Тенге как зеркало экономики: что стало с валютой за 23 года
Национальная валюта встретила свой праздник с новой купюрой и монетой, а также с пониманием несокрушимой зависимости от стоимости нефти
Валюта как символ
День национальной валюты в Казахстане был встречен презентацией юбилейной десятитысячной купюры с изображением главы государства и выпуском юбилейной серебряной монеты. Также прошла специальная конференция «25 лет Независимости Казахстана: национальная валюта». О тенге там говорилось не столько, как о валюте, сколько как о «символе финансовой независимости», по выражению главы Нацбанка Данияра Акишева.
Справляется ли Нацбанк РК с инфляционным таргетированием?
Аналитик Шухрат Садыров рассказывает, как регулятору использовать опыт разн... →
Национальная валюта – это, безусловно, и символ, и атрибут независимости. Но это еще и средство платежа, накопления и меры стоимости. Несмотря на попытки придать ему политический и идеологический характер, это, в первую очередь, экономический инструмент.
И от власти в этом плане ожидалось чего-то более серьезного в плане анализа той денежно-кредитной политики, которая формировалась за годы независимости, оценки основных проблем и путей их решения.
Возможно, объективное видение ситуации стало бы для института национальной валюты большим подарком, нежели выпуск новых купюр и монет.
Ведь очередная годовщина тенге была встречена на фоне очередного витка снижения ее обменного курса – в целом он снизился почти в 75 раз за 23 года. И мы на полном серьезе считаем позитивным тот факт, что доля депозитов населения в национальной валюте выросла аж до 33%.
Курсом петротенге
Справедливости ради следует отметить, что такое состояние национальной валюты лишь отражает общий тренд развития экономики.
Должны ли центральные банки быть независимыми от политики и политиков?
Ответ на этот вопрос пытается найти глава Royal Bank of Scotland Ховард Дэв... →
За период своего существования тенге сформировался в качестве классической сырьевой валюты. Если быть конкретнее - петровалюты. Это, в свою очередь, является прямым следствием такой модели экономики, которая основана на продаже извлекаемых природных ресурсов с низкой добавленной стоимостью.
Курс валюты в таких условиях зависит от стоимости экспортируемых ресурсов и от валового притока поступлений. Государства Персидского залива, например, накопили достаточно резервов для того, чтобы даже при обвале цен на нефть их национальные валюты не только не ослабели, но даже укрепились по отношению к доллару.
Остальным же приходится девальвировать свои валюты, называя это их свободным плаванием (которого у петровалют не может быть априори).
При таких обстоятельствах задачи дедолларизации, повышения тенгового содержания в депозитах и кредитах, стабилизации обменного курса являются вторичными. Они не могут быть принципиально решены без изменения структуры экономики.
Инфляцию мы не выбираем
Это же касается и такой основной проблемы денежно-кредитной политики, как хронически повышенная инфляция. В день национальной валюты Нацбанк выпустил свое сообщение о прогнозе инфляции, из которого следует, что так или иначе определяющим фактором являются мировые цены на сырье. При базовом сценарии - цене на нефть $40 за баррель - инфляция в Казахстане в течение 2017 будет находиться в целевом коридоре 6-8%, а в 2018 «начнет плавное вхождение в коридор 5-7%».
Экономику Казахстана готовят к юбилею
Правительство подвело очень оптимистичные итоги за три квартала. Набирающие... →
Также делается прогноз, что «стабилизация мировых цен на нефть станет причиной низких девальвационных ожиданий и постепенной адаптации экономических агентов к новым макроэкономическим условиям».
Таким образом, вывод простой: курс тенге и уровень инфляции будут зависеть от стоимости нефти. Вывод, в сущности, правильный. Хотя решительно непонятно, почему выводятся за скобки те меры, которые можно предпринять даже в наших условиях. Ведь есть еще и немонетарные факторы инфляции – низкий уровень конкуренции, монополизация рынков, высокие коррупционные издержки, повышенная степень государственного участия в экономике. Целенаправленная работа с этими факторами могла бы снизить инфляцию вне зависимости от того, что происходит с ценами на нефть.
Кроме того, непонятно, что мы собираемся делать для ухода от статуса тенге как петровалюты. У нас есть программы развития несырьевых производств, но нет ни одного обоснованного целевого ориентира, чтобы понять, когда и как мы намерены увеличивать добавочную стоимость.
Без этого тенге и впредь, действительно, будет оставаться лишь символом, а не полноценным средством накопления и меры стоимости, при неработающем институте рыночного кредитования экономики.
