Досым Сатпаев о России, Казахстане и «судьбе Украины»

29838

Почему в России все чаще звучат провокационные заявления об украинском сценарии в Казахстане?

Досым Сатпаев.
Фото: Андрей Лунин
Досым Сатпаев.

На прошлой неделе статья некоего российского кандидата исторических наук Григория Миронова под названием «Если Казахстан не станет федерацией, то его может ждать судьба Украины» вызвала вполне обоснованный и оправданный негативный резонанс у многих казахстанских пользователей социальных сетей. Автор целенаправленно искажал текущую действительность, а также историю Казахстана под соусом «исторической правды», явно демонстрирую свой дилетантский и непрофессиональный подход к тому, о чем он решил написать.

Более того, в его статье действительно наблюдались явные признаки пропаганды нарушения территориальной целостности Республики Казахстан и подрыва безопасности государства. Это, в принципе, было видно уже по заголовку самой статьи. В результате государственные структуры Казахстана довольно оперативно и, скорее всего, под влиянием общественного негодования приняли меры по блокировке этой статьи. Хотя, как и с любыми экстремистскими материалами такого рода, такая мера не дает гарантию того, что уже завтра на каком-то другом российском веб-ресурсе не появится очередной «эксперт», который в угаре ура-патриотизма не начнет нести очередную псевдонаучную ересь, упаковывая в нее пропаганду нарушения территориальной целостности РК. По крайней мере, в 2014 по требованию казахстанской стороны уже была заблокирована страница некой группы в социальной сети «ВКонтакте», которая также озвучивала свои территориальные претензии к Казахстану, в частности, к северным регионам нашей республики.

На самом деле, эта статья никому неизвестного «историка» вообще не стоила бы никакого внимания, если бы не один тревожный момент. В России после украинского конфликта все чаще стали появляться статьи и заявления такого рода. Как гласит пословица, «один случай - это просто случай. Два похожих случая – это возможно совпадение. А три аналогичных случая – это уже тенденция». Сам факт появления уже не первого такого материала в России является важным индикатором очень опасного тренда, который может представлять угрозу в будущем.

Еще со времен российско-грузинского кризиса 2008 года начал использоваться инструмент мобилизации российского общества на основе всплеска ура-патриотических настроений, который может долго работать только при условии поиска внешних и внутренних врагов. В 2014, после аннексии Крыма, была получена новая доза ура-патриотического винегрета, замешанного на остатках советского комплекса «старшего брата», который должен заниматься «собиранием земель» для того, чтобы взять геополитический реванш перед Западом. В результате жертвами синдрома «постправды», «фейкократии» и «зомби-ящика» стала не только значительная часть российского общества, но также многие политики и так называемые эксперты (провластные и маргинальные). Кстати, провокационные заявления Эдуарда Лимонова или Владимира Жириновского по поводу территориальных претензий к Казахстану как раз подпитываются именно этими скрытыми настроениями, которые снова ретранслируются вниз, в общество. Здесь можно согласиться с мнением тех экспертов, которые считают, что для многих российских политиков прирастание новыми  территориями – это новый геополитический «фетиш», который должен продемонстрировать всему миру политику «вставания с колен» и возвращения статуса глобальной сверхдержавы.

Что касается Казахстана, то это уже не первое заявление в 2017 по поводу территориальных претензий к нашей республике. В январе во время заседания парламентского круглого стола на тему соотечественников депутат Государственной думы РФ от партии ЛДПР Павел Шперов заявил о необходимости «вернуть исконно русские земли в Казахстане», которые якобы были отторгнуты. И все это должно делаться для «защиты соотечественников». Видно, сказалось влияние его шефа в лице Жириновского, который еще в 2014,  выступая на митинге, посвященном 23 февраля, призвал вообще лишить независимости все государства Центральной Азии. В том же 2014 на заседании президиума Верховного совета Хакасии скандальное заявление сделал и председатель парламента Хакасии Владимир Штыгашев, который заявил о том, что пять российских областей когда-то были переданы Казахстану, и намекнул на «желание восстановить страну».

В конечном счете, можно было бы все это назвать очередной провокацией, но вся проблема в том, что так, скорее всего, думают многие в России, где уже готовятся к нашему транзиту власти, прорабатывая разные сценарии. Кстати, в новой российской военной доктрине принятой после конфликта с Украиной, новым видом угроз была также названа смена власти в соседних государствах и появление враждебных режимов. Хотя тезис о «враждебных режимах», возникший под влиянием украинского фактора, имеет довольно широкое толкование. Поэтому неслучайно Владимиру Путину уже задавали публично вопрос на эту тему в том же 2014 на молодежном форуме в Селигере.

И был интересен не только ответ российского президента, а то, что ему вообще был задан вопрос, который имел ряд провокационных моментов. Первый из них - по поводу якобы роста  национализма в нашей республике по аналогии с Украиной. Второй момент в этом вопросе был связан с тем, что Россия должна делать, когда действующий президент Казахстана уйдет, и стоит ли «ожидать развития украинского сценария в том случае»? При этом ответ Путина  касательно нашей государственности, которой, по его словам, у казахов вообще не было до 1991 года, напоминал «оговорку по Фрейду». В результате официальной Астане пришлось дипломатично указать ему на эту историческую ошибку, торжественно отметив в 2015 на государственном уровне 550-летие образования Казахского ханства.

Кстати, в военной доктрине РФ говорится о таком явлении, как протестные настроения населения, и необходимости поддержки «соотечественников». Но кто даст полную гарантию того, что при определенных условиях для достижения своих геополитических целей некоторые российские политики не захотят использовать протестные настроения и среди жителей Казахстана, как это было в той же Украине? И опасность всех этих провокационных статей и заявлений касательно реализации украинского сценария в нашей республике заключается в том, что они направлены не только на внутреннюю российскую аудиторию, но и на внешнюю, в том числе и внутри Казахстана. Если еще добавить сюда сохраняющееся в Казахстане российское информационное влияние, то внутри нашей республики окажется немало «троянских коней», которые готовы посматривать в сторону России, где, как видно, немало желающих навязать свои соседям «вассальное мышление», в том числе и силой. Неудивительно, что некоторые граждане Казахстана, оказавшись под этим информационным давлением, даже пытались принять участие в украинском военном конфликте на стороне сепаратистов.

Еще одной проблемой Казахстана является то, что рано или поздно наша многовекторная идеология вступит в конфронтацию с другими конкурирующими моделями, каждая из которых будет тянуть одеяло на себя, деля мир на «своих» и «чужих». В любом случае, многовекторную политику Казахстана в Кремле пока признают только из-за единственного патриарха постсоветской политики, который компенсирует это участием нашей республики в ОДКБ и ЕАЭС.

Наше присутствие в этих организациях почему-то многие в России уже сейчас путают с некоей клятвой верности «северному соседу», воспринимая нас больше как «лояльного сателлита», чем равноправного союзника. Отсюда и постоянно возникающие возмущения в российских СМИ и соцсетях в виде статей и комментариев по поводу любых признаков самостоятельной внешней и внутренней политики Казахстана, будь то поддержка партнерских взаимоотношений нашей республики с западными государствами или начало перехода казахского языка на латиницу. Все это подается под соусом антироссийской политики. И это также нехороший индикатор, указывающий на то, что в будущем тот же ОДКБ и ЕАЭС могут больше напоминать капкан, из которого тяжело будет выбраться без серьезных проблем с «северным соседом».

Возможно, это хорошо понимал покойный президент Узбекистана Ислам Каримов, который приостановил членство своей страны в ОДКБ несколько лет тому назад и отказался входить в ЕАЭС. Кстати, и новое руководство этой страны не торопится менять эту ситуацию. В июле текущего года министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов снова заявил о том, что республика не собирается входить в ОДКБ, так как в 2014 была принята новая концепция внешнеполитической деятельности Узбекистана, где говорилось о том, что республика сохраняет внеблоковый статус и не допустит размещения на своей территории военных баз других стран. Более того, новое руководство Узбекистана также заявило, что не собирается входить и в Евразийский экономический союз.

С другой стороны, надо признать, что в отношениях с Россией у Казахстана поле для маневров гораздо меньше, чем у других стран Центральной Азии. Где-то мы сами загнали себя в угол. Где-то сказывается фактор «географической судьбы».

Но всем любителям порассуждать о пересмотре границ давно пора понять, что советская и постсоветская эпоха подошли к концу. И в Казахстане уже выросло свое поколение независимости, которое пытается найти свою идентичность внутри страны, в ее истории и языке. А те, кто видит в этом угрозу, явно хотят остановить этот процесс и повернуть историю вспять. И во время транзита власти наша главная задача – сохранить стабильность не для застоя, а для развития. Для того, чтобы не давать повод внутренним и внешним недоброжелателям толкать нас к потере суверенитета.

Многие в Казахстане понимают, что ни в коем случае нельзя доводить ситуацию до предела. Чтобы в Казахстане этого не произошло, сейчас нашей республике необходимо, чтобы здесь главенствовали больше именно умеренные политические силы, сторонники эволюционного развития, но не радикальных мер, потому что радикальные меры, как показывает практика, не всегда приводят к тому, чего хотят сами их инициаторы.

Нам необходимо сделать эффективный микс из двух особенностей Казахстана.

Во-первых, в многонациональности Казахстана - наша сила, так как речь идет о человеческом капитале и стабильности. Нашу полиэтничность и поликонфессиональность надо беречь, так как всегда найдутся внутренние и внешние игроки, которые захотят разыграть национальную карту. Тем более, как показывает мировая практика, самые длительные и кровопролитные конфликты – это именно межнациональные и межконфессиональные столкновения. Сложность их разрешения состоит в том, что они имеют длительную генетическую память и передаются из поколения в поколение. Именно поэтому главная задача Казахстана состоит в том, чтобы не позволить никому ни внутри страны, ни за ее пределами разыгрывать эти карты, какими бы благими целями это не прикрывалось.

Во-вторых, необходимо учитывать демографический тренд, который говорит о том, что казахов уже больше, чем представителей других этнических групп. Более того, сфера распространения казахского языка также будет расширяться и углубляться. Это объективный и неминуемый процесс. Поэтому всем другим этносам надо это принять и понять. И не суть важно, как все будут называться: «казахи» или «казахстанцы». Главное, чтобы патриотов и государственников во власти и в обществе было больше, чем временщиков. Только вместе мы сможем сделать Казахстан сильнее и конкурентоспособнее во всех сферах.  

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить