Великая иллюзия сектора услуг
КЕМБРИДЖ – Мир готовится к постпандемической эпохе, и поэтому поиски устойчивой модели роста экономики становятся всё более активными, особенно в развивающихся странах
Соблазнительно призвать эти страны, а в последние десятилетия именно они являются главным мотором глобального экономического роста, переключить внимание в их стратегиях развития с индустриализации на сектор услуг. Новые технологии всё чаще позволяют производить услуги и торговать ими так же, как товаром, поэтому некоторые экономисты даже выдвигают идею, что странам с низкими доходами следует вообще проскочить стадию промышленного производства в своём развитии и перейти прямо от традиционного сельского хозяйства к экономике услуг, этому новому «эскалатору роста».
Почему «Шин-Лайн» отказалась от планов накормить мороженым Китай
Об этом на онлайн-конференции рассказал директор подразделения по производс... →
Убеждение, что сектор услуг представляет собой новый священный грааль для развивающихся стран, отчасти сложилось на основе эмпирических исследований, которые показывают, что с 2000 года (и особенно после 2011 года) в торговле услугами обороты росли быстрее, чем в торговле промышленными товарами. Сбой в глобальных производственных цепочках, вызванный Covid-19, лишь укрепил эту веру.
Кроме того, новые технологии, например, сети 5G и облачные вычисления, позволяют фрагментировать процессы оказания услуг и открывают новые возможности для аутсорсинга деятельности с высокими затратами и зарплатами. Эти тенденции способствуют так называемому «третьему разделению», когда некоторые ранее неторгуемые услуги превращаются в торгуемые. В условиях, когда страны с крупнейшей в мире экономикой ведут тарифные войны, а объёмы глобальной торговли резко падают, многие стали считать сектор услуг наиболее подходящим мотором для экономического роста и занятости, потому что услуги можно дигитализировать, и их в меньшей степени сдерживают таможенные и иные логистические барьеры.
Однако такая слепая вера в экономический рост, движимый сектором услуг, является опасной иллюзией, а аргументы, на которые она опирается, полны глубоких изъянов.
Во-первых, тенденцию снижения соотношения между глобальным ВВП и оборотами мировой торговли в последнее десятилетие следует рассматривать в исторической перспективе. Как показывает исследование Джованни Федерико и Антонио Тена-Хунгито, начиная с 1800 года, мировая торговля часто страдала от временных спадов оборотов, однако она демонстрирует фундаментальную и устойчивую тенденцию к росту. В целом, торговля и глобализация сделали мир намного богаче, и они останутся самым верным путём к глобальному процветанию и миру.
«Цены упали в несколько раз». Как «Фермеры Чилика» выживают в кризис
Объединение фермеров из Алматинской области поделилось своим опытом работы ... →
Во-вторых, главным мотором глобального экономического роста по-прежнему является промышленное производство, а не сектор услуг. Да, высокотехнологические инновации сглаживают различия между физическими и новыми, цифровыми производственными системами, и они меняют традиционные границы между сельским хозяйством, промышленностью и услугами. Например, новые разработки в сфере информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) позволяют традиционным фермерам во всём мире подключаться к глобальным производственным цепочкам, существующим в агропромышленном производстве и секторе услуг.
Однако все эти изменения не отменяют того факта, что индустриализация остаётся главным маршрутом к экономическому процветанию. Цифровая революция открывает новые возможности для ускорения инноваций и создания продукции с добавленной стоимостью в промышленном производстве. Недавний доклад Организации Объединённых Наций по промышленному развитию (ЮНИДО) показывает, что в период с 1991 по 2018 годы темпы роста добавленной стоимости в мировой промышленности в среднем составляли 3,1% в год, а это слегка выше средних темпов роста ВВП (2,8%). В результате вклад промышленности в темпы роста мирового ВВП увеличился с 15,2% в 1990 году до 16,4% в 2018-м.
В-третьих, текущие обороты глобальной торговли услугами равны лишь трети оборотов торговли промышленными товарами, хотя на долю сектора услуг приходится 75% ВВП и 80% занятости в странах ОЭСР. Более высокая доля занятости в секторе торгуемых услуг в развитых странах является просто очередным логическим шагом в процессе индустриального обновления и структурной трансформации; она объясняется их сравнительным преимуществом близости к передовым технологическим рубежам и опирается, как правило, на достаточно высококвалифицированную рабочую силу и финансовые капиталы.
Экономика Казахстана: падение продолжается
Правительство подвело итоги социально-экономического развития за 8 месяцев ... →
Напротив, сравнительное преимущество развивающихся стран – это дешёвая рабочая сила. Этим странам не следует копировать стратегии экономического роста на основе услуг, которые сейчас в моде в развитых странах: сначала им надо сформировать необходимую базу профессиональных навыков у своей рабочей силы. От Боливии до Бурунди и Бутана – правительствам не стоит начинать подражать швейцарской модели экономического роста с опорой на услуги лишь потому, что эти страны, как и Швейцария, не имеют выхода к морю.
Утверждения, что индустриализация будет создавать меньше возможностей для занятости, чем в прошлом, из-за того, что роботы всё чаще заменяют человеческий труд, остаются только предположением. Хотя автоматизация уничтожит большое количество рабочих мест, она одновременно создаст новые отрасли и рабочие места с более высокой квалификацией. Как только мы учтём не только прямой, но и косвенный эффект на протяжении всей производственной цепочки, выяснится, что увеличение количества роботов, используемых в мировой промышленности, в реальности создаёт рабочие места, а не уничтожает их. Кроме того, в тех ситуациях, когда технический прогресс и внедрение искусственного интеллекта (ИИ) приводят к безработице и усугублению неравенства, разумные государственные меры могут противодействовать этим негативным последствиям (например, введение неискажающих налогов для выплаты компенсаций тем, кто может потерять работу).
В-четвёртых, статус сектора услуг как главного источника роста во многих развивающихся странах (по крайней мере, по данным официальной статистики национальных счетов) в основном объясняется провалами стратегий индустриализации в этих странах (поскольку они не учитывали их сравнительные экономические преимущества) и наличием избыточно крупного неформального сектора в традиционном сельском хозяйстве и сравнительно непродуктивных видах деятельности. Услуги низкой квалификации могут помочь многим людям избежать крайней нищеты, но они не являются надёжным мотором экономического роста и устойчивого развития.
Крупнейший российский продавец рационов питания выходит в Казахстан
Что пишут о Казахстане: обзор зарубежной прессы (4-6 сентября) →
Да, конечно, сектор торгуемых бизнес-услуг (в их числе услуги ИКТ, финансовое посредничество, страхование, а также профессиональные, научные, технические и медицинские услуги) может открыть возможности для глобальной интеграции, движимой услугами, благодаря огромной разнице в зарплатах между странами. Но опять же, это произойдёт лишь тогда, когда развивающиеся страны повысят качество своего человеческого капитала, а это долгосрочный и затратный процесс.
Появление передовых цифровых производственных технологий (роботы, искусственный интеллект, аддитивное производство, аналитика данных и так далее) открывает новые возможности и в секторе услуг, например, это услуги телемедицины и телероботов. Но для этих видов деятельности также требуются высококвалифицированные работники, а в большинстве развивающихся стран системы образования и результаты обучения в этих системах, к сожалению, не позволяют значительной части рабочей силы успешно конкурировать на рынке труда. Утверждать на фоне всех этих ограничений, что страны со слабым человеческим капиталом должны перепрыгнуть стадию индустриализацию, значит предлагать рецепт усиления неформального сектора и нищеты.
Для бедных стран индустриализация остаётся главной дорогой к успешному развитию. Она помогает повысить темпы роста производительности, и она создаёт и укрепляет профессиональные навыки и потенциал, которые нужны странам мира, чтобы занять конкурентные ниши в мировой экономике. Кроме того, новые технологии позволяют этим запоздавшим странам создавать экологически устойчивые производственные компании. Иными словами, развивающимся странам следует игнорировать сообщения о том, что смерть промышленного производства является ключом к будущему процветанию. Высококлассные услуги могут и должны подождать.
Селестин Монга – бывший управляющий директор ООН по промышленному развитию (ЮНИДО), бывший старший экономический советник во Всемирном банке, сейчас приглашённый профессор государственной политики в Школе государственного управления им. Джона Кеннеди при Гарвардском университете, автор книг «Оксфордский справочник по структурной трансформации» и (в соавторстве с Джастином Ифу Линем) «Вопреки ожиданиям: Как подтолкнуть вперёд развивающиеся страны»
