Поднять ЖКХ помогут пенсионные накопления

 

Окончание. Начало см. здесь.

Инвестиционная перспектива

В материале «Про единого коммунального прокуратора» мы на цифрах убедились, что деньги, которые платят за коммунальные услуги потребители, по сути, уходят в песок. Так сколько нужно еще вложить в энергетику и ЖКХ Казахстана для приведения этих отраслей в порядок? По оценкам компетентных ведомств, необходимый объем вложений в ЖКХ – около 6 трлн тенге до 2020. В электроэнергетику и энергетику - 9,5 трлн тенге до 2030. То есть необходимо инвестировать сверх тарифной оплаты эксплуатации порядка 1,4 трлн тенге в год.

Между тем, весь годовой фонд заработной платы в РК составляет 4,5 трлн тенге. Из этой суммы уже сейчас до 1,2 трлн тенге уходит на оплату услуг коммунального и электроснабжения. Если делать ставку только на тарифное инвестирование, потребуется забирать еще по 0,5-0,8 трлн тенге ежегодно, доводя тарифную долю в семейных бюджетах до 50%. Это за гранью экономических возможностей и социального терпения.

Параллельно тарифная «дозагрузка» для экономики, субъектов малого и среднего бизнеса должна вырасти еще на 0,7-0,4 трлн тенге в год. Это – гарантированное удушение всех несырьевых экономических предприятий в стране при гарантированном же всеобщем росте цен.

То есть этот путь – тупиковый. Однако иных вариантов не рассматривается. Например, в проекте «Концепции развития электроэнергетики Республики Казахстан до 2030» (утвержденного варианта и соответствующей программы пока нет) предлагаемые решения основываются на введении, помимо оптового рынка электроэнергии, еще и рынка мощности. В результате предполагается повышение среднего тарифа на электроэнергию для конечного потребителя с 13 тенге/кВт-час на уровне 2014 до 23 тенге/кВт-час к 2020 и 42 тенге/кВт-час – к 2030. То есть в среднем – на 13% в год. При этом на ближайшие годы разработчики закладывают рост в размере 19% в год.

Реалистичность такого решения более чем сомнительна. Тем не менее, ничего концептуально иного МИНТ не имеет.

Что делать в условиях, когда любые собираемые средства растворяются в непрозрачности деятельности СЕМ (субъектов естественных монополий), и никакой частный «эффективный менеджер» или «инвестор» за АРЕМ эту проблему решить не в состоянии?

Следует не экспериментировать с единым коммунальным оператором (то есть возвратом к вертикальной интеграции и перекрестному финансированию естественных монополий), а довести до логического конца систему тарифного регулирования методом раздельного учета. Причем такая заимствованная у либеральных экономик прогрессивная практика должна быть дополнена усиленной нормирующей и контролирующей ролью государства, вытекающей из объективных особенностей казахстанской электроэнергетики и ЖКХ:

- крайний износ, техническое отставание и недостаток производительности мощностей, необходимость кратных (по сравнению с развитыми странами) затрат на реновацию, модернизацию и ввод новых мощностей;

- кратно меньшая (в том же сравнении) платежеспособность населения и хозяйствующих субъектов, особенно МСБ;

- в разы большая коррупционная традиция, помноженная на неподотчетность и непрозрачность деятельности энергетических и коммунальных монополистов.

Поэтому первое, что нужно сделать для проведения адекватной тарифной (в том числе инвестиционной) политики, - это позволить госрегулятору знать истинное положение дел на предприятиях и реально влиять на показатели их эффективности. Это достигается, во-первых, адресным установлением для каждого предприятия ключевых технико-технологических и финансово-экономических нормативов, во-вторых, ежегодным аудированием их фактического исполнения. Только по результатам такой проверки можно судить о достаточности или недостаточности установленного для конкретного субъекта естественной монополии (СЕМ) тарифа и корректировать его при необходимости.

Важно подчеркнуть, что нынешний порядок, по которому нормирование СЕМ как бы производится через отраслевые министерства и сам АРЕМ, создает лишь видимость решения задачи. Фактически нормативы себе устанавливает сам монополист, оформляя их через отраслевые или регуляторные органы. Аналогично в сторону от получения реальной картины на предприятиях уводят некие спорадические проверки специалистов АРЕМ и требуемые по закону ежегодные финансовые аудиты. Как раз в области финансового учета на СЕМ, как правило, все в порядке: бухгалтерские балансы лишь подтверждают хроническую нехватку средств.

Необходимо, чтобы госрегулятор не пытался брать на себя задачу нормирования и аудирования, а выступил бы организатором постоянной профессиональной работы, осуществляемой специализированными организациями. Это требует существенного дополнения и изменения действующего законодательства, однако вне такой работы о повышении эффективности тарифной политики говорить не приходится.

Частный собственник – обманка

Параллельно с повышением полномочий госрегулятора надо отказаться от иллюзий решения инвестиционных проблем за счет коммерческого частного интереса. Ныне энергетика и ЖКХ поглощают сверх заложенной в тарифы эксплуатации $1,5-2 млрд в год из средств таких невольных «инвесторов», как население и несырьевой бизнес. Эти доплаты дают недостаточный инвестиционный эффект, но зато бесплатны и безвозвратны. Привлечение же коммерческого кредитования приводит лишь к тому, что под видом инвестирования из отрасли, наоборот, изымаются ресурсы. А тарифы приходится догружать еще и возвратом банковского кредита с процентами.

Требуется объективная оценка состоятельности государственно-частного партнерства в нынешнем его виде. Идея привлечения частного инвестора заложена как в законодательство, так и в идеологию и методологию так называемых долгосрочных тарифов, в «предельном» или «инвестиционном» их оформлении. Между тем, принудительными (и бесправными) инвесторами оказались потребители.

Сегодня в Казахстане нет частных компаний, имеющих самостоятельный и успешный опыт управления, реконструкции и развития коммунальных и энергетических систем. Помимо этого, у любой компании, претендующей на получение в управление, например, водоканализационного предприятия, заведомо нет свободных собственных средств для долгосрочных вложений, но есть желание получать прибыль.

В таких условиях всё ГЧП сводится к тому, что государство сначала повышает тариф и передает некоей частной структуре право распоряжения финансовыми потоками, а потом идет у нее же на поводу в сторону дальнейшего повышения тарифов и бюджетных вливаний. Неизбежная коррупционная подоплека такого «партнерства» очевидна.

С другой стороны, в стране немало специалистов высокой квалификации, в том числе и управленцев. Причем среди них есть честные и ответственные люди. Из двух этих факторов вытекают логичные, на мой взгляд, рекомендации:

- Тендер на управление проводить не среди юридических, а среди физических лиц, по принципу подбора управляющих команд;

- Стимулом для участия в таких тендерах должны стать серьезные оклады для руководящего персонала и достаточный премиальный фонд для всего предприятия при выполнении условий нормальной эксплуатации и развития.

Нетарифное инвестирование

При всей остроте проблемы поиска средств для развития, объекты коммунальной сферы идеальны для долгосрочного и взаимовыгодного нетарифного инвестирования. Такие фундаментальные факторы, как заведомо невозможный уход коммунальных и энергетических предприятий с рынка, вкупе с обеспечиваемой государственным тарифным регулированием принципиальной окупаемостью, позволяют без рисков вкладывать в развитие любые длинные деньги. Например, средства Единого накопительного пенсионного фонда.

На тех же основаниях и с еще большей эффективностью можно привлекать средства самих потребителей - в обмен на гарантированное сохранение и преумножение вложений, с возвратом или автоматическим реинвестированием после окончания каждого инвестиционного цикла.

Например, инвестирование пенсионных накоплений осуществляется в обеспеченные проектно-сметной документацией объекты модернизации действующих систем или ввода новых мощностей. В каждом таком случае заключается трехсторонний инвестиционный договор, сторонами которого являются Единый накопительный пенсионный фонд (ЕНПФ), инвестируемое предприятие и уполномоченный государственный орган – гарант возврата и преумножения пенсионных вложений через тарифную политику.

Инвестиционный договор предусматривает полный возврат ЕНПФ всех вложений со стандартным процентом доходности (накопленная инфляция плюс 3-5% годовых) с момента ввода в действие инвестируемого объекта и на стандартный срок (6-8 лет) окупаемости инвестиций.

Аналогично привлечение средств потребителей осуществляется через покупку, например, облигаций, гарантом по которым выступает как предприятие-эмитент, так и уполномоченный тарифный регулятор. При этом достаточно установить доходность облигаций на 1-2 % выше стандартных банковских депозитов, чтобы обеспечить любой необходимый инвестиционный приток.

Все это требует, конечно, серьезной аналитики и кропотливой дополнительной работы, но пора понять: пока мы будем бросаться в крайности, перечеркивая то, что создавали последние 15 лет, коммунальная сфера и вовсе загнется.