Сенаторы, подойдите к выбору следующего главы Федрезерва серьезно

5659

Чтобы «стимулировать» экономику, наш Центральный банк под руководством Бена Бернанке пошел на беспрецедентные шаги, невероятно навредившие кредитным рынкам и, соответственно, экономике

Когда президент Обама перестанет мешать республиканцам из конгресса с резолюцией по бюджету и поднятием потолка госдолга и подберет следующего человека на должность председателя Федерального резерва, cенат должен будет задать жесткие, критичные вопросы и отклонить его кандидатуру, если удовлетворительных ответов не последует.

Чтобы «стимулировать» экономику, наш Центральный банк под руководством Бена Бернанке пошел на беспрецедентные шаги, невероятно навредившие кредитным рынкам и, соответственно, экономике. Они могут навлечь на страну еще больше бед, чем мировой кризис 2008–2009 годов. Даже не имея влияния конгресса, Федрезерв обладает огромной экономической мощью. Хуже того, несмотря на очевидные провалы Федрезерва как до, так и после экономического кризиса, конгресс дал ему еще больше полномочий, и это большая угроза для американской экономики. Бюро по финансовой защите потребителей, обладающее практически неограниченной властью над банками и финансовыми учреждениями в вопросах займов, выпуска кредитных карт и других кредитных инструментов, работает под Федрезервом и получает от него средства в любом желаемом объеме. Бюро не имеет реальной подотчетности конгрессу, за счет чего может тратить сумасшедшие суммы во времена якобы «ограниченного федерального бюджета» и списывать $95 млн на «обновление офисов». 

После недавнего кризиса сенаторы, которые должны утвердить или отклонить кандидата, выбранного президентом, скорее всего, не захотят пойти дальше формальных проверок. В частности, республиканцы не пожелают ставить под сомнение выбранную кандидатуру, чтобы их не смогли обвинить в «политических играх» с такой важной позицией. Но настало время для искусного управления государством.

Монетарная политика – предмет, устрашающий большинство людей. Не из-за его сложности, нет. Ее основы просты. И хотя в это трудно поверить в наши дни, в конгрессе много людей, способных разобраться в самых сложных, запутанных вопросах. Но психология монетарной политики сеет тревогу и ужас в сердцах большинства из них. Однако, учитывая критическую важность Федрезерва сейчас, необходимо побороть этот страх ради будущего страны.

Избранный кандидат должен будет подробно рассказать, как он собирается сворачивать громкую программу по скупке облигаций Фед­резервом. Недавняя неудачная попытка Центрального банка по сокращению этой программы показала, что сделать это будет сложно. От этого процесса зависит большая часть Уолл-стрит, где в прошлый раз произошло резкое колебание рынка ценных бумаг.

Сокращение программы будет иметь жесткие последствия и для цен на облигации. Рынки пытаются делать прогнозы, и если трейдеры и инвесторы полагают, что впереди более нормальные процентные ставки, то они снизят цену на облигации прямо сейчас, а не постепенно.

Никогда раньше за всю историю Центральный банк не делал того, что сделал этот: нагрузился долгосрочными государственными облигациями и кредитами, взяв при этом краткосрочные средства у банков. «Бернанке и компания» скупили сотни миллиардов казначейских облигаций по цене выше номинала. Они платят, скажем, $1200 за облигацию, которая стоит $1000, – именно это происходит, когда подавляются долгосрочные процентные ставки. Видный экономист и журналист Forbes Дэвид Мэлпасс подсчитал, что сейчас эта разница превышает $200 млрд и должна быть добавлена к госдолгу.

Таким образом, возникают и другие вопросы для кандидата, выбранного Обамой: почему бы этой разнице не войти в госдолг и кто дал Федрезерву полномочия повышать госдолг без одобрения конгресса. Потолок был поднят до того, как Министерство финансов США одобрило этот шаг.

Валютное стимулирование экономики перевернуло кредитные рынки Америки, подобно тому как регулирование арендной платы рушит местные рынки недвижимости. Валютное стимулирование ограничивает доступность кредитов для непривилегированных заемщиков. Под знаком программы валютного стимулирования федеральное правительство профинансировало «дефицит без слез».

Вашингтон платит мизерные проценты на свои новые займы и благодаря Федрезерву может занимать сколько хочет, пока не достигнут потолок госдолга – а как только этот момент подходит, конгресс всегда потолок повышает. 

Большие компании также располагают легким доступом к кредиту, и поэтому их балансовые отчеты еще никогда не были лучше. Рынок недвижимости сильно выиграл от непрекращающихся крупных закупок сотен миллиардов долларов в ценных бумагах с ипотечным покрытием. Но малый бизнес – основной создатель рабочих мест – страдает от ограниченного доступа к заемным средствам. Лишь недавно поток финансирования в эту жизненно важную часть экономики стал сильнее, частично благодаря чудесной, истинно американской черте – если где-то есть тупик, предприниматели найдут обходные пути. Многочисленные небанковские источники кредитования малого бизнеса, включая инвестфонды, начали заполнять эту сферу.

Откуда у Федрезерва власть определять доступность кредита? Другой важный вопрос – почему после спада программа по скупке облигаций Фед­резервом на одну треть не использована, вместо того чтобы работать для экономики страны? Эта странная схема видна уже несколько лет. Почему Центральный банк не заинтересовался этим вопросом? Много говорит тот факт, что регулирующие органы хотят, чтобы банки давали заемные средства только федеральному правительству, и давят на них в этом вопросе. Изначально это было сделано для улучшения балансовых отчетов. Но эта мера явно зашла слишком далеко.

Теперь, при данной ситуации, как сделать так, чтобы страна не вернулась к инфляции 70-х годов?

В 2008 году Федрезерв получил разрешение на выплату процентов на резервы. Сыграло ли это свою роль в закрытии доступа к кредитам малому бизнесу? Проводил ли Федрезерв исследования по этому вопросу? А если нет, то почему?

Каковы реальные доказательства того, что валютное стимулирование в США, да и где-либо еще, на самом деле стимулирует экономический рост? Никогда раньше в истории Америки не было столь неудачного подъема после сильного кризиса, даже после Великой депрессии. Сильный кризис всегда сопровождался хорошим подъемом. Другой вопрос – удавалось ли сделать подъем продолжительным. В 30-х этого сделать не удалось. 

Когда Федрезерв сократит денежные вливания в экономику, как избежать второго кризиса, подобно Азии 1997–1998 годов? В этом году мы уже увидели, что может произойти. Ожидание более высоких процентных ставок в США привело к оттоку средств от развивающихся стран со средним доходом вроде Бразилии, Индии и Индонезии и удару по их валютам. Это критичный момент. Центральные банки слишком часто не знают, как защитить свои валюты. Первое, что правительство должно сделать, это недвусмысленно заявить, что оно будет защищать свои деньги. Затем оно должно поднять процентные ставки, чтобы подчеркнуть свои намерения. После чего начать агрессивно скупать свою валюту на внешних валютных рынках, а также резервы (обычно доллары; другие валюты вроде евро и иены, а также золото составляют остальную часть). 

Вице-председатель Федрезерва Джанет Йеллен, которой нравится ультраслабый доллар, пользуется привилегиями от Бена Бернанке

Если все сделать правильно, то пос­ледний шаг положит решительный конец любым угрозам сохранности валюты. Однако Центральный банк часто оступается на том моменте, когда надо уменьшить монетарную базу, состоящую из валюты в обороте и внутренних банковских резервов.

Вот что происходит. Центральный банк покупает свою валюту за доллары – что хорошо, но затем спешно вкладывает деньги обратно во внутреннюю экономику страны, скорее всего, путем покупки госдолга. То, что регулятор убрал одной рукой, было положено на место второй – монетарная база осталась неизменной. Центральный банк просто уменьшил свои резервы, без особого смысла. Экономисты называют такой процесс «стерилизацией». Самоубийственный сценарий происходит снова и снова. Взять для примера Таиланд в 1997 году, когда начался экономический кризис в Азии. У Бангкока были богатые активы, почти $40 млрд. В то время его валюта, бат, была привязана к доллару в пропорции около 25 батов к одному доллару. Когда бат начал слабеть, Банк Таиланда должен был сократить свою денежную базу, используя доллары для покупки бата на внешних валютных рынках. У Таиланда хватило бы долларов выкупить и две свои монетарные базы. Вместо этого он совершил «стерилизацию» – спустил свои запасы и позволил бату потерять привязку к доллару и пуститься в свободное падение.

Страна, которая избежала ловушки «стерилизации» во время последнего кризиса, – это Российская Федерация. Когда рубль оказался под угрозой, Банк России сначала пошел по традиционному для «стерилизации» пути. Но затем, в 2009 году, после того как в газете «Правда» выш­ла статья от денежного эксперта и журналиста Forbes Нейтона Льюиса, Российская Федерация сменила курс и уменьшила свою монетарную базу. Результат: рубль усилился, биржевые спекулянты потерпели неудачу, а кризис закончился для рубля триумфом.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить