Чем опасно ручное редактирование генома человека

11665

17 июля влиятельный Наффилдский совет по биоэтике Соединённого Королевства неявно одобрил «редактирование человеческого генома», заявив, что при определённых обстоятельствах внесение изменений в геном человеческого эмбриона «морально допустимо». Отчёт совета стал результатом 20 месяцев консультативной работы с множеством британских и иностранных экспертов, а также был основан на предыдущем отчёте, где я также выступала консультантом

Фото: mioby.ru

Однако заключения нового отчёта серьезно обеспокоили меня. Проще говоря, я не считаю, что рекомендации адекватно учитывают все этические или медицинские риски манипулирования наследственными генами. Я также не считаю, что отчёт привнес что-то новое к вопросу о том, возможно ли будет когда-либо внедрить достаточные меры предосторожности, которые могли бы предотвратить злоупотребление технологией.

В Наффилдском отчёте основное внимание уделяется редактированию гена «зародышевой линии», или генетическим изменениям эмбрионов или гамет человека, которые передаются будущим поколениям. Этот тип модификации генов в настоящее время не является законным в Великобритании, хотя «соматическое» редактирование генома, которое выполняется на ненаследуемых генах человека, разрешено.

Что делает Наффилдский отчёт противоречивым, так это устанавливающий прецедент аргумент. Редактирование генов «зародышевой линии» не одобрено международным правом: конвенции Совета Европы по правам человека и биомедицине (хотя Великобритания и не входит в число подписавших сторон) и Всеобщая декларация ООН о геноме человека и правах человека ЮНЕСКО запрещают подобные практики. Кроме того, подавляющее большинство стран, которые когда-либо рассматривали вопрос об их легализации, в конечном итоге отказались от этой идеи и не планируют менять свою позицию. К этой отметке приблизилась только Великобритания. В 2015 британские законодатели одобрили форму модификации зародышевой линии, известную под названием «митохондриальное донорство», которое часто называют «трехсторонним» экстракорпоральным оплодотворением (ЭКО).

Устранение генетически обусловленных состояний у будущих детей может казаться долгожданной целью, особенно для семей с богатой историей таких заболеваний. Однако у нас уже имеются техники – в том числе «преимплантационная генетическая диагностика» эмбриона – способные воспрепятствовать появлению пораженных детей. Вот и всё, что может дать генетическое редактирование зародышевой линии – оно не способно вылечить болезнь или спасти чью-то жизнь.

Наряду с этими ограниченными преимуществами нам также необходимо оценить основные риски, включая «нецелевые изменения». Некоторые наблюдатели сравнивают генетическое редактирование зародышевой линии с выполнением на компьютере операции «найти и заменить все». И помимо того факта, что мы не понимаем всех будущих сценариев риска, здесь у нас нет кнопки «отменить». Мы привязываем будущие поколения к нашему собственному неполному пониманию вопроса.

Не я одна выражаю подобные взгляды. В декабре 2017 Королевское общество опубликовало результаты опроса общественного мнения на тему секвенирования ДНК и редактирования генома. Хотя в целом респонденты поддерживали процедуры лечения опасных для жизни болезней, но многие предлагали для этого крайне ортодоксальный сценарий: перед началом их использования надо убедиться в неэффективности любых других вариантов лечения. Люди также задавались вопросами, насколько генетические технологии способны повлиять на социальное неравенство и как страны собираются защищаться от «монополий корпоративного типа».

Новый метод CRISPR, который в отличие от других методов редактирования генома оказался относительно дешевым, при условии ослабления текущих запретов, способен заставить биотехнологические фирмы наводнить новый рынок. Подобный уход от основного направления и коммерциализация услуг вынудили Управление США по контролю за продуктами и лекарствами пожурить американскую компанию Darwin Life за продвижение их методик трёхсторонней ЭКО на куда более обширный рынок – борьбы с бесплодием, вызванным старением.

На самом деле, если Великобритания не будет соблюдать осторожность, редактирование генома может повторить траекторию косметической хирургии. Будучи первоначально разработанной для реальных медицинских нужд – например, реконструктивной хирургии для раненых солдат – она превратилась в многомиллиардный и в значительной степени нерегулируемый бизнес.

Несмотря на то что в Наффилдском отчёте не дается явных рекомендаций к ослаблению регулирующей системы Великобритании, он недостаточно адекватно реагирует на давление на выбор потребителей, дерегулирование и коммерциализацию. Культурное давление уже сейчас склоняет людей к определенным чертам для своих потомков; в Соединенных Штатах, например, покупатели на рынке человеческих яйцеклеток могут выбирать такие параметры, как рост, цвет волос и уровень интеллекта. Мы даже могли наблюдать становление «генно-обогащённых» и «обделённых генами» популяций: несмотря на небольшую стоимость самого метода CRISPR, он требует от женщин прохождения сложных, дорогостоящих, а иногда и небезопасных процедур ЭКО.

Для оправдания собственных рекомендаций авторы Наффилдского отчёта предложили два всеобъемлющих принципа, которые должны направлять использование генетического редактирования. Во-первых, редактирование генома должно быть «предназначено для обеспечения безопасности и не должно препятствовать благополучию человека, который может родиться в результате». Но никто и не предлагает разрешать вредоносные генетические вмешательства в зародышевую линию.

Необходимо признать, что второй принцип, гласящий, что редактирование «не должно вызывать или усугублять социальное разделение, а также приводить к маргинализации или ущемлению отдельных групп общества», действительно выводит дискуссию за пределы выбора отдельных родителей. Однако в отчёте мало говорится о способах решения проблемы, и он в значительной степени отвергает различия между терапевтическими и улучшающими областями применения, что оставляет лазейку для использования этих технологий в косметических целях.

На протяжении десятилетий международное общество преимущественно придерживалось декларации ЮНЕСКО, которая была принята в 1997, а в 2015 получила обновление в виде запрета для всех стран на «одностороннее использование возможностей генной терапии зародышевой линии». Именно этому запрету и противоречит Наффилдский отчёт. Хотя отчёт и указывает направление для международного сотрудничества, предлагаемый им путь нарушает международный консенсус, повышая риски необратимых генетических изменений и возникновения новых форм неравенства.

Донна Дикенсон, почётный профессор медицинской этики и гуманитарных наук в Лондонском университете

© Project Syndicate 1995-2018 

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить