Ложь продолжится

То, что Белый дом бесстыдно искажает правду об ObamaCare, приведет к фиаско демократов

Нет ничего более личного, чем здоровье – для нас, наших детей, родителей, внуков, друзей. Неполадки в сфере здравоохранения способны вызвать такие волнения и агрессию, как ничто другое. И вот здесь администрация Обамы допустила фатальный просчет. Мы можем простить трюки с налогами, госрасходами, регулированием, какие-то проступки, но ложь или циничное искажение правды о том, что влияет на наш доступ к здравоохранению и врачам, которым мы доверяем, непростительна. 

То, что Белый дом бесстыдно искажает правду об ObamaCare, приведет к фиаско демократов. Мы и так слышали от президента слишком много раз, что с нашими полисами и докторами все будет в порядке.

Когда миллионы людей и малых предприятий получили уведомления об отмене от страховых компаний, президент пообещал, что страховка будет действовать в 2014 году.

Эта была еще одна ложь.

Вот поразительная часть письма, которое получили люди от своей страховой компании Horizon Blue Cross Blue Shield в Нью-Джерси:

«Horizon BCBSNJ хотела продлить страховые полисы в 2014 году, основываясь на заявлении президента Барака Обамы, что ранее отмененные планы будут возобновлены. Однако федеральное правительство уведомило Департамент банкинга и страхования штата Нью-Джерси, что полисы не могут быть возобновлены без крупных перемен, которые бы резко поменяли страховые планы и привели к большим повышениям цен».

Последняя война? 

Если бы вы сказали любому финансовому обозревателю в 2008 году, что в течение пяти лет Федрезерв увеличит свою балансную ведомость в 5 раз, то столкнулись бы с изумленным недоверием и заявлением, что даже если такое случится, то вызовет гиперинфляцию, как в Веймарской республике. В конце концов, в осаждаемые инфляцией 70-е и 80-е, когда индекс потребительских цен поднимался на 13% в год, а процентные ставки неслись в бешеном темпе (краткосрочные достигли 21,5%, а долгосрочные ставки гособлигаций – 15,75%), монетарная база (валюта плюс банковские ресурсы на хранении Федрезерва) за 12 лет, с 1970 по 1981 год, увеличилась на 225%. 

Сравните это с ростом валютной базы на 400% с 2008 года. Есть реальные доказательства того, что Вашингтон менял индекс потребительских цен на бытовые продукты и услуги, хотя нельзя отрицать, что мы, к счастью, далеки от ужасов 70-х. 

Что же происходит? Почему мы слишком сконцентрировались на росте монетарной базы и абсолютно недостаточно – на беспрецедентном подавлении и краткосрочных, и долгосрочных процентных ставок? (В начале 60-х политика Центрального банка, направленная на одновременное снижение долгосрочных процентных ставок гособлигаций и повышение краткосрочных, к счастью, просуществовала недолго. Она была предпринята в неудачной попытке укрепить доллар.) 

Лишь несколько экономистов, в том числе журналист Forbes Дэвид Мэлпасс, отметили, что эта монетарная версия регулирования цен является формой размещения кредита. Федеральное правительство легко получило все деньги, которое хотело, по очень дешевым ставкам – так называемый дефицит без слез. У больших компаний не возникло проблем с доступом к кредитам, и они привели свои балансные ведомости в безупречный порядок. А вот кредит для малого бизнеса и новых компаний оказался очень ограниченным, в основном из-за регулирующих органов, которые приказали банкам снижать риски и крайне придирчиво давать кредиты некрупным заемщикам. Однако необходимо помнить, что малые и новые предприятия – основные создатели рабочих мест. Через накачивание экономики деньгами Федрезерв успешно поглотил большую часть краткосрочных кредитов, которые в нормальных обстоятельствах пошли бы этим предприятиям. «Частный сектор США сейчас столкнулся практически с самой жесткой валютной/регуляторной политикой в истории», – отмечает Мэлпасс. 

Тот факт, что Федрезерв начал сокращать программу по скупке облигаций, хотя пока в скромном темпе, – хороший знак. Это означает, что наши искривленные кредитные рынки начнут наконец меняться.

Есть еще два других, весьма очевидных фактора, которые объясняют, почему еще не произошло взрыва более высоких потребительских цен. Одна из них – высокие налоги и запутанный и испорченный налоговый кодекс, другая – это та хаотическая неопределенность, которую вызвала программа ObamaCare для бизнеса и людей.

Подавление процентных ставок повторили и другие страны, с такими же огорчающими результатами. Это было усилено еще более глупым законодательством и высокими налогами, чем в Америке. (Без сомнения, усилия Федрезерва по подрыву доллара с начала прошлого десятилетия привели к огромному хаосу. К примеру, без слабого доллара не надулся бы пузырь в секторе недвижимости.)

Поскольку сегодня практически ни один банкир Центрального банка, не говоря уже о политических лидерах и экономистах, не понимает валютную политику, катастрофа с инфляцией по-прежнему может развернуться. Подавление кредитов, какого еще не было, и удушающий уровень налогов не дадут нам насладиться хорошим, устойчивым ростом.

Так что не теряйте голову от нашей «растущей» экономики. Может, мы не страдаем пневмонией, но нас подтачивает непроходящий грипп.

ГитлерCare

Бельгия идет к тому, чтобы дать возможность докторам с разрешения родителей начать убивать детей, признанных «постоянно и невыносимо физически страдающими». Дети тоже должны будут расписываться (как будто ребенок способен принимать решения такого рода на уровне взрослого человека). 

Мы находимся на злонамеренном скользком пути к обществу с ментальностью нацистской Германии, из которого «нежелательное» выбрасывалось бы, как использованные салфетки. В то время как нацисты доводили эту идеологию смерти до ее жуткого логического конца, вера, что это улучшит человеческую расу в целом (так специалисты по разведению поступают с лошадьми, собаками, коровами и другими животными и растениями) была широко распространена в нескольких странах до Второй мировой войны, в том числе в Америке. Она называлась евгеникой, и под ее эгидой сотни тысяч людей, в частности те, у которых были умственные недостатки, подвергались насильственной стерилизации, чтобы предотвратить отцовство и материнство. До войны нацистская Германия убила свыше 8 тыс. детей, признанных «умственно неполноценными» или неизлечимо больными.

Холокост и другие нацистские зверства перевели евгенику в другое русло. 

И сейчас это возвращается, только под другой личиной – мы хотим убивать, якобы только чтобы уменьшить страдания.

Цивилизацию оценивают по тому, как в ней поступают с самыми уязвимыми членами

В нескольких странах уже разрешена эвтаназия для взрослых. В Голландии, которая легализовала ее в 2002 году, появились подозрения, что доктора и управляющие клиник порой убивают пациентов, чтобы освободить больничные койки. Процедуры (вроде бы) были усложнены. Бельгия также приняла закон об эвтаназии в 2002 году, Квебек собирается его принимать.

Разумеется, сторонники заявляют, что они лишь хотят прекратить боль тех, кто испытывает невыразимые мучения. Но это поднимает вопрос: почему мы ничего не делаем для того, чтобы облегчить эти мучения с помощью медицины?

Число взрослых людей, пошедших на эвтаназию, в Бельгии выросло между 2011 и 2012 годами на 25%, годовое количество сейчас в 7 раз больше по сравнению с 2002 годом и составляет 2% от всех смертей. Такой же процент в Америке означал бы 50 тыс. смертей. Для наглядности: общее число убийств в США – около 16 тыс. каждый год. В Голландии официально эвтаназия уносит 3% людей каждый год (пропорционально в США это было бы 75 тыс. человек), но на практике цифра куда больше.

И сейчас мы собираемся убивать детей во имя милосердия. В то время как общество будет все больше принимать эвтаназию, – а мы становимся омертвелыми к ужасу убийства людей подобным образом, – мы падем до следующего кощунства: склонения людей с болезнью, ведущей, вероятно, к фатальному исходу, к тому, чтобы остановить лечение и «сохранить скудные ресурсы» для тех, у кого больше лет впереди. В конце концов, огромная часть медицинских затрат уходит именно на безнадежных больных, которым осталось меньше шести месяцев. У Великобритании уже есть формула, по которой выбирают, кто получит дорогостоящие лекарства, а кто нет.

Давайте выражаться ясно. Мы говорим о людях, которые сознательно отбирают жизни, хотя научены были нас лечить.

Настоящая оценка цивилизации – это то, как в ней поступают с самыми уязвимыми членами.