям, которые зачастую возникают посредством объединения результатов, казалось бы, не связанных между собой исследований.

Оцифровка знаний усилила эти эффекты. Валюта науки – это цитирование, то есть когда один учёный ссылается на ранее опубликованную работу другого учёного. Поскольку все научные публикации хранятся в цифровом виде, цитирование можно подсчитывать мгновенно, что позволяет ранжировать значимость каждого учёного.

Например, “h-индекс,” или индекс Хирша, пытается измерить производительность и влиятельность конкретного учёного с помощью данных о цитировании, благодаря чему сами цитаты стали чем-то вроде валюты. Если h-индекс учёного – это его биткойн, конвертируемый в зарплаты и исследовательские гранты, то ссылки на него – это блокчейн, благодаря которому все работает. И снова, одинаковые исследователи, ведущие одинаковые исследования, вознаграждаются непропорционально, что оставляет меньше пространства для тех, кто обладает меньшим количеством этого исчисляемого уважения.

Тенденция усугубляется ростом числа учёных. Спросите у толпы химиков, сколько коллег у них во всем мире, и никто не ответит. Спросите, сколько из них на самом деле нужно, и каждый уставится на свои ботинки. Ни для кого не секрет, что популяция учёных растет быстрее, чем популяция человечества как вида.

Больше учёных не означает больше открытий. А вот что они могут вызывать – путем усиления конкуренции в экосистеме – так это инфляцию h-индекса, так же, как печать дополнительных денег вызывает инфляцию цен.

Учитывая эти тенденции, учёные в последние десятилетия все чаще вынуждены перехваливать свои исследования. А в сложной и взаимосвязанной научной экосистеме не просто найти решение. Однако существуют определенные динамики, на которые стоит обратить внимание.

Первоочередной и жизненно важной задачей является поощрение разнообразия в учреждениях, механизмах финансирования и исследовательских подходах, поскольку только так можно предотвратить распространение конформизма, убивающего инновации. Существование любой экосистемы неразрывно связано с многообразием, которое обеспечивает устойчивость. Подобное распределение может исходить не только от супербогатых технологических гигантов, но и через краудсорсинг или поддержку дарителей, обогатившихся благодаря использованию технологий.

Чтобы поддержать эти усилия, мы могли бы поощрять новое поколение хранителей знаний к более систематическому подходу к исследованию научных областей, проявлению интереса к чему-то помимо популярных тем, поскольку именно там могут скрываться неожиданные и многообещающие связи между исследованиями, равно как и противоречивые результаты, требующие дальнейшего изучения.

Наконец, одномерная метрика цитирования должна быть дополнена другими индексами, которые обеспечивают более всестороннюю, многогранную оценку научной работы. Только в таком случае огромное количество новых умов, которые ежегодно пополняют ряды научных исследователей по всему миру, сможет реально способствовать продвижению науки, а значит и прогрессу человечества.

Джереми Дж. Баумберг, учёный в области нанотехнологий в Кембриджском университете, автор книги «Тайная жизнь науки: как на самом деле работает наука и почему она так важна»

© Project Syndicate 1995-2018 

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить