100 дней Карима Масимова: новый премьер взялся за старое

С места в карьер 

Карим Масимов возглавил правительство в период, когда экономика выглядела, как сборная Бразилии после матча с Германией. Промышленное производство ушло в минус, для его спасения провели шоковую девальвацию тенге, которая отправила благополучие населения в минус. И всё это на фоне известия о том, что добыча нефти на Кашагане – нашей главной и чуть ли не единственной надежде на безбедную жизнь - откладывается на неопределенный срок.

Что примечательно, к приходу нового премьера «черная работа» уже была в принципе  сделана. Однако перед Каримом Масимовым встала не менее сложная задача – добиться, чтобы девальвационный эффект для экономики стал максимальным, чтобы эта радикальная мера не оказалась пустой, и в то же время свести к минимуму ее разрушительные последствия для социального благополучия.

Правительство под руководством нового премьера приступило к работе по всем канонам антикризисного кабинета. Сначала, как и положено, были обозначены шаги по «ликвидации пожара». Среди них Дорожная карта первоочередных мер социально-экономической политики на 2014, план распределения средств, выделенных для помощи экономике из Национального фонда.

Затем последовала очередь среднесрочных мер развития, призванные поддержать экономику после того, как закончится действие финансовых стимуляторов.

За сто дней премьерства Карима Масимова было принято рекордное количество программных документов. Так, кабмин подготовил проект новой индустриальной пятилетки, концепцию модернизации пенсионной системы, единую программу развития регионов, комплексный план приватизации на 2014-2016, план мероприятий по привлечению прямых иностранных и отечественных инвестиций. Помимо общесистемных, были подготовлены и отраслевые документы: концепция развития топливно-энергетического комплекса до 2030, план развития технического регулирования, комплексный план по совершенствованию системы защиты прав потребителей на 2014-2015. Реанимирована даже идея создания  в Алматы регионального финансового центра.

Не словом, а делом

Спринтерское принятие очень важных и очень сложных документов имеет двойственный эффект.

С одной стороны, неминуемой жертвой скорости стало качество документов, которые вызывают массу вопросов в экспертном сообществе. Кроме того, широкой общественной экспертизы как таковой и не было. Бизнес, несмотря на все заявления властей, вновь отодвинули от диалога по ключевым вопросам.

С другой стороны, обилие управленческих решений позволило создать эффект бурной деятельности и впечатление, что у правительства есть понимание того, что нужно делать. Возможно, этот эффект и был главной целью. После девальвации главной проблемой стало не столько ухудшение экономической ситуации, сколько резкое падение доверия к исполнительной власти, утраты веры в ее способность адекватно реагировать на происходящее.

В упрек новому премьеру многие уже поставили закрытость правительства, которое выдает очень скудную информацию о своей работе. В то же время это можно объяснить тем, что в первые сто дней перед кабмином стояла задача не столько улучшать имидж в глазах общества, сколько показать высшему руководству страны и крупному бизнесу, что исполнительная власть занимается конкретными делами. 

Благодаря новому стилю работы правительства – стремительно, без лишних обсуждений и информационного шума - удалось несколько рассеять атмосферу неопределенности, и кризис доверия в известной степени оказался преодолен. Что касается восстановления доверия со стороны населения, то, это, очевидно, подразумевается как само собой разумеющееся последствие.

Зарплаты остановились, цены – нет

Но если смотреть не на психологическое восприятие положения дел в социально-экономической сфере, а на реальные  результаты, то они далеко не так однозначны. Здесь ста дней оказалось слишком мало, чтобы добиться весомых улучшений.  Промышленность выкарабкалась по итогам пяти месяцев из спада и за полугодие скорее всего покажет какой-то рост. Но еще очень скромный, чтобы считаться устойчивым. Кроме того, рост этот достаточно «рваный»: он складывается за счет скачка отдельных отраслей – производства нефтепродуктов, цемента, стального проката, муки. Другие отрасли, включая добычу нефти, производство медной руды и рафинированной меди, напротив, по-прежнему испытывают спад. 

Из чего следует, что ни шоковая девальвация тенге, ни первоочередные меры правительства пока не принесли очевидных позитивных сдвигов. 

Что касается социального самочувствия населения, то его улучшило апрельское повышение пенсий, стипендий, зарплат бюджетникам. Но пространства для маневра больше нет, поскольку до конца года повышения зарплат и пенсий не ожидается. Между тем, негативный эффект от девальвации имеет долгоиграющий характер, и он продолжает накапливаться. Инфляция в июне, по сравнению с июнем прошлого года, достигла 7%,  цены на продовольствие выросли на 7,3%. К ползучему росту цен добавится рано или поздно скачок стоимости  бензина и коммунальных тарифов.

Казахстан попал в неприятную ситуацию, когда быстрый рост цен сочетается со слабыми темпами роста экономики и снижением реальных доходов населения. Это очень опасная комбинация, которая угрожает внутреннему спросу и деловой активности. Обе задачи, которые стояли перед новым премьером – минимизация социальных последствий девальвации и максимизация экономического эффекта – остаются актуальными и спустя сто дней. 

Антикризисное дежавю

В целом нынешняя ситуация до боли напоминает события пятилетней давности, когда правительство Карима Масимова боролось с глобальным кризисом. Тогда в ход пошли три главных инструмента – шоковая девальвация тенге для спасения экспортеров, распечатывание резервов Нацфонда для спасения финансового сектора и запуск промышленной пятилетки для поддержания внутреннего рынка. Также началась подготовка к зимней Азиаде, которая позволила обеспечить заказами и подрядами определенный сегмент бизнеса. 

Сейчас происходит то же самое. Проведена шоковая девальвация для поддержки экспортеров, распечатан Национальный фонд для кредитования бизнеса и списания безнадежных долгов банковской системы, запускается вторая индустриальная пятилетка, чтобы не допустить затухание  внутреннего рынка. Также начата подготовка к выставке ЭКСПО-2017, которая объявлена стимулом для отечественных поставщиков.

Как видим, подобный антикризисный рецепт, похоже, становится универсальным. Не удивлюсь, если спустя пять лет, когда цены на сырье вновь упадут, для спасения экономики опять проведут шоковую девальвацию, выделят средства из Нацфонда, начнут третью промышленную пятилетку и подготовку к Олимпиаде-2022. 

Вырваться из замкнутого круга

Впрочем, это совсем не означает, что правительство ничего не предпринимает для того, чтобы вырваться из плена ориентированной на сырьё модели и предложить что-то для качественного изменения экономики. За свои сто дней кабинет Карима Масимова принял сразу несколько мер, нацеленных на то, чтобы расшевелить частный бизнес и его инициативу. Среди них - комплексная программа приватизации, пакет действий по либерализации условий для предпринимательства и пакет льгот для инвесторов.

Всё это правильные инструменты, которые сработали в других странах. Но на первое место выходит качество их использования. Например, поспешно сколоченный список объектов для приватизации настолько неудачен, что не способен повлечь за собой ожидаемого оживления деловой активности. Он соединил вошли две крайности. С одной стороны, пакеты акций госкомпаний, продажа которых никак не отразится на рыночной ситуации и представляет собой исключительно передел собственности. С другой - убыточные  социальные и коммунальные объекты, которые мало интересны частному бизнесу.

Кардинальное упрощение условий для бизнеса выглядит очень многообещающе, но не стоит забывать, что и пять лет назад, в эпоху антикризисной кампании, запускалась реформа разрешительной системы, которая не возымела успеха. На этот раз гарантий тоже нет никаких, поскольку нужно изменение отношения власти к бизнесу не только на бумаге, но и в жизни.

Борьба нанайских мальчиков

Однако неотъемлемым условием для этого является не только и не столько добрая воля чиновников, желающих идти навстречу бизнесу. Уповать на это было бы наивно, поскольку госорганам в силу их природы всегда проще запрещать и ограничивать. Ограничение собственных полномочий для них противоестественно. Поэтому, какие бы хорошие законы ни писались, какие бы места мы ни занимали в рейтинге Doing Business – само по себе это не создает устойчивой основы для благоприятного бизнес-климата.

Гораздо важнее наличие сильного оппонента со стороны класса предпринимателей, который бы постоянно «прессовал» правительство, не допуская давления на бизнес и требуя решения его вопросов.

Правительство Карима Масимова официально имеет такого оппонента - в лице Национальной палаты предпринимателей. Однако пока каких-то принципиальных изменений во взаимодействии власти и бизнеса не наблюдается. Удивляться этому вряд ли стоит, поскольку правительство само и является учредителем НПП. Поэтому отстаивание интересов бизнеса и состязание точек зрения волей-неволей превращается в «борьбу нанайских мальчиков».

Вертикально интегрировав все деловое сообщество в рамках НПП, правительство упростило себе работу, создав одного удобного партнера по диалогу. Но при этом лишило себя источника объективной беспристрастной критики, позволяющей выявлять реальные недостатки. И сейчас очень забавно наблюдать, как  министерства и ведомства по очереди заявляют об устранении административных барьеров, которые сами же и создают. Улучшить деловой климат исключительно сверху не получится. А по-другому правительство действовать пока не собирается, полагаясь на старые проверенные рецепты.

И это главный итог первых ста дней второго премьерства Карима Масимова.