Население прикрыто от кризиса лишь фиговым листком экономического роста

 

Прочность в одну зарплату

По индикатору финансовой прочности – разнице между суммами накоплений среднестатистического гражданина и размером его же задолженности - Казахстан оказался в конце рейтинга, составленного международными экспертами. Финансовый запас казахстанца - 539 евро; это практически равняется среднемесячной зарплате в республике (558 евро). Такое совпадение весьма символично. Настолько, что вряд ли даже является случайностью, поскольку финансовый стиль жизни большинства домохозяйств именно такой – от зарплаты до зарплаты. То есть весь резерв как раз и укладывается в ближайшую получку.

Поскольку финансовую прочность обеспечивает способность генерировать доходы, то бишь зарабатывать наемным трудом или предпринимательством, совсем неудивительно, что в упомянутом рейтинге Казахстан зачислили на 52 место в мире. Это абсолютно соответствует нашей позиции по уровню средней зарплаты. Идущие с заоблачным отрывом от нас США, Канада, Япония и западноевропейские страны, где финансовая прочность измеряется десятками тысяч евро, и зарплаты имеют, по нашим меркам, заоблачные.

Между тем, сравнение с другими, более близкими нам государствами, показывает, что все не так просто, и зарплата – вовсе не единственный критерий. Казахстан в рейтинге расположился между Индией и Индонезией. Странное, на первый взгляд, соседство, учитывая, что средняя зарплата у нас выше индонезийской в 3,7 раза, а индийской – в 2,5 раза. Финансовая прочность у наших граждан почти вдвое ниже, чем на Украине, хотя средняя зарплата даже немного выше. 

Отсюда следует, что для анализа причин низкой финансовой прочности следует более пристально взглянуть на обе составляющие – сбережения и задолженность. Ведь их соотношение может даже менее богатую страну сделать финансово более устойчивой, и наоборот.

Граждане не хранят деньги в сберегательной кассе

С начала года общий объем депозитов в банковской системе вырос довольно значительно - с 9 трлн 73 млрд тенге до 10 трлн 205 млрд. Если эта динамика сохранится, то к концу года депозиты могут увеличиться на 2 трлн тенге.

Между тем, подобная сберегательная активность – в большей степени заслуга предприятий. Вклады физических лиц хоть и увеличились, но не так значительно – с 3 трлн 402 млрд тенге до 3 трлн 666 млрд тенге.

В процентном отношении депозиты выросли на 12%, при этом вклады  юридических лиц - на 15%, а граждан – на 7%. Эта цифра говорит о том, что население хочет сберегать все меньше и меньше, при этом львиная доля прироста приходится на долю тех, кто уже имеет вклады. Так что реальную тягу граждан к сбережениям оценить можно еще скромнее, и для многих его групп – она отрицательная.

Впрочем, было бы неверным сводить причины этого явления только к высокому потреблению и финансовой безграмотности казахстанцев, живущих одним днем. На самом деле условия на депозитном рынке отнюдь не способствуют его росту и вовлечению все более широкого круга населения.

Вознаграждение по вкладам в большинстве банков - достаточное низкое, чтобы быть привлекательным. И если для крупных вкладчиков оно является более или менее приемлемым, поскольку в абсолютном объеме все равно обеспечивает значительный доход, то для небольших сумм поступления будут слишком низкими, чтобы ради них тратить время на открытие депозита.

Рост депозитной базы связан в основном с капитализацией вознаграждения, которое прибавляется к сумме основных вкладов и пополнением уже открытых депозитов. Новые сберегательные счета открываются намного реже.

Слухи обесценили желание копить

Свою роль здесь сыграла и неуверенность в стабильности национальной валюты. Начавшиеся летом активные слухи о девальвации тенге пока так и остались слухами. Курс нашей валюты к доллару снизился, но не столько за счет объективных изменений на рынке, сколько за счет ажиотажного спроса граждан, в памяти которых еще осталось «шоковое обесценивание» 2009 года. 

С гарантиями прочности тенге выступили и глава Нацбанка, и сам президент. Макроэкономические данные также говорят в пользу казахстанской валюты, прочность которой основана на экспорте нефти. Стоимость «черного золота» пребывает на весьма комфортном для нас уровне, а в связи с обострением сирийской конфликта мировые эксперты пророчат ему резкий подъем до уровня $140 за баррель, что для Казахстана будет означать приток сверхприбыли и укрепление тенге.

Невзирая на столь убедительные политические заявления и экономические обоснования, слухи и ожидания оказались сильнее. Они успели повлиять на значительное изменение структуры накоплений. Так, с начала года вклады граждан в тенге выросли с 2 трлн 81 млрд тенге до 2 трлн 205 млрд тенге в июне, а к августу упали до 2 трлн 88 млрд тенге. Тогда как накопления в иностранной валюте за июль выросли сразу на 177 млрд тенге. Иными словами, почти $1,2 млрд население за месяц перегнало с тенговых депозитов на сберегательные счета в  иностранной валюте. Если учесть, что эта тенденция продолжилась и в августе, то перегруппировка вкладов окажется еще более масштабной.

И она напрямую отражается на угасании стремления сберегать. Дело в том, что ставку вознаграждения в тенге еще можно назвать приемлемой, поскольку ее максимальное значение (эффективная ставка 9,4%) хотя бы покрывает инфляцию и обеспечивает небольшую норму прибыли. Тогда как ставки, которые банки предлагают по долларовым депозитам, сулят прибыль лишь при очень весомых объемах сбережений. В противном случае доход будет просто незаметным (от 5% и ниже). Ставки вознаграждения по вкладам в евро в большинстве банков и вовсе стремятся к нулю, при том что перспективы единой европейской валюты все еще омрачаются турбулентностью в еврозоне.

Сложившаяся ситуация стала дополнительной веской причиной вялой динамики накоплений. Дело в том, что в тенге граждане сберегать опасаются. Слухи о девальвации висят дамокловым мечом, и чтобы развеять их, недостаточно даже политических заявлений на самом высоком уровне. Наоборот, у народа уже сформировалась устойчивая обратная реакция: если власти говорят, что курсу национальной валюты ничего угрожает, - пора бежать в обменники.

А ставка вознаграждения по депозитам недостаточно велика, чтобы ради нее рисковать. Раньше, до кризиса, практиковались мультивалютные счета, позволявшие переводить вклад из тенге в доллары или евро и обратно. Существуют они  сейчас, но их условия серьезно ухудшились. 

Копить в валюте относительно небольшие суммы бессмысленно из-за низкого вознаграждения.

Вот и получается, что стимулов сберегать ни в тенге, ни в иностранной валюте у населения нет. Депозиты открываются и расширяются за счет той небольшой доли населения, доходы которой намного превышают потребительские нужды. Излишки им приходится доверять банкам, поскольку других способов сбережения мало. Недвижимость потеряла свою былую привлекательность, ПИФы не блистают доходностью, фондовый рынок по-прежнему «спящий», да и «народное IPO» здесь мало чем помогло.

У большей части населения выбор стоит по-другому: либо отложить часть заработанного под небольшой процент и переживать за их сохранность, либо потратить на товары длительного пользования (то же своего рода вложение). Естественно, что чаще побеждает второй вариант.

Покупай - или проиграешь

При этом рост потребительской активности теоретически может стимулировать сбережения - в том смысле, что люди будут откладывать суммы на приобретение автомобиля, мебели либо дорогой электроники. Однако на практике полностью возобладала кредитная модель. «Зачем копить и ждать, если можно купить товар и пользоваться им прямо сейчас?» - эта безыскусная схема прочно завладела умами соотечественников.

Беззалоговые кредиты, экспресс-кредиты, оформляемые по упрощенной форме в  ускоренном порядке, и другие инструменты всячески скрепляют узы населения и финансовых институтов.

Кредиты банков физическим лицам с начала года выросли с 2 трлн 879 млрд тенге до 3 трлн 321 млрд тенге, то есть на 15%. В то время как кредитование юридических лиц увеличилось лишь на 5%. Как видим – картина, прямо противоположная депозитам.

Понятно, что это прямой интерес финансовых и торговых организаций, но он поддерживается и государством. Министр экономики и бюджетного планирования Ерболат Досаев, представляя на недавнем заседании правительства проект республиканского бюджета на 2014-2016, пояснил, что одним из факторов роста экономики в среднесрочном периоде будет увеличение потребления населения.  «Внутренний спрос за отмеченный период будет расти темпами в среднем 7,5% (ежегодно. - F)», - сообщил глава экономического ведомства.

Таким образом, наращивание потребления является частью экономической политики государства. И оно не намерено его «охлаждать» - напротив, еще и само включается в процесс разогрева спроса, наряду с  поставщиками и финансовыми институтами. Например, активное участие государства в жилищном строительстве (программа «Доступное жилье») через различные механизмы субсидирования населения – это не что иное, как мера по увеличению спроса на квартиры за счет заемных средств.

Мало того, правительство поддержало инициативу о субсидировании государством ставки кредитования на покупку населением автомобилей отечественной сборки. Это также увеличит долговое бремя для граждан.

Для роста же сбережений населения, напротив, не предпринимается никаких мер. Получается, правительству выгоднее, чтобы деньги населения не аккумулировались, а полностью вовлекались в экономический оборот, разгоняя экономику.

Долги как стиль жизни

Примечательно, что в одном исследовании причиной бума потребительского кредитования называется …финансовая грамотность населения. Дескать, народ просветился насчет своих возможностей и стал активным участником рынка кредитных услуг. Хотя на самом деле рынок стремительно растет именно за счет прихода лиц с низким уровнем финансовой грамотности, которая вообще-то заключается не в знании того, как и где оформить заем, а как и за счет чего его погашать.

Ссылаться на низкую зарплату, которая не дает возможности покупать без кредитов, было бы некорректно. Ведь всегда есть альтернативное решение – не покупать и жить по средствам. В кредит, как правило, покупают не вещи, имеющие жизненно важное значение. Автомобили, свадебные тои, путешествия, новейшие модели смартфонов и планшетов вряд ли к таковым относятся.

Азам финансовой грамотности, главный аспект которой - ответственное принятие решений, население никто не обучает. Что не удивительно, поскольку государство само в этом плане недалеко ушло от граждан. Оно всерьез делает ставку на потребление как мотор, который может двигать экономику. Но в долгосрочном аспекте выигрыш будет только в том случае, когда поступающие от потребителей деньги укрепят бизнес. А это, в свою очередь, возможно лишь при условии, когда большая часть добавленной стоимости остается в стране. Со строительством ситуация получше, хотя большая часть стройматериалов пока еще импортируется. С автомобилями, несмотря на гордый лейбл «собрано в Казахстане», дело обстоит похуже. И еще меньше остается в отечественной экономике при продаже электроники.

Кроме того, должны быть установлены ограничивающие параметры, которые не следует  нарушать даже ради погони за экономическим ростом. Сейчас максимальный размер кредитного бремени для физических лиц не устанавливается, и индикаторы, аналогичные той же финансовой прочности, для населения даже не рассчитываются.

Впрочем, этот показатель все же относителен. У тех, кто связан с кредитованием и торговлей, финансовая прочность с каждым днем гипертрофируется за счет тех, кто находится под другую сторону баррикад, то есть прилавков и банковских окошек. Расслоение населения по финансовым запасам в Казахстане отражает общее социально-экономическое расслоение.