Чем занимается брат самого влиятельного в мире зятя

34424

Сразу после окончания университета Джош Кушнер основал венчурную фирму, весь $2,7-миллиардный бизнес которой связан с медицинской реформой Obamacare. Но теперь, когда его брат Джаред заправляет в Белом доме, будущее фирмы Джоша под угрозой

Фото: Джамель Топпин для Forbes

8 ноября внимание всего мира было приковано к Нью-Йорку, где оба кандидата в президенты ожидали объявления результатов выборов. Вечером того же дня обладающий большими связями основатель Thrive Capital Джошуа Кушнер вылетал из Нью-Йорка в Сан-Франциско.

Через несколько часов его брат и лучший друг Джаред Кушнер, стоящий по правую руку от своего тестя Дональда Трампа, потерпит, пожалуй, самое громкое в истории американской политики, поражение. По крайней мере, так думал Джош Кушнер, который не голосовал за Трампа. По пути на встречу совета директоров стартапа Slack он собирался следить за результатами выборов по интернету на борту рейса 29 авиакомпании Virgin America.

Как ожидал Джош, когда самолет приземлится, политический эксперимент Дональда Трампа уже отойдет в прошлое как эксцентричная выходка исторических масштабов. До Трампа у Джоша Кушнера было почти все, чего только может пожелать 31-летний бизнесмен. У него был собственный венчурный фонд на $1,5 млрд, инвестировавший в Instagram на ранних стадиях, целый ряд успешных стартапов в собственном инкубаторе и весьма размеренная и спокойная жизнь, несмотря на то что он встречался с супермоделью Карли Клосс.

Локомотив «Трамп» все это сокрушил. Пресса и папарацци теперь охотились за любыми новостями о Кушнерах, включая семейные секреты. А Джош в глазах стороннего наблюдателя оказался неразрывно связан с инициативами, которые были противны большинству его коллег в IT-индустрии.

Пока Джош Кушнер летел в экономклассе и глаза его были прикованы к маленькому экрану на спинке кресла спереди, его надежды на возвращение безмятежной профессиональной жизни таяли по мере того, как позиции Хиллари Клинтон слабели в Огайо, Северной Каролине, Флориде, а потом в Пенсильвании и Висконсине.

- Исход выборов меня удивил, – заявляет Кушнер. – Но не так, как других пассажиров того рейса.

Поэтому, пока Джаред и его жена Иванка, с которой Джош так дружен, что называет ее своей сестрой, праздновали победу, молодой бизнесмен оказался в положении, еще более сложном, чем до выборов. Вся шумная, презирающая факты труппа Трампа, которую многие держали за цирк, перекочевала в Белый дом, где Джаред Кушнер получил должность старшего советника и беспрецедентный доступ к президенту. А Джош Кушнер ушел в тень.

- Не секрет, что я всю свою жизнь придерживался либеральных ценностей и поддерживал политиков, которые их разделяют, – говорит он. – Но ни у одной политической партии нет монополии на правду или конструктивные идеи. Важно подходить к этому без предубеждения и учиться слышать разные мнения.

В течение недели после выборов он провел почти 100 индивидуальных встреч с сотрудниками Thrive и двух стартапов, которые сейчас развивает. Его собеседники не скрывали своего огорчения, раздражения, беспокойства и злости.

- Джаред мой брат, но я также отвечаю и за всех сотрудников в моих компаниях, – говорит Кушнер.

Эта ответственность распространяется и на все компании в его портфолио.

- Джош приходил ко мне и, как я полагаю, в каждую из своих компаний-партнеров, чтобы сказать: «У меня нет личных связей с администрацией президента. Я не отвечаю за их действия и не могу получить никакие привилегии. Просто относитесь ко мне по-прежнему, как к обычному инвестору, – вспоминает директор Slack Стюарт Баттерфилд.

МЭРИ МИКЕР
Оракул интернета

Когда Мэри Микер выпускает свой ежегодный отчет о трендах в интернете, IT-индустрия на несколько минут замирает. Это гигантское слайд-шоу показывает, что движется к вершинам Кремниевой долины, а что выходит из оборота и почему. С тех пор как ведущий сотрудник Kleiner Perkins Джон Доерр отошел от развития новых проектов, Мэри Микер, в прошлом работавшая аналитиком в Morgan Stanley, взяла на себя больше обязанностей. Она возглавляет направление инвестиций в интернет-стартапы и фокусируется на быстрорастущих компаниях. В числе сделок Микер: Instacart, Houzz и Slack. Она входит в правление Square, DocuSign и Lending Club. – Р.M.

Кушнер также попытался снять напряжение в отношениях с институциональными инвесторами и разработчиками. Именно эти два сообщества наиболее важны для любой венчурной фирмы: одни обеспечивают финансовую поддержку, а вторые – кадровые резервы. Их особенно беспокоят планы администрации Трампа по ограничению иммиграции и усложнению условий для получения виз.

- Это влияет на конкурентоспособность IT-компаний в долгосрочной перспективе, – говорит директор Box Аарон Леви, друг Кушнера. – В отрасли все отреагировали быстро и единодушно, потому что понимают, насколько разрушительна эта политика для сотрудников, потребителей, компаний.

Но важнее всего Кушнеру было успокоить тех, на кого Thrive cделал самую большую ставку, по крайней мере, в вопросах репутации. В 2013 он стал сооснователем Oscar, страховой компании, работающей на основе Obamacare. Компания привлекла $720 млн инвестиций и оценивается в $2,7 млрд. Тем временем нынешний президент весь прошлый год занимался тем, что обещал ликвидировать Obamacare. Из-за его угроз 450 сотрудников Oscar собрались на общую встречу, чтобы обсудить план действий.

Когда первые 100 дней президентства Трампа подошли к концу, положение Кушнера даже ухудшилось. Республиканцам не удалось отменить Obamacare одним махом, и, на первый взгляд, это победа для Oscar. Но президент немедленно заявил, что планирует держать осаду. В своем аккаунте в Twitter он написал: «Obamacare взорвется, и тогда мы сделаем отличный закон о здравоохранении для людей. Не беспокойтесь!» Так как все рычаги сейчас в руках исполнительной власти, Трамп вполне может привести свои угрозы в исполнение. Для Джоша, который уже планировал открыть в Oscar подразделение корпоративных страховых планов, это будет означать стратегический вакуум.

Все это похоже на голливудский сюжет: противостояние двух братьев на государственной арене. Младший участвует в Марше женщин в Вашингтоне и помогает управлять самым масштабным стартапом эры Obamacare. А старший, который или стал приверженцем идей Стива Бэннона, или не может ничего им противопоставить, помогает управлять командой, которая намерена завершить эру Obamacare.

- Мы с Джаредом разговариваем каждый день, – говорит Кушнер, который предпочитает не распространяться о темах их разговоров или других семейных делах.

Из всех могущественных и овеянных славой брокеров братья Кушнеры, пожалуй, самые скучные и закрытые в разговоре. Джаред отказывается от личного интервью для этой статьи и предпочитает давать дежурные ответы по электронной почте: «Я многому научился у Джоша, наблюдая за тем, как он развивает Thrive и подходит к инвестированию. Я использовал его инициативы для своего бизнеса и намереваюсь использовать эти инновационные идеи в администрации».

Но любой младший брат понимает, каково приходится Джошу. 36-летний Джаред Кушнер входит в число самых могущественных людей мира, но на его стороне были удача и поддержка. Его отец Чарльз передал Джареду весь семейный бизнес перед тем, как сесть в тюрьму за незаконные пожертвования политическим кандидатам, уклонение от уплаты налогов и подкуп свидетелей. А потом Джареду передали в управление предвыборную кампанию президента Трампа, где Кушнер разработал систему управления данными, обеспечившую Трампу победу.

А Джош, по меркам отпрыска семьи миллиардеров, практически сделал себя сам. Он отказался от высокооплачиваемой должности в семейном бизнесе в пользу собственной новой компании.

- У Thrive одна из самых коротких траекторий от момента создания до вхождения в топ наиболее успешных компаний с хорошей репутацией, большими активами и качественными инвестициями, – говорит венчурный инвестор Марк Андриссен.

Кушнер инвестировал в некоторые из самых успешных стартапов десятилетия: Twitch, Warby Parker, GitHub, Spotify, Stripe и Slack, не говоря об Instagram.

СЯОЧЖУН ЛИ
Selfie Score

Сяочжун Ли был разработчиком технологий для Broadcom и Marvell Semiconductor, но в IDG Capital его главные хиты – стартапы в сфере потребительского рынка. Хотя в США в последнее время практически нет громких IPO, Ли в этом году поднялся на 19-е место в нашем рейтинге благодаря выходу на биржу его китайских стартапов. Набирающее обороты в Китае приложение для селфи Meitu дебютировало на Гонконгской бирже в декабре, и его рыночная капитализация сейчас составляет $7 млрд. После IPO в январе разработчик мобильных игр G-bits Network Technology теперь оценивается в $3,85 млрд. Однако производитель смартфонов Xiaomi, обещавший стать самой громкой историей успеха для Ли, столкнулся с падением продаж, после того как в 2014-м капитализация компании составила $45 млрд. – Б.С.

И он лично стал сооснователем и ментором еще пяти компаний, включая Maple (полуфабрикаты), Capsule (интернет-аптека) и Cedar (выставление счетов пациентам).

- Джош готов работать руками и понимает, как создавать бизнес с нуля. Основателям стартапов это нравится, и ему удается получать сделки, за которые инвесторы готовы бороться, – говорит директор Spotify Дэниел Эк.

Кевин Сайстром из Instagram называет Джоша Кушнера «предпринимателем, который предпочитает проявлять свою предприимчивость в венчурных инвестициях».

Но, несмотря ни что, в профессиональном и политическом плане он обременен багажом, связанным с Дональдом Трампом. И даже хуже – его компания Oscar, само существование которой зависит от обязательных страховых взносов, находится в самом центре прицела политики Трампа, а рука его брата взводит курок.

Турне Кушнера по партнерам после выборов выглядело вполне естественной попыткой снять напряжение, но это сработало именно потому, что он и без того регулярно встречается с ними.

Холодным мартовским утром, когда прогноз погоды в Нью-Йорке обещает снежную бурю, Джош Кушнер выскальзывает из облицованного кирпичом офиса Thrive Capital в здании Puck Building. Он собирается на свой ежедневный обход. Первая остановка на его пути – Oscar, чей офис в том же здании. Высокий и одетый во все черное (узкие джинсы, кашемировый свитер, замшевые туфли), с красными от недавней операции по коррекции зрения глазами, Кушнер проходит по лестнице, забегает к CEO компании Марио Шлоссеру, здоровается с бывшим руководителем департамента школьного образования Нью-Йорка Джоелом Кляйном, который теперь руководит разработкой стратегии в Oscar.

Потом Кушнер поднимается на другой этаж, чтобы переговорить с Райаном Уильямсом, CEO стартапа Cadre, быстрорастущей платформы по продаже коммерческой недвижимости. Cadre как нельзя лучше отражает сложную профессиональную жизнь Кушнера. Он основал эту компанию вместе со своим братом Джаредом на деньги, которые, по некоторым сведениям, ему предоставил Джордж Сорос, которого Трамп сильно недолюбливает. Кушнер проходит через пожарный выход и возвращается обратно в офис Thrive.

Джош ходит по этому зданию так, словно это его собственность. И на самом деле это недалеко от правды. Принадлежащая его семье компания выкупила 131-летнее здание в 1987-м. (Один из первых арендаторов – журнал Spy, который на протяжении 1980-х высмеивал Дональда Трампа как «хомо вульгарис с короткими пальцами».) Джош превратил Puck Bulding в интегрированный IT-кампус, где его компании – в самом центре. Puck – это один из немногих активов, связывающих собственный бизнес Кушнера с его семьей.

Умнейшие из друзей (слева направо): Карим Заки, Набил Малик, Джаред Вайнштейн, Лиз Тран, Крис Пайк, Джош Кушнер и Майлс Гримшо
Фото: Джамель Топпин для Forbes
Умнейшие из друзей (слева направо): Карим Заки, Набил Малик, Джаред Вайнштейн, Лиз Тран, Крис Пайк, Джош Кушнер и Майлс Гримшо

Как Джаред, так и Джош (а также их сестры Николь и Дара) выросли в богатой семье в Ливингстоне, штат Нью-Джерси. Они любили баскетбол, учились в еврейской школе, затем в Гарварде. А потом намеревались работать в Kushner Companies. Но, когда Джаред встал у руля семейного бизнеса, Джош еще учился в Гарварде, где как раз царила Facebook-мания, порожденная Марком Цукербергом. Кушнер участвовал в создании множества стартапов (платформы для получения студенческих займов Unithrive, бразильской компании игр Vostu). Его сосед по общежитию Рид Рэйман, работающий сейчас в фонде частных инвестиций, вспоминает, что как бы поздно Джош ни вернулся в свою комнату накануне, он садился за работу над своими проектами каждый день в семь утра.

Кушнер отложил на год обучение в Гарвардской школе бизнеса, чтобы поработать в департаменте по проблемным долгам Goldman Sachs. В 2009 он приступил к учебе в бизнес-школе и заинтересовался венчурными инвестициями. Джош отказался от традиционной летней стажировки и вместо этого стал ангелом-инвестором в таких компаниях, как Kickstarter и GroupMe.

АШИМ ЧАНДНА
26-кратная прибыль

Ашим Чандна закрыл одну из крупнейших инвестиций в 2017-м, когда Cisco купила Appdynamics за $3,7 млрд за полтора дня до того, как стартап по управлению приложениями должен был выйти на биржу. Крупнейший внешний акционер Appdynamics, Чандна оценивает сделку как «вызывающую смешанные чувства». Приятная часть: он инвестировал $23 млн, а получил почти $600 млн. В числе других многообещающих стартапов, в которые инвестировал Чандна: производитель плат Innovium, обеспечивающая корпоративную безопасность компания Awake Networks и сервис по управлению облачными данными Rubrik, который, по словам Чандны, «растет быстрее, чем любой другой производитель ПО в Кремниевой долине». Когда он не поглощен размышлениями над будущим облачных технологий, Чандна занимается бегом и пешими походами в горы. – A. T.

Родители Кушнера не знали, как все это понимать.

- Первые три года моя мама думала, что я чиню компьютеры, – говорит Кушнер.

Но он обратил на себя внимание Джоела Катлера, сооснователя General Catalyst Partners, чей офис находится прямо рядом с кампусом Гарварда. Катлер убедил его основать фонд.

- Я всем говорил, что отказываться от вклада в фонд этого молодого человека – настоящее безумие, – говорит Катлер. – И если их инвестиции не окупятся, то сам возмещу то, что они потеряли.

Но возмещать ему ничего не пришлось. Кушнер запустил Thrive в 2010 со стартовым капиталом $5 млн от друзей и родственников, а в 2011 в фонд вложился Принстонский университет и другие некоммерческие организации. Кушнер сделал грамотные ставки на Harry’s, Raby Parker и Instagram. Ему удалось стать инвестором в Instagram в ходе второго раунда, где за право участия боролись множество фирм, в том числе такие тяжеловесы, как Sequoia и Greylock. Крохотному фонду Thrive удалось привлечь к себе внимание.

- Он стал вкладывать в Instagram личное время за год до того, как вложил деньги, – говорит основатель Instagram Кевин Систром. – Его способность убеждать и стратегическое видение означали для нас больше, чем любой послужной список других инвестиционных фондов.

В ходе того раунда Instagram был оценен в $500 млн, однако через несколько дней Facebook купил компанию за $1 млрд, и всего за неделю инвестиции Кушнера окупились вдвойне.

- Это был решающий момент, – добавляет Катлер. – За право участвовать в сделке боролись многие, но основатели решили, что в любом случае Джош будет в числе инвесторов.

С каждым новым раундом фандрайзинга Thrive привлекал все больше и больше средств. В 2012 фонд Thrive вырос на $150 млн, а в 2014 – на $420 млн. Летом 2016 в ходе нового раунда Thrive привлек еще $715 млн, и общий капитал вырос до $1,5 млрд.

Примечательно, что Кушнеру удалось все это провернуть еще до того, как он стал возмещать средства инвесторам.

- Мы внимательно следили, как команда Thrive рассматривает проекты, анализирует и инвестирует в них. Видели, как они поддерживают основателей стартапов, – говорит Энди Голден, управляющий $22-миллиардным фондом Принстонского университета.

Thrive принимает активное участие в бизнесе компаний в своем портфеле: ищет им сотрудников, налаживает связи, помогает с дизайном продукта и разработкой финансовой стратегии.

- Эти ребята отлично подготовлены, они предлагают поддержку именно там, где она нужна, и не вмешиваются в дела, когда не нужно, – говорит Эрик Гундерсен, директор Mapbox, платформы для построения карт, которая недавно привлекла $50 млн от инвесторов, включая Thrive.

C ним согласен Нил Блументаль, сооснователь Warby Parker, чей офис тоже находится в Puck Building: «Мы относимся к ним скорее как к членам нашей команды. Каждый венчурный инвестор пытается казаться нашим другом и парт­нером, но обычно это редко получается на деле».

Судя по тому, что Джош Кушнер прямо участвовал в создании пяти компаний, включая Oscar, его фонд Thrive занимается и строительством бизнеса тоже.

- Прибыль от инвестиций можно получать тремя способами, – говорит Кушнер. – Вы можете создать что-то, что никто другой еще не создал. Вы можете изобрести или открыть что-то раньше, чем кто-либо. Или вы можете получить доступ к тому, к чему есть доступ лишь у немногих.

ДЖЕРЕМИ ЛЬЮ
Первый инвестор Snap

Акции Snap просели в цене после размещения в феврале, но с рыночной капитализацей на уровне $26 млрд социальная сеть остается в числе самых успешных проектов инвестора Джереми Лью и его фирмы Lightspeed Venture Partners. Лью был первым, кто поддержал Эвана Шпигеля и его компанию, а теперь ему принадлежат почти 87 млн акций, которые сейчас стоят примерно $2 млрд. В этой индустрии доминируют мужчины, но Лью нравится инвестировать в компании, которые могут собирать женскую аудиторию. Сейчас он делает ставку на Rothy’s, производителя женской обуви из переработанного пластика. – A. K.

Кушнер основал Oscar, чтобы изменить устоявшийся ход вещей в отрасли страхования, использовать технологии для более эффективного распределения средств и упрощения процедур оформления страховки. Все это на основе простого интерфейса, похожего на Instagram.

Эта идея пришла к Кушнеру в 2012, когда он заполнял сложную анкету для получения страховки после растяжения лодыжки. Джош разговорился с Марио Шлоссером, сооснователем Vostu, компании, в которой Кушнер участвовал еще в Гарварде. Шлоссер – специалист по анализу данных – временно работал из офиса Thrive, где писал книгу об управлении данными. Незадолго до этого ему тоже пришлось заполнять анкету для получения страховки после рождения первого ребенка, и его неприятно удивила сложность этого процесса.

Принятый Обамой закон о доступной медицинской помощи показался им отличной возможностью для того, чтобы выйти на рынок. Они решили, что высокотехнологичный и удобный для пользователя продукт будет очень полезен при оформлении страховки в рамках Obamacare, чтобы люди могли сравнивать и выбирать план страхования. Шлоссер и Кевин Наземи, ранее работавший в Microsoft, приступили к разработке продукта, а Кушнер и Thrive занялись маркетингом и брендингом.

Оставался вопрос капитала. Если компании вроде Uber и Airbnb могут запросто обходить постановления местных администраций, то в сфере медицинского страхования царит жесткий диктат закона. Oscar пришлось нанять целую ­команду экспертов из этой отрасли, пройти длительную процедуру сертификации и отложить миллионы долларов в обязательный резервный фонд.

Связи и укрепляющаяся репутация Кушнера позволили ему получить $40 млн от General Catalyst, Khosla Ventures и Founders Fund в 2013. Шлоссер смеясь вспоминает, как на одной из первых встреч с инвесторами Кушнер пытался их убедить, что незнание сектора страхования является преимуществом Oscar, так как они смогут взглянуть на отрасль свежим взглядом.

- Услышав это, один из присутствующих сказал: “В здравоохранении целое кладбище тех, кто сидел ровно на вашем месте и говорил именно то, что вы сейчас говорите”, – рассказывает Шлоссер. – После этого Джош перестал представлять незнание как преимущество.

Но все же их презентация сработала. Год спустя у них было еще $30 млн инвестиций. В следующем раунде они получили уже $80 млн, а затем $145 млн и $33 млн. Следующим, в феврале 2016, стал самый крупный раунд на $400 млн, когда на основе оценки в $2,7 млрд в компанию инвестировали в числе прочих Google Capital и Fidelity.

- Джош отлично умеет видеть масштабные возможности, – говорит Джим Брейер из Breyer Capital, инвестировавший в Oscar.

Но управлять этим бизнесом оказалось сложнее, чем они рассчитывали. Оказалось, что создать удобный интерфейс проще всего. А вот построить сеть медицинских компаний, найти клиентов и управлять расходами на дорогостоящее медицинское обслуживание – очень дорого. В 2015 убытки Oscar составили $20 млн, а в 2016 – $305 млн. Но Oscar не единственная компания, которой не удается покорить рынок индивидуального страхования. Гиганты вроде United Healthcare и Aetna ушли из неприбыльных регионов. У Oscar еще достаточно запасов капитала, но в этом году количество людей, обращающихся за страхованием по этой программе, снизилось со 140 тыс. до 105 тыс. Выходит, компания Кушнера переоценила спрос.

ХЕМАНТ ТАНЕЖА
Поздний Snap

Хемант Танежа в этом году вошел в рейтинг благодаря тому, что Snap вышел на IPO. General Сatalyst принадлежат чуть более 1% акций после инвестирования в раунде серии B. Доля могла быть и выше, если бы компания, владеющая приложением Snapchat, согласилась принять инвестиции в размере $2 млн на основании оценки в $22 млн в предыдущих раундах. Но говорят, что тогда сделка была заблокирована из-за условий, установленных другим инвестором.
В числе других проектов Танежи – Gusto и Stripe. Он также входит в правление образовательного центра Khan Academy. – Р. M

Как и в случае с Obamacare в целом, Кушнер и Oscar пришлось масштабировать свои ожидания. Компания ушла с убыточных рынков и сфокусировалась на трех городах – Нью-Йорке, Сан-Антонио и Лос-Анджелесе. Изначально Oscar намеревалась создать как можно более разветвленную сеть медицинских учреждений, но теперь компания работает только с крупными объединениями больниц, что позволяет разделять риски, управлять денежной мотивацией и сокращать расходы.

Компания говорит, что провал попытки отменить Obamacare – это отличные новости. Но последние события вряд ли помогут исцелить все печали. Oscar уже перестраивается в ожидании будущего без закона о доступном медицинском обслуживании и механизма индивидуальных страховых планов. Компания запускает продукт для малого бизнеса в надежде, что яркий дизайн поможет со временем заполучить корпоративных клиентов (в числе первых потенциальных сделок – Google и Fidelity).

Меньше всего бизнес любит неопределенность, а все планы Oscar завязаны на одном из самых неопределенных секторов американской экономики. Тем не менее у Thrive Capital и администрации Трампа есть что-то общее: они предпочитают работать с теми, кого знают лично и кому доверяют. Стоит только взглянуть на состав участников рабочего совещания Thrive, которое проходит каждый понедельник. Здесь 11 топ-менеджеров фонда, каждому из которых нет и 40 лет (многие намного моложе). Все они одеты примерно как Джош: свитер, темные джинсы, модные кеды. По меркам венчурных фондов это довольно неоднородная группа: здесь есть женщины и представители разных рас. Тем не менее все они выпускники элитных университетов, а как минимум трое входили в Spee, основанный в 1852 году эксклюзивный клуб студентов Гарварда, членом которого в свое время был Джон Фитцджеральд Кеннеди.

- Выходит, что мы на деле придерживаемся принципа, что в свою компанию нужно нанимать умнейших из своих друзей, – говорит Кушнер.

В результате с профессиональной точки зрения команда здесь подобралась весьма разношерстная.

Набил Малик раньше работал в фонде 3G, где помог закрыть сделку с Heinz. Майлс Гримшо пришел из хеджингового фонда Bridgewater, а Карим Заки – из Blackstone. Джош Миллер трудился в команде президента Обамы в департаменте цифровых технологий, а партнер и операционный директор Thrive Джаред Вайнштейн – в Белом доме личным ассистентом Джорджа Буша – младшего. Лиз Тран путешествовала по миру, работая удаленно HR-консультантом. Крис Пайк, друг Кушнера по Гарварду и его первый сотрудник, до Thrive пытался двигать проекты в Нью-Йорке: «Я работал СММ-консультантом, что практически означало безработного».

Кушнер сидит во главе большого стола с мраморной столешницей и опирается подбородком на сложенные руки. На одном запястье часы Swatch, а на другом красная нить каббалы. На встрече он, как обычно, больше слушает, чем говорит. Они успевают обсудить открытые вакансии (30 кандидатов на три должности в Thrive и еще несколько в их старт­апах), положение дел в компаниях из их портфолио (сегодня разговор о GitHub, Glossier и Grailed), а также потенциальные сделки (зрелый стартап в сфере банкинга, стартап для выгуливания собак, технологический стартап, связанный со страхованием малого бизнеса).

Р. АНН МИУРА-КО
Ранний Lyft

Анн Миура-Ко не понаслышке знакома с войнами за право участия в громких стартапах. Она инвестировала в Lyft еще тогда, когда в компании было всего пять сотрудников и та носила название Zimride. Сейчас Миура-Ко входит в совет директоров и преподает в Стэнфордском университете курс по быстрорастущим стартапам. В прошлом году она закрыла еще одну успешную сделку, когда Microsoft заплатил почти $500 млн за Xamarin – производителя программ для разработки приложений. Миура-Ко также входит в правление big-data стартапа Ayasdi и логистического стартапа Joyrun. Floodgate, занимающийся посевными инвестициями, она вместе с другими парт­нерами основала в 2008-м. А уже через год защитила кандидатскую диссертацию в Стэнфорде и родила второго ребенка. – Б. С.

На эту неделю у Джоша запланирована поездка в Китай, где он каждый год встречается с китайскими лидерами технологической индустрии. Но он решает отменить поездку, и не зря. В прессе появляются новости о том, что китайский конгломерат Anbang намерен вложить $400 млн во флагманское здание Kushner Companies по адресу 666, Пятая авеню. Начинается шквал вопросов: не рассчитывает ли Angbang в обмен на щедрое предложение получить особые привилегии в Белом доме? Для младшего брата Джареда Кушнера все это совсем не ко времени.

Конфликт интересов, реальный или воображаемый, теперь стал для Джоша Кушнера частью повседневности. Стоит только посмотреть, что творилось в прессе, когда Кушнеры упомянули о намерении купить бейсбольную команду Miami Marlins у Джеффри Лориа, которого Трамп подумывал отправить послом во Францию.

Дабы избежать конфликта между бизнесом и политикой, оба брата наняли ведущих вашингтонских юристов, чтобы те помогли им разобраться с законодательством и пиаром. Либерал Джош нанял юриста-республиканца, а помощник Трампа Джаред обратился за помощью к демократу (Джейми Горелик, бывшей заместительнице генерального прокурора в администрации Клинтона). Учитывая, что Джаред недавно возглавил рабочую группу по внедрению в государственных структурах политики, направленной на такую же эффективность, как у бизнеса (и что ему нужно будет давать показания перед сенатом по вопросу связей с российскими должностными лицами), у Горелик будет много работы.

- В Кремниевой долине много говорят о том, что теперь нужно принимать во внимание политические взгляды как ваших инвесторов, так и партнеров, – говорит Андриссен. – Но при этом я не видел ни одного случая, когда кто-то отказался работать с Джошем из-за его семьи.

Перед лицом всех этих сложностей Кушнер предпочитает меньше путешествовать и больше времени проводить у себя. Из окна своего кабинета он видит вход в свой дом. Если он и уезжает из города, то едет на север, в уединенно расположенный небольшой загородный дом с камином. Иногда Карли Клосс едет с ним, а иногда он там один.

Но большую часть времени Джош проводит в офисе. После пятичасового совещания в понедельник он возвращается в свой кабинет и располагается на кожаном диване. За его спиной мишень. В буквальном смысле. Это картина художника Джона Маккракена. И когда он оглядывает комнату, то здесь многое напоминает ему о брате: от фотографии их переживших холокост бабушки и дедушки (говорят, что такая же фотография стоит в офисе Джареда в Белом доме) до кирпича с бейсбольного стадиона Citi Fields. На кирпиче написано: «Фанаты на всю жизнь. Джаред Кушнер. Джош Кушнер».

Иллюстрации: Patrick Welsh для Forbes

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить