Почему глава «Яндекса» верит в казахстанских программистов
Аркадий Волож дал эксклюзивное интервью Forbes.kz
Естественный отбор
Как уже сообщал Forbes.kz, в середине октября в Казахстане был запущен образовательный проект «Яндекс.Лицей». В Алматы он создан на базе Республиканской физико-математической школы (РФМШ). По этому поводу в город приехал генеральный директор группы компаний «Яндекс» Аркадий Волож. Выбор на это учебное заведение пал не случайно – именно здесь еще школьниками познакомились будущие основатели «Яндекса» Аркадий Волож и Илья Сегалович.
Герман Греф назвал передовые технологии будущего
Сбербанк вступил в некоммерческий альянс Enterprise Ethereum Alliance →
После презентации лицея мы прошлись с г-ном Воложем по коридорам школы. Аркадий Юрьевич вспоминал школьные годы и много говорил об образовании и будущих программистах. Вот любопытная ситуация: сам Волож из Казахстана, но свою цифровую империю начал строить в России. В беседе он часто говорит: «у нас». И не понимаешь, что собеседник имеет в виду – или Россию, или Казахстан, или некогда общую страну, или нынешний экономический союз двух соседей. А уточнять при каждом случае (значит, перебивать собеседника) не хотелось. Вот и приходится догадываться…
F: Аркадий Юрьевич, гуляя по коридорам РФМШ, ничего не ёкает?
- Я приезжаю сюда регулярно, в прошлом году, например, был. Да, каждый кабинет – это воспоминания. Раньше мне школа казалась менее узнаваемой, а сейчас кажется, что здесь всё родное. Вот – кабинет Василия Егоровича; там - наш кабинет математики, где работала Валентина Афанасьевна; а здесь сидела учительница английского Клара Михайловна. Всё на месте!
F: Бегали вы с другом Ильей по коридорам и даже не представляли, какое будущее вас ждет… Понятно, что в 1997, когда был создан «Яндекс», вы вряд ли думали, что через 20 лет будете заниматься беспилотными автомобилями и нейронными сетями. Ну, а вот сейчас вы представляете, куда двигаться дальше и что вам делать в ближайшие пять лет, например?
10 главных технологических трендов на ближайшие 5 лет
Аналитическое исследование об ускорении темпов внедрения технологических ин... →
- У нас есть тактические планы на этот и следующий годы, но надолго ничего не планируется. «Давайте копнем там, ведь через десять лет человечество будет делать так-то» – это фантазийный подход. Наша ежедневная работа – это создание условий, чтобы что-то новое вообще происходило, чтобы каждый год появлялось не менее 10-20 новых продуктов. Мы заранее думаем даже над тем, где брать людей в команду, как их рассаживать. А когда есть условия, люди, собираясь вместе, что-то придумывают.
F: При реализации и запуске нового сервиса вы как опытный бизнесмен всегда думаете, что новинка обязательно должна приносить прибыль?
- Наши пользователи видят лишь то, что у нас получилось. А того, что погибло в планах, никто не видит. Любой работающий проект – это результат отбора из десяти, которые не случились. Никогда не знаешь заранее, какого размера и популярности сервис получится.
F: Можете назвать популярные нынче, но убыточные сервисы? «Яндекс.Музыка», например?
- Может, этот сервис сейчас уже и начал получать прибыль. Но до того мы десять лет делали «Музыку» в убыток. При этом мы понимали, что нам надо научиться как-то работать с легальной музыкой. И тратили деньги.
Все лучшие – в «Яндекс»
F: В Алматы на базе РФМШ вы открыли «Яндекс.Лицей». Явно с расчетом на то, что он будет для вашей компании кузницей кадров.
- Да, «Лицей» – начальная ступень этой кузницы. Дальше – бакалавриат и магистратура.
F: Зачем вам это нужно? У вас проблемы с кадрами?
Это фиаско, Google!
В среду, 4 октября, прошла ежегодная презентация Made by Google, на которой... →
- Десять лет назад наш стартап рос, всё было весело, мы просто плыли по течению. Но потом задались вопросом: мы – правда производитель мирового уровня, или наш успех случаен? Мы копнули глубже: успехи в математике, сильное программирование – это тоже случайно, или у нас и правда одна из мировых школ?
Я уверен: советская школа анализа данных до сих пор существует. Мы доказали много теорем, наших ученых цитируют, наши программисты на вес золота во всем мире. Тогда мы поняли: наш регион – один из мировых центров, которых сейчас на планете два-три. И то, что здесь происходит – это не случайность.
10 лет назад у нас было триста разработчиков. И мы задались вопросом: а три тысячи мы сможем найти, если что? А 30 тысяч? Посмотрев вокруг, мы решили: коль скоро математика и программирование у нас сильные, мы можем что-то построить. И тогда мы открыли Школу анализа данных для обучения специалистов в области машинного интеллекта.
Сначала мы стали обучать магистров. Потом – бакалавров. Сегодня идем глубже, в школы. Здесь у нас месторождения людей и идей, которые можно отбирать. И обученные люди становятся величинами мирового класса.
Эту систему отбора и обучения мы постарались построить так, чтобы в «Яндексе» собирались лучшие люди нашего региона. Я считаю, что союз наших стран очень удачно позволяет людям беспрепятственно перемещаться внутри, «тереться» друг о друга, от чего всем хорошо.
F: Но, говорят, сейчас уровень образования в СНГ катастрофически упал.
- Он не упал катастрофически, просто за последние два десятилетия количество студентов в наших странах если не удвоилось, то значительно выросло по сравнению с советскими временами. И количество студентов высокого уровня размылось. Хорошие школы есть, остались места с фундаментальным образованием в математике и физике. В России мы это видим по выпускникам – мы таких даже из Европы не можем набрать. В общем, фундаментальное образование у нас по-прежнему хорошее. А с программированием «Яндекс» немножко помогает рынку. Ведь нашей науки, например машинного обучения или компьютерного зрения, раньше вообще не существовало, и мы пытаемся внедрить наши образовательные программы в университеты.
Кадровый сквозняк
F: Велика ли для вас проблема утечки кадров в ту же Кремниевую долину, например?
- Есть такое дело. Мы живем на кадровом сквозняке, кто-то от нас уезжает. Но и появляется много новых, даже больше, чем уезжает. У нас здесь достаточно людей, которые мотивированы на образование и которых есть, кому «образовывать». Часть людей «утекает», да. Но это, скорее, проблема тех, кто их принимает, ведь у них нет «своих», они просто собирают сборную мира. А у нас есть свои, мы их «производим».
Есть приток и с Запада. Многие, кто проработал там семь, десять и даже 15 лет, возвращаются к нам, но уже с опытом работы на мировых рынках. У нас таких ярких кадров много.
Зачем Госдеп США следит за интернетом Центральной Азии
В Государственном департаменте США существует должность консультанта по циф... →
F: Не хочу показаться грубым, но давно мучает вопрос: многое из того, что сейчас создается в сфере IT в СНГ – вторично, является калькой. Так зачем изобретать велосипед?
- Есть известный анекдот про японскую делегацию, которая приехала на российский автосборочный комбинат. Ну приехали, посмотрели. А улетая, японцы жмут всем руки, кланяются и говорят: «Какие у вас замечательные дети! Ну просто потрясающие дети!». А им отвечают: «Что же вы всё про детей? Вы же на заводе были, поделитесь впечатлениями». Японцы отвечают: «Ну, знаете, всё, что вы делаете руками, слова доброго не стоит. Но вот дети у вас красивые!».
Вот и мы, возможно, что-то плохо делаем руками, так сложилось исторически. Может, у нас не так хорошо развиты продуктовая оболочка и маркетинг. Но наука, ядерные исследования, программирование у нас на очень высоком уровне. Программист из СНГ – это бренд в любой компании мира. Поэтому нам нечего стыдиться, а нужно гордиться.
И вообще, очень много вещей и программ, которыми мы пользуемся сегодня и которые, как нам кажется, сделаны за рубежом, на самом деле созданы нашими людьми.
Экосистему менять надо?
F: В Казахстане, как и в России, экономики подсели на ресурсную иглу (вот только в РФ рынок в десять раз больше нашего). Многие эксперты говорят, что Казахстану нужно диверсифицировать экономику, однако не нужно развивать высокотехнологичное производство – производить те же планшеты, смартфоны или самолеты (был печальный опыт). Вроде как это не наш конек и никогда им не будет. Вы в Казахстане «свой» человек, но в то же время у вас есть взгляд со стороны. Скажите, стоит ли нам строить и развивать свою Кремниевую долину?
Багдат Мусин предложил заменить основные документы смартфоном
О такой возможности сообщил председатель Комитета по правовой статистике и ... →
- Казахстан – это 18 млн человек. Думаю, это не так много. Я верю в большие числа. Сборная мира всегда сильнее, чем сборная района. И если у нас единый рынок, мы вместе можем производить лучше, чем, скажем, отдельно взятая Новосибирская область. Не обязательно что-то делать руками, что-то собирать. Можно просто писать: программирование не требует большой инфраструктуры – сделайте доступным интернет, обеспечьте хорошее образование, позвольте людям легко собираться в кучки, и у вас появятся компании, которые будут работать на весь мир.
А если рассуждать дальше, то будущее будет развиваться где-то в области искусственного интеллекта, который станет основным производственным трендом. Просто производить планшеты, возможно, скоро смогут везде. А вот делать для них софт или какие-то другие умные вещи на машинном уровне смогут только в двух-трех точках мира. Надеюсь, мы будем одним из этих центров.
F: Если у вас одни из самых лучших кадров в мире, почему «Яндекс» не занялся мировой экспансией?
- Мы как-то с самого начала позиционировали себя как локальную компанию. И отличаемся от других тем, что знаем локально гораздо лучше, чем другие. Потому нам очень сложно перестроиться и начать производить что-то за рубежом. Тем не менее, что-то у нас происходит и на других рынках. «Яндекс.Навигатор», например, – номер один в Турции.
Вообще в области софта и онлайн-сервисов всё очень сильно зависит от местных экосистем. Если где-то уже давно создалась экосистема, то кому-то другому прийти и влезть в нее со своими продуктами уже очень трудно.
На тех рынках, где мы работаем, у нас «экосистемности» достаточно – и данных, и пользователей, да и сервисы наши отличного качества.
Почему банки Казахстана могут потерять своих клиентов
Через три года – к 2020 – около трети мирового потребления будет приходитьс... →
Сейчас, чтобы покорить новый рынок, нужно выйти с тем продуктом, которого там еще не было.
F: Недавно было объявлено о том, что «Яндекс.Такси» и Uber будут объединяться в странах бывшего СССР, в том числе в Казахстане. Отчего? Не усталость ли это от бесконечной конкуренции?
- С чьей стороны (смеется)?
Вообще конкуренция в сервисах такси строится на двух уровнях – технологическом и финансовом. В каждой системе чем больше участников (водителей, пассажиров), тем лучше сервис. Поэтому все сервисы на первом этапе вкладывают много денег, чтобы собрать побольше участников. А дальше надо вкладывать в технологии.
Так получилось, что и мы, и Uber много вкладывали в создание этой среды. Каждая компания вкладывала большие деньги. И такси стало очень дешевым. Трудно говорить за Uber, но мне кажется, что в какой-то момент там поняли: они вкладывают деньги, а их доля не растет. Это, в частности, происходило потому, что на технологическом уровне нам стоило гораздо дешевле создавать систему и привлекать новых водителей и пользователей; и сколько бы денег они ни вкладывали, они не смогут нас победить.
F: То есть это было предложение Uber об объединении?
- Это было их предложение. И мы, подумав, решили согласиться.
Своя страничка в Forbes
F: В 2013 после IPO «Яндекса» вы впервые попали в список 200 богатейших россиян по версии Forbes Russia. Наши коллеги тогда оценили ваше состояние в $1,15 млрд. Расскажите, что вы испытывали?
- Поскольку всё это сопровождалось портретами в журналах, мне стало трудно ходить по улицам и сидеть в кафе – люди стали ко мне подходить. А я так устроен, что мне это не очень нравится. Поэтому я предпринимал специальные действия. Усы сбрил, например (смеется).
F: Да, сей факт в «Википедии» даже преподносится как важная веха в вашей биографии. Но для вас попадание в список Forbes не стало сюрпризом?
- Мы знали, что компания стоит много. И Forbes тот вышел еще до нашего IPO. Просто уже пошли разговоры о том, сколько это может стоить. Хотя у нас как у собственников тогда никаких миллиардов не было. Их и сейчас нет – есть акции, которые теоретически стоят что-то.
Списки Forbes – это не про то, сколько у вас наличных денег, а о том, на какие денежные потоки вы можете оказывать влияние, какой стоимостью вы управляете.
F: Но вы гордились этим?
- Как-то в Париже перед вылетом в аэропорту меня допрашивала служба безопасности израильской авиакомпании. Они долго меня мучили, пытаясь понять, кто я. Там была стажер, которую на мне обучали. После 40 минут мучений мне это надоело, я достал смартфон, открыл сайт Forbes и сказал: вот кто я. Молодая девушка тогда сказала: «О, да у тебя есть своя страничка на Forbes!» И это мне сильно помогло.