Насколько слабый тенге усилил нефтяников?
Девальвация принесла отечественным производителям нефти оптимистичные финансовые показатели, сохранив их от убытков даже при обвалившихся ценах. Тем не менее, она может оказать медвежью услугу, избавив их от необходимости сокращения затрат
Такие разные «дочки»
Экономический эффект прошлогодней девальвации тенге и перехода на так называемый свободной плавающий курс национальной валюты пока не просчитан. Государство не предоставляет никаких цифр по этому поводу, оперируя лишь размытыми доводами вроде «поддержки экспортеров» и «защиты своего рынка». Поскольку главными выгодополучателями в любом случае должны были стать сырьевые экспортеры, попробуем разобраться, как изменилось их финансово-экономическое положение. Рассмотрим это на примере двух крупнейших нефтедобывающих дочек национальной компании «Казмунайгаз».
«РД «КазМунайГаз» отчиталась о доходах за 1 квартал 2016
Компания опубликовала сокращенную консолидированную промежуточную финансову... →
«Разведка добыча Казмунайгаз», в которой КМГ принадлежит 57,9% акций, в первом квартале 2016 получила валовую прибыль 121 млрд тенге, что на 4,5 млрд тенге выше, чем за январь-март 2015. Как поясняет компания, падение курса тенге к доллару позволило увеличить выручку, исчисляемую в тенге, перекрыв даже негативный эффект от снижения стоимости нефти.
Тем не менее, чистая прибыль РД КМГ составила лишь 924 млн тенге, что даже меньше показателя за аналогичный период прошлого года – 1,58 млрд тенге. Компания пояснила это уменьшением доли в прибыли совместных предприятий и увеличением расходов по подоходному налогу.
Компания «Мангистамуйнайгаз», в которой КМГ контролирует 50% акций, несмотря на меньший физический объем производства, получила в первом квартале сопоставимую с РД КМГ выручку – 112 млрд тенге. При этом рост по сравнению с первым кварталом 2015 оказался более внушительным – на 22 млрд тенге, или на 24%. Валовая прибыль подскочила на 35%, с 49,4 млрд тенге до 66, 8 млрд тенге. Чистая же прибыль достигла 17,3 млрд тенге, по сравнению с убытком 5,4 млрд тенге за январь-март 2015.
Девальвация во спасение
Как видим, две «дочки» КМГ показали два разных финансовых кейса – одна из убытка перешла к внушительной прибыли, другая же снизила почти до нуля и без того невысокую прибыль. В то же время, если убрать за скобки разную ситуацию с управлением, сбытом, обязательствами по загрузке отечественных НПЗ, то тренд все же общий: девальвация тенге серьезно поддержала нефтедобывающие предприятия, составляющие основу национальной экономики. «Мангистаумунайгаз» обесценивание национальной валюты позволило из убыточной стать прибыльной, а РД КМГ – не стать убыточной, удержавшись в плюсовой зоне.
Кто в Казахстане получает выгоду от слабого тенге?
На этот вопрос обозревателю Forbes.kz ответили глава Центра макроэкономичес... →
Девальвация позволила казахстанским нефтяникам показать лучшие финансовые результаты, нежели компании в странах с более устойчивой валютой. Например, BP в первом квартале снизила прибыль в 5 раз по сравнению с январем-мартом 2015, прибыль Total упала на 37%, ConocoPhillips, ранее продавшая долю в Кашагане, закончила первый квартал с убытком $1,5 млрд вместе прежней прибыли $272 млн.
В целом наши отечественные нефтяники обрели серьезное конкурентное преимущество, для того чтобы пережить обвал цен на «черное золото». Сопоставимое по масштабу преимущество получили разве что российские нефтедобывающие предприятия, большинство из которых также по итогам первого квартала показали хорошую финансовую динамику.
Медвежья услуга
В то же время даже для нефтяников девальвацию сложно считать абсолютным благом. Во-первых, учет выручки ведется в тенге. Но принимая во внимание, что закупать многие товары и услуги производителям приходится за рубежом, и они прочно интегрированы с внешними рынками, считать следует и в твердой валюте. И тогда динамика финансовых показателей выглядит не такой оптимистичной. Так, чистая прибыль РД КМГ в первом квартале 2016 по сравнению с аналогичным периодом прошлого года упала до $2,8 млн с $8,5 млн, а чистая прибыль «Мангистаумунайгаз» составила лишь $51 млн.
Казахстан идет по пути Эр-Рияда, а не Дубая
Нефть, вновь подешевевшая до уровня ниже $30 за баррель, еще острее ставит ... →
Во-вторых, частные зарубежные производители, лишенные господдержки и форы в виде слабой национальной валюты, вынуждены были выплывать самостоятельно, серьезно сокращая свои расходы. Да, снижение капитальных затрат ограничило их возможности в будущем наращивать добычу, но вместе с этим были уменьшены и текущие расходы. Компании получили импульс для решительного избавления от непроизводительных издержек, внедрения ресурсоберегающих технологий и производственных инноваций, оптимизации управленческих процессов. Например, норвежская Statoil за первый квартал 2016 добилась чистой прибыли $607 млн вместо убытков $4,5 млрд за аналогичный период прошлого года. Отчасти на это повлияло ослабление курса норвежской кроны, однако главную роль сыграло сокращение затрат, что позволило перейти от убытков к прибыли даже на фоне снижения валовой выручки.
Таким образом, зарубежные нефтяные компании используют нынешний кризис для коренного пересмотра бизнес-моделей, и те, кто его переживет, выйдут с повышенной конкурентоспособностью. Казахстанские же компании, судя по отчетам РД КМГ и «Мангистаумуйнагаз», к серьезному сокращению расходов не прибегли. Создание девальвационной «подушки безопасности», фактически, оградило отечественных нефтяников от необходимости перемен. И подобный тактический выигрыш чреват стратегическими потерями.
