Эра деглобализации и долгового кризиса

9569

О чем говорили на Нобелевском фестивале?

На ключевой сессии первого Нобелевского фестиваля «Central Asia Nobel Fest» вопрос деглобализации, а также ее последствия для мировой экономики обсудили Сергей Гуриев, экс-главный экономист ЕБРР, профессор Sciences Po Йоханнес Линн, бывший вице-президент Всемирного банка, и Маттиа Романи, управляющий директор по вопросам экономики, политики и управления, ЕБРР.

Маттиа Романи: Какие уроки мы должны извлечь из процесса глобализации?

Йоханнес Линн: На мой взгляд, большинство людей в развитых странах чувствовали, что глобализация обходит их стороной, что они проиграли. И мы, экономисты, несем ответственность за то, что произошло. Последние 60-70 лет мы были очарованы принципом оптимальности. Мы верили, что если конкретная политика приносит экономическую выгоду, то, несмотря на потенциальных проигравших, она приведет нас к большей эффективности. К сожалению, мы очень редко берем во внимание интересы проигравших. Мы концентрируемся только на том, что можем сделать, чтобы проигравшие не саботировали наши оптимальные рекомендации. Теперь проигравшие не заинтересованы в концепции великой оптимальности для мира или для их страны. Полагаю, что пришло время обратить на это внимание и задуматься.

Сергей Гуриев: Я полностью согласен, что мы, экономисты, должны взять на себя часть вины за то, что глобализация, технический прогресс и реакция на глобальный финансовый кризис 2000 и 2009 годов сильно пошатнули экономическую стабильность некоторых людей. Однако я должен сказать, что эти же люди голосовали за определенных лидеров, которые совсем не защищали их экономические интересы. Во многих странах было так: приходил политик-популист и говорил, что сторонники глобальных рыночных реформ навредили некоторым людям и он будет поддерживать и защищать этих людей. В результате этот политик строит клановый капитализм, при котором он распределяет ресурсы между своими друзьями, снижает политическую конкуренцию и остается у власти. К сожалению, мы видели, как это происходило во многих странах, поэтому так важно честное госуправление. Также нужно помнить и об инклюзивности.

Очевидно, что такие реформы, как открытость глобализации, содействие конкуренции и даже внедрение новых технологий, могут привести к тому, что кто-то останется в проигрыше. Нужно стремиться к тому, чтобы реформы способствовали благополучию для всех или по крайней мере для большинства.

Маттиа Романи: Давайте поговорим об изменениях вектора глобализации, который повлияет на два сектора, которые очень важны для благосостояния Казахстана и региона Центральной Азии. Первый - это энергоресурсы, а второй - финансы.

Йоханнес Линн: Главный вопрос: как в долгосрочной перспективе этот переход от традиционных источников энергии, в частности нефти и угля, повлияет на геополитический баланс в некоторых ключевых регионах. Конечно, это коснется Казахстана, России, а также Ближнего Востока. Энергетический сектор ждут серьезные перестановки, некоторые из них, конечно, уже произошли: страны отказались от угля и нефти. Однако они по-прежнему полагаются на газ. Ключевой вопрос здесь - это уровень задолженности на макроуровне во многих странах, который резко увеличился из-за того, что страны проводили политику стимулирования роста во время прошлых кризисов.

Естественно, такая политика была оправдана, так как именно она фактически вытащила экономики из рецессии. Но как долго просуществуют низкие процентные ставки? Я вижу здесь серьезные долговые риски, которые могут усилить уязвимые стороны банковского сектора, которые, как мы знаем, некоторые страны Центральной Азии, включая Казахстан, уже испытали на себе в прошлом, и их необходимо обязательно учитывать по мере продвижения вперед, чтобы убедиться, что их национальная банковская система, действительно устойчива к любым потрясениям, включая шоки процентных ставок.

Сергей Гуриев: В конечном итоге возобновляемые источники энергии вытеснят газ, но какое-то время газ будет переходным топливом.

Также недавно центральные банки сделали важные объявления: они обязуются поддерживать процентные ставки ниже, чем мы предполагали ранее. Таким образом, центральный банк будет придерживаться своего целевого показателя инфляции.

Это означает, что некоторое время будет очень низкая инфляция, которая в будущем поможет снизить негативное влияние от более высокой инфляции. В среднем процентные ставки будут ниже, чем мы думали всего несколько недель назад. Это было сделано в США. Сейчас это предпринимается Европейским центральным банком. Также ЕЦБ задумался, как денежно-кредитная политика могла бы способствовать декарбонизации.

Г-н Романи, вы упомянули Международный финансовый центр Астана. Одна из идей создания этого центра заключалась в создании эффективного фондового рынка. Почему я об этом говорю? Дело в том, что инвесторы фондового рынка по определению склонны вкладывать средства в новые, а значит, более экологичные технологии. Как правило, вложения в новые технологии и идеи являются более рискованными инвестициями, ориентированными на долгосрочные перспективы. Банки же нуждаются в залоговом обеспечении и, следовательно, более консервативны в выборе объектов своих вложений. В этом прослеживается связь между проектом МФЦА и вопросом предотвращения изменения климата. Для развития зелёных технологий объективно нужны хорошо функционирующие фондовые рынки. При этом важно развивать как рынок ценных бумаг, так и традиционный рынок финансовых услуг. Мы очень хорошо знаем, что банкиры реагируют на стимулы. Если вы дадите им бонусы за инвестирование в более экологичные технологии, они это сделают. Руководители центральных банков осознают это и понимают необходимость предоставления таких стимулов для банковского сектора.

Маттиа Романи: Какие типы глобализации, на ваш взгляд, увеличивают разрыв между развивающимися и развитыми рынками и какие типы глобализации могут сократить этот разрыв?

Сергей Гуриев: Основной проблемой в данном вопросе является долговой кризис. Мы все видели, что в первой половине 2020 года развитые страны сразу заявили: что бы ни случилось, они могут обслуживать свой долг. А у развивающихся стран нет такой роскоши. Многие из развивающихся стран ждет долговой кризис. И я думаю, что разрешение этого кризиса определит, будут ли эти страны иметь непрерывный доступ к финансам, в которых они нуждаются, и в какой степени их бюджетные возможности позволят им инвестировать в диверсификацию. Эти вопросы являются первоочередными задачами для сокращения разрыва между развитыми и развивающимися странами. И именно здесь такие международные институты, как Всемирный банк и другие банки развития, будут играть ключевую роль.

Йоханнес Линн: Реальность такова, что даже при расширении финансовой поддержки со стороны инвестиционных банков, это не даст в сумме столько стимулов, сколько требуются развивающимся странам для противодействия рецессионным тенденциям, с которыми они сталкиваются. Инструменты по обслуживанию своего долга в развивающихся странах ограничены, то есть они не могут, печатая собственные деньги, выйти из рецессии, как это могут сделать, например, крупные экономики. Многое будет зависеть от того, захотят ли промышленно развитые страны, страны-доноры, так сказать, поддержать национальные планы восстановления в развивающихся странах. И, как показывает сегодняшняя действительность, перспективы, что они на это пойдут, не радужные. Это понятно, потому что финансовая нагрузка в промышленно развитых странах и без того огромна, учитывая их национальные планы стимулирования.

Но, с другой стороны, мы все глобально связаны и останемся таковыми в обозримом будущем, даже если стагнационные тенденции глобализации сохранятся, поэтому проявлять гораздо большую открытость - в национальных интересах самих промышленно развитых стран.

Сергей Гуриев: Абсолютно согласен. За последние 10 лет мир осознал, что политика жесткой экономии после кризиса обходится чрезвычайно дорого не только с экономической, но и с политической точки зрения. Жесткая экономия в Греции нанесла ущерб ее отношениям с друзьями из ЕС. Жесткая экономия в Великобритании действительно значительно повысила популярность идей Brexit. В Казахстане, в долгосрочной перспективе, я бы посоветовал поднять налоги в сферах, связанных с нефтедобычей, что сделает страну более устойчивой и менее зависимой от нефти. Также это позволит стране инвестировать в человеческий капитал и диверсификацию экономики.

Однако кризис - не время поднимать налоги. То, что вы можете сделать во время кризиса, так это попытаться создать больше стимулов для частного сектора через приватизацию, за счет более эффективной политики в области конкуренции и улучшения управления. Честно говоря, в некоторых странах есть клановый капитализм, где, если вы не связаны с правительством, у вас меньше шансов на успех в бизнесе. И, конечно же, в этих странах частные инвестиции подавляются. Поэтому дерегулирование и приватизация должны проводиться правильно, инклюзивно, прозрачно и на конкурентной основе. Это то, что привлечет больше частных денег и, следовательно, поможет странам, столкнувшимся с финансовыми ограничениями.

Напомним, в Казахстане прошел первый Нобелевский фестиваль в формате онлайн, на нем выступили более 50 мировых экспертов, а участниками стали представители 35 стран, 200 компаний и 125 университетов. Партнерами фестиваля стали корпорация Chevron, Европейский банк реконструкции и развития, BCPD МФЦА, Южно-Казахстанский университет им. М.Ауэзова, Международный научно-технический центр, Фонд Сорос-Казахстан.

Видеозаписи дискуссий доступны на Youtube.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить