Как сделать состояние на бурении нефтяных и газовых скважин наудачу

17101

Тревор Рис-Джонс добывает энергоресурсы без точных геологических данных

Тревор Рис-Джонс.
Фото: Мэттью Мэхон для Forbes
Тревор Рис-Джонс.

Тревор Рис-Джонс спускается по трапу своего самолета, а за ним выпрыгивают два черных лабрадора. Затем выходит его жена Джен и ее терьер. Это был короткий перелет из аэропорта Далласа к посадочной полосе на ранчо Кук-Кэньон, которое занимает 26 тыс. акров между техасскими городами Форт-Уорт и Эбелин. У семьи есть еще одно ранчо, побольше, на 58 тыс. акров, на севере штата, но Кук-Кэньон приятнее. А на турбовинтовом самолете все равно куда лететь.

«Как поживаете? – громко спрашивает Рис-Джонс. Ему 64 года, и в его речи отчетливо слышен акцент южанина. – Нравится мой самолет? Если бы я знал, что вы уже здесь, то прилетел бы на реактивном Gulfstream G550». По манере выражаться и тембру голоса Рис-Джонс напоминает бывшего президента Джорджа Буша, только еще более разговорчивого. Они хорошо знакомы еще по Далласу.

Мы садимся в его Ford F-150, чтобы осмотреть местные достопримечательности: стада английских коров, огромные дубы, живописные лощины. Прекрасная конюшня, в которой никогда не было ни одной лошади («слишком много грязи»). На вершине холма Рис-Джонс строит охотничий домик размером с замок. На огороженном участке ранчо площадью 5,2 тыс. акров у него живут африканские животные, к примеру пятнистоносые антилопы, зебры и гривистые бараны. Мы делаем остановку у легендарного амбара для вечеринок. В построенном из восстановленного дерева пространстве есть сцена и длинная, тщательно отполированная барная стойка, прямо как из вестерна. Рис-Джонс арендует целые автобусы, на которых из Далласа сотни его друзей приезжают к амбару на вечеринки и концерты таких звезд, как Фэйт Хилл и Бон Джови. На празднике в честь 60-летия Рис-Джонса здесь пели Eagles, а жена миллиардера сделала ему сюрприз: привезла на самолете актрису Хизер Локлир. «Я ее давний поклонник, – говорит Рис-Джонс. – Благодаря такому подарку Джен заслужила звание самой лучшей жены в мире, но вот у Хизер, к сожалению, был билет в оба конца».

Построенный в 2008 амбар стал лишь первым шагом. «Сначала я сделал место для вечеринок, – рассказывает Рис-Джонс, – а потом понял, что еще нужно патио. А еще, возможно, я захочу приглашать целые группы для больших концертов, а значит, мне пригодится место для опен-спейс вон там, на лугу». Вечеринки не всегда удается удержать в нужных рамках. Например, Джим Белуши и Дэн Эйкройд, выступавшие в образе братьев Блюз, так прониклись техасским гостеприимством, что «решили поселиться прямо здесь, на ранчо». Пришлось их выпроваживать на следующий день.

Пока Рис-Джонс закатывает одну вечеринку за другой, у прочих игроков нефтегазовой отрасли поводов для веселья нет. С 2009 по 2014 фрекинговые компании нашли способ распечатать десятки миллиардов баррелей американской нефти. Добыча нефти на территории США почти удвоилась – с 5,5 млн до 9,5 млн баррелей в день. И все это время баррель нефти стоил более $100. Но когда цена нефти упала до $35 и ниже, обнаружились все признаки лопающегося пузыря: под сокращение попали 250 тыс. человек, более 20 компаний обанкротились и еще десятки едва сводят концы с концами из-за огромных долгов, накопленных в те времена, когда они брали кредиты на фрекинг и бурение тысяч скважин. С теперешними ценами на нефть лишь немногие из американских месторождений позволяют сделать бурение новых скважин экономически эффективным. «Компаниям приходится отрубать себе руку, чтобы спасти голову, но это лишь на время отодвигает неизбежный конец, – говорит Марк Деверка из JP Morgan, инвестиционный банкир, специализирующийся на крупных сделках в сфере энергоресурсов. – Все самое худшее еще впереди».

Пока баррель нефти стоил более $100, добыча нефти на территории США почти удвоилась – с 5,5 млн до 9,5 млн в день

Так почему Рис-Джонсу с состоянием в $5,3 млрд, которое напрямую завязано на нефтяной отрасли, есть что праздновать? Или даже повод, чтобы поговорить с прессой? (С тех пор как он впервые вошел в рейтинг Forbes 400 в 2006, он ни разу не общался с Forbes.) Возможно, дело в том, что принадлежащая ему компания Chief Oil & Gas продолжает бурение и фрекинг на 200 тыс. акров в северо-восточной части штата Пенсильвания, где компания добывает 830 млн кубометров газа в день (больше, чем любое другое частное предприятие в стране). Кроме того, Рис-Джонс провел большую часть нефтяного бума, распродавая активы. Сначала на сланцевом месторождении Барнетт рядом с Форт-Уортом, а потом на месторождении Марселлус в Пенсильвании. Он провел в общей сложности семь сделок, включавших нефтяные и газовые скважины, трубопроводы и сотни тысяч акров земли, где можно бурить. Общая стоимость этих сделок составила $7 млрд, а значит, Рис-Джонс стал тем, кто больше всего заработал на буме фрекинга. Это нефтяное состояние делает бывшего адвоката по делам о банкротстве самым могущественным и потенциально опасным американским бизнесменом в сфере энергетики. Он тот, чью историю стоит рассказать. «Он – как генерал Джордж Паттон. Громкий и не стесняется в выражениях. Любит показывать другим пример собственными поступками», – говорит Деверка.

А сам Рис-Джонс говорит, окидывая взглядом открывающийся перед ним пейзаж: «Я наслаждаюсь моментом».

Рис-Джонс (это уэльсская фамилия, которую также носит телохранитель принцессы Дианы, который был с ней в ночь злосчастной аварии) вырос в университетском районе Далласа. Его первый бизнес – ловить головастиков и птиц и продавать их соседским детишкам. «Если у головастика был только хвост, то он стоил один цент. Если у него были задние лапки – то уже три цента. А головастик с четырьмя ногами стоил 10 центов», – рассказывает Рис-Джонс. Его мать положила конец бизнесу, когда мальчик, которому Тревор продал птенца кардинала, явился требовать деньги обратно, потому что птица улетела.

Рис-Джонс окончил Дартмутский колледж в 1973, а затем получил юридическую степень в Южном методистском университете и стал адвокатом, специализировавшемся на делах о банкротстве. «Мне совсем не нравилась эта работа, – вспоминает он. – Все эти юридические вопросы, это для меня скука смертная. Но все, что касалось нефти и газа – заключение сделок и обсуждение планов, – это было очень интересно».

В 1984 он использовал накопленные $4000 для того, чтобы открыть кредитную линию в $48 тыс. в Республиканском национальном банке. Следующее десятилетие прошло как на американских горках. Рис-Джонс жил от проекта к проекту. У него были сотни скважин по всему Техасу. Был момент, когда он пробурил 17 бесплодных скважин подряд и ничего не нашел. «Однажды мы только закончили бурение, и мне позвонили сказать, что нужно сворачивать проект. Обычно я сам звонил инвесторам, чтобы рассказать им плохие новости. Но в этот раз я просто не смог. Я вышел из офиса и пошел в кино на «Инопланетянина». Только на следующий день я нашел силы им позвонить, – вспоминает со смехом Рис-Джонс. Но в тот момент ему было совсем не смешно. – Джен брала карандаши и помогала мне раскрашивать карты, которые я показывал инвесторам. Зеленым были закрашены места, где была нефть, а красным – где газ». Джен Рис-Джонс вспоминает, что когда-то дела шли так плохо, что им пришлось отменить подписку на кабельное телевидение и услугу ожидания абонента на линии: «Иногда Тревор просто сидел над объявлениями о продаже недвижимости, разглядывал ранчо и мечтал».

Светская жизнь семейства Рис-Джонс: на вечеринках в амбаре выступали ZZ Top, Фэйт Хилл и Джон Бон Джови. Хизер Локлир удалось улизнуть.
Фото: любезно предоставлены Trevor Rees-Jones
Светская жизнь семейства Рис-Джонс: на вечеринках в амбаре выступали ZZ Top, Фэйт Хилл и Джон Бон Джови. Хизер Локлир удалось улизнуть.

Когда у них родились дети, два мальчика, Рис-Джонс решил, что нужно переходить к менее рискованным операциям. В 1994 он вместе с четырьмя партнерами основал Chief Oil & Gas, чтобы «собирать остатки» с месторождений к северу от Форт-Уорта, которые разрабатывал миллиардер Джордж Митчелл, известный своим удачным бурением наугад. Рис-Джонс давно наблюдал за Митчеллом. Благодаря частичному финансированию от Департамента энергетики компания Mitchell Energy & Development имела возможность экспериментировать с разными технологиями бурения.

Митчелл придумал объединить новую разработку в сфере горизонтального бурения с уже существовавшей практикой гидроразрывов (накачкой в скважину под высоким давлением жидкости, состоящей из воды, песка и химических веществ, чтобы разрушить камень и высвободить нефть и газ). Фрекинг намного старше, чем многие думают: эту технологию применяют с 1950-х годов. Но вместе с горизонтальным бурением фрекинг никогда не использовался, пока Митчелл не объединил эти технологии для разработки сланцевого газа на месторождении Барнетт, где из материнских пород глубиной в пару километров нефть и газ за миллионы лет мигрировали в неглубокие резервуары рядом с Форт-Уортом.

Рис-Джонс скоро изучил методы Митчелла и начал всерьез заниматься фрекингом на Барнетт в 2000. Внезапно каждая новая скважина становилась успешной. «Было удивительно видеть, как он попадал в десятку раз за разом, после нескольких лет бесплодных попыток», – говорит его банкир Крис Коуэн из Texas Capital Bank. «Иногда господь просто говорит: «Сегодня твой день», – признается Рис-Джонс.

Сначала Рис-Джонс думал, что вся шумиха вокруг сланцевой нефти закончится ничем. «Я хотел бы сказать, что предвидел бум, но это не так», – говорит он. Тони Карвальо, с давних пор возглавляющий геологические разработки в компании Рис-Джонса, говорит: «Мы все время ждали, что нефть вот-вот закончится, но с новыми технологиями у нас получалось двигаться все дальше. Мы просто не сразу поняли, чем это все чревато». А чем это чревато, стало ясно только сейчас: доказанные запасы нефти и газа в Америке удвоились, а цены упали настолько, что американцы могут экономить на нефтепродуктах более $150 млрд в год.
В 2002 Devon Energy купил компанию Митчелла за $3,5 млрд. К 2004 Chief стала вторым по объемам производителем нефти газа на Барнетт. Дела шли так хорошо, что Рис-Джонс смог выкупить доли трех из своих четырех партнеров за $20 млн. Потом он договорился с Россом Перо–младшим о возможности вести бурение на принадлежащей ему земле. К 2006 оценка компаний выросла настолько, что Рис-Джонс смог продать арендные права на Барнетт компании Devon Energy за $2,2 млрд, а трубопровод у него купила Crosstex Energy за $480 млн. Он мог бы продать все, что у него было в Барнетт, еще в 2006, но Перо хотел продолжать бурение. И хорошо, что он на этом настоял.

Запалом к великому буму американской нефти стали рекордные цены 2008: $140 за баррель нефти и $14 за млн кубометров природного газа. Алармисты кричали, что нефть достигла пика и скоро все будут платить $20 за литр бензина и возить сжиженный газ танкерами из Катара. Невиданно высокие цены побуждали бизнесменов идти на риск. Земля, которую Рис-Джонс когда-то арендовал за $50 за акр, уже уходила за $10 тыс. «Все неслось, как под откос, – говорит он. – Настолько было раздуто, что весь этот бум уже никто не контролировал». В 2008 он и Перо продали остальные свои активы на Барнетт компании Quicksilver Resources за $1,3 млрд, из которых принадлежащая Рис-Джонсу Chief получила порядка $330 млн.

Рис-Джонс смог продать арендные права на Барнетт Devon Ener­gy за $2,2 млрд, а трубопровод у него купила Crosstex Energy за $480 млн

Рис-Джонс выписал поздравительные бонусы своим сотрудникам, некоторые из них получили миллионы. Он также вложил $400 млн в основание Фонда Рис-Джонса. Но делиться с бывшими партнерами он не спешил. Один из них, Ди Бобби Ноэл–младший, подал на него в Техасский районный суд. Присяжные решили, что Рис-Джонс нарушил свои обязательства перед Ноэлом (его школьным другом), выкупив долю Ноэла в Chief и скрыв от него то, что новейшие технологии во фрекинге делают активы Chief намного более ценными. Суд обязал Рис-Джонса выплатить партнеру $196 млн. Впоследствии Рис-Джонс уладил спор с бывшим партнером вне суда. Сумма договоренностей не раскрывается.

Но зарабатывать деньги Рис-Джонс не перестал. Решив повторить успех Барнетт, в 2007 он объединил усилия с принадлежащей Майклу Радлеру даласской компанией Tug Hill Inc. для аренды участков в Пенсильвании, чтобы бурить сланцевые залежи на месторождении Марселлус. Рис-Джонс знал, что зоны максимальной насыщенности найти нельзя, не пробурив сотни скважин, поэтому, не располагая ресурсами крупных публичных компаний, таких как Range Resources, Cabot Oil & Gas и Chesapeake Energy, он арендовал землю в разных уголках. В результате у него было 600 тыс. акров по всей Пенсильвании.

Марселлус оказалось крупнейшим месторождением газа в стране. Интерес к нему многократно возрос, что побудило Рис-Джонса «снять стружку». В 2009 Chief и Tug Hill привлекли нового партнера, Enerplus Resources, который заплатил $400 млн за 30% арендованных земель. В конце 2010 они продали еще 100 тыс. акров, половину северо-восточного участка, компании Exco Resources за $460 млн. А потом, в мае 2011, Chevron купила у Chief юго-восточный участок за $1,8 млрд. В апреле 2012 Рис-Джонс продал сеть трубопроводов на Марселлус компании Penn Virginia Resource Partners еще за $1 млрд.

Семь лет. Семь сделок. Семь миллиардов долларов

Как и в случае с Бартнетт, все сделки по месторождению Марселлус прошли в самый удачный момент. В момент заключения сделки с Chevron природный газ продавался за $4,30 за тыс. кубометров. Всего через год цена упала до менее $2. Падение цен не стало для Рис-Джонса сюрпризом: он своими глазами видел, какое количество газа можно извлечь из пород в Марселлус с помощью фрекинга. Cнижение цен на газ в 2012 стало для производителей газа прологом к тому, с чем сейчас имеют дело нефтяные компании. «Для меня в этом нет ничего нового, – говорит Рис-Джонс. – Я привык к низким ценам с 2012».

Самые лучшие участки месторождения Chief оставила за собой: 200 тыс. акров в самой нефтеносной части северо-восточной части Марселлус. Когда обремененные долгами производители стали избавляться от активов из-за обваливающихся цен, Рис-Джонс из продавца превратился в обеспеченного покупателя. В 2013 Chief заплатила Chesapeake Energy $500 млн за участок на Марселлус, который прилегает к их участку. Он говорит, что производство и транспортировка газа оттуда обходится примерно в $1,50 за тыс. кубометров – это одна из самых низких цен в стране. Благодаря долгосрочным контрактам, гарантирующим доступ к трубопроводам, ведущим к Бостону и Нью-Йорку, компания может получать хорошую прибыль даже при низкой цене за газ на уровне $2. Без этих контрактов (если бы ему приходилось продавать газ на спотовом рынке) компания работала бы себе в убыток.

Он рассчитывает, что через пару лет, когда завершится строительство новых трубопроводов, добыча станет более выгодной. За последние несколько месяцев Рис-Джонс прикупил еще участки у Anadarko Petroleum за $30 млн. «Если я могу получать прибыль в нынешних условиях, то через два года будет еще лучше», – говорит он. А до тех пор Chief будет добывать газ на одной или двух скважинах.

Даже если нефть никогда не вырастет выше $40, наши горизонтальные скважины в Вулфкампе будут приносить от 30 до 40 % прибыли

Каков его следующий ход? Есть много месторождений природного газа, но Рис-Джонс ищет те, где производство будет таким же недорогим, как и в Марселлус. А где такие есть? «Я пока не знаю, но думаю, что скоро увидим», – уверен Рис-Джонс. Он имеет в виду, что по мере сдувания нефтяного пузыря станет ясно, какие месторождения лучше, потому что на них еще останутся вышки. И именно там и рядом с ними он надеется найти новые активы для покупки.

Дешево не значит лучше. Этот урок многим компаниям пришлось выучить на горьком опыте. «Даже если у вас есть земля, доставшаяся по дешевке, это не значит, что там имеет смысл бурить, – говорит Эд Хирс, экономист-энергетик из Университета Хьюстона. – Нужно, чтобы и породы были незатратные». Например, Рис-Джонс не желает больше связываться с бурением в Барнетт. Там еще достаточно газа, но извлечь его оттуда будет стоить дороже, чем продать. Quicksilver Resources, которая купила большую часть участков Chief на этом месторождении, в прошлом году обанкротилась. Другие нефтяные проекты, которые в прошлом году оказались практически заброшены, – Таскалуза Марин в Луизиане и Миссисипи (добывать нефть там можно при цене свыше $90 за баррель) и Миссисипи Лайм в Канзасе, где Рис-Джонс потерял $150 млн в 2012  на бурении экономически невыгодных скважин. «Пережить эту потерю мне было намного легче, чем $2-миллионную засуху в пору моей работы на Барнетт», – говорит он.

Рис-Джонс и его жена Джен любуются видом, который открывается из королевских размеров охотничьего домика, строительство которого завершится в 2017 году.
Фото: Мэттью Мэхон для Forbes
Рис-Джонс и его жена Джен любуются видом, который открывается из королевских размеров охотничьего домика, строительство которого завершится в 2017 году.

Так что выглядит многообещающим? Есть много интересных мест в Северной Дакоте, Колорадо и месторождении Игл Форд в Техасе. Его команда присматривается к ним, а также к некоторым участкам в Оклахоме, где сланцевые породы залегают на разной глубине. Кроме того, сейчас Chief занимается разработкой не так часто обсуждаемых «традиционных» месторождений, например, во Флориде. Но в конечном итоге, по его признанию, ему больше всех нравится Пермский бассейн – «все-таки там так много нефти». Этот обширный участок, расположенный на северо-востоке Техаса и на востоке Нью-Мексико, бурят вот уже 100 лет, но только сейчас бурильщики стали понимать, как следует обращаться со слоями сланцевых пород, залегающих один над другим. Стоимость извлечения нефти из земли там невысока, поэтому Пермский бассейн остается крупнейшим в США участком, где темпы добычи растут даже в условиях падения цен. Сейчас там добывают более 2 млн баррелей в день. Акции работающих там компаний, таких как Pioneer Natural Resources, держатся лучше других. Инвесторы считают перспективы Pioneer настолько убедительными, что в начале января новая эмиссия акций позволила компании моментально получить $1,4 млрд. В Пермском бассейне работает и Parsley Energy, акции которой выросли в цене на 22% с момента самого сильного падения. Генеральный директор Parsley Брайан Шеффилд утверждает, что ему удалось сократить расходы настолько, что «даже если нефть никогда не вырастет выше $40, наши горизонтальные скважины в Вулфкампе будут приносить от 30 до 40% прибыли». Но сейчас цены намного ниже $40. Рис-Джонс считает, что «если нефть не поднимется выше $40 или даже $50 к концу первого квартала, то дешевых активов станет еще больше». Сейчас самое время для адвоката по банкротствам.

Рис-Джонс приступает к бурению своей первой скважины в 1984 году.
Фото: любезно предоставлены Trevor Rees-Jones
Рис-Джонс приступает к бурению своей первой скважины в 1984 году.

Но не стоит рассчитывать, что в ближайшем будущем цены на нефть вырастут до $75 за баррель, а тем более до $100. «Саудиты со всем тем, что им пришлось пережить до настоящего времени, не позволят ценам на нефть опять вернуться на тот уровень, – уверен Рис-Джонс. – Это позволит слишком многим их конкурентам активизироваться». Саудовская Аравия, у которой $600 млрд валютных резервов, может и потерпеть. Самая высокая стоимость производства барреля нефти для саудовской компании Aramco не превышает $20. А средняя цена? Ниже $6. Конечно, они бы хотели продавать нефть за $100 за баррель, но не тогда, когда такая цена делает прибыльной добычу нефти в битуминозных песках Канады или сланцевых породах Америки.

У Рис-Джонса нет нужды заниматься рискованным бизнесом. Он может проводить дни за разными приятными занятиями: кататься на горном велосипеде, наблюдать за строительством охотничьего домика, любоваться коллекцией западного искусства (в ней есть Ремингтон и Расселл) или планировать следующую вечеринку в амбаре. Но королю фрекинга этого мало. «Мне всегда нравилось играть в покер, – говорит он. – Но когда я начал вести разведку месторождений, то покер мне стал неинтересен. Моя потребность в риске удовлетворяется за счет бурения скважин».

Мы беседуем о его удаче, наблюдая с крыльца ранчо за закатом и попивая исключительного вкуса французское бордо. Вдалеке начинают завывать койоты. Рис-Джонс убеждает меня, что он не собирается выходить из дела: «Когда я уже достаточно прошел, чтобы оглянуться обратно, то понял, что успех на 90% зависит от упорства. Самое главное – оставаться в игре».

Покупайте нефть!

Цена нефти обрушилась со $100 до 30 за баррель, и бензин подешевел. Если у вас средняя по размерам машина, то при цене 50 центов за литр вы можете тратить на бензин не более $1000 в год. Неудивительно, что стали расти продажи внедорожников. Но дешевый бензин – это не навсегда. При таком уровне цен нефтяные компании не могут ничего зарабатывать. Даже Саудовская Аравия чувствует дискомфорт, достаточный для того, чтобы задуматься об IPO нефтяного гиганта Saudi Aramco. Не думайте, что нефтегазовая отрасль готова испустить дух. Мировая добыча нефти сейчас на беспрецедентном уровне в 95,5 млн баррелей в день. Спрос тоже высок как никогда: 94 млн баррелей в день, и это еще не предел. А вот дешевым топливом вы можете запастись сегодня. Скорее всего, вы не сможете сразу купить целое месторождение, как это делает Тревор Рис-Джонс, но акции нефтегазовой отрасли сейчас продаются с огромной скидкой.  Среди первоочередных рекомендаций аналитика Дэвида Митса – компания Morningstar, которая, как и Chief Рис-Джонса, держит большой участок в самой нефтеносной части Марселлус. Митс также рекомендует Continental Resources, которая работает на Баккене. Аналитику Бобу Бракету из Sanford C. Bernstein нравится EOG Resources, а также Anadarko Petroleum. Если хотите диверсифицировать, то есть Vanguard Energy Fund. В его активах акции Exxon Mobil, Chevron, Pioneer Natural Resources, EOG и Royal Dutch Shell. Возможно, нефтегазовой отрасли придется пережить еще несколько трудных месяцев, но если вы будете инвестировать понемногу каждую неделю, то вы как раз застанете дно. А по мере роста цен на нефть и бензин прибыль производителей многократно вырастет, что позволит вам держать полный бак еще долгие годы.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить