Сколько неизвестных в системе уравнений Нацбанка

9827

Об этом рассуждает директор аналитического центра Ассоциации финансистов Казахстана Павел Афанасьев

Иллюстрация: © Depositphotos.com/SergeyNivens

Из сообщения НБРК: «Национальный Банк Республики Казахстан принял решение снизить базовую ставку до уровня 9% с сохранением коридора +/-1%. Годовая инфляция продолжила снижение в рамках целевого коридора на 2018 год. Текущий уровень базовой ставки продолжает обеспечивать снижение инфляции внутри целевого коридора на текущий и следующий год и достижение среднесрочного ориентира по инфляции в 4% к концу 2020 года. При этом денежно-кредитные условия сохраняются на нейтральном уровне.

Однако на фоне возросшей вероятности реализации проинфляционных рисков, как в краткосрочной, так и в среднесрочной перспективе, потенциал дальнейшего снижения базовой ставки в 2018 году существенно снизился».

Центральный банк в четвёртый раз в текущем году снизил базовую ставку. Профессиональное сообщество отчётливо помнит резкий старт в середине января (- 50 б.п.), а также последующие, менее яркие движения в марте и апреле (по 25 б.п.). После вчерашнего решения мы резюмируем снижение базовой ставки на 200 базисных пунктов, или 2% за последний год (июнь-к-июню). За последние 12 месяцев годовая инфляция замедлилась с 7,5% до 6,2%, текущий счёт платёжного баланса по итогам первого квартала оказался близок к нулю (надо отметить, с низким счётом ошибок и пропусков), цены на нефть марки Brent выросли на $25,5, или 50% (!). Да, казахстанская нефть сильно дешевле, да и всё-таки не нефтью единой, но динамика цен экспортных поставок всё же неплохая – плюс 18,9% март-к-марту 2017 в секторе поставок сырья – бенчмарк Brent за этот период вырос примерно на 32%. По итогам июня должно быть, как говорится, «понаряднее». Но риски внутри экономики сохраняются. Одним из существенных внутренних рисков остается, конечно же, кредитный. Трансмиссия ставок происходит очень медленно. Фактически банки сами являются лучшими оценщиками и определяют, сколько стоит их риск. Именно поэтому мы не наблюдаем сильной прямой взаимосвязи между базовой ставкой и конечной стоимостью кредитных ресурсов в стране.

Ждать угроз, раз уж об этом говорит НБРК, нужно из стран - торговых партнёров в виде импорта инфляции через дорожающее продовольствие, что с учётом некоторого усиления состояния казахстанских домохозяйств, вероятно, заставит импортёров не сильно стесняться в ценах на конечную продукцию. Как сбалансировать подобные риски? Проводить более строгую денежно-кредитную политику, о чём, собственно, и говорит НБРК. Российский рубль с начала апреля (тэги «санкции», «Дерипаска») ослаб примерно на 8%, казахстанский тенге при этом двинулся лишь на 4% за тот же период. Отсюда логично, что стоимость рубля в отношении тенге стала ниже – на бирже можно купить российский рубль за тенге на 21 тиын дешевле, чем в начале апреля – курс двинулся с 5,56 до 5,35 тенге за рубль. Я просто хочу напомнить, что в 2015 курс RUBKZT достигал 2,65 тенге за рубль. До таких экстремумов нам, конечно же, далеко. Уверен, что как минимум среднесрочная политика центрального банка будет очень взвешенной. Риски в отношении ослабления казахстанского тенге будут с большой вероятностью абсорбироваться уже привычными инструментами. Кстати говоря, опасения в отношении тенге чувствуются и по растущей премии NDF на пару USDKZT, особенно с короткой дюрацией. Напомню, снижение доходности беспоставочных форвардов в январе соответствовало сильной ревальвационной динамике пары USDKZT на спот-рынке.

Источник: Bloomberg

Чтобы более объективно оценивать ситуацию в России, мало рассуждать новостными заголовками о санкциях, Трампе, Украине и т.д. Все данные факторы в той или иной степени меняются подобно нейронной сети с взаимозависимыми переменными. В сухом остатке же остаются такие факторы, как торговые отношения, инвестиции и прочие капитальные трансферты, денежно-кредитная политика, бизнес-активность, налоги, бюджет и всё прочее. Торговый баланс и текущий счёт России выглядят неплохо (последний так вообще на трёхлетнем максимуме), экономика растёт, хоть Минэкономразвития и Счётная палата имеют несколько разные оценки на этот счёт. Дефицит бюджета ожидается близким к 1% от ВВП, а может, и вовсе станет профицитным. Но всё же некие опасения остаются. Опасения эти касаются, внутриэкономической стабильности России, войны санкций, протекционизма США, пакта ОПЕК+ и некоторых других, местами взаимозависимых «зон» и такого всеобъемлющего и не требующего объяснений (в угоду аналитикам) слова, как «неопределённость».

Вот и на нас эта самая неопределённость, так или иначе, сказывается. И наверняка она хоть в какой-то мере заложена во внутренних проекциях и ожиданиях НБРК с учётом локальной экономики, бюджета и так далее. Конечная цель данных проекций – это инфляция в 5-7% по итогам 2018 и 4% - к 2020 году. Это и есть решение для существующей системы уравнений, в плоскости которых лежит монетарная и фискальная политика нашей страны. Таким образом, правильные ответы мы знаем (прям как в школе). Задача: выйти на эти ответы с помощью имеющегося инструментария, но не забывать при этом, что сбалансированная монетарная политика – это всё-таки путь, а не цель. Цели и выводы могут быстро меняться.

Очередное решение по базовой ставке НБРК будет объявлено 9 июля 2018 в 17:00 по времени Астаны. Следующее заседание cовета директоров Банка России по вопросу ключевой ставки запланировано на 15 июня 2018.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить