Слишком крупный для провала

8860

$57 млрд на помощь бедным, смутные цели и неудача в истреблении коррупции – 10 лет попыток произвести реформы мало изменили Всемирный банк

ROOKS KRAFT / CORBIS

В Вашингтоне время инаугурации президента. Нет, речь не о том человеке, который возглавил федеральное правительство. Речь о Джиме Йонг Киме, мужчине, которому переходят бразды правления организацией еще более неповоротливой и куда более непрозрачной – Всемирным банком.

188 стран-членов и более 9 тыс. подчиненных и консультантов, главная обязанность – спасать бедных на планете. Ким возглавит одно из самых могущественных учреждений мира, но вместе с тем одно из самых разлаженных. Это бесконечно расширяющаяся нация-государство с надгосударственными полномочиями с $57 млрд, направленными в 2011 году бедным, и слабым контролем от стран, которые его финансируют. И, как показали десятки интервью последних недель и сотни последних пяти лет (плюс тысячи изученных страниц служебных документов), ситуация не улучшается, а усложняется, несмотря на 10 лет попыток произвести реформы. У Кима, президента Дартмутского колледжа, назначенного на должность руководителя банка президентом Обамой, мало шансов это наконец сделать, если только он не намерен кардинально перестроить всю систему, считают инсайдеры. «Власть толкает на сумасшедшие поступки», – говорит бывший директор.

Проблема отчасти в философии: никто, в том числе и последний президент Роберт Зеллик, не выстроил четкого видения роли Всемирного банка в XXI веке. Например, экономическая супердержава Китай остается одним из самых крупных и ценных клиентов, несмотря на то что раздает деньги, взятые на свое развитие, другим странам и препятствует антикоррупционной работе банка.

Еще одна часть проблемы – в структуре: внутренние отчеты, просмотренные Forbes, показывают, например, что даже после того, как Зеллик ввел заморозку бюджета, некоторые топ-менеджеры задействовали внебюджетную систему, в то время как другие использовали постоянную смену рабочих мест, чтобы обмануть систему и сложить деньги себе в карман или добиться повышения. 

Почему бы не отслеживать все денежные средства, спросите вы. Что же, удачи: источники из банка сообщили о $2 млрд, которые, возможно, прошли неучтенными из-за недавнего компьютерного сбоя.

К сожалению, последняя часть культурная. И внешние и внутренние источники в один голос говорят, что банк так одержим своей репутацией, что машинально прячет все, что может оказаться проблематичным, вместо того чтобы это решать. А охота на «разоблачителей» разрушает единственный способ избавиться от всех проблем. Корень этих бед – боязливые, пресмыкающиеся мужчины и женщины, которые, находясь в постоянном страхе, что их вышлют на родину, редко высказывают свое настоящее мнение.

Зеллик отказался разговаривать с Forbes на эту тему, что, впрочем, не удивительно. Я слежу за деятельностью банка уже пять лет; отказ в доступе к кому-либо на средних и высоких должностях уже стал с его стороны традицией. Эта блокада кончилась лишь незадолго до выхода Forbes в печать. Банк провел тщательно отслеживаемую телеконференцию с двумя руководителями глобального проекта «Открытые данные» (Open data). Было разрешено указать имя представителя банка по связям с общественностью. Это здесь называется открытостью – не один ли этот факт является яркой демонстрацией проблемы, которую Ким теперь унаследовал?

Всемирный банк, как и большинство неподконтрольных организаций, начинался с возвышенных, идеалистических целей. Он застал планету в руинах после окончания Второй мировой войны и наряду с Международным валютным фондом был создан на конференции сильнейших западных экономистов. Они искали способы побороть экономическую нестабильность, которая, как они верили, привела к войне, и гарантировать, что война никогда не повторится. 

Банк помог поднять на ноги Европу и Японию и стал по-настоящему всемирным. Сильный рывок произошел в 1970-х, под управлением Роберта Макнамары, который, пытаясь реабилитироваться после своей роли в войне во Вьетнаме, поставил цель истребить бедность на планете. Страны-инвесторы ежегодно спонсируют банк миллиардами долларов, которые идут на борьбу с нищетой по всему миру. В вопросах правления во Всемирном банке всегда действовало джентльменское соглашение, по которому США – самый крупный акционер с 16% голосов – выбирает президента, в то время как остальные 187 стран-членов формируют совет правления из 25 членских мест. Процесс привлечения средств, субсидий и займов до нелепого сложен, но, по сути, является сочетанием капитала от стран-спонсоров и дохода от продажи облигаций.

ANDREW HARRER / BLOOMBERG

Всемирный банк часто путают с Международным валютным фондом, роль которого – обеспечивать финансовую стабильность государств. Банк же отвечает по меньшей мере за развитие: строительство дорог, школ, дамб и даже рыбных ферм, хотя за последние 20 лет эти границы существенно размылись. В отличие от МВФ банк работает как в государственном, так и в частном секторе. Число проектов и денежных средств банка возросло, а вместе с ними проблемы, коррупция и укрывательство, ведь учреждения, имеющего полномочия проводить его аудит, не существует.

В 2005 году Джордж Буш поставил на пост президента Пола Вулфовица. Надо отдать должное – тот сделал борьбу с коррупцией своей главной миссией. Но этот бывший сотрудник Пентагона также стал «оккупационной державой». По данным документов, полученных Forbes, правление и Вулфовиц были замешаны в позиционной войне столь ужасной, что информацию с некоторых собраний приходилось «подчищать», дабы мир не узнал, что в действительности там происходит.

Всемирный банк становится все более неповоротливой и непрозрачной структурой

Возможно, деспотичный стиль правления Вулфовица в конечном итоге принес бы результат. В конце концов, он объявил войну бюрократии. Но имели место и другие события. Он дал своей подруге особые привилегии в банке; это подорвало его репутацию и привело к отставке. 

Новым президентом стал Зеллик. У него блестящий послужной список: торговый представитель США, заместитель министра финансов, заместитель генсекретаря Америки. Он пришел в банк в 2007 году и сразу же взял ситуацию в свои руки. Столкнувшись с мировым продовольственным кризисом и последующим финансовым, Зеллик в рекордные сроки собрал заемные средства и не дал бедным мира сгореть заживо. Затем он начал добиваться – и в прошлом году добился – больше средств от членских стран. 

Прибыв в банк, Зеллик был ошарашен существующими препятствиями для продвижения на службе для женщин, несмотря на 20 лет исследований и обещаний изменить это. Всего через пять лет Зеллик смог похвастаться тем, что половина топ-менеджмента – женщины. Также шокирующей стала новость, что банк продавал старые данные и исследования – некоторые 50-летней давности! Он приказал раздать их (конечно, кроме конфиденциальных) бесплатно и сделать доступными для всех в рамках программы «Открытые данные».

Однако все эти действия пришлись на второстепенные сферы, а главная проблема осталась нетронутой. Зеллик продолжил борьбу с коррупцией, начатую Вулфовицем, подняв бюджет и число инспекторов. Это привело к громким конфликтам и последующим отказам рекордному количеству компаний, в том числе немецкой Siemens и британской Macmillan Publishers. Но, по словам многочисленных менеджеров и вице-президентов, с которыми я говорил, проблема коррупции до сих пор не решена. Пять лет назад комиссия под руководством Пола Волкера капитально взялась за банк и пришла к тому же заключению. Волкер порекомендовал провести реконструкцию департамента по борьбе с коррупцией и сделать больший акцент на управлении. Зеллик согласился со всеми аспектами плана, предложенного Волкером, но сегодня большой вопрос, меняет ли это что-либо. «Всемирный банк определенно изменился в своем официальном понимании, – говорит Волкер. – Сейчас я не могу сказать точно, насколько он тщателен в выборе персонала и людей, занимающихся займами».

В прошлом году было проведено малоизвестное внутреннее исследование по эффективности антикоррупционных действий банка. Как говорит главный автор отчета Навин Гиришанкар, изначально команда Зеллика просила не проверять, как идет реструктуризация, пока они сами все не проверят. Исследователи согласились, сосредоточившись вместо этого на конечных результатах – «качестве банковских операций», в частности, в странах, сильно страдающих от коррупции и слабого правительства. Банковские борцы с коррупцией слишком сосредоточены на особых проектах по развитию и недостаточно на бюджетах бедных стран. Средства банка – более $50 млрд – с 2008 года перемешаны с доходами страны и, возможно, идут не туда, куда планировалось. Эти деньги уходят в неизвестность, и их практически невозможно отследить.

Это был мощный отчет, который всполошил весь банк. Команда Зеллика приложила огромные усилия, чтобы его нейтрализовать. «Вначале они хотели, чтобы мы проверяли только те страны, в которых у них все идет хорошо, – говорит Гиришанкар, признанный эксперт в агентстве. – Затем речь зашла о выборочной проверке, так как выяснилось, что деятельность банка по борьбе с коррупцией и улучшению правительства сильно отличается в разных странах».

Это не единственный скандальный отчет; был еще один, его банк сначала прятал, затем с ним боролся и в конечном итоге игнорировал, выполненный другим уважаемым специалистом – Анисом Дани. Этот отчет выявил «резкий спад» в качестве – это эффективность, влияние и результаты – банковских проектов за последние пять лет. Также Дани обнаружил вполне продуманные шаги против единственной службы по выявлению нарушений в банке. Она называлась группой по обеспечению качества и была распущена Зелликом в 2010 году. Банк уверяет, что работает над ее заменой, Дани же уверен, что это «вздор». Отчет был представлен правлению в феврале этого года. Топ-менеджеры тут же его оспорили, подготовив свою собственную презентацию, в которой при этом сообщают во многом о тех же проблемах, что и Дани. (Это исследование так и не было опубликовано.) 

Для Кармен Лапойнт, главного внутреннего инспектора ООН, ни одна из этих кричащих попыток обезопасить себя не является сюрпризом. Лапойнт ранее занимала пост главного финансового инспектора Всемирного банка, ее команда выпускала по 60 отчетов в год о том, что же действительно происходило в его стенах. «Отчеты Кармен были – как бы это сказать – слишком открытыми», – смеется вице-президент банка, который ее всегда поддерживал. В конце концов ее вежливо выдворили из банка на исходе 2009 года. «Мы прямо говорили то, что должны были сказать. А это не то, что руководители банка хотели слышать. Их очень сложно привлечь к какой-либо ответственности», – заявляет сама Лапойнт. Банк отказался от комментариев по данному вопросу, а Лапойнт добавила, что у нее перед уходом состоялся разговор с Зелликом, в котором он сказал, что «его ударили в спину его же собственные менеджеры».

На основополагающем уровне у Всемирного банка проблема полномочий. Экономист Адам Леррик, давний критик организации, считает, что она давно потеряла ориентиры, раздавая займы странам со средним достатком, «которые в них не нуждаются», вроде стран БРИК – Бразилии, России, Индии и Китая, вместо того чтобы заниматься проектами по развитию в бедных и хромающих государствах. Банк возражает, что, наоборот, делает деньги на займах БРИК и может направлять больше средств в бедные страны. Однако Леррик в 2006 году в банковских записях докопался до действительных годовых убытков в размере от $100 млн до $500 млн на займах, хотя бухгалтерские маневры нарисовали куда более радужную финансовую картину. И в то, что с финансовым кризисом ситуация улучшилась, верится с трудом. 

«Всемирный банк должен работать в развитии, а не в займах, – говорит Леррик. – Его немногочисленные спонсируемые фонды должны направляться в страны, у которых нет доступа к капиталу частного сектора». Волкер однажды зловеще сравнил подход банка «мы-должны-занимать» с Федеральной национальной ипотечной организацией. 

Ни с кем проблема не очевидна настолько, как с Китаем, второй по величине экономикой мира и клиентом Всемирного банка после Мексики, занявшим за последние десятилетия более $30 млрд. В 2007 году Китай пригрозил, что перестанет занимать у банка, если он не приглушит свою антикоррупционную программу, и, по сведениям секретной банковской сводки, добытой Forbes, банковские топ-менеджеры запаниковали и уступили. «Банк отчаянно держится за лучших клиентов», – объясняет Леррик.

Решение было принято внутри банка, вывешено на веб-сайте и, переведенное на дипломатический язык, означает, что они будут рассматривать коррупционный аспект в каждой стране по-своему, вместо того чтобы ввести для всех один стандарт. Практическим результатом стало смягчение правил для самых злостных нарушителей вроде Китая. 

Зеллик, который гордится своими взаимоотношениями с китайскими лидерами, не сделал ничего, чтобы это изменить. Отчет Гиришанкара это подтвердил: «Банк должен найти способ взаимодействовать с этим в некоторых странах, в том числе и в тех, кто имеет огромное геополитическое влияние и весомый голос в совете».

Да, ситуация становится хуже. Теперь и месяца не проходит без объявления, что Всемирный банк выдал Китаю кучу денег под низкий процент – скажем, $300 млн на очистку загрязненного озера. А несколько дней спустя возникнет Китай и громко расскажет о беспроцентном займе или субсидии такого же размера какому-нибудь субсахарскому государству – и повысит свой авторитет. 

Между тем на уровне правления в центральном вашингтонском офисе страна становится все более напористой, а менеджеры подобострастно преклоняются перед ним. Кстати, по словам руководителя, который сейчас уже вышел на пенсию, в Вашингтоне есть должность, функция которой – тщательно изучать каждый документ Всемирного банка, в котором упоминается Тайвань, чтобы удостовериться, что в нем используется язык, одобренный Китаем. Если это не так, его меняют.

sTEPHEN VOSS ДЛЯ FORBES

Когда Зеллик стал президентом пять лет назад, он учредил «жесткий бюджет» для организации, который для стороннего наблюдателя колеблется в районе $2 млрд в год на непредвиденные административные расходы. Этим он хотел привить дисциплину сотрудникам и внушить, что они могут сделать больше, используя меньше. К сожалению, Forbes узнал, что персонал просто использовал обходные маневры. «Никто, кроме него, не считал, что у нас жесткий бюджет, – говорит старший вице-президент. – Мы тратим трастовые фонды так, как будто у нас нет завтра. Где пресловутый жесткий бюджет? Все взяли, сколько смогли».

Остановка по требованию

Всемирный банк – это место, где разоблачителей чураются, преследуют и вытесняют (не обязательно в таком порядке). 

Например, Джон Ким, бывший топовый сотрудник IT-отдела банка, который в 2007 году передал мне компрометирующие документы, после того как понял, что никто не собирается решать проблемы внутри учреждения.

«Иногда ты должен предать свою страну ради ее же блага», – говорит он.
Банковские инспекторы в свою очередь прослушали его телефонные разговоры и даже влезли в личную электронную почту. Выяснив, что именно он стоял за передачей документов, банк отстранил его от работы на два годы, а в 2010 году, на Рождество, уволил его.
 
Не зная, куда обратиться, Ким отправился в офисы Проекта по подотчетности правительственного аппарата – единственную организацию, которая работает с утечкой информации в государственном секторе. «Люди, сообщающие о нарушениях, – это последний шанс контролировать деятельность учреждений», – говорит Беатрис Эдвардс, генеральный директор группы.
 
Эдвардс помогла Киму подать иск за незаконное увольнение (сотрудники банка не имеют доступа к судам США). В итоге комиссия из пяти судей в прошлом мае приказала банку восстановить Кима в должности. Однако банк в сентябре отправил его на пенсию после 29 лет службы. 
 
Америка начинает замечать, что происходит. Комитет сената по иностранным делам настоял на внесении пункта о сообщении о нарушениях, когда в 2011 году Зеллик обратился к нему за повышением банковского капитала. Но из-за надгосударственной структуры банка попытки сената оказались безрезультатными.
 
«Мы не можем влиять на банк, – объясняет его сотрудник. – Единственное, что мы можем, это сказать: «Мы дадим вам, что вы хотите (деньги), если вы сделаете то-то (защиту разоблачителей). Но они отвечают: «Это невозможно, потому что мы не можем отвечать перед 188 странами».
 

«Трастовые фонды» – это маленький грязный секрет Всемирного банка. Их сотни, они спонсируются десятками стран и по своему назначению связаны практически с каждым проектом по помощи бедным, о котором вы могли слышать. Они растут в таком темпе, что сейчас составляют $600 млн ежегодно, или 30% от всего административного бюджета банка. Многие страны участвуют в этом, потому что не хотят, чтобы их деньги лежали в обычном фонде, которым банк распоряжается как хочет.

Трастовыми же фондами управляют несколько разных отделов, и поэтому в итоге контроля даже еще меньше. Вообще, эти фонды не должны идти на непредвиденные административные расходы, но на самом деле это часто происходит, и многие страны об этом не догадываются. А в своих итальянских отделах, например, банк брал с правления и отдельных стран деньги на одни и те же расходы, обогащая чиновничество. 

Также мы обнаружили целый слой банковских служащих, которые научились обманывать банковскую систему или повышать свою влиятельность, используя ее постоянный поток кадров. Это сравнимо с тем, как американские госслужащие уходят на пенсию, а затем начинают работу с фирмами-исполнителями, с которыми они взаимодействовали на госслужбе. 

Яркий пример – Луис Крауч, он помогает управлять Всемирным партнерством в сфере образования с миллиардным капиталом и мечется последние 10 лет между банком и научно-исследовательским институтом «Треугольник», некоммерческой организацией, продающей образовательные тесты банку и Агентству США по международному развитию. И, как говорит консультант агентства, он постоянно делает выбор в пользу института. 

На вопрос об очевидном конфликте интересов Крауч не захотел отвечать; представитель банка также отказался говорить об этом. 

Учитывая, какие фокусы постоянно происходят, не удивительно, что в прошлом декабре более $2 млрд неожиданно стали появляться, исчезать и появляться вновь по онлайновым бюджетным счетам (и компьютерным экранам) в отделах банка по всему миру, как рассказывают сотрудники. На некоторых счетах непонятно откуда взялись огромные дефициты, в то время как на других появились внезапные профициты. Все это всплывало по посторонним отделам по банковской компьютерной системе, а сотрудники ломали головы, пытаясь понять, что происходит. «Напоминает видеоигру с норами и кротами, только здесь вместо кротов туда-сюда снуют сотни миллионов долларов», – сказал тогда один из инсайдеров. Возможно, это были действия хакеров – непрекращающаяся проблема для банка. Еще одно объяснение – «компьютеры сошли с ума», может, IT-сеть играет в собственную игру? Но, как подозревают некоторые, причина куда более простая. Сказать наверняка можно лишь одно: доверие к управлению банка подорвано. 

Самоличный стиль правления Зеллика также не сработал. Он переложил большинство каждодневных вопросов на заместителя Кэролайн Энсти, она же вместе с двумя другими берет на себя обязанности председателя на собраниях (обычно это должен делать президент банка). Члены правления встречаются дважды в неделю, Зеллик же показывается раз в месяц. Сначала они пытались привлечь его внимание, но он пошел в обход, получая информацию непосредственно от их начальников (министров финансов их государств). 

Зеллик отвел себе роль скорее политика, чем директора банка. Говорят, что он метит на должность в Администрации президента США. Исходя из этого, цель Зеллика становится куда понятнее: просто управлять учреждением так, чтобы не было никакого шума или обвинений в его сторону, говорят инсайдеры.

А это означает не брать крупные риски. В 2008 году Зеллик попросил экс-президента Мексики Эрнесто Седильо возглавить независимую комиссию по предоставлению бедным маленьким странам большего места за столом правления Всемирного банка. Отчет был выслан Зеллику, и тот сразу же представил ее совету, но не до того, как добавил сопроводительное письмо, в котором сообщалось, что отчет не обязательно совпадает с его мнением. 

«Зачем нужно было это делать? – недоумевает Седильо. – Было совершенно очевидно, что это независимый отчет. Среди авторов не было даже его имени. Я думаю, он опасается, что некоторые страны могут его обвинить в чем-то. Если он им не нравится, могут винить меня».

«Правление должно быть правлением, а не просто советом директоров. Оно должно заниматься стратегическими аспектами и серьезно контролировать банк. А то, что мы видим сейчас, это конфликт интересов», – такое заключение вынесла комиссия Седильо.

«Вы же не можете одновременно быть и надзорным и утверждающим органом, – добавляет он со смехом. – Однако именно это происходит в банке с самого его основания. Неужели они правда думают, что Всемирный банк будет что-то значить через 10, 15, 20 лет, если продолжать в том же духе? Ответ «нет».

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить