В Китае пытаются лечить рак малярией

Сегодня - 10 лет с момента вступления в силу антиядерного «Семипалатинского договора»

И рак, и малярия — болезни смертельные. По данным ВОЗ, в 2017 году от малярии умерло 435 тыс. человек. Это внушительное число, но оно не сравнится с числом заболевших — 219 млн человек за год. Спасти пациента от малярии проще, чем от онкологического заболевания, передает ТАСС. В принципе ее можно использовать как терапевтическое средство — если оно подействует, а альтернативы нет.

Возбудители малярии селятся в клетках-эритроцитах и, в конце концов, разрывают их на части. Из-за этого в кровь попадает множество веществ, в том числе токсичных, в ответ на которые развивается иммунный ответ с высокой температурой. Несмотря на то, что горячка может убить больного, иногда она становится союзником в борьбе с другими заболеваниями.

Еще Гиппократ замечал, что жар (вне зависимости от того, почему он возник) снимает у пациентов приступы психоза и эпилепсии. А в XV веке обнаружили, что от малярии легчает еще и сифилитикам. Идея лечить рак малярией тоже не нова. Первые наблюдения за тем, как раковая опухоль уходит под действием этой инфекции, относятся еще к 1775 году.

Тем не менее взаимоотношения между опухолями и паразитом до конца не ясны. С одной стороны, известно, что малярия действительно подавляет рост определенных опухолей: сарком и карцином. Но есть также и свидетельства тому, что инфекция может провоцировать развитие лимфом или приводить к мутациям.

Догоняющий Китай

Китайские ученые пустились в отчаянную погоню за западными коллегами. Наглядным примером здесь служит история Хэ Цзянькуя, который помог появиться на свет первым генно-модифицированным детям, не дожидаясь, пока технология редактирования ДНК будет как следует отработана и проверена. А после того, как в Китае была одобрена первая иммунотерапия рака, в стране развернулась масштабная кампания по поиску новых противоопухолевых препаратов.

По данным сайта Stat, в Китае идет около 70 клинических испытаний разных иммунотерапий. Видимо, адепты маляриотерапии решили, что удачнее момента для выхода из тени им не найти. В марте 2019 года Чен Сяопинь рассказал на китайском государственном канале о новых результатах. По словам его коллеги Чжая Сяомея, из десяти пациентов с онкологическими заболеваниями двое избавились от опухолей полностью, а у пятерых заболевание перестало прогрессировать.

Так может ли малярия стать средством от рака? Эпидемиология этих заболеваний не дает убедительного ответа. По некоторым данным, рак начал распространяться в Европе во второй половине XIX века — на фоне борьбы с малярией. В 2017 году Сяопинь собрал собственную статистику заболеваемости по разным странам и также заключил, что чем чаще встречается рак, тем реже — малярия.

Но китаец ограничился саркомами и карциномами, для которых действительно возможна такая связь. Кроме того, стоит помнить, что с укусом комара человек получает не только малярийного плазмодия, но и целый спектр других паразитов и их токсинов. Поэтому едва ли здесь можно будет говорить о четкой взаимосвязи.

Времена теперь другие

За сто лет отношение к рискованным методам лечения изменилось. Если в начале ХХ века действовал принцип "отчаянные болезни оправдывают отчаянные лекарства", а пользы от маляриотерапии было существенно больше, чем вреда, то сейчас предложение лечить одну болезнь с помощью другой кажется медикам безумием.

Как и с другими заболеваниями, против которых использовалась маляриотерапия, молекулярные механизмы ее противоопухолевого действия до сих пор неясны, а доказательные преклинические исследования, не считая старых опытов на мышах, отсутствуют. Это важный аргумент против того, чтобы подвергать организм и без того истощенных больных дополнительным испытаниям. Наконец, несмотря на то, что сегодня малярия не так опасна, как сто лет назад, а лекарства от нее широко доступны, эта болезнь еще не полностью побеждена.

Попытки реабилитировать маляриотерапию осудили не только зарубежные коллеги Сяопиня, но и соотечественники, в числе которых директор Центра биоэтики Китайской академии медицинских наук, — за то, что он сделал громкие заявления до выхода отрецензированной статьи с результатами.

Кажется, что история Хэ Цзянькуя повторяется: в погоне за славой исследователи навлекли на себя гнев властей и научного сообщества. Теперь их статья может быть отвергнута престижными журналами. Тогда, как и в случае с генетически модифицированными детьми, мир не увидит результаты работы и не узнает, насколько эффективен их метод. А маляриотерапия снова останется в забвении, пока следующий энтузиаст не подхватит ее падающее знамя.