Казахстан оказался в ловушке «потерянного времени»

31954

Недавнее выступление председателя российского Сбербанка Германа Грефа на Гайдаровском форуме можно с успехом приложить и к казахстанской действительности, где не меньше, чем в России, возникает ощущение «потерянного времени»

Фото: Андрей Лунин
Досым Сатпаев.

Это время было потрачено на реализацию дорогостоящих, но малоэффективных индустриальных программ, поскольку мышление чиновников все еще скорее сырьевое, нежели инновационное. В этом плане два наших «государства - дауншифтера» - как близнецы с одинаковыми родимыми пятнами. Кстати, незадолго до Гайдаровского форума я опубликовал на своей страничке в Facebook, маленький пост под названием «Диссонанс», который в шутливой и краткой форме сливается с основным тезисом Германа Грефа о том, что эпоха нефти подходит к концу:

 «Частная космическая компания SpaceX при следующем запуске своей ракеты «Falcon 9» попытается посадить ее первую ступень на плавучей платформе в Тихом океане (это случилось 18 января. - F).

А в это время в правительстве Казахстана все еще обсуждают цену на нефть.

Компания Apple собирается выпустить свой первый электромобиль.

А в это время в правительстве Казахстана все еще обсуждают цену на нефть.

Компания Tesla научила свои автомобили самостоятельно подъезжать к владельцам.

А в это время в правительстве Казахстана все еще обсуждают цену на нефть.

Ведь бег на месте лишь создает иллюзию движения».

Именно на риске опоздать за остальным миром Греф сделал акцент, приведя пример Китая, который раньше, чем Россия, осознал простой исторический факт: каменный век закончился не потому, что кончились камни. В результате активное инвестирование в альтернативную энергетику и развитие этой отрасли в Поднебесной будет представлять в будущем проблему и для Казахстана, который сделал ставку на долгосрочную диверсификацию своих нефтегазовых маршрутов, в том числе – в сторону восточного соседа. Мы уже сейчас являемся сырьевым придатком Европейского союза, Евразийского экономического союза и Китая.

Теперь, после вступления РК во Всемирную торговую организацию, этот статус может лишь укрепиться. Ведь ВТО создавали те самые страны, которые, по выражению Германа Грефа, относятся к будущим победителям четвертой индустриальной революции (Industry 4.0), при которой мозги будут стоить дороже, чем любое сырье, а искусственный интеллект объединится с промышленным производством.

Неудивительно, что глава российского Сбербанка также уделил внимание необходимости серьезной модернизации устаревшей системы образования, которая и в Казахстане явно не соответствует жестким требованиям мировой интеллектуальной и технологической конкуренции, в том числе по причине постоянных неэффективных экспериментов. И от того, что правительство постоянно бубнит об индустриально-инновационном развитии страны, казахстанская экономика конкурентоспособнее не становится, так как конкурентоспособнее не становятся человеческие ресурсы. Да и заводы должны строиться не для перерезания ленточек, после которого судьба этих предприятий уже мало кого волнует. И не для того, чтобы просто создавать новые рабочие места, пытаясь снизить уровень безработицы. Новые заводы вообще должны быть не самоцелью, а лишь одним из элементов единой интеллектуальной экономики, где главное место должен занимать человеческий капитал.

Неудивительно, что, например, в США, как отмечают некоторые эксперты, два года назад создали по примеру Германии некоммерческий консорциум Industrial Internet, куда вошли такие лидеры промышленности как General Electric, AT&T, IB и Intel для того, чтобы не опоздать на поезд Industry 4.0. По такой же схеме действует уже упомянутый Китай, чье решение перенести на территорию Казахстана некое количество своих заводов является частью долгосрочной стратегии по превращению нашей республики либо в промышленную зону для «грязных» технологий, либо в обыкновенный сборочный цех китайских компаний, не обязательно инновационных. Вся проблема в том, что и тот, и другой статус может нас долго удерживать в ловушке «догоняющей модернизации».

Кстати, еще одним важным замечанием Грефа, которое проскальзывает у него все чаще в комментариях и интервью, является тезис о том, что для того, чтобы не опоздать на поезд новой технологической революции, необходимо менять существующие государственные системы и их устаревшие политические и экономические институты. Этот тезис он снова озвучил и на Гайдаровском форуме. Хотя более подробно с мыслями эксперта по этому поводу можно ознакомиться в его довольно интересном интервью, которое он дал российской газете «Ведомости» еще в прошлом году.

Например, нельзя не согласиться с его утверждением о том, что бюрократическая машина не нацелена на результат, так как она генерирует процесс; большое количество все новых документов. Руководство страны постоянно недовольно неэффективной работой. Эта машина воспроизводит все больше пены, и в результате к старым нерешенным проблемам присоединяются новые. Центр снова выражает недовольство, и бюрократическая машина в страхе генерирует новую бумажную пену, пытаясь больше угодить руководству, чем гражданам. Кстати, в качестве одного из способов повысить эффективность работы госаппарата Герман Греф рассматривал создание специального отдельного агентства по реформированию при руководстве страны, например, по аналогии с агентством Performance Management and Delivery Unit в Малайзии. Но вряд ли появление новой бюрократической единицы является надежным способом для проведения эффективной административной реформы. В первую очередь, необходима политическая воля не только руководства страны, но и желание самой элиты что-то менять.

В Казахстане, без параллельного введения общественного контроля над деятельностью бюрократического аппарата, при формировании таких агентств всегда есть риск появления новой закрытой «вещи в себе», которая активно присоединится к производству пены. 

С одной стороны, судя по многочисленным инициативам, связанным с реформированием государственного аппарата, наша власть где-то в глубине души понимает, что существующая государственная машина уже давно является тормозом для реализации тех же экономических программ развития. Кстати, и глава государства, призвал правительство не заниматься имитацией реформ. Но в Казахстане создали классический бюрократический корпоративизм, где чиновник еще долгое время будет главной фигурой, даже несмотря на вторую волну приватизации государственных активов. В конечном счете, тесную связь крупного бизнеса с властью никто не отменял.

С другой стороны, власть все время пытается провести очередную реформу только силами самих чиновников или при поддержке аффилированных с властью структур. В результате: опять бег на месте, ведь любой бюрократический аппарат изначально очень консервативен, и ждать от него каких-то серьезных реформ не стоит, если нет внешнего стимула. Тем более что правящие элиты практически во всех политических системах всегда проходили три этапа:

- Первый был связан с накоплением первоначального капитала. В разных странах этот процесс занимал разное время.

- второй этап связан с сохранением того, чтобы было накоплено или награблено. Обычно здесь и происходят самые кровавые битвы между сторонниками status quo и желающими поменять правила игры.

- третий этап самый интересный, но не всегда и не везде достижимый. Он связан с объединением власти, бизнеса и общества в треугольник, где одна сторона - это равенство всех перед законами, вторая сторона – «умная» экономика, а третья – прозрачность и ответственность.

Наши элитные группировки застряли на втором этапе. То есть они пока больше заинтересованы в сохранении существующего status quo, чем в реформировании политической и экономической систем. Таким образом, сейчас многие проблемы экономического развития Казахстана, хотим мы того или нет, но упираются в несовершенство политической системы.

Конечно, с точки зрения власти многие экономические проблемы, возникшие в Казахстане, связаны с негативными внешними факторами. Но фактически большинство этих проблем порождены спецификой существующей политической системы, которая базируется на нескольких базовых принципах: фаворитизм, корпоративизм, коррупционная рента, синдром «временщика», конкуренция «агашек» (но не идей), отсутствие прозрачности и т.д. Диверсификация экономики невозможна в условиях доминирования нескольких олигархических групп в этой самой экономике, которые, как собаки на сене, держат под контролем стратегические отрасли страны. В свою очередь, офшоризация сознания элиты выводит капиталы из страны. И никакая очередная легализация этот тренд не остановит.

Конечно, сейчас по поводу текущей экономической ситуации существует, по крайней мере, две точки зрения. Оптимисты считают, что кризиса нет, а лишь появилась новая реальность (возможность), которая, как холодный душ, должна отрезвить заложников «проклятия ресурсов», заставив их научиться не просто выживать при дешевой нефти, но и развиваться. И если бы кризиса не было, то его, наверное, стоило бы придумать. Пессимисты уверены, что вряд ли можно ожидать какого-либо инновационного рывка от чиновников в «худые времена», если этого у них не получилось в «жирный» период высоких цен на сырье.

Здесь вспоминается интересное наблюдение российского экономиста Андрея Илларионова, который считает, что существует так называемый «эффект ножниц», который актуален и для Казахстана, и для России, когда даже рост ВВП в этих странах не сопровождался соответствующим институциональным развитием. И эти ножницы подрезают нашу долгосрочную конкурентоспособность во всех сферах. Тем более, что накопленные жировые запасы начинают постепенно истощаться, судя по увеличивающимся комментариям касательно туманных перспектив того же Национального фонда. 

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить