Зачем казахстанскому госхолдингу покупать «дочку» российского банка?

72187

Казахстанский Сбербанк может поменять владельца уже в начале июля

ФОТО: © Depositphotos/Vicdemi

Материнский банк планирует закрыть сделку по продаже Сбербанка Казахстан до 5-10 июля – такой срок обозначил первый зампред правления российского ПАО «Сбербанк» Александр Ведяхин. Кроме того, он подтвердил, что покупателем с большой долей вероятности выступит казахстанская квазигосструктура. «В настоящий момент холдинг «Байтерек» является основным и главным претендентом на наш казахстанский банк, с которым у нас очень позитивно идут переговоры», – сказал топ-менеджер в интервью российскому «Интерфаксу», оно опубликовано 15 июня.

В Сбербанке Казахстан сделку не комментируют. Forbes.kz также направил вопросы НУХ «Байтерек» и Министерству национальной экономики, которому принадлежат права владения и пользования госпакетом акций нацхолдинга. И, ожидая ответы от них, мы поговорили о предстоящей продаже с экспертами.

Сделка в контексте

О потенциальной сделке между НУХ «Байтерек» и Сбербанком заговорили в начале мая – об этом сообщало сетевое издание Frank Media со ссылкой на свои источники. 10 июня, находясь в Нур-Султане, это подтвердила президент Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) Одиль Рено-Бассо: по ее словам, транзакция обсуждается между правительством Казахстана в лице «Байтерека» и Российской Федерацией. При этом ЕБРР, который участником переговорного процесса не является, может при необходимости докапитализировать банк после удачного завершения сделки.

Ирина Кушнарёва
Ирина Кушнарёва

Планируемую сделку необходимо рассматривать в общем контексте и с учетом ситуации на финансовом рынке Казахстана, а также с учетом того, «каким мы хотим видеть этот рынок», считает первый заместитель председателя совета Ассоциации финансистов Казахстана (АФК) Ирина Кушнарёва. Она приводит данные по сектору. За последние пять лет количество банков в Казахстане уменьшилось с 32 до 22. При этом финансовый рынок достаточно концентрированный – активы пяти крупнейших игроков составляют более 65% активов банковской системы, капитал – 60%, а ссудный портфель – более 70%.

«Дальнейшее сокращение финансового рынка и банковского капитала будет ограничивать расширение кредитования экономики, а именно эта задача сейчас ставится перед сектором в рамках преобразования экономики страны. Понятно, что в условиях ограничений, связанных с блокирующими санкциями, активно развивать банковский бизнес очень сложно. А сокращение банковских услуг на нашем рынке со стороны такого крупного игрока, как ДБ АО «Сбербанк», – это существенный негативный фактор для дальнейшего развития сектора и кредитования экономики», – поясняет представитель АФК. В этих обстоятельствах, по ее мнению, возможное приобретение банка холдингом «Байтерек» «действительно является позитивной новостью для рынка».

Кто, если не нацхолдинг?

Почему в качестве покупателя выбрана квазигосударственная структура, а не игрок с рынка – это один из основных вопросов к предстоящей продаже. Исходя из ответов опрошенных Forbes.kz аналитиков, можно составить такой список основных причин: необходимость совершить сделку в сжатые сроки, размер самого актива, российские корни банка.

Решить вопрос с продажей «дочки» Сбербанку нужно, по всей видимости, до 12 июля 2022. После этой даты закончится действие генеральной лицензии Управления по контролю за иностранными активами (OFAC) Минфина США, по которой срок завершения операций с банком был продлен с 13 апреля на три месяца. Кроме того, как отмечает Ирина Кушнарёва, для банковского бизнеса любая продолжительная неопределенность – это потеря доверия клиентов, снижение качества операций и потенциальные убытки даже при высоком качестве активов и профессионализме персонала.

Мурат Кастаев
Мурат Кастаев

Генеральный директор DAMU Capital Management Мурат Кастаев указывает на то, что до войны в Украине Сбербанк был вторым после Halyk Bank по размеру активов на казахстанском рынке. «Потенциальным покупателем из конкурентов мог выступить только сам Народный банк Казахстана. Однако группа Halyk не проявила интереса к покупке всего банка (иначе Народный стал бы чрезмерно большим и обрел бы доминирующее положение на рынке) и вместо этого выкупила у Сбера портфель наиболее ликвидных и качественных кредитов на 330 млрд тенге. На казахстанском рынке отсутствует достаточно крупный частный игрок, способный купить Сбербанк целиком», – считает эксперт. А найти иностранного покупателя материнская структура, по всей видимости, не имеет возможности или времени. Этим объясняется выбор в качестве покупателя квазигосструктуры, а именно «Байтерека», считает он.

Генеральный директор AERC Жаныбек Айгазин называет Сбербанк «лакомым кусочком» с точки зрения бизнеса: таким этот фининститут, на его взгляд, делает большая филиальная сеть, клиентская база, система онлайн-банкинга и возможный дисконт при продаже. Рассматривая другие банки как возможных покупателей, экономист перечисляет: кто-то из игроков и без того имеет внушительную клиентскую базу, кто-то не так давно уже приобрел банковский актив, кого-то может смутить «российское прошлое» банка, у кого-то, вероятно, недостаточно средств для такой покупки. И делает вывод: «Очевидных покупателей на рынке нет».

Еще одну возможную причину, почему предпочтение отдается квазигоспокупателю, видит аналитик ФГ «Финам» Игорь Додонов. «Пока казахстанский Сбербанк выполняет нормативы по достаточности капитала. Однако не исключено, что после выплаты дивидендов (30 мая 2022 стало известно, что Сбербанк Казахстан направит 99,9% чистой прибыли за 2021 год на выплату дивидендов в пользу российской материнской структуры - F) в размере 130 млрд тенге они заметно ухудшатся или даже окажутся нарушены, что потребует докапитализации. Возможно, из-за этого риска и не нашлось частного покупателя», – предполагает аналитик.

«Байтерек» бросает спасательный круг?

До ситуации с санкциями казахстанская «дочка» Сбербанка, как уже упоминалось, занимала на рынке второе место по активам, уступая первое Halyk Bank. Сейчас – седьмое. Падение с 1 февраля к 1 мая (свежими данными Нацбанк пока не располагает) – с 4,19 трлн тенге до 2,08 трлн тенге, то есть аккурат наполовину. Отток депозитов физлиц за этот же период – с 1,08 трлн тенге до 257,01 млрд тенге (минус 825,54 млрд тенге), депозиты юрлиц потеряли 1,32 трлн тенге, уменьшившись за три месяца с 1,44 трлн тенге до 121,42 млрд тенге. Собственный капитал по балансу на 1 февраля составлял 386,65 млрд тенге, на 1 мая – 324,95 млрд тенге (минус 61,71 млрд тенге).

«Банк выполняет все пруденциальные нормативы, поэтому ни о каком спасении речи, естественно, не идет», – уверена Ирина Кушнарёва. Она ссылается на Агентство РК по регулированию и развитию финансового рынка (АРРФР), которое подтвердило, что «вопрос о неустойчивости дочерних российских банков не стоит».

Мурат Кастаев считает, что потенциальная сделка может выглядеть как спасение банка за государственный счет, и расходование государственных средств - один из ее минусов. Однако это оправданная мера. «Несмотря на отток клиентов и вкладчиков, казахстанский Сбербанк продолжает представлять собой 7% банковской системы, и в любом случае позволять ему банкротиться нельзя. В этом БВУ сосредоточено много крупных клиентов, торгующих между РФ и РК, там много депозитов, банк является системным участником программ кредитования экономики. Его банкротство стало бы большим ударом по устойчивости нашей банковской системы и подорвало бы доверие к ней. Поэтому ущерб в этом случае будет больше, чем сумма приобретения», – считает аналитик.

Не промахнуться с ценой

Официальной информации о том, за сколько продадут казахстанский Сбербанк, пока нет, поэтому эксперты делают предположения. Мурат Кастаев и Игорь Додонов указывают на то, что после выплаты дивидендов капитал банка может опуститься ниже 200 млрд тенге. «Чем позже будет совершена сделка, тем меньше собственного капитала останется, потому что отток клиентов из банка продолжается. С учетом дисконта и дальнейшего снижения капитала, на мой взгляд, на текущую дату сумма сделки может сложиться в коридоре $200-250 млн, и с каждым месяцем она будет снижаться», – делится предположениями Мурат Кастаев. Игорь Додонов оценивает сумму сделки в $135-180 млн.

Игорь Додонов
Игорь Додонов

Нацхолдинг, добавляет Мурат Кастаев, обладает достаточными средствами для приобретения банка, а если же возникнет потребность в дополнительном финансировании, то он всегда может обратиться к своему акционеру – правительству РК. «Вместе с тем есть риск того, что государство неверно оценит стоимость банка. Оно может переплатить на этом этапе и в дальнейшем продать свою долю дешевле цены приобретения, что выльется для него в чистый убыток по этой сделке, – говорит собеседник. – Однако возможна и обратная ситуация: государство стабилизирует банк, привлечет в партнеры ЕБРР, продаст долю дороже и выйдет из этой сделки с чистой прибылью».

Игорь Додонов считает, что государство сможет полностью или частично «отбить» затраты на эту сделку, если ЕБРР докапитализирует банк, и если после того, как ситуация в нем стабилизируется, он будет продан или объединен с другим банком.

Жизнь после: риски и плюсы

Насколько эффективно государство будет управлять банком, какое бы время под его управлением он ни находился, – это тоже вопрос. Государство – не лучший акционер, напоминает Мурат Кастаев. Ориентируясь на этот тезис, он предполагает, что эффективность банка после совершения сделки может быть ниже, чем до войны в Украине, когда БВУ «управлялся отлично и динамично рос по всем показателям».

Жаныбек Айгазин
Жаныбек Айгазин

Жаныбек Айгазин тоже сомневается в том, что государство сможет увеличить стоимость нового актива. «Какую выгоду получит общество и новый акционер? Примет ли банк обязательство, например, ежегодно увеличивать дивиденды («дочки» НУХ «Байтерек» платят дивиденды нацхолдингу, а тот в свою очередь – государству)?» – задается вопросами собеседник. Есть, на его взгляд, и другие риски. Приобретать актив, тем более финансовый, в нынешних условиях, когда во всем мире «биржи падают, деньги из развивающихся стран уходят, инфляция растет», в принципе рискованно (это его аргумент против этой сделки). И кроме того, если БВУ как портфельная компания нацхолдинга получит доступ к дешевым деньгам, то это сразу же выведет его из общей конкуренции на рынке. «А если – чисто гипотетически – эти деньги будут направляться, например, на кредитование населения, то это может плохо повлиять на розничный сегмент», – говорит Жаныбек Айгазин, вспоминая при этом, как в свое время рыночную ипотеку «убили» госпрограммами. Более того, продолжает он, Сбербанк уже участвует в госпрограммах, которые «Байтерек» реализует через своих «дочек», и здесь могут возникнуть риски концентрации.

Позитивным фактором с точки зрения управления банком после его продажи может стать вхождение ЕБРР в его капитал (о чем говорила Одиль Рено-Бассо). Возможное участие этого института развития будет не первой подобной сделкой в Казахстане, отмечает Ирина Кушнарёва. «Одна из задач ЕБРР – содействовать развитию частного сектора, с этой целью он участвовал в капитале Казкоммерцбанка (в 2003 году; тогда ЕБРР приобрел долю в 15%), страховой компании «Казкоммерц-Полис» (35%), а также в других проектах на финансовом рынке Казахстана, – напоминает она. – Как правило, инвестиции ЕБРР ограничены по времени, в последующем происходит продажа частным инвесторам, а банк или другой объект инвестиций получает как капитал, так и экспертизу международного финансового института, в том числе в корпоративном управлении. Таким образом, если какая-то доля нового банка будет приобретена ЕБРР, то это будет содействовать его развитию и передаче в рынок».

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить