Пробуждение способностей

В прошлом году 27 тыс. британских студентов-бакалавров бросили учебу, не выпустившись, сообщает Статистическое агентство по высшему образованию Великобритании. Это 8,6% всех студентов-бакалавров в королевстве. Каждый десятый студент покидает стены вуза и выходит на трудовой рынок с низкой квалификацией. Причем число отчисленных студентов в 2011 году было больше на 4500 человек. Депрессивные данные приходят и из США. Гарвардские исследования говорят о том, что 44% студентов бросают учебу, 57% из них парни. Эти данные подтверждаются статистическими данными Организации экономического сотрудничества и развития, которые были собраны в 18 странах. Число выпускников также сокращается в Японии – 11% японских студентов покидают стены вуз, недоучившись. 

Каковы причины этого явления, которое охватило все развитые страны и начало набирать обороты? По мнению агентства Reuters, большинство молодых людей не справляются с ростом цен на образование, а также снижением доходов и отказом банков в кредитовании учебы. Многие вынуждены срочно находить низкооплачиваемую работу, чтобы поддерживать себя и семью. С 1980 по 2010 год высшее образование в США подорожало в 3 раза, сообщает исследовательский центр Pew. Средний банковский заем по стране теперь составляет $23 тыс. Правительство США сообщает, что долг за образование впервые превысил индекс потребительских долгов и теперь составляет $113 млрд. Многие студенты сопоставляют цены и отказываются от получения высшего образования. 

Огромная цена на образование и последующий долг породили сильное недоверие публики к высшему образованию. Речь Стива Джобса в Стенфордском университете только подлила масла в огонь, она была просмотрена по меньшей мере 17,5 млн раз в YouTub. Национальный центр статистики в образовании опубликовал свои исследования, охватывающие период с 1970 года по 2005 год. Результаты исследований вызвали огромное возмущение налогоплательщиков. Эти исследования показывают, что расходы на каждого студента в США увеличились в 3 раза, в то время как соотношение преподавателей и студентов сократилось на 20%. При этом уровень грамотности детей различных возрастных групп почти не изменился. По мнению сэра Кена Робинсона, автора бестселлера New York Times «Призвание. Как найти то, для чего вы созданы, и жить в своей стихии» и эксперта по развитию человеческих ресурсов в бизнесе и образовании, проблема заключается в том, что старые механизмы управления и применения перестали работать. 

Большинство стран столкнулось с проблемой, которая заставляет реформировать систему образования. Проблема заключается в том, что нет четкого представления о том, как надо обучать детей, чтобы они смогли вписаться в экономику XXI века и занять в ней достойное место. Это осложняется тем, что никто не может сказать, как будет выглядеть экономика в ближайшем будущем. Есть только абстрактное представление об образцах новейшего времени. 

Сэр Робинсон дает наиболее ясную картину происходящего. Он утверждает, что образование, как его понимает нынешнее поколение людей с дипломами, было следствием индустриализации. Его создали для того, чтобы обслуживать интересы промышленности. То есть до сих пор работает промышленный звонок в школах, остаются подразделения по специальностям и по половому признаку. Возраст учеников и студентов до сих пор считается важным показателем их способностей и главной чертой, которая их объединяет.

Сэр Робинсон предполагает, что новая модель западного образования начнется с отказа от линейного мышления в пользу дивергентного, когда человек способен видеть несколько путей решения проблемы или трактовать проблему в пользу ее решения. Большим шагом вперед станет упразднение возрастной системы. Вместо нее учеников и студентов нужно определять по их успеваемости в больших и малых группах. То есть моделирование образования для корпоративных интересов. По его мнению, действующее образование притупляет дивергентное мышление, существует тест, который показал, что 98% детей в яслях набирают высшие баллы, и эта способность начинает быстро снижаться после поступления в школу. Результаты снижались с младших классов и достигали 2%-ного дна к моменту выпуска студента из вуза. Кен утверждает, что это катастрофа для информационной экономики. С другой стороны, это не означает, что пора перечеркнуть все, что сейчас преподают магистрантам и бакалаврам.

MBA 

Курс MBA в миланском Университете Боккони соответствует многим экономическим потребностям сегодняшнего дня. Актай Майлыбаев, директор отдела маркетинга КИМЭП, прошел 16-месячный курс ведения бизнеса после получения гранта ЕС TACIS. 

Поездка могла быстро прерваться, так как в первый же день Актай познакомился с уличной преступностью Милана. «Если бы я не догнал вора со своей сумкой, события потекли бы по иному руслу», – говорит он. Все обошлось, сумку удалось вернуть, и Актай прибыл на учебу, которая сильно отличалась от его представлений о получении знаний. «Мне было очень непривычно от того факта, что я как студент имел какие-то права», – рассказывает он. Актай сравнивает этот опыт со своей учебой на физфаке Казанского университета и магистрату в КазЭУ им. Т. Рыскулова. В Боккони студент имеет полное право задавать вопросы по предмету и по преподаванию, защищать свои результаты и предъявлять претензии в случае несправедливого отношения сотрудников вуза. Наиболее стойкие студенты, способные выдерживать огромный наплыв информации, находили общий язык с наиболее осведомленными профессорами и углубляли свое понимание. В отличие от советской школы преподавания западный студент получает готовые выдержки из учебников и печатных СМИ вкупе с задачами и обязан все усвоить за один день. «У меня было три-четыре лекции каждый день, и после каждой оставалась стопка таких материалов», – вспоминает Актай. На лекции студент обязан слушать, сопоставлять услышанное с прочитанным и участвовать в обсуждении, а не писать конспекты. Актай улыбается и добавляет: «Когда лекцию вел итальянец, это становилось еще труднее, так как итальянцы превращают любую речь в театральный монолог».

Западное преподавание основано на распределении труда. Преподаватель, который выбирает книги, часто составляет список на основании личных вкусов. Общей программы и книг, рекомендованных Министерством образования, как это принято на Востоке, нет. Каждый педагог и университет сами отвечают за информацию. Это создает проблему, когда общий уровень преподавания превращается в лотерею, и вырастают элитные учебные заведения. Именно эта лотерея и отпугивает абитуриентов, о которых говорилось выше.

Элитные вузы получают сильное преимущество и заводят связи с промышленностью и бизнесом. «Как-то раз к нам приехал CEO крупной телекоммуникационной компании, – вспоминает Актай. – Он был очень дружелюбен со студентами и оставил мне свою визитку. Самое странное, что я без труда смог с ним связаться». Когда Актай уехал во Францию, то эта компания включила роуминг на день позже, и Актай решил узнать причину задержки. Он связался со своим другом в высшем руководстве, объяснил ситуацию и получил компенсацию в виде новой модели сотового телефона. «Я до сих пор удивляюсь тому, что этот человек сам научил меня правильно излагать претензии его же компании, но это было в их же интересах», – объясняет Актай.

Каждый 10-й студент покидает стены британского вуза и выходит на трудовой рынок с низкой квалификацией 

 «Мои преподаватели имели многолетний опыт работы и на тот момент занимались консультациями», – продолжает он. Свой опыт они переносили на своих студентов, поэтому со временем сокурсники делились на группы и превращались в деловых конкурентов. Актай поясняет: «Нам поставили задачу сделать презентацию или проект лучше, чем другая группа. Это серьезная часть нашей оценки». Соревновательная модель готовит студентов к той модели поведения, которая потребуется от них в крупном бизнесе. Перед студентом из СНГ складывался портрет деловой культуры западных стран. «Мне было сложнее, чем европейцам, так как рыночные отношения были для них естественны», – анализирует Актай. Так, немцы делали работу слаженнее, американцы – энергичнее, а итальянцы производили мощное впечатление на слушателей. 

Со дня окончания курсов MBA прошло 15 лет. За это время Актай попробовал свои силы в руководстве гостиницей, фармацевтической, нефтяной и строительной компаниями. «На тот момент, когда я начал отвечать за крупные суммы денег, я понял всю разницу между MBA и EMBA», – анализирует Актай. Преподаватели в Боккони научили своих студентов выверенным приемам развития бизнеса с точки зрения финансов, маркетинга и стратегии, но дипломатический курс не входил в перечень предметов. В самых престижных бизнес-школах мира студентов обучают создавать образ богатого западного бизнесмена, который впишется в жизнь их высшего общества. В перечень предметов входят специальные языковые курсы и привитие вкуса к определенным нравам и привычкам. Курс MBA для СНГ – это образование исполнителя. «Когда я предлагал альтернативные варианты развития, я попадал под подозрение, что хочу нанести этим вред и нажиться», – вспоминает Актай. В итоге большая часть информации и навыков, вынесенных им из Боккони, не были использованы.

В июньском номере Forbes Kazakhstan мы рассказали об элитном школьном образовании. Речь шла о том, какую роль играет престиж и что ученик получает по ходу учебы в элитной школе и после ее окончания. Мы выяснили, что элитная школа является лишь частью механизма, который поднимает человека по социальной лестнице. То же самое относится и к престижным вузам. Однако для Казахстана подобная цепь является новинкой и пока не способна обеспечить тот уровень социальной мобильности, который наблюдается в развитых странах. В итоге практическая польза от такого специалиста зависит от прихотей судьбы и не гарантирует стабильного роста карьеры и доходов.

Бакалавриат

Ситуация с бакалавриатом выглядит немного иначе. Большинство западных вузов признает, что младшая академическая степень не предназначена для того, чтобы взрастить профессионала. Вместо этого студента воспитывают, и только после этого дается теоретическое представление об отрасли с минимальным набором инструментов, которые нужно освоить. Так выглядит курс СМИ и коммуникаций в университете Лестера, Англия. Студентам дается три года для того, чтобы освоить язык газет, телевидения и кино, а также научиться анализировать их положение в глазах публики. Каждая неделя обычно включает три лекции и три семинара для обсуждения материала. Студенты, которые поступают на бакалавра, обычно проходят 12–15-летнюю подготовку в школе и редко обладают опытом работы в схожей сфере. Поэтому первая половина всего курса посвящена воспитанию. Письменные материалы и работа преподавателей с бакалаврами начинена своей идеологией. Список ценностей небольшой и включает бережливое производство и жизнедеятельность, политкорректность, демократичность. В это время идет подготовка студента к академическим стандартам при подготовке и изложении материала. 

Вторая половина курса начинает напоминать обучение азам выбранной профессии. Начинаются практические занятия с профессиональной аппаратурой СМИ, формируются группы, которые должны сделать работу по единым стандартам качества. Доля конкурентной борьбы сокращена до минимума и предполагает лишь навык групповой работы с техникой и сложными данными. После каждого проекта студенты были обязаны написать эссе с анализом проделанного, целями, причинами и методологией работы. Письменная работа включала некоторые элементы дивергентной мысли. Выбор каждого приема требовал объяснения, приходилось приспосабливать ситуации под свои интересы. После года реального обучения нужно заняться дипломной работой. Преподаватели открыто говорили, что не ждут оригинальных исследований и ошеломительных результатов. Поэтому большая нагрузка ложилась только на тех, кто все делал в последний момент. 

В престижных бизнес-школах мира студентов обучают создавать образ богатого западного бизнесмена

Поток студентов на курсе составлял 53 человека, и никто не смог объяснить то, чему учился три года. Недостаток профессиональных качеств выпускника компенсировался его обновленной жизненной позицией. К сожалению, практическую пользу от таких плодов подсчитать невозможно.

Те же, кто выбрал дальнейшую учебу и прошел курс магистратуры, имеют ясное представление о своей квалификации и о возможных вариантах карьерного пути. «Прошло 15 лет, и я ни капли не жалею о том, что учился в Милане и коренным образом изменил свою жизнь», – резюмирует Актай.