На правах рекламы

Закат права частной собственности

13914

Специалист по международному праву, управляющий партнер адвокатского бюро Nordic Star Андрей Гусев рассуждает о таком понятии, как частная собственность

Андрей Гусев
Андрей Гусев

Западная цивилизация всегда считала одной из своих основ незыблемость права частной собственности. Европейская конвенция призывает уважать право собственности каждого без исключения, а американская доктрина крепости (castle doctrine) предоставляет домовладельцам право защищать свои жилища путем применения в том числе физической силы. Основа основ, оплот западной культуры и правовой системы, ценность, которую, возможно, неуклюже, но искренне пытались воспринять новые правопорядки, претерпевает изменения, которые вызывают глубокое недоумение у современного человека и юриста.

Право собственности состоит из триады правомочий: владения, пользования и распоряжения. Эти правомочия осуществляются собственником по своему усмотрению (своей волей и в своих интересах). Право собственника на осуществление этих правомочий во всех известных мне развитых странах ещё недавно могло быть ограничено только судом (например, в американской судебной практике выработался подход, запрещающий устанавливать GPS-трекер на автомобиле, поскольку такое действие представляет собой обыск, обычно требующий получения ордера от суда), законом (например, в ситуации серьезной угрозы безопасности населению может быть произведена реквизиция имущества в общественных интересах) либо договором (аренда, ипотека, доверительное управление).

Пять-десять лет назад появились первые ласточки перестройки западной системы незыблемости права собственности. Под предлогом борьбы с отмыванием денег и финансированием иной преступной деятельности банки начали крестовый поход против части своих клиентов, замораживая счета при любом, самом небольшом подозрении на необычный характер их деятельности, ограничивая тем самым правомочия пользования и распоряжения денежными средствами.

Так, английские банки в случае возникновения у них подозрений, что банковский счет используется в связи с преступлением, вправе обратиться в Национальное агентство по борьбе с преступностью. На время проведения расследования счет замораживается, при этом банку запрещается сообщать своему клиенту не только причину такого неожиданного для него решения, но даже сам факт его принятия. Неожиданность удара, отсутствие доступа к денежным средствам (их нельзя ни снимать, ни переводить) усугубляются состоянием неизвестности и неопределенности.

Приходится констатировать, что в современном западном мире уже нет банковских «услуг» в полном смысле. Банки уже не «обслуживают» своих клиентов – они стали отдельной и весьма влиятельной силой, которая диктует свой правопорядок и подчиняет своей воле – ведь без них не обойтись. В бизнес-кругах ходит много историй о стрессе, через который проходят крупные собственники при регулярной проверке в западных банках «на чистоту и соблюдение закона».

Следующим явлением, которое вбивает кол в гроб частной собственности, являются санкции, которые сейчас в тренде и которые вводят страны и сообщества стран направо и налево по своему полному усмотрению, руководствуясь политическими соображениями и в угоду трендам и конъюнктуре. В современном мире нет ни одного крупного бизнесмена и собственника, который бы не боялся западной банковской системы и риска ареста (и даже отъема, как показывает последняя практика) своих активов.

Стоит только вспомнить решение по иску гражданина Финляндии Бориса Ротенберга к скандинавским (то есть к «своим») банкам, которые отказались обслуживать его платежи, испугавшись, что исполнение взятых на себя обязательств нарушит стратегические интересы США, внесших Бориса Ротенберга в список «плохих парней». Суд, конечно же, встал на сторону банков (вдруг и его куда-нибудь внесут). После подобных решений не стоит удивляться, что кружка Пифагора не смогла сдержать представителей власти от ареста яхт российских олигархов. Конечно, последние по-прежнему остаются их собственниками, но ведь право собственности – это не только владение, но также пользование и распоряжение своим имуществом, так что ни покататься, ни подарить другу.

Такие невеселые для собственников движения заставляют серьезно усомниться в многообещающем заявлении международных договоров о праве каждого человека иметь в своей собственности имущество, пользоваться и распоряжаться им. Блокирование банковских счетов и санкционная гиперактивность, подкрепленные появлением законов о яхтах и созданием рабочих групп по розыску активов неугодных лиц представляют собой не что иное, как уклон в сторону уверенного разрушения права частной собственности.

Ведь призрачная возможность оспорить такие аресты и отъем в суде разбиваются о завершившуюся перестройку общественных отношений в западном мире, где осуществлять правомочия собственника могут только субъекты, входящие в ограниченный круг избранных, которые разделяют (или притворяются, что разделяют) определенные ценности и которые по рождению, языку, национальности и гражданству не входят в категорию опасных, ненадежных или отверженных.

Любопытно, что мое восприятие права собственности на Западе в течение моей профессиональной юридической жизни менялось от полного доверия и восхищения до совершенного недоумения. Любой актив любого бизнесмена практически в любой стране мира сейчас может быть отнят в западной ойкумене посредством государственного и надгосударственного рейдерства. Активы же бизнеса из определенных стран, которые по воле судьбы оказались «там», практически совершенно не защищены. Право собственности в западном мире трансформировалось до неузнаваемости. Мне кажется, что мы видим его закат.

Андрей Гусев, управляющий партнер адвокатского бюро Nordic Star (ex. Borenius Russia)

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить