Алмас Чукин: Казахстанцы попали в ситуацию, которой не было с 90-х годов

20344

Экономический парадокс Казахстана, когда ВВП растет, а реальные доходы падают, объяснил в интервью Forbes.kz известный экономист

Алмас Чукин
Алмас Чукин

Рост ВВП на 4%, инфляция, вошедшая в целевой «коридор» 4-7% - на первый взгляд, казахстанская экономика завершила прошлый год на подъёме. По прогнозам Министерства национальной экономики, номинальный ВВП в этом году ожидается в объёме 57 трлн 200 млрд тенге.

F: Г-н Чукин, говорят, мировая экономика вышла на траекторию стабильного роста. В Казахстане тоже наблюдается позитивный тренд. Рост ВВП Казахстана в январе 2018 составил 4%. Так ли все хорошо на самом деле?

- Если говорить о глобальных трендах, то мировая экономика в этом году ставит рекорды. Впервые за 30 лет экономики всех ведущих стран мира растут: Америка, страны Европы, Япония, Азия. Общий фон благополучный, но на самом деле не всё так хорошо. Казахстан был и остается на 70% сырьевой страной. Основные наши доходы формируются за счет вывоза и продажи продукции металлургической, горной и нефтяной промышленности. Также важную роль в экономике играет сельское хозяйство - поставки зерна.

Особенность экономики Казахстана в том, что она достаточно сильно зависит от потребительского спроса. Внутри страны основная часть ВВП не формируется. Часть денег, вырученных от продажи нефти, сразу уходит в Нацфонд, не попадая в бюджет. Это - наши накопления на будущее. И это правильно. Мы не пережили бы кризис 2009-го, если бы не Нацфонд. Так вот, главные деньги изначально не попадают в экономику.

Драйвером экономики является малый и средний бизнес. Проблема в том, что самый главный показатель – реальные доходы населения - у нас падает третий год подряд. После девальвации 2015 зарплаты в тенге чуть-чуть начали расти, но чисто номинально. Если посчитать с учётом инфляции, то они падают. Мы попали в ситуацию, которой не было с 90-х годов.

F: Покупательская способность сама по себе не вырастет. Казахстанцы сейчас берут все больше кредитов. Чем это грозит стране?

- Главная беда не в самом кредите, а в том, что люди уже сами не могут телефон купить. Вначале, после девальвации 2015, люди залезли в кубышки. Потом стали снижать потребление, жить от зарплаты до зарплаты. Сейчас надо что-то покупать, а денег нет. Но потребительский кредит – это очень маленькие деньги. С удостоверением личности ты можешь купить только стиральную машинку. Чтобы брать серьёзные деньги, нужен залог.

Это говорит о том, что в стране накопились проблемы. Кредит – это кража у будущего. Ты сегодня берёшь деньги, а завтра придется их отдавать. Поэтому завтра спрос ещеё больше упадет. Люди вместо того, чтобы покупать новые вещи, будут раздавать вчерашние долги.

F: В этом контексте что ожидает нашу национальную валюту? Ждать ли нам каких-то колебаний курса тенге?

- Тенге сейчас – стабильная валюта, ей ничего не угрожает. В августе 2015 тенге «взлетел». Насколько я помню, самая верхняя точка была - 364 тенге за доллар. В 2016 давали 330-340 тенге за доллар. В 2017 – 330-320 тенге за доллар. Сейчас закончился первый квартал 2018 года – 320 тенге за доллар. Но надо ещё учитывать инфляцию, которая составила почти 18% за последние 2,5 года. С учетом инфляции тенге должен стоить около 360 тенге. Но, как видите, он укрепляется.

Чтобы доллар внезапно стал дорожать, его кто-то должен покупать. У нас покупателей доллара только два: бизнес и население. Иногда валюту покупает государство, но для этого нужно проведение нового ЭКСПО или Олимпиады, которых в ближайшее время не предвидится. МСБ дышит слабо, и у населения нет аппетита на доллары. Я не вижу в обменниках никакого ажиотажа, никаких толп людей, которые готовы покупать доллары.

F: Инфляция в 2018 году составит 5-7%, по прогнозам Нацбанка. Может ли она упасть ниже запланированного уровня?

- Раньше инфляция появлялась, когда много денег гонялись за ограниченным количеством товара. Если все хотят что-то купить, а товара не хватает - цены на него растут. Сейчас границы открыты, есть Китай, который готов поставлять товар по выгодным ценам.

Глобализация изменила этот мир. Сейчас все экономисты думают, что происходит. В западных странах потребление растёт без инфляции.

Мы ещё не сильно замечаем, но цифровая революция тоже даёт свои плоды. Приведу простой пример. В 90-е годы я был на госслужбе. Если мне нужно было увидеть человека в этом же здании, я звонил по стационарному телефону или шёл в кабинет. Если его не было на месте - оставлял записку с просьбой перезвонить. В одном здании два человека не могли день встретиться и решить вопрос. Сейчас, в век сотовых телефонов, всё решается за пять минут. Это небольшой пример того, как меняют мир технологии. Поэтому сейчас общий тренд – практически весь мир справился с инфляцией. Мы сейчас сталкиваемся с дефляцией, ревальвацией. Цены падают, и это для экономики хуже инфляции. Зачем что-то делать, если товар стоит копейки?

F: Какой выход вы видите из сложившейся ситуации?

- Сценарий один – поднимать доходы населения. Когда у людей появляются деньги, всё начинает «крутиться», деньги идут в оборот. Самое главное - не мешать работать. Государству или крупному бизнесу надо инвестировать в МСБ. И последний резерв – иностранные инвестиции. Все давно понимают, об этом уже 20 лет говорится: не надо жить на нефти, металлах и уране.

Ничего плохого в сырьевой экономике нет. К примеру, посмотрите на Канаду или Австралию. У Австралии подавляющая часть ВВП сформирована за счет горнодобывающей промышленности. Но в этой стране сумели людей чем-то ещё занять, кроме добычи руды.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить