Брексит: главное событие года, не оправдавшее ожиданий

9406

Почему последствия голосования Великобритании за выход из Евросоюза (Брексит) оказались не столь значительными, как ожидалось

Фото: © Depositphotos.com/JEGAS_RA

Если не считать ослабления британского фунта и снижения процентных ставок в стране, референдум не имел особых длительных последствий. Финансовые рынки лихорадило несколько недель после референдума, но с тех пор они восстановились. Расходы потребителей остаются на прежнем уровне. Ещё удивительней то, что на прежнем уровне сохраняются и инвестиции, несмотря на неопределённость по поводу будущего торговых отношений между Британией и ЕС. Не означает ли это, что цена Брексита была преувеличена?

Не совсем. На самом деле, в конечном итоге Великобритания вполне может потерять из-за Брексита обещанные 2-3% ВВП. Но эти потери будут вызваны не собственно референдумом, а выходом страны из общего рынка, который может занять длительное время. Если процесс выхода продлится десять лет, то потери будут проявляться постепенно в течение всего этого периода, обходясь Британии в среднем примерно в 0,2-0,3% ВВП в год.

Это очень хорошая новость для Великобритании. Благодаря ослабевшей валюте, страна сможет выиграть от увеличения экспортной конкурентоспособности, которая позволит компенсировать эти растянутые во времени потери, а также временное сокращение инвестиций, которого, видимо, всё-таки следует ожидать.

Другие факторы также помогут смягчить удар Брексита. В течение двух последних десятилетий Британия трансформировала свою экономику, добившись беспрецедентной специализации на услугах. Если в середине 1990-х экспорт товаров был в три раза важнее экспорта услуг (при этом основная часть британского экспорта направлялась в страны ЕС), то сегодня Великобритания экспортирует в основном услуги – и в основном на рынки за пределами ЕС.

В результате, сегодня внутренний товарный рынок ЕС значительно менее важен для Британии, чем для других стран ЕС. На долю добавленной стоимости британского товарного экспорта в ЕС приходится лишь 5% ВВП страны. Это в несколько раз меньше, чем, например, у Германии. Тем временем, британский экспорт за пределы ЕС равен примерно 7% ВВП.

Снижение значения рынков ЕС для британского товарного экспорта отражает перемены в источниках экономического роста, в частности, Азия начинает занимать доминирующие позиции. В какой-то степени и у остальных стран ЕС снижается значение товарного экспорта внутри Европы, но ярче всего этот эффект проявляется в Британии.

Тот факт, что Британия теперь больше полагается на доступ к мировым рынкам, чем на доступ к внутреннему рынку ЕС, без сомнения, способствовал голосованию за Брексит: жертвы, на которые стране придётся пойти, чтобы восстановить суверенный контроль над насущными проблемами, такими как иммиграция, стали меньше. На руку сторонникам выхода сыграла и вера в то, что самостоятельно Британия сможет обеспечить себе лучшие условия доступа к мировым рынкам, чем будучи частью ЕС.

Впрочем, здесь ставки сторонников Брексита становятся более рискованными. Конечно, Британии будет намного проще утверждать торговые соглашения, чем Евросоюзу, где для этого требуется согласие 30 парламентов (включая несколько региональных). Политические проблемы, помешавшие одобрению сравнительно незаметного соглашения о свободной торговле с Канадой, являются примером подобных трудностей. Но в то же время у Британии станет меньше рычагов на переговорах, чем есть у Евросоюза, особенно в общении с крупными развивающимися странами.

Далее, Великобритании не стоит бояться огромных изменений в своих возможностях экспорта услуг в Евросоюз (сейчас это 40% от общих объёмов), так как внутренний рынок услуг в странах ЕС сейчас и так достаточно закрыт. За одним исключением – финансовые услуги. Но это очень важное исключение.

На долю финансовых услуг сейчас приходится примерно треть общего объёма экспорта услуг из Британии и две трети общего объёма профицита от экспорта услуг, который нужен Британии для покрытия дефицита в торговле товарами. Успех этой отрасли, по крайней мере, частично стал результатом членства Британии в ЕС.

Специализация британской экономики и её внешней торговли на финансовых услугах (и услугах вообще) началась после либерализации движения капиталов в соответствии с программой развития общего рынка в 1990-х. Этот процесс ускорился после введения единой валюты; в сочетании с ликвидацией препятствий на пути трансграничных потоков капитала и глобальным кредитным бумом это способствовало концентрации множества видов оптовых финансовых услуг в лондонском Сити.

У финансовой отрасли есть естественная склонность формировать кластеры, и в этом смысле у Лондона, где все говорят по-английски и где есть эффективная судебная система, гибкие рынки труда и сравнительно чёткий режим регулирования, имеются значительные преимущества. Добавьте к этому принятый в ЕС порядок регистрации финансовых компаний, который даёт возможность банкам со штаб-квартирой в Лондоне продавать свои услуги напрямую во всём Евросоюзе, и рост сектора финансовых услуг в Сити станет легко объясним. Так же, как и тот факт, что жители Лондона подавляющим большинством проголосовали против Брексита.

Но реальность такова, что большинство преимуществ, способствовавших превращению Лондона в центр финансовых услуг, сохранятся даже после Брексита. Потеря европейской регистрации может быть компенсирована созданием филиалов или «плацдармов» внутри ЕС, например, в Дублине, Франкфурте или Париже. Тем самым, лондонская индустрия финансовых услуг сможет пережить Брексит, хотя, конечно, вряд ли сохранит своё прежнее могущество.

Более того, какими бы ни были условия нового соглашения Великобритании с ЕС, стране, вероятно, придётся менять модель экономического роста, в частности, путём умеренного возрождения производства. На фоне десятилетий спада в британской промышленности это будет проще сказать, чем сделать. Однако если страна не сумеет провести подобную ребалансировку, долгосрочная цена Брексита может оказаться значительно выше нынешних оценок.

Подъём индустрии финансовых услуг, в которой создаётся мало рабочих мест, но зато они очень хорошо оплачиваются, привёл к росту неравенства доходов. В Великобритании это неравенство выражено ярче, чем в любой другой стране ЕС, и именно оно способствовало широкому распространению чувства разочарования в глобализации и в так называемых элитах и истеблишменте, что позволило сторонникам Брексита победить.

Получилось, что одно из главных экономических преимуществ, которые Британия получала от членства в ЕС, заставило британцев отторгнуть европейский проект. Вопрос в том, смогут ли экономические перемены, которые потребуются в связи с Брекситом, принести британским работникам те выгоды, которые им пообещали агитаторы за выход из ЕС. Ответ на него по-прежнему совершенно неясен.

Copyright Project Syndicate ©. Перепечатка материала запрещена правообладателем.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить