Горючая смесь

15663

В последнее время министр нефти и газа Сауат Мынбаев сделал несколько громких заявлений: о новом переносе начала добычи нефти на Кашагане, о возможном ограничении импорта российских ГСМ и запрете на ввоз в РК авто старше 2005 года. Своим мнением о том, чем вызваны такие заявления, с forbes.kz поделился аналитик Института политических решений Сергей Смирнов

Иллюстрация: nnm.ru

Кашаган еще попьет крови

Сергей Смирнов.

F: На этой неделе было заявлено об очередном переносе сроков начала промышленной разработки нефти на Кашагане. Как вы думаете, чем это вызвано?

- Я подозреваю, что это не последний перенос сроков. На руке пальцев не хватит, чтобы сосчитать, сколько раз уже эти сроки переносились. В течение только последнего года - уже четырежды: сначала говорили, что промышленная разработка месторождения начнется к концу 2012 года, потом этот срок перенесли на весну, затем на июль, теперь уже на сентябрь. Месторождение очень сложное по геологическим условиям. Оно очень похоже на Тенгиз: такое же большое внутрипластовое давление, много серы, большое содержание газа. Усложняет ситуацию то, что это морское месторождение: ведь на суше добывать проще, чем на море.

F: Сауат Мынбаев даже пригрозил лишить инвесторов обещанного возмещения их расходов за срыв сроков начала разработки. Возможно ли это?

- Грозились и раньше, но теперь такое условие оговорено в контрактах. Однако, несмотря на это, сроки переносятся уже четвертый раз за год. Даже если члены консорциума технологически будут готовы к промышленному бурению, то при всем желании не смогут запустить это месторождение, потому что там огромные экологические риски. Им дешевле неустойку выплатить, чем потом расхлебывать экологические проблемы. В 1985 году 37-я скважина на Тенгизе воспламенилась, и ее 14 месяцев не могли потушить. Скважина горела на суше, а если пожар случится на море, последствия будут еще хуже: давление очень высокое, плюс сероводород – и все это окажется в воде. Будет катастрофа. А у нас до сих пор нет аварийно-спасательной службы по борьбе с нефтяными разливами и пожарами на Каспии. Это же наша природа, наши ресурсы, и в первую очередь об этом должно озаботиться государство – заставлять иностранных инвесторов обеспечивать экологическую защиту. Но у нас практически ничего не сделано. Почему? Вопрос к правительству. Очевидно, таким образом создают «инвестиционно привлекательный климат». Ведь экологические затраты очень высоки, и в итоге они потом включаются в цену на нефть.

F: Если существует столько проблем, не проще ли свернуть проект?

- В него уже вложены слишком большие деньги, это самый дорогой нефтедобывающий проект в мире (по оценке Euromoney, $116 млрд. - F), поэтому назад пути уже нет. Деньги бросать на ветер никто не будет, их надо возвращать. От первоначальной оценки затраты уже возросли раз в 10, и предела этому росту не видно.

F: Чем можно объяснить снижение добычи нефти в Казахстане в 2012 году? Предыдущие 20 лет был только рост…

- Это связано с тем, что все месторождения на суше, особенно принадлежащие «КазМунайГазу», уже миновали пик добычи, поэтому ожидать роста объемов добычи нефти здесь не приходится, а морские месторождения еще не разрабатываются. Когда принималась программа по разработке Каспийского шельфа, то объемы увеличения добычи нефти в Казахстане были привязаны к добыче на шельфе. Поскольку Кашаган провалился со сроками, эта программа была срочно пересмотрена, и резко сокращены объемы добычи нефти.

F: То есть можно предположить, что снижение объемов нефтедобычи и дальше будет продолжаться?

- Вся надежда теперь - только на морские месторождения. Кроме Кашагана, есть еще разрабатываемые совместно с российскими компаниями, теперь вот китайцы приходят.

Экономический контроль может перейти в политический

Иллюстрация: anna-news.info

F: Об экспансии китайцев в казахстанской нефтянке в последнее время  говорится много. Насколько реальны их планы довести добычу казахстанской нефти до 40%, как об этом писали некоторые СМИ?

- Уже сейчас около 25% всей казахстанской нефтедобычи приходится на компании с китайским участием. Они могут к нам через офшоры заходить, и не будет высвечиваться, что это китайская компания. Я подозреваю, что такие компании у нас есть, и фактически они добывают уже свыше 30%. Если они войдут еще и в месторождения Кашаган, Нурсултан и Абай, то планы насчет 40% - вполне реальны. В предыдущий раз, когда Казахстан выкупал долю в Кашагане, Китай тоже старался туда попасть, но тогда все акционеры высказались категорически против участия китайцев в этом проекте. Сейчас Мынбаев сказал, что инвесторам все равно, будут там китайцы или нет. Но нам-то не все равно, поскольку это резко увеличит долю китайской нефти в Казахстане. Если мы еще отдадим китайцам и рынок нефтепродуктов, то половина нашего нефтегазового рынка окажется под их контролем. Сейчас они заинтересованы в экономическом контроле, но рано или поздно он переходит в контроль политический. И если китайцы будут контролировать половину нашего рынка, то начнут диктовать правительству, куда его экспортировать и в каких объемах.

F: На прошлой неделе стали падать мировые цены на нефть. Чем это аукнется для Казахстана, и продолжится ли эта тенденция?

- Цены на нефть уже снова начали расти. Это же биржевые цены, то есть спекулятивные. Где-то что-то скрипнет - они тут же падают. А тенденция к  понижению цен связана с проблемами в экономике Китая и Европы. В этом ничего страшного я не вижу. Пока цена ниже $90 баррель не упадет - на нас это никак не скажется, тем более что деньги от нефти идут не в бюджет, а в Национальный фонд.

Цены на бензин могли упасть, но не упали

Фото: auto.tsn.ua

F: На днях министр нефти и газа Сауат Мынбаев заявил, что правительство намерено ограничить ввоз российских нефтепродуктов в связи с тем, что ими наш рынок переполнен, а нефтехранилища затоварены. До сих пор нам говорили все больше о нехватке топлива. Что же произошло, и чем продиктовано такое решение?

-  В России с 1 января этого года запретили оборот нефтепродуктов ниже класса Евро-3, до этого заводы там производили Евро-2.  И вот наши нефтетрейдеры стали по демпинговым ценам скупать этот бензин и завозить его к нам. В январе-феврале 2013 импорт увеличился до 458 тыс. тонн с 386 тыс. тонн годом ранее. Поставки бензина, произведенного в Китае из казахстанской нефти, в феврале, как и в январе, составили всего 2,7 тыс. тонн. По данным участников рынка, к концу февраля резервы Аи-92 на нефтебазах достигли 220 тыс. тонн по сравнению с 155 тыс. тонн в конце предыдущего месяца. Заявление же Мынбаева о том, что хранилища заводов забиты собственной продукцией, вызывает недоумение. Наши НПЗ работают по давальческой схеме: они не являются владельцами ни сырой нефти, ни полученных из этой нефти нефтепродуктов. Компании-давальцы поставляют нефть на завод, НПЗ ее перерабатывает, получает за это деньги - и всё. А нефтепродукты принадлежат тем, кто поставлял нефть на завод. И если топливохранилища заполнены нефтепродуктами, то это говорит о том, что владельцы не смогли их реализовать на нашем рынке, поэтому затоваривание и произошло. И, похоже, именно давальческим компаниям сегодня понадобился запрет на дальнейший ввоз топлива из России - чтобы не потерять свою супермаржу. Ведь в начале февраля на брифинге в Службе центральных коммуникаций при президенте республики тот же Сауат Мынбаев заявлял, что Казахстан не будет вводить запрет на импорт нефтепродуктов из России и что мы заинтересованы в поставках российских нефтепродуктов.

F: То есть в нынешних условиях цены на ГСМ вполне могли быть снижены?

- Если бы у нас была рыночная экономика, то цены стали бы снижать, чтобы реализовать эти избытки. Но этого не произошло. Еще хотел бы заметить вот что: когда говорят, что в России бензин дороже, чем у нас, имеют в виду цену на АЗС. Но в России - большая разница между оптовыми и розничными ценами на ГСМ. В розничной цене у них сидит и НДС – 18% (у нас 12%), и высокие акцизы. В оптовой же цене акциза нет, и поэтому, когда говорят, что в Росси покупают бензин по ценам выше, чем у нас, – это лукавство. В любом случае трейдеры зарабатывают на этом, продавая по нашим, более «низким» ценам. Что касается Министерства нефти и газа, то из уст его руководителей звучало немало непоследовательных заявлений. К примеру, когда принималась комплексная программа модернизации трех наших НПЗ, говорили, что она будет завершена к 2016 году и там будет перерабатываться 17,5 млн тонн нефти. Потом из министерства стали звучать заявлении об объеме в 19,5 млн тонн, и уже к 2020 году. Изменились объемы переработки и сроки ввода НПЗ - соответственно, идет увеличение объемов финансирования. Если сначала утверждалось, что модернизация заводов обойдется в $4 млрд, то в последнем заявлении речь шла уже  о $6 млрд. Аппетиты растут, но когда нет точных цифр - это говорит о том, что еще нет и проектно-сметной документации. А до 2016 три года всего осталось. Но самое интересное: где возьмут дополнительные объемы нефти для переработки? Сегодня средняя загруженность НПЗ составляет около 77%: не хватает собственной нефти, почти вся она идет на экспорт. А чем меньше загруженность заводов - тем дороже бензин. Сейчас мы перерабатываем около 14 млн тонн нефти, из них половина - российская, а МНГ собирается перерабатывать 19,5 млн тонн. Где они возьмут лишние 5,5 млн тонн? А если еще откажутся от импорта российской нефти, надо будет дополнительные 12 млн тонн собственной нефти где-то находить. Ограничить ее экспорт? Но когда на заре нашей независимости заключались договоры с иностранными инвесторами, там было прописано, что они являются владельцами добытой нефти и имеют право экспортировать ее туда, куда им заблагорассудится. Плоды этих контрактов мы сегодня и пожинаем.

F: К чему в итоге может привести ограничение поставок российского бензина?

- Странная ситуация складывается. Сейчас у нас запрещают импорт нефтепродуктов из России и переходят на толлинговые продукты из Китая. Но Китай нам поставляет бензин стандарта Евро-2 и Евро-3. Основным же экспортером нефтепродуктов из России в Казахстан является «Газпром», который поставляет их с Омского НПЗ. Завод недавно прошел модернизацию и сегодня выпускает топливо стандарта Евро-4 и Евро-5. Тут надо вспомнить, что Мынбаев также объявил о том, что у нас с июля этого года будет запрещен ввоз машин ниже стандарта Евро-3. Между тем, он же недавно на правительственном часе в мажилисе заявил, что Казахстан может перейти на производство бензина Аи-92 стандарта Евро-3 только к 2016 году, после модернизации заводов. Когда же эта программа принималась, говорилось о том, что Евро-3 у нас вообще производиться не будет и к 2016 году сразу перейдут на Евро-4 и Евро-5. Как это все понимать? Как мы можем с июля запретить ввоз машин, рассчитанных на стандарт бензина ниже Евро-3, если запланировано, что наши заводы начнут производить этот стандарт в лучшем случае через три года? А если в двигатель, рассчитанный на Евро-4, заливать наш Евро-2, то угробят его - и всё. Абсолютно непонятное решение, и никакой логики в нем нет. Получается, что наши автомобили будут полностью ориентированы только на импортный бензин, причем именно на российский.

Миннефтегаз лоббирует интересы крупного бизнеса

F: Чем же все-таки можно объяснить такое решение?

- В правительстве сейчас рассматривается вопрос о введении единого оптового поставщика и передаче под контроль «КазМунайГаза» всего закупаемого в России бензина. До этого времени возить ГСМ из РФ могла любая компания. Это приведет к переделу рынка, а всю маржу теперь будут получать всего три компании под крышей КМГ. Раньше «Газпром» нефтепродукты поставлял напрямую, а теперь появится такой вот посредник в лице единого поставщика. Всё делается в пользу трех компаний, и, кроме них, никто от этого не выиграет. Получается, министерство лоббирует интересы крупного казахстанского бизнеса.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить