Ну, давайте подсажу на пьедестал

24123

Рецензия Салимы Дуйсековой на документальный роман Адольфа Арцишевского «Бигельды Габдуллин: право на исповедь» (Алматы: Дом печати «Эдельвейс», 2015). Исповедуется главный редактор казахстанского еженедельника Central Asia Monitor

Фото: old.liter.kz
Бигельды Габдуллин.

Мене, текел, фарес.

«Не все ли равно, о ком писать? Разве не заслуживает того каждый из живущих на земле?» - обронил как-то Иван Алексеевич Бунин. В истинности этого утверждения сомневаться не приходится.  Ибо жизнь любого человека, как принято считать, неповторима, уникальна, бесценна.

Подавляющее большинство смертных заслуживает какой-никакой эпитафии, некролога или пресловутого тире между двумя датами.

Адольф Арцишевский, матёрый прозаик и сотрудник газеты Central Asia Monitor, с присущей ему ремесленной сноровкой изваял том воспоминаний и размышлений своего шефа - главного редактора издания Бигельды Габдуллина.

Из чего следует, что Адольфу Альфонсовичу явно не всё равно, о ком из живущих на земле писать.

«Документальный роман-эссе» с первых же страниц даёт основания предполагать, что текст надиктовал сам герой книги, оставив Адольфу Альфонсовичу скромную роль господина оформителя.

Перелистаем же дерзновенной рукой главы, пройдёмся взыскующим взглядом по некоторым страницам, особенно тронувшим мягкое сердце рецензента.

Вот встают перед читателем чарующие картины босоногого детства. Заметим, у героев подобного рода детство непременно босоногое.

Эпизод, в котором маленький Бигельды, запертый братом в бочке, с грохотом катящейся с крутого склона, представляется рецензенту не иначе как знаковым. Ещё не раз судьба скатит нашего Гвидона с крутых горок, в том числе американских.

«То были даже не амбиции пацана из сельской глубинки, а рано возникшее желание по-хозяйски, с оптимальной пользой распорядиться собственной судьбой». Запомним эту фразу – с оптимальной пользой.

Наблюдательный читатель сразу отметит умиление и сентиментальный восторг, с которым Арцишевский описывает своего уже повзрослевшего героя:

«На нём костюм за 500 рублей, на пальце золотое кольцо за 350, новенькие джинсы, туфли - закачаешься, рубашка экстра-класс».

Судьба ласкает молодых и рьяных. Тому свидетель и цитируемый дневник Бигельды: «По-прежнему меня домогается А., донимая своей любовью».

И если бы только А…

 «Но… почему-то в жизни Бигельды с периодическим постоянством появлялись нелюди», - повествует далее Арцишевский в стилистической манере, более приличествующей жанру фэнтези.

Как говаривал о себе герой иного повествования – «испытал много на веку своем, претерпел на службе за правду, имел много неприятелей, покушавшихся даже на жизнь его». Героя, как помним, звали Павел Иванович Чичиков.

 А вот как рассказывает Арцишевский о происках душегубов, посягавших на жизнь Габдуллина:

«Он только открыл дверь, чтобы выйти из машины. В это время пролетает мимо чёрная «девятка» с затемнёнными окнами. И – выстрел из опущенного заднего окна».

А дальше разговор с президентом в лучших традициях жанра «Я и Власть»:

«Президент спросил:

- Что случилось?

Бигельды накоротке объяснил: так, мол, и так.

- Заявление сделал? Не волнуйся, найдём.

И в это время, как собака побитая, к ним приближается Алтынбек (Алтынбек Сарсенбаев, в 1992 – 2004 занимал различные посты в госорганах Казахстана: завотделом культуры и межнациональных отношений, завотделом внутренней политики аппарата президента и кабинета министров РК, министр информации, секретарь Совета безопасности, посол РК в РФ; с конца 2003 – один из лидеров оппозиции; убит в феврале 2006. - F). Тут уж у Бигельды не выдержали нервы:

- Алтынбек, тебя звали? Иди отсюда!»

Злые языки поговаривали, что никакого покушения на Габдуллина не было. Да кому он нужен? – хохотали коллеги, от которых я ожидала большей тактичности. Оставим это на их совести. Рецензент же склонен верить на слово рассказчику. Если верит президент, как смею сомневаться я?

«Нелюди» представлены во всём широком стилистическом разнообразии: от сугубого реализма в изображении конкретных лиц до художественных аллегорий.

Враги не дремлют – тут и Алтынбек Сарсенбаев, и прокуратура, и Загипа Балиева (с 1996 – глава Центризбиркома, в 2005 – 2009 – министр юстиции РК, с 2009 – депутат мажилиса. - F), и Рахат Алиев в скрипучем кожаном плаще, жаждущий эффектно арестовать его у трапа самолёта.  

Коктейли Молотова в редакцию летят, топтуны из спецслужб бдят, а Габдуллин от них едва ли не в багажнике автомобиля спасается.

Будучи поставленным перед альтернативой -  остаться с перспективой быть растерзанным «волками деспотии» или есть горький хлеб изгнания, Габдуллин выбрал меньшее зло.

В синем небе звезды блещут, в синем море волны хлещут, туча по небу идет, бочка по морю плывет. Метафорическая бочка доставляет Б. Габдуллина в Вашингтон…

Публицистика ждёт-пождёт автора, который не поленится написать обобщённый психологический портрет личности политэмигранта. Иной блудный сын так зарапортуется, что призывает Конгресс США обрушить на столицу своей неласковой Родины все казни египетские. Вполне понятна эмоциональная неуравновешенность и аффективность человека, обнаружившего себя на берегу Потомака без цента в кармане, но надо же и за базаром следить.

Базар фильтровать надо. Конгрессмены-то по плечу одобрительно похлопают, да и разойдутся - time is money.

Всего три года пребывания за океаном понадобилось Бигельдину Габдуллину для того, чтобы сформулировалось выстраданное:

«Вся эта наша оппозиция – пустая болтовня. Я тогда понял, что Назарбаев – тот лидер, который нам действительно нужен на многие годы».

Вот и ладушки, вот и хорошо.

«Своим возвращением на Родину и вхождением в «мирную жизнь» я обязан лично Нурсултану Назарбаеву, - говорит Бигельды. – Он дал указание своим подчинённым – помощнику Кариму Масимову (ныне премьер-министр РК. - F), руководителю Администрации Президента Имангали Тасмагамбетову (ныне министр обороны РК. - F), его заместителю Марату Тажину (ныне посол РК в РФ. - F), заведующему канцелярией Махмуду Касымбекову, пресс-секретарю Кул-Мухаммеду (ныне советник президента РК. - F), чтобы они помогли мне в первое время. Они добросовестно отнеслись к просьбе президента».

И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров!

Да каких курьеров!

Серик Умбетов (в прошлом аким Жамбылской и Алматинской областей, министр сельского хозяйства РК, управделами президента, с 2012 депутат мажилиса. - Fему пламенные панегирики прямо в глаза произносит:

«Ты опасен для своих оппонентов-чиновников. Не дай бог у кого-то из них рыльце в пушку. Ты готов разделаться с ним так, что полетят пух и перья».

То есть, вы правильно поняли, да?  Государственный деятель Умбетов разъясняет Габдуллину, кто он таков есть на этом свете. А тогдашний аким Карагандинской области Нурлан Нигматулин (ныне глава администрации президента РК. - Fробко интересуется:

«Наверное, говорит, вы меня близко не знаете. Теперь я аким Карагандинской области. Мы провели соцопрос - какие три газеты самые популярные. Ваша газета вошла в тройку. Мы решили выписать 3000 экземпляров на область. Как вы на это смотрите?»

Шалбай Кулмаханов, аким Алматинской области, машину ему дарит – «чтоб на такси не ездил», в сауне «по полной программе» - что бы это ни значило – парит.

Карим Масимов, добрая душа, самолично, своим пальцем, номер телефона управделами президента Мухамедова набирает и трубку Габдуллину подаёт! Потому что Габдуллину вздумалось поговорить именно из кабинета Масимова.

И ещё много других прекрасных людей пребывают в раздумьях: что бы ещё такого приятного и полезного сделать для нашего БГ?

Кул-Мухаммед вот тоже взял моду, поздними вечерами ему названивает и пересказывает содержание бесед с президентом:

«Летим мы в президентском лайнере. Вдруг вызывает меня шеф. Спрашивает: как там поживает Бигельды? Я отвечаю: нормально, помогаем. А он в ответ: не ты помогаешь, а я!»

Понятно, что авторитетность и масштабность человека всяк волен оценивать по-своему.  Писатель Арцишевский, положим, человек девственный, нельзя требовать от него слишком многого, а демонстративное почитание деятеля с несколько сомнительной репутацией – старинная казахская забава.

По прочтении книги «Право на исповедь» даже самый мягкосердечный рецензент вправе задаться вопросом: а чего это всех так, простите за выражение, прёт от Бигельды Габдуллина?

Он что - властитель дум, интеллектуальный и духовный вождь поколения колоссального масштаба?

Ни разу, ни с какого боку не властитель, его даже светочем разума можно назвать с большой натяжкой.

Может, он блистательный публицист? Такое иногда бывает с редакторами… Тексты блистательных публицистов не устаревают годами, их растаскивают на цитаты и помнят едва ли не наизусть.  Вспомните хоть одну цитату из творческого наследия Габдуллина, ушедшую в народ.

В аннотации к книге записано, что Габдуллин -  автор бестселлера «Великое кочевье». Понимает ли Арцишевский в полной мере значение термина «бестселлер»? По моим скромным наблюдениям, за последние четверть века в Казахстане ни одного бестселлера написано не было. Потому что бестселлер -  это то, что сметают с полок книжных магазинов, воруют из библиотек, вырывают из рук, умоляют дать почитать на одну ночь и часто «теряют».

Арцишевский со всей старательностью, отпущенной ему богом, с усердием и тщанием соорудил для своего шефа огромный пьедестал «из уральского камня, гранитов, хрусталя, меди, никеля и высококачественных сталей». А героя на нём не видно.

Пьедестал большой.

А герой – мелкий.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить